Чиним или ломаем?
Прошедшая неделя стала неделей турецко-американских отношений. В нее вместилось аж три высокопоставленных встречи американских и турецких коллег. Сначала советник по национальной безопасности США Герберт Макмастер обсуждал в Стамбуле дела скорбные с пресс-секретарем Эрдогана Ибрагимом Калыном, затем министр обороны Джеймс Мэттис провел беседу со своим турецким визави Нуреттином Джаникли в Брюсселе на полях саммита НАТО. Под конец в Анкару пожаловал лично госсекретарь Рекс Тиллерсон, который встречался с турецким министром иностранных дел Мевлютом Чавушоглу и самим президентом страны Реджепом Эрдоганом.
Эта дипломатическая активность объясняется просто: отношения между США и Турцией находятся в глубочайшем кризисе, и главным проявлением этого кризиса стали уже не раз упоминавшиеся разногласия между Анкарой и Вашингтоном в курдском вопросе. США позиционируют сирийских курдов как свой плацдарм влияния (не только в Сирии, но и во всем ближневосточном регионе), и всячески укрепляют этот оплот. Так по линии Пентагона собираются вложить в сирийскую оппозицию чуть более полумиллиарда долларов, из которых 250 миллионов пойдет на создание сил «пограничного контроля» — то есть курдской армии. Анкара же рассматривает сирийских курдов (имеющих связи с турецкими курдами, радикально оппозиционных центральному правительству) как угрозу собственной безопасности, и решает ее военным путем. Турция проводит операцию «Оливковая ветвь» и собирается наступать на подконтрольный Штатам Манбидж – контролируемый курдами город, находящийся вне Афринского кантона. «Мы либо починим их, либо они окончательно сломаются», — говорил министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу.
Турецкий чиновник не уточнял, что он понимает под «окончательным сломом», предоставляя слушателям возможность самим нарисовать в уме апокалиптические картины: начиная с выхода Турции из НАТО и заканчивая турецко-американским военным столкновением в Манбидже. Самые же смелые фантазеры (преимущественно, из России) могли представить даже интеграцию Анкары в Евразийский союз.
Сдайте
Чтобы фантазии не стали реальностью, Анкара требовала от США, казалось бы, малого — уважать турецкие интересы в отношение курдов. «Терроризм — основная угроза для нас. Наш союзник по НАТО и давний стратегический партнер должен собраться и озвучить решение. Стремление бороться против одной террористической организации (запрещенной в России ИГ – «Эксперт Online») с помощью другой (курдов) недостойно государства», — говорит турецкий премьер Бинали Йылдырым. И в качестве первого шага Анкара хочет получить от США добро на захват Манбиджа. «Мы можем действовать с США и при этом доверять им, однако сначала курды должны быть выведены из Манбиджа», — заявил Мевлют Чавушоглу.
Американцы на переговоры были готовы. По словам Джеймса Мэттиса, США и Турция «ищут общий знаменатель» в сирийском вопросе. Однако, судя по всему, по итогам всех саммитов этот знаменатель так и не был найден. «Тиллерсон уехал из Турции лишь с одним достигнутым соглашением — продолжить переговорный процесс и сформировать рабочие группы», — пишет The Wall Street Journal.
И дело тут не в отсутствии у Тиллерсона необходимых навыков переговорщика. И даже не в том, что США не готовы были сдать туркам курдов. Готовы и уже сдают. Вашингтон отказал в поддержке курдам Африна, колеблется в вопросе Манбиджа и уже нашел других партнеров на ныне контролируемых курдами землях к востоку от Ефрата. Там американцы сейчас усиленно создают боевые отряды из недобитков ИГ, которые, согласно их плану, должны получить под контроль сирийскую территорию к востоку от Дейр-Эз-Зора и вплоть до иракской границы.
Им нужна другая Турция
Дело в том, что противоречия между эрдогановской Турцией и глобалистскими США носят если уж не экзистенциальный, то, по крайней мере, системный характер. Анкара рассматривает Ближний Восток как свою сферу влияния, и ведет соответствующую работу как среди арабских элит, так и среди арабской улицы. Ей не нужны конкуренты, тем более из числа внешних стран. Однако куда более существенным расхождением являются вопросы, связанные с турецкой внутренней политикой. Эрдоган выстраивает в Турции жесткое авторитарное централизованное государство с суперпрезидентской властью. Для этого он разрушает систему светской демократической прозападной Турции Ататюрка (в том числе и через преследование республиканской оппозиции), тем самым, в свою очередь, уничтожая инструменты западного влияния на Турцию. К тому же Эрдоган опирается на турецких националистов, крайне негативно относящихся к Западу.
Естественно, ни Брюсселю, ни Вашингтону такой подход не нравится. Им не нужен авторитарный пантюркизм ни на Ближнем Востоке, ни в НАТО, ни на периферии Европейского союза. Поэтому они пытаются остановить Эрдогана различными методами – начиная от стимулирования и консолидации турецкой оппозиции и заканчивая попыткой госпереворота.
В этих условиях достижение с Эрдоганом каких-то тактических договоренностей (по тем же курдам) бессмысленно. Вашингтону и Анкаре нужно решить стратегический вопрос вектора двусторонних отношений. И пока что стороны сделать это не в состоянии. Ни Турция, ни США не хотят доводить отношения до слома (именно поэтому Тиллерсон и пытался договориться с Эрдоганом о каких-то правилах игры), однако нащупать стратегическое решение они тоже не могут. Сил и желания на то, чтобы продавить соперника и принудить его принять свою точку зрения, у сторон нет. Точнее, у Турции нет сил, а у США (которые могли бы вместе с Европой поставить Эрдогану ультиматум) нет именно желания, а также политической воли.
Что, в общем-то, полностью устраивает Россию. Эрдоган, конечно может (и будет) давить на Москву возможностью восстановления американо-турецких отношений за счет российских интересов в той же Сирии, однако в Кремле прекрасно читают турецкий блеф. Обострение отношений с США и ЕС изолирует Турцию и ослабляет ее на переговорах с Москвой. Как в сирийском вопросе, так и в других моментах двусторонних отношений.
