Физические лица сохранили лицо
Государственная дума приостановила принятие закона о сборе биометрии, заявил председатель думского комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков. И хотя нововведение должно было стать обязательным для всех без исключения кредитных организаций уже с 2021 года, в 2020 году никаких кардинальных решений по введению биометрии от депутатов не будет.
«Законопроект по биометрии лежит в Госдуме. Мы приостановили его принятие, хотя Банк России настаивал на скорейшем принятии, в связи с тем, что аккуратно стараемся относиться к принятию цифровых законов. Это связанно с тем, что тема непростая, прежде всего связана с защитой прав граждан, защитой персональных данных, и с защитой бизнеса тоже», — передает ТАСС слова Анатолия Аксакова. Он также сообщил, что сбор биометрии пока не носит массового характера и гражданами не востребован, тогда как для банков это является дополнительными расходами.
Банки начали сбор биометрии 1 июля 2018 года, но за год в Единой биометрической системе (ЕБС) появилось лишь около 30 тысяч «слепков». Поэтому сначала надо проконсультироваться с рынком, а затем продвигать идею в правовом пространстве, заявил Анатолия Аксаков, добавив, что банки с базовой лицензией нужно вообще освободить от сбора биометрических данных. Что касается универсальных системообразующих банков, то их тоже не нужно обременять затратами, «если это не приведет к благу для граждан, которые будут пользоваться данной услугой».
Крупные банки предлагали клиентам оставить свои данные в общей базе, но популярностью эта услуга и в самом деле не пользовалась, соглашается главный стратег «Универ Капитала» Дмитрий Александров. Особенно часто, по его словам, клиенты стали отказывать в предоставлении информации после того, как появилась информация о крупных утечках персональных данных из известных финансовых организаций.
У россиян нет уверенности, что их данные будут хорошо защищены и не попадут в руки мошенников или таких сотрудников банков, что торгуют базами данных, указывает аналитик. Сменить скомпроментированные документы можно, а биометрические данные – нет. Клиенты понимают пользу в использовании данных для банка, но не видят преимуществ для себя. Более того, возникают противоречия с религией, которая выступает против ведения подобного учета людей.
Кроме того, система пока сырая, технически не до конца отработанная, полагает Дмитрий Александров. Зачастую, собранные данные были обработаны неверно, и использовать их в работе нельзя. Поэтому, прежде чем принять закон, нужно время на отработку системы, создание юридических норм, которые его будут регулировать. Например, решить: как будут наказаны те, кто украл данные и какой штраф понесет финансовая организация, допустившая утечку? На подобную работу может уйти до 3 до 5 лет. Но вряд ли законодатели откажутся от такого инструмента вообще, считает он – его активно используют в Европе и США.
Сбер сам
Между тем, среди участников рынка появились слухи, что на позицию Госдумы повлияли разногласия между регулятором рынка и Сбербанком, а точнее его главой, Германом Грефом. «Я бы не стал списывать отсутствие энтузиазма у законодателя на некие разногласия между ЦБ и Сбербанком, – комментирует происходящее директор экспертной группы Veta Дмитрий Жарский. – Во-первых, напомню, что, когда мы называем Сбер госбанком, мы опускаем одну важную деталь: на самом деле 50% плюс одна акция принадлежит не государству, а Банку России, то есть, грубо говоря, ЦБ напрямую контролирует крупнейший в стране розничный банк».
Во-вторых, продолжает эксперт, на сегодняшний день услуги с использованием данных, хранящихся в ЕБС, предоставляет всего 5 банков, и (неожиданно) Сбербанк в их число не входит. В-третьих, Сбербанк, как и в случае с системой быстрых платежей, развивает свою собственную базу биометрических данных, параллельно с реализацией пилотного проекта ЦБ, общего для всех кредитных организаций. Таким образом, Сбербанк никак не может выступать главным бенефициаром принятия изменений в законодательство, тем более, что он располагает крупнейшей в стране сетью филиалов, а следовательно дороже прочих заплатит за реализуемую регулятором инициативу.
Реальные причины того, что внесенный еще в 2018 году законопроект никак не может пройти дальше первого чтения (прошел его только летом 2019 года) куда более прозаичны полагает Дмитрий Жарский. Во-первых, биометрия и в самом деле оказалась невостребованной у населения. Всего 30 тысяч собранных более чем за год биометрических слепков, и это при том, что в стране со 146-миллионным населением практически каждый совершеннолетний гражданин является клиентом хотя бы одного розничного банка. Показатель исключительно низкий и обусловлен он, на взгляд эксперта, тем, что дистанционное банковское обслуживание при наличии мобильного и онлайн-банкинга доступно и так.
Да, признает аналитик, при первом обращении в большинство классических банков посетить офис для предоставления паспортных данных все-таки придется. Но в крупных городах, в которых проживает большая часть экономически-активного, кредитоспособного населения, с доступностью банков проблем нет. А сельская глубинка последним не очень-то и интересна, к тому же там прочно «сидят» госбанки, один из которых имеет отделения даже в небольших населенных пунктах, выполняя социально-значимую функцию, а второй с недавних пор реализует совместный проект с Почтой России, отделения которой есть даже там, где банков никогда не было.
Между тем, именно доступность банковских услуг там, где она стремится к нулю, и является одной из главных целей регулятора при реализации проекта ЕБС. Примечательно, что 40% всех собранных в рамках пилотного проекта слепков приходится на регионы Восточной Сибири и Дальнего Востока, то есть субъекты федерации, где банки присутствуют крайне точечно и адресно, отмечает он.
