В Саудовской Аравии произошло важное политическое событие. Семья журналиста Джамаля Хашогджи объявила о том, что прощает его убийц. Теперь принц Мохаммед бен Салман может объявить законченной и предать забвению историю с убийством своего убежденного критика. Примет ли он это решение с чистой совестью и осознанием собственной правоты – вопрос дискуссионный.
Священный месяц Рамадан для мусульман – особое время. На правоверных налагается много обязанностей. Одна из них – совершать добрые дела, в том числе, прощать своих врагов.
Именно так и поступила семья Джамаля Хашогджи. Ее мнение публично огласил сын журналиста, Салах. C его слов следует, что решение было принято в Ночь предопределения (ночь Аль-Кадр) – самой важной в священном месяце. Она была с 18 на 19 мая. «В благословенную ночь благословенного месяца мы помним господни слова: если человек прощает и примиряет его ждет награда Аллаха», — написал Салах в своем твиттере.
Решение семьи Хашогджи чрезвычайно важно. В Саудовской Аравии с ее строгим шариатским правом, мнение родственников жертвы преступления играет очень значительную роль для определения судьбы преступника. Просьба семьи о помиловании убийцы (а именно так можно трактовать слова Салаха) почти гарантированно приводит к помилованию.
Если так и произойдет, это будет иметь большое политическое значение для Саудовской Аравии. Принц Мохаммед бен Салман заявит, или уж, во всяком случае, даст понять, что дело закончено и дальнейшие спекуляции на тему того, кто стоял за убийством Хашогджи неуместны.
Запад вряд ли будет удовлетворен таким финалом скандальной и трагической истории гибели колумниста «Вашингтон пост». Но для Запада в Саудовской Аравии издавна были припасены иные аргументы, экономического характера. А вот в самом королевстве, конечно, имя принца будет очищено. По крайней мере, на то время, что он силен и находится у власти.
Страшная очевидность
Дело Джамаля Хашогджи создало Мохаммеду бен Салману немалые проблемы, в первую очередь, имиджевого характера. Вкратце напомним, что журналист пропал 2 октября 2018 года в Стамбуле. Обстоятельства его исчезновения были настолько очевидными и столь явно указывали в сторону властей Саудовской Аравии в его похищении и гибели, что первоначально, напротив, заставили даже сомневаться в их виновности. Джамаль Хашогджи вошел в здание консульства королевства, чтобы выправить кое-какие бумаги личного характера – и не вышел оттуда.
Ошеломленной невесте, ждавшей его у входа более пяти часов, сотрудники консульства, не мудрствуя лукаво, заявили, что Хашогджи ушел, как-то пройдя мимо нее, а куда – они не знают, не ведают. Только под давлением множества улик, в числе коих – аудиозапись, которую, видимо, сделали турецкие спецслужбы (или, если уж верить фантастической версии официальной Анкары – сам Хашогджи), они в конце концов признались в преступлении.
Точнее, признались частично. Хотя было установлено, что убийцы приехали в Стамбул на личном самолете принца, выяснилось, что Мохаммед бен Салман несет разве что моральную ответственность за происшедшее: не уследил за тем, кто летает его самолетами. Из-под удара был выведен даже глава разведки Ахмад Ас-Сири, по уверению многих СМИ и турецких спецслужб, непосредственный руководитель всей операции. Его только сняли с должности – и всё. К смертной казни были приговорены пятеро непосредственных исполнителей преступления, те, кто Хашогджи пытал и расчленял. Еще троих суд королевства приговорил, в общей сложности к 24 годам тюрьмы.
Саудовские власти долго путались в формулировках обвинения. Убийство считали то умышленным, но совершенным целиком по инициативе не по уму ретивых слуг принца, то непредумышленным. Дескать, увлеклись заплечных дел мастера – вот и вышло, что вышло. В конце концов сошлись на втором варианте: убийство непредумышленное.
Не классика жанра
С самого начала расследования семья Хашогджи занимало, если можно так выразиться, конструктивную позицию – в том смысле, что не спешила идти напролом против принца. Все комментарии, которые ее члены позволяли себе по ходу дела, свидетельствовали о том, что они помнят: Мохаммед бен Салман отличается крутым нравом и готов на решительные действия.
Помнил об этом в свое время и Хашогджи – человек, приближенный к королевской семье и многоопытный в дворцовых интригах. Почему он — родственник знаменитого миллиардера-торговца оружием Аднана Хашогджи, близкий знакомый многих влиятельных людей Ближнего Востока (от экс-президента Египта Хосни Мубарака до главы Турции Реджепа Тайипа Эрдогана), глава многих СМИ королевства, автор ряда интервью с бен Ладеном, из которых общественность, собственно, и узнала о существовании этого человека — вдруг встал в оппозицию бен Салману, доподлинно неизвестно, пожалуй, даже знатокам местной политики. Ясно одно: это не классический случай конфликта между смелым журналистом-разоблачителем и авторитарным режимом.
Хашогджи был фигурой политической и его отношения с принцем были куда сложнее, чем могло показаться со стороны. Правильнее будет сказать, что журналист был частью дворцовой партии, недовольной реформами бен Салмана. Через него противники принца время от врестомени наносили дозированные удары на информационном поле. Удары, в первую очередь, рассчитанные на зарубежную аудиторию, по большому счету, самую важную для бен Салмана, чьи усилия по постепенной модернизации королевства обречены на неудачу без хороших отношений с Западом – с США и Евросоюзом.
Семья убирает препятствие
Показательно, что семья Хашогджи простила убийц тогда, когда принц вступил в клинч в схватке со своими оппонентами. Его противники в королевской семье были не так давно арестованы. В их числе – те, чье слово будет играть решающую роль при определении вопросов престолонаследия. В прессе высказываются предположения, что уже осенью принц попробует занять трон.
В декабре королю Салману исполнится 85 лет. Возраст более чем почтенный. Конечно, королю прочили близкую кончину не раз, но в этом году предположения о том, что осенью глава нефтяной монархии может уйти – не в мир иной, так на заслуженный отдых – высказываются особенно активно.
При выборе нового монарха репутация наследника на престол будет вопросом важным. Может быть, даже принципиально важным. Теперь есть шанс, что она будет очищена, и дорога к престолу для бен Салмана откроется окончательно.
