В это воскресенье, 16 июня, как ожидается, будет побит рекорд среды. В Гонконге состоится состоятся еще одна акция массовая протеста против закона об экстрадиции в Китай
Как заявляют её организаторы, на улице выйдет более миллиона человек. В среду, 12-го на улицы вышел миллион. Во всяком случае, так говорят организаторы акции. Полиция называет меньшие цифры - несколько сотен тысяч - но это тоже более чем внушительно для Китая. Собственно в КНР несанкционированные демонстрации, конечно, в наши дни тоже случаются. Но в них принимают участие максимум десяток-другой тысяч человек (то есть, пустяк для Китая с его населением) и заканчиваются они, по крайней мере, для их организаторов, быстро и печально: судом и тюрьмой. А тут - сотни тысяч митингующих.
Что же взбунтовало Гонконг? То, что местные жители расценили как грубое вмешательство Пекина во внутренние дела автономии: попытку провести через парламент закон об экстрадиции в Китай. В Гонконге двадцать два года назад потому и согласились уйти из юрисдикции Великобритании под власть КНР, что такого закона не было. Со времён Гражданской войны конца сороковых годов город был убежищем тех, кто бежал от коммунистического режима. Поэтому принцип «из Гонконга выдачи нет» для очень многих в городе был вопросом личной безопасности.
До поры, до времени Пекин входил в положение присоединенного региона. Однако с каждым годом это становилось всё труднее - просто потому, что статуса всекитайского убежища Гонконг отнюдь не потерял. Обычному китайцу из материковой части КНР легально попасть в этот особый административный район не так уж и легко, по необходимым бюрократическим процедурам - сродни эмиграции заграницу. Но даже легально уехать туда всё же много проще, чем, скажем, в США или Австралию. Этим и пользуются многочисленные противники властей КНР.
Попытки кого-то достать из Гонконга превращались для пекинских властей в настоящие спецоперации. Так было в 2015 году, когда исчезли пять человек - сотрудников известного книжного магазина в районе Козуэй-Бэй. Магазин примечателен тем, что открыто распространял запрещенную в материковом КНР литературу, в том числе, касающуюся лидеров страны. Все пятеро вскоре обнаружились в китайских тюрьмах. Судьба похищенных книготорговцев сложилась по разному, но на гонконгцев особое впечатление произвела история одного из них, британского гражданина Ли Бо. Его освободили и вернули в Гонконг только после того, как он публично, по телевидению, покаялся, слёзно попросив прощения за то, что порочил светлое имя руководителей государства. Заодно он сообщил, что его никто не похищал, а он сам выехал в Китай, дабы сотрудничать со справедливым китайским следствием. Возникли очень неприятные ассоциации с, казалось бы, давно оставшимися в прошлом временами Мао и хунвейбинов.
Провести во что бы то ни стало через гонконгский парламент билль, разрещающий экстрадицию, власти КНР, видимо, решили окончательно после того, как в городе по своему отметили тридцатую годовщину событий на площади Тяньяньмэнь. В митинге в поддержку разогнанных в 1989 году студентов участвовали многие тысячи человек, как-будто это не территория КНР вовсе, а Тайвань.
Официальный Пекин трактует протесты против закона об экстрадиции как происки США. Отношения этой страны и Китая, последнее время, действительно оставляют желать лучшего. В поисках «руки госдепа» власти КНР обычно указывают на Гражданский фронт прав человека, говорящий от имени протестующих. Но понятно, что никакие американские печеньки не позволили бы вывести на улицы многие сотни тысяч жителей восьмимиллионного города,не будь у организаторов акции массовой поддержки.
Понятно и другое: деловая элита и городская бюрократия меньше всего хотят конфликтовать с Пекином. А в Гонконге, между тем, исполнительная и законодательная власти формируются хоть и выборным путём, но через сложную систему территориальных и профессиональных округов и специальных выборщиков. Система была создана ещё колониальные времена и осталась во многом неизменной при коммунистах, давая им, как когда-то Лондону, право решающего слова в споре о том, кто будет править городом.
Поэтому протесты против закона об экстрадиции легко могут привести к повторению закончившейся неудачей «революции зонтиков». Такое название получили массовые акции 2014 года, целью которых было добиться прямых выборов властей Гонконга. Собственно, политические требования слышны уже сейчас. Участники протестов хотят отставки главы административного района Кэрри Лам. Она, между тем, уходить, равно как применять силу против протестующих не собирается. По-видимому, тактика властей Гонконга заключается в том, чтобы принять закон об экстрадиции как-нибудь поскорее, дабы поставить недовольных перед свершившимся фактом. А затем останется только переждать пару неприятных недель, пока гнев протестующих не уляжется. Главное, чтоб Пекин в это время не донимал требованиями кого-нибудь выдать. А что будет потом - будет потом.
