30 октября в России отмечается «День памяти жертв политических репрессий». Это важный день исторической памяти российского народа. Нельзя ни отрицать, ни замалчивать преступления, совершенные сталинским режимом. В стране проводится большая работа, особенно силами общественных организаций, и прежде всего обществом «Мемориал» по увековечению памяти жертв политических репрессий, созданы базы данных репрессированных, изданы книги памяти. Эта работа поддерживается обществом и государством, в том числе и на уровне президента РФ.
По историческим меркам со времени «великого террора» прошло относительно немного времени, однако из жизни уже ушло большинство репрессированных и тех, кто осуществлял эти репрессии, распался СССР, проводивший государственный террор, выросло новое поколение людей, не верящих ни в коммунизм, ни в сталинизм. За короткий исторический срок изменилось всё – страна, люди, государственный и политический строй, идеология. Прежним осталось одно – во многих сердцах до сих пор пылает огонь ненависти к тем, кто виновен в смерти многих и многих тысяч людей, кто сломал судьбы миллионам советских граждан.
Годы идут, на смену поколениям, прошедшим репрессии, пришли те, кто знал о них понаслышке, а сейчас подрастают и те, кто не знает о них вовсе. Скоро это поколение станет преобладающим в нашем обществе. Как оно должно воспринимать трагическую правду репрессий? Какое знание и опыт ему должны передать старшие поколения? Все ли из их опыта должно быть усвоено нынешним молодым поколением?
Новые поколения воспринимают несколько иначе многое из того, что волновало отцов и дедов. Например, я, не знавший Великой Отечественной войны, по-иному отношусь к немецкому народу, чем мой отец, бывший и в оккупации, и на фронте, и который так и не смог простить немцев, именно как народ, а не фашистов. Должен ли я унаследовать его ненависть к немцам? Сейчас я считаю, что это было бы неправильно. Мне не за что ненавидеть нынешний немецкий народ. Современные немцы невиновны в том, что делали фашисты на русской земле, а предъявлять претензии к фашистам глупо – они уже умерли, их нет. В моем сердце есть светлая память о советских солдатах, погибших в Великой войне, но нет ненависти к современному немецкому народу и немецкому государств – они невиновны в их гибели.
Мне кажется, что подобное изменение в сознании людей должно произойти и в отношении жертв сталинских политических репрессий. Продолжая помнить и поминать их память, мы не должны передать новому поколению ту ненависть, которая еще пылает в сердцах, оставшихся в живых репрессированных, их детей и членов семей к тем, кто виноват в этих репрессиях. Эта ненависть должна умереть вместе с участниками великой трагедии советского народа, потому что объекта этой ненависти уже нет.
Умерли те, кто доносил, судил, расстреливал. Нет того государства, которое проводило преступную репрессивную политику в отношении своих граждан. Нам, сегодняшним, некого ненавидеть за те репрессии, которые были в советские годы. Нам не на кого обратить свой гнев. К сожалению, ненависть, как и кровь – дело заразительное, и вот уже выискиваются некие наследники «сталинских опричников» в виде современных органов безопасности. И нынешнее государство, объявившее себя правопреемником СССР, становится объектом неправедной ненависти. Ненависть захлестывает и разделяет тех, чьи предки пострадали от репрессий и тех, сегодняшних, кто к ним не причастен.
Есть два источника этой ненависти: первый – это чувство неизбывной и непроходящей боли за страдания отцов и дедов, безвинно погибших в молохе репрессий. Это чувство может быть легко обращено против тех, кто якобы ответственен за репрессии сегодня. Но таких нет. Они все умерли, и те, кто пытается разжечь эту ненависть, чаще всего используют святые чувства людей в негодных политических, либо просто корыстных целях.
Второй источник – те, кому не нравится то, что их деятельность естественным образом угасает и свертывается по мере того, как из жизни уходят последние пострадавшие от великой трагедии. Закрываются организации, уходят активисты, уменьшаются гранты, безлюдными становятся собрания, но этот процесс, считают они, можно остановить, если в памяти людей разжечь новый пожар, если найти новых виновных или тех, кто следует их путями. И вот уже те, кто никоим образом не пострадал от репрессий, обличает тех, кто к ним тоже никак не причастен. Это выдается за сохранение памяти репрессированных.
Тема репрессий не должна стать новым поводом для разделения общества, для противостояния государству и его органам, которые сегодня якобы каким-то образом причастны к тем репрессиям. Это несправедливо, и одна несправедливость порождает другую – ответную реакцию со стороны государства и структур безопасности: под надуманными предлогами препятствуют проведению акций памяти жертв репрессий, московский «Мемориал» обязали зарегистрироваться в качестве «иностранного агента» и др.
Напряженность нарастает, и, кажется, что это прошлое своей костлявой рукой снова разводит нас по разные стороны баррикад, готовя почву для новых репрессий, но это не так. Прошлого нет, оно живет только в нашей памяти и в наших сердцах, поэтому нынешнюю рознь по поводу репрессий осознанно создают современные люди с совершенно определенными целями. У кого-то они политические, у кого-то меркантильные, а кого-то просто используют.
Нам, живущим сегодня, очень важно, сохранив память о беззаконном уничтожении наших соотечественников, не дать использовать эту память для нашего разобщения, не сделать ее инструментом борьбы против нынешнего государства, которое не виновно в этих репрессиях. Уверен, что тогда и память будет крепче, и мероприятия никто запрещать не будет, и мы станем немного ближе друг к другу.
Память о безвинно пострадавших может не только разъединять, но и сплачивать общество и государство в единый народ. И тогда мы будем сильнее, чище, справедливее и может быть в будущем это станет гарантией неповторения того ужаса, который случился в эпоху сталинского режима. Противостояние, которое нагнетается в связи с поминовением жертв политических репрессий, такой гарантией быть не может.
