Против математики и географии
Европа решает судьбу Северного Потока-2. Берлин – еще недавно выступавший в роли основного адвоката проекта – находится в сложнейшей ситуации. Ангела Меркель не может отказаться от проекта – ведь в этом случае оппоненты поставят ей на вид предыдущую поддержку, бизнес потребует компенсировать выброшенные на ветер миллиарды евро, а третьи страны посчитают, что Германия, столь легко слившая стратегический проект из-за скроенной на коленке провокации, неспособна быть лидером даже Евросоюза, не говоря уже о всем западном мире. С другой стороны, бундесбабушка не может отринуть провокацию, поскольку тогда она пойдет против либерального мейнстрима. Поэтому Меркель играет в очень хитрую игру – выставляет вопрос о санкциях против СП-2 на голосование в ЕС (чтобы снять с себя ответственность, выторговать у Москвы уступки по делу Навального, а заодно и попытаться похоронить санкции против российской трубы – ведь для их принятия нужен общеевропейский консенсус). А консенсуса достичь будет сложно – попытки ЕС найти альтернативных России поставщиков газа провалились, в том числе из-за конфликта с Анкарой (Ливийские месторождения могут попасть под власть Турции, маршруты газа из Каспия уже находятся под контролем Эрдогана, а потенциальные трубопроводы из шельфовых месторождений в Восточном Средиземноморье пройдут по территории, на которую Турция претендует). Поэтому, учитывая беспросветное состояние Украины, в интересах Европы помочь России сделать так, чтобы ее газ поставлялся в ЕС максимально безопасными маршрутами – то есть через СП-2.
Однако в тонкую игру Берлина вмешивается прямолинейная Варшава. Поляки уверяют, что у них альтернатива российскому трубопроводу – их, польский (если быть точнее, польско-датский) трубопровод, который называется Baltic Pipe. Он поставляет газ в Польшу из Норвегии через Данию – и поляки готовы им делиться. «С самого начала Польша настаивала на том, что в этом вопросе нужно следовать принципу европейской солидарности. Поэтому если вдруг Германии понадобятся энергоносители, Польша готова предоставить ей доступ к инфраструктуре, которую мы создаем для собственных энергетических нужд», - заявил польский премьер Матеуш Моравецкий.
На первый взгляд предложение поляков выглядит как какая-то неуместная шутка. Начнем с того, что Северный поток-2 рассчитан на перекачку 55 миллиардов кубов газа, а Baltic Pipe сможет транспортировать лишь 10 миллиардов кубометров. И газ этот будет потреблять в основном Польша – которая строила трубопровод для себя, дабы не заключать новый контракт с Газпромом. Кроме того, у проектов не совпадают маршруты, ведь идущий через Северный поток газ предназначен вообще-то не для немецких потребителей, которые снабжаются через газопровод Ямал-Европа и «Северный Поток-1». «СП-2 идет фактически транзитом через Германию, далее в Чехию и заканчивается в Австрии, а уже из австрийского газового хаба Баумгартен газ расходится по европейским странам. То есть через СП-2 газ должны получать страны Центральной, Западной и Южной Европы. Baltic Pipe же заканчивается в самой Польше и дальше газопровод не предусмотрен», - поясняет Эксперту Online преподаватель Финансового Университета Игорь Юшков.
Мыслить надо геополитически
Зачем тогда Польша выдвигает такое предложение? Возможно, затем, что пытается таким образом навязать свою повестку в российско-европейском экономическом сотрудничестве, частью которого является Северный Поток-2. «Наиважнейшей целью для поляков является политизация процессов на постсоветском пространстве. Развитие экономического сотрудничества между Россией и ЕС Польше не нужно. И тут интересы Варшавы отчасти совпадают с позицией нового состава Еврокомиссии, глава которой Урсула фон дер Ляйнен хочет, чтобы Европа мыслила “геополитически”, - поясняет Эксперту Online старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Дмитрий Офицеров-Бельский. – Сейчас Варшава хочет запустить борьбу за якобы новый проект, который даже не намечается. По сути, поляки не хотят ничего иного, кроме как поставить на обсуждение вопрос об альтернативе СП-2 и затормозить процесс, чтобы в европейских кулуарах можно было обсуждать польский проект много лет и тянуть время».
Фактически Польша играет на немецком стремлении обеспечить энергонезависимость Европы – от России, США, Катара – за счет диверсификации источников энергоресурсов. Стремлении, которое, как отмечалось выше, уже привело к зависимости европейского энергобаланса от турецких желаний.
Наконец, еще одна причина польской инициативы в том, что полякам, претендующим на роль одного из лидеров ЕС, нужна своя проактивная линия в общеевропейских делах, особенно касающихся восточного фланга Европы. В белорусском вопросе Польшу (которую всегда рассматривали как смотрящую Брюсселю по Минску) уже подвинула Литва со своими проектами и санкциями. Вот Варшава и стремится влезть хотя бы в Навальниаду.
Получится ли у нее навязать Европе свой Baltic Pipe как альтернативу Северному Потоку-2? В любых других обстоятельствах ответ был бы отрицательным. Однако российско-европейские отношения сейчас находятся в какой-то альтернативной реальности, где аргументы и интересы уступают место штампам и вере. И если ЕС даже обсуждает вопрос заморозки важнейшего инфраструктурного проекта потому, что Россия по окрику из Берлина, без предоставления Германией доказательств не возбуждает уголовное дело об отравлении химическим оружием оппозиционера, то польские сказки тоже могут стать былью.
