25 апреля 2020 год, Сабетта, 12.00 (время московское).
– Я зашел в кабинку туалета, надел наушники, чтобы вас никто не слышал, - говорит вахтовик Александр, – но меня слышно, стенки тут тонкие, я больше пяти минут не смогу с вами говорить. Сейчас я нахожусь в Сабетте, и я, как многие, приехал сюда на стройку. Когда месяц назад прилетели, ждали в хостеле около аэропорта три дня. Нам перечислили аванс – четыре тысячи рублей, чтобы мы могли себе что-то поесть купить. А как прибыли на место, нас сразу поместили в карантин. Нам сказали – «Если хоть одного с коронавирусом поймают, то все партии развернут домой, и никто ничего не заработает». Но тестов нам тогда не проводили, у всех измеряли температуру, и тех, у кого она была повышенной, изолировали. У нас не было температуры, и мы отработали восемь дней, после чего стройка закрылась. Начальство и часть рабочих улетели в Москву, сейчас они сидят там в отличных гостиницах. А нас отправили в городок.
– А начальство – это конкретно кто?
– Прорабы, координаторы, охрана труда. Они знали, что мест в самолете на всех не хватит, и улетели, ничего нам не сказав. С ними полетели те, кому поставили диагноз коронавирус.
– То есть начальство вообще не сообщило вам о том, что планирует улетать?
– Нет. Они старались с нами не общаться.
– Что сказали оставшиеся вахтовики, когда узнали об этом?
– Сказали: «Крысы первыми бегут с корабля». Мы живем здесь в общежитиях все вместе. Среди нас есть болеющие. Мы выходим за едой и стоим в общей очереди. Видели бы вы, какая она огромная. Хорошо, что я прихватил с собой пилюли из сушенного подорожника. Нам сказали, что в карантине мы пробудем две недели. Нам, наконец, привезли тесты. Тех, кто не заболел, обещали отвезти в Москву, оставить там в карантине в гостинице, а потом отправить домой. Но только что нам принесли на подпись заявление, там написано, что мы сами несем за себя ответственность. И мы не захотели подписывать. Поэтому я вам звоню. Но лучше бы мне пойти сейчас отсюда, боюсь, кто-то услышит.
– У меня еще два вопроса к вам. Первый – как вы себя чувствуете?
– У нас тут в комнатах по четырнадцать человек живет. Слишком тесный контакт, постоянная скученность. Кажется, я перенес болезнь на ногах. Температуры у меня не было, но симптомы были.
– А чего вы хотите сейчас от работодателя, от государства?
– Простите, кто-то зашел. Не могу больше говорить.
Александр проходит по коридору, и я вижу этот коридор – он делает фото и присылает его мне. Останавливается возле объявления, наклеенного на стекло пластиковой двери. На нем написано: «Внимание! Уважаемые коллеги, 25.04.2020 в п. Сабетта прибудут сотрудники медицинской компании, которые будут проводить тестирование всех сотрудников на наличие вируса COVID-19. У всех будут браться пробы для проведения тестов. Администрация».
Александр уходит в комнату и украдкой показывает ее – двухъярусные железные кровати, застеленные цветастым бельем. Над ними веревки, на которых сохнут полотенца, штаны, рубашки. Обувь выставлена в ряд возле желтых шкафчиков из прессованной древесины. На кроватях сидят и лежат люди. Они говорят о том, что останутся тут навечно – до самого лета или дольше, все перезаразятся стопроцентно, а лечить на Ямале тяжелые случаи врачи не смогут.
– Я больше не буду на них работать, - говорит один из вахтовиков, не отрывая головы от подушки. – Условия хорошие, но отношение к людям мне не нравится.
«Он имел в виду, - пишет мне в мессенджер Александр, – что тут есть туалеты, душевые, горячее трехразовое питание и почти никогда не обманывают с зарплатой. Он имел в виду компанию “Энергострой”, на которую работает. Она – под “Веллестроем” – подрядной организацией компании “Ямал-СПГ”, которая занимается тут стройкой. Раньше нам не нравилось только то, что мы работали без выходных по два-три месяца, сейчас нам не нравится такое отношение, какое получилось из-за вируса. Нам очень не нравится еще то, что тут все построено только на страхе штрафов, и на этом страхе все держится. Мы не хотим, чтобы нам угрожали понижением зарплаты по поводу и без. Я гордился работой в Сабетте, когда работал тут два года назад. Нас очень хорошо кормили. Нам очень хорошо платили. А сейчас ощущение - как на зоне. Не только потому, что выходить из общежития нельзя. Из-за отношения. Сейчас курилку перенесли к порогу общежития. Чтобы общежития друг с другом не контактировали. Из-за этого обмен информацией сильно сократился. Мы не знаем, что происходит в соседних общежитиях… Нам только что принесли список с расходами столовой. Сейчас все в комнате обсуждают – “Зачем?”. Когда нам принесли то заявление о нашей ответственности, многие связывались по WhatsApp с юристами, и юристы посоветовали его не подписывать. Сейчас в комнате говорят о том, что от нас хотят получить образцы подписей и подделать наши на том заявлении. Никогда такого не было, чтобы столовая, которая нам еду привозит, просила нас ставить подписи под расходами. На стройках подписи подделывают регулярно. Я не буду больше вам звонить. Я тут никому не доверяю».
«Тогда пишите, - отвечаю я. – Пишите, как проходит ваш день и отправляйте мне».
В мессенджер приходит фотография ведомости на питание в карантине. В ней написано – «Предоставлено комплексное горячее питание обед 25.04.2020 проживающим в общежитии №…». Напротив каждой фамилии стоит сумма расхода за посуду и питание, которая в итоге составляет сто пятьдесят девять рублей тридцать копеек.
«Почему вы так боитесь мне звонить? – высылаю вопрос я. – Максимум, чем вас накажут – уволят».
«Вы никогда не жили в таком коллективе, и ничего не знаете, – отвечает он. – Независимых тут очень быстро ломают. Опасно это все. А главное – отсюда не сбежишь».
«Может быть у вас сейчас – паника?».
«Нет. Я уйду за едой, и напишу вам. У меня теперь очень много свободного времени».
25.04.2020, Сабетта, 15.05.
«Нам на этаж принесли коробки с яблоками и апельсинами! Мы взяли по одному. Потом оказалось, что берут столько, сколько в руках унесут. Разграбили, в общем, эти коробки те, кто оказался ближе. На нашем этаже ругались те, которые не успели взять. Я отдал тогда свой апельсин – по-братски. Потом я выходил на крыльцо покурить и вот такие принес новости из курилки – мастер из “Веллестроя” сказал, что завтра привезут сигареты. Еще он подтвердил, что сегодня врачи нам сделают тест на вирус, а через три-четыре дня еще один. Те, у кого тест отрицательный, улетят в Москву. Там им сделают третий тест, и если снова отрицательный, тогда можно домой. А если положительный, то в Коммунарку». Почему я должен узнавать это из курилки? Почему наши начальники нам ничего этого не передали? Вы спрашивали – не паникую ли я. Может быть, мне не надо быть таким трусом… А видели бы вы сегодня очередь за едой! Иногда в этих очередях драки бывают. В этих очередях никакой дистанции! Никакой! Меня руководство “Ямал-СПГ” удивляет – знали про вирус, и все равно в конце марта набирали людей на работу. Руководство нам объяснило, что мы получим за время карантина две трети официальной зарплаты. Официальная зарплата у нас – восемь тысяч рублей. Но они как-то придумали ее до двадцати четырех тысяч довести. От них нам две трети и обещают. А так в среднем мы тысяч шестьдесят получаем. Я пойду покурю. Может, услышу, когда врачи все-таки придут».
25.04.2020, Сабетта, 19.20.
«Выходил на крыльцо, видел песца. А врачи так и не пришли. В курилке говорят: в “Ямал-СПГ” уверены, что у нас у всех тут вирус, поэтому они боятся нас тестировать. Если у вас будет время, посмотрите видео в ютьюбе – “Герои Веллестроя”. До эпидемии я смотрел это видео и гордился, что здесь работаю. Я сейчас вам видео пришлю, того что видно с крыльца. Посмотрите, какие у нас снега».
Ролик в ютьюбе показывает заснеженные огромные резервуары, гигантскую сверкающую стройку. «В 2017 году, – говорит диктор, – компанией “Веллестрой” выполнен первый этап строительства “Ямал-СПГ”. Успех проекта мирового масштаба обеспечен работой его команды. Благодаря этим людям на крайнем севере при температурах минус пятьдесят, в условиях вечной мерзлоты с нуля построена первая технологическая линия завода по производству сжиженного газа и четыре резервуара для его хранения». Камера показывает заиндевелые машины и мертвую от мороза, занесенную снегом дорогу. «Команда Веллестрой, - продолжает диктор, – доказала что эффективно строит объекты, которые под силу не всем. Построить резервуары сто шестьдесят тысяч кубометров каждый! Смонтировать на высоте восемьдесят метров платформы весом пятьсот тридцать четыре тонны! Кто же они – обычные люди или герои?».
25.04.2020, 23.15.
«Простите, если я вас разбудил. Просто хотел сказать, что врачи так и не пришли. В комнате уже об этом не говорят, чтобы панику не разводить, но в курилке сильно нервничают. Люди спрашивают друг друга – “А тут есть квалифицированные врачи? Кто будет лечить тяжелые случаи болезни?”. А потом сразу вахтовики шутят – в факеле сожгут или в море утопят или скажут, что медведь съел. В общем, неопределенность, и, кажется, это надолго. Почему не пришли врачи? Почему до сих пор не провели тесты? Все упирается в деньги. “Ямал-СПГ” подчиняется “Газпрому”, а это – богатая, но жадная контора (контролируюшим акционером ОАО “Ямал СПГ” является ОАО “НОВАТЭК” – “Эксперт”). Кто-то же должен платить за тесты, гостиницы, перелеты, питание. Договариваться с губернаторами о дальнейшей нашей судьбе, если мы останемся тут надолго. Простите, что я не даю вам спать. Буду сообщать новости».
26.04.2020, Сабетта, 11.32.
«Прилетели врачи из Салехарда, тестируют нас всех на вирус. Нашу комнату уже протестировали. Сказали, результаты будут готовы через три дня. Еще сегодня дали на обед картошку и кусочек курицы. Несколько дней назад нам выдали протухшие макароны. Я есть не стал. Предпочел остаться голодным. Кофе нам сегодня дали – одноразовый растворимый. Но горничная опять проморгала и коробочку с кофе быстро разграбили. Крысиный менталитет неисправим».
26.04.2020, Сабетта, 13.49.
«Подвезли еще воду, а сигареты – нет. Все ждут аванса. Скоро должен быть аванс. Хотим семьям сразу перевести, семьи без денег сидят. Нашу общагу сейчас обносят заборам. Не знаем, почему. Пошли слухи, что мы продолжим работу. Один вахтовик из Белокаменки, это Мурманск, с “Арктик-2 СПГ” (проект “Арктик СПГ-2” ведет ОАО “НОВАТЭК”; в Мурманской области на побережье Кольского залива у села Белокаменка компания возводит центр строительства крупнотоннажных морских сооружений – “Эксперт”), написал нашему вахтовику – их там продержали в карантине две недели, провели тесты, и тесты показали много зараженных. Всем без разбора вкололи какой-то препарат и выгнали на работы. Может быть, планы у руководства поменялись, и нас оставят работать? Поживем увидим».
– До пятого-шестого мая все будут на карантине, - говорит руководитель объекта компании «Веллестрой» Чича Даниел, которому мне удается дозвониться. – Все, у кого осложнения со здоровьем, живут бесконтактно, на улицу не выходят. Там вахтерша с ними живет, она им еду из столовой приносит.
– Но ведь тесты были проведены только вчера? – спрашиваю я.
– Да, и мы ждем результатов – медицинских.
– А почему же раньше не были сделаны тесты? Люди ведь живут смешано…
– «Согаз» только сейчас привез врачей. До этого тесты тоже делали, но сказали, что их ненадежно хранили. Эти тесты забраковали. Вчера нормальные сделали. В среду результаты будут.
– У вас есть планы возобновить работы?
– Нет. Никаких работ не будет. Мы на днях закрыли всё на замки. Никто не знает, когда этот карантин закончится. Пока он не закончится, никто на работу выходить не будет. Это требование Роспотребнадзора, а не наше. Это требование государства. Если бы мы чего-то требовали, то мы бы требовали, чтобы нас отсюда эвакуировали. Тут – крайней север, людей держать в комнатах не прибыльно. Сколько им заплатят – тоже никакой конкретики нет. Говорили про две трети. Но и это от нас не зависит, все решается на высшем государственном уровне. С двадцать первого апреля постановление – никто ни приезжать, ни выезжать не может. Но кого-то с осложнениями будут вывозить в больницу. Только многие болеют бессимптомно…
– Что это за заявление, которое должны были подписать вахтовики? Там говорилось, что они сами будут нести ответственность за все, с ними здесь происходящее. Это соответствует действительности?
– Ничего не знаю. Я сам подписал только заявление, в котором я соглашался на проведение теста.
– А вы сами как считаете – стройка остановилась из-за эпидемии или из-за экономического кризиса?
– Это все только из-за вируса, конечно, - подумав, отвечает Чича.
27.04, 2020, Сабетта, 15.01.
«Одного из “Энергостроя” только что увезли в медпункт с высокой температурой. Он три дня с такой температурой в комнате лежал. Он не из нашей комнаты. Полезу-ка я за своими пилюлями из подорожника. Предусмотрительно из дома захватил».
27.04.2020, Сабетта, 19.50.
«Информация от горничной: ИТРовцы – это наши “офицеры” инженерно-технической работы, оказывается, минувшей ночью тоже улетели. Они все организовано снялись, прошли КПП и улетели до пяти утра. Они жили в отдельных общежитиях. А в пять утра КПП уже перекрыли. Мы об этом узнали только что. А вечера одному нашему с Сахалина написали, там ребята тоже работают в “Веллестрое”. На Сахалин отправки вахтовиков в разгар эпидемии не было. Может, поэтому у них там нет шума?».
28 апреля 2020, 8.30. Приходит ответ пресс-службы губернатора ЯНАО Дмитрия Артюхова на запрос редакции «Эксперта».
«У вахтовых работников организаций, ведущих свою деятельность на территории поселка Сабетта, подтверждено сто сорок три случая коронавирусной инфекции. У двадцати двух работников заболевание протекает с выраженными симптомами ОРВИ или пневмонии, они госпитализированы в инфекционные отделения Салехардской окружной больницы и Новоуренгойской центральной городской больницы. Сто двадцать один вахтовый работник с подтвержденным диагнозом изолирован по месту работы в поселке Сабетта и находится под присмотром медиков. У большинства заболевших отсутствуют клинические признаки инфекции. Люди переносят ее бессимптомно или в легкой форме. При ухудшении состояния заболевшие будут госпитализироваться в больницы региона. В Сабетту прибыли двадцать медиков компании “Согазмедсервис”. Они будут оказывать помощь заболевшим, следить за соблюдением режима, принимать решения о необходимости госпитализации. В вахтовых городках на производстве создано три обсерватора. В них находятся работники, которые контактировали с заболевшими. Более четырехсот пятидесяти человек. Они обследованы и проходят обязательную изоляцию. Здоровых сотрудников, которые не контактировали с заболевшими, будут вывозить. Процесс будет организован работодателем под контролем Управления Роспотребнадзора ЯНАО. Вывоз работников будет проходить поэтапно. Необходимые условия: двухнедельный карантин и отрицательный тест с десятого по четырнадцатый день. Часть работников уже находилась на разобщении в течение десяти суток. Врачи Салехардской ОКБ взяли у них анализы двадцать шестого апреля. При получении отрицательных результатов будут составлены списки на выезд. Власти ЯНАО проведут переговоры с регионами, где проживают данные работники, о координации процесса их возвращения домой. Как только места проживания будут освобождены, сотрудники ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии ЯНАО» проведут там полную дезинфекцию.
Александр присылает фотографии улиц поселка. На самом деле, это не улицы, а проходы между общежитиями – домиками сине-оранжевого цвета в два или четыре этажа. Коммуникации из-за вечной мерзлоты проложены поверху. К крышам домиков ведут стальные, даже не вид ледяные лестницы. Александр передает последние новости: утром двадцать восьмого числа пакетики с кофе положили в пакетики с хлебом, и это помешало «крысам» разграбить кофе. По словам Александра, в отсутствие новостей и коммуникации с руководством, это – уже хорошая новость. Но сигарет и противовирусных препаратов так и не привезли. А прораб все-таки составляет два списка: тех, кто хочет остаться работать, и тех, кто хочет улететь. Люди в основном записываются в список желающих улететь. Между тем, наступил день перечисления аванса. Сегодня в курилке эти люди, воздвигнувшие резервуар на сто шестьдесят тысяч кубометров и построившие платформу весом пятьсот тридцать четыре тонны, друг другу говорят – «Ждем посмотреть».
