Утром 28 февраля пришли новости об обстреле с пакистанской стороны индийской части штата Джамму и Кашмир. Индийские войска дали ответ, сообщают СМИ Индии. Таким образом, похоже, что воздушным боем, который произошел 27 февраля, прямые боестолкновения армий двух стран не завершатся.
Произошло то, что, казалось бы, не может произойди: ядерные державы вступили в вооруженный конфликт. Человечество как-то привыкло считать «абсолютное оружие» мощным сдерживающим фактором, исключающим масштабные боевые действия между теми, кто им обладает. Как воевать, если знаешь, что в итоге победителей не будет, а будут одни проигравшие, пепел вместо людей и городов да кошмар вселенского масштаба? Эта истина прочно укоренилась в мозгах миллионов людей со времен Карибского кризиса. Тогда лидеры СССР и США, взглянув в лицо всеобщей смерти, решили, что мир, каким бы худым он ни был, лучше ссоры с применением атомных бомб, и, позабыв о национальном престиже, сели за стол переговоров. При этом как-то часто забывается, что кроме ракет с ядерными боеголовками войны предотвращает еще множество других факторов. В их числе – представление о высокой цене человеческой жизни и отсутствие местных обстоятельств, которые просто могут не оставить руководителям государств выбора. Проще говоря, хвост не должен вилять собакой: решение стрелять или нет солдатам одного ядерного государства в другое, не должно приниматься на уровне полевых командиров или бойцов парамилитарных формирований. С этим фактором в индо-пакистанском конфликте дело обстоит традиционно плохо.
История противостояния двух стран уходит в седую древность. Насчитывающие не одну сотню лет сложные взаимоотношения мусульманской и индуистской общин привели и к образованию на осколках единой британской колонии двух государств (уникальный случай для двадцатого века: они были созданы не по этническому, а по культурно-конфессиональному признаку), и к трем войнам между ними. Тут нет противоборства идеологий: в Индии всегда была достаточно стабильная демократия, в Пакистане демократические режимы сменяли диктатуры. Нет здесь и геополитических козней: обе страны меняли своих международных «патронов». Пакистан долгое время считался союзником США, а Индия в годы «холодной войны» тяготела к нейтралитету в пользу СССР. Сейчас ситуация изменилась. Администрация Дональда Трампа стремится найти общий язык с Дели, желая найти противовес китайскому влиянию. Китай, в свою очередь, ищет подход к Исламабаду. Наконец, Индия и Пакистан входят в Шанхайскую организацию сотрудничества. И все внешние игроки очень заинтересованы в том, чтобы в одном из самых густонаселенных и взрывоопасных регионов планеты был мир. Тем не менее, столкновения, подобные тому, что есть сейчас, то и дело вспыхивают.
Движущей силой этого конфликта уже много лет являются исламистские группировки, находящиеся в сложных отношениях со спецслужбами Пакистана. Местные власти этой нищей, раздираемой этническими, религиозными (между местными шиитами и суннитами), да и политическими конфликтами давно придерживаются тактики снятия напряженности в обществе путем выдавливания радикалов за пределы страны: для участия в конфликте в Афганистане или, вот, в Кашмире. Полный контроль над экстремистами руководство Пакистан обеспечить не может, сдать или уничтожить – тоже. В результате раз за разом оказываются заложником их действий. Нынешнее противостояние, собственно, и началось с того, что одна из радикальных группировок пакистанского происхождения «Джаиш-е-Мухаммад» устроила теракт на подконтрольной Индии территории. Погибло 45 человек. В ответ индийская армия нанесла авиаудар по базе группировки в пакистанской части Кашмира. Дальше сработала логика: зуб за зуб, удар на удар.
Скорее всего, нынешнее обострение конфликта удастся купировать. Воинственность пока проявляют только в Дели, что понятно: именно индийского летчика сбили, он попал в плен, кадры его избиения показали все мировые телеканалы. А пакистанский премьер-министр Имран Хан заявляет о готовности решать ситуацию за столом переговоров и, похоже, ищет шанса выйти из ситуации, сохранив лицо.
Однако проблема индо-пакистанской «холодной войны», которая в любой момент может перерасти в «горячую» все равно останется. Для ее решения нужно, или чтобы Индия отказалась от Кашмира (а это невозможно, для Дели контроль над этой территорией – дело принципа), или чтобы в Пакистане были решены все его многочисленные внутренние проблемы (а это, может быть, и не невозможно, но чудовищно трудно). Следовательно, угроза ядерного апокалипсиса в Южной Азии в стратегическом плане не исчезнет. С ней придется жить, по крайней мере, до тех пор, пока в мире не произойдут какие-то очень существенные изменения.
