Правительство наконец утвердило план реализации Энергетической стратегии до 2035 года, которая, в свою очередь была утверждена прошлым летом. По словам премьер-министра Михаила Мишустина, документ содержит более 130 мероприятий, затрагивающих все отрасли ТЭК – от добычи нефти и газа до стимулирования использования возобновляемых источников энергии.
Эксперты отмечают, что план не стоит рассматривать как руководство к действию. Скорее, это список рекомендаций на ближайшие годы, учитывающий ключевые риски для энергетической отрасли.
«Энергетическая стратегия России на период до 2035 года носит исключительно индикативный характер. Она направлена на сокращение числа неопределенностей в рыночной среде и имеет рекомендательный характер. При этом стоит отметить, что заложенные в стратегию ориентиры потенциально привлекательны для всего мирового сообщества», – комментирует утвержденный план кандидат экономических наук, доцент кафедры национальной экономики экономического факультета РУДН Максим Черняев.
Он обращает внимание на то, что ситуация в мировой энергетике определяется далеко не только рыночными механизмами. В частности, не стоит сбрасывать со счетов США с их особым видением рыночной справедливости, напоминает эксперт.
«Очевидно, что Соединенные Штаты продолжат использовать односторонний дискриминационный инструментарий, применяя его к странам, играющим важную роль в мировой энергетике и подчеркивая тем самым свою надуманную исключительность», – полагает Черняев, считая, что геополитический фактор уже в скором будущем приведет к корректировкам стратегии.
В то же время, отмечает заместитель директора Института национальной энергетики Александр Фролов, в документе, несмотря на его относительно рамочный характер, учитывается большинство существующих на сегодня рисков и самые различные прогнозы. По его мнению, отличительная черта Стратегии-2035 – сохранение разнообразия. Правительство не бросается, очертя голову, в «зеленую энергетику», отказываясь, по примеру ЕС, от классических углеводородов, но не забывает и о новинках, которые вполне способны оказаться полезными.
Вот какой полезный водород
Перечисляя направления работы на встрече с вице-премьерами, глава кабмина отметил открытие полигонов низкоуглеродного производства водорода.
Водородная повестка звучит в этом году в России особенно громко. Анатолий Чубайс, в частности, предлагает в производство водорода «зубами вгрызаться». О водороде как о перспективном низкоуглеродном топливе заговорил на ПМЭФ Владимир Путин, отметив, что разработки в этом направлении уже ведутся.
«Кстати, на базе атомной отрасли Россия уже создаёт инфраструктуру производства водорода, который будет использоваться в качестве сырья, топлива, энергоносителя, в том числе в металлургии, в производстве цемента и на транспорте», – сообщил российский лидер.
(Нельзя не отметить, как пристально отечественная атомная отрасль следит за трендами: год назад, например, «дочка» госкорпорации занялась майнингом.)
О перспективности водорода на том же пленарном заседании говорил канцлер Австрии Себастьян Курц: «Мы хотим использовать возобновляемые источники энергии, и здесь мы делаем ставку на водород. Мы видим очень много возможностей для нашего сотрудничества, поэтому занимаемся исследованиями и в области водорода, потому что «зелёный» водород – это обещающий источник».
Однако заявления заявлениями, а вот что на самом деле «обещает» водород, никто точно сказать сейчас не сможет, комментирует Александр Фролов.
«Никто не может сейчас оценить адекватно, как этот вид энергетики станет развиваться, например, в странах Европы. Да, у них тоже есть стратегия. И в ней прописаны показатели, которых европейские страны намереваются достичь сначала к 2024 году, потом – к 2030. Но насколько динамично будет развиваться и насколько перспективной окажется эта отрасль – неизвестно, – поясняет Фролов. – Это не первый в истории подход к снаряду под названием “водородная энергетика”.»
За чей счет водородный прорыв?
«Ставка на водород, ВИЭ и электроэнергетику выглядит смело и современно, но хватит ли финансовых ресурсов, чтобы смелые предположения превратились в реальность?», – задается вопросом Максим Черняев.
Вопрос, кстати, интересный. Как отметил на энергетической сессии ПМЭФ-2021 глава «Роснефти» Игорь Сечин, водородная энергетика – весьма дорогое удовольствие. Согласно его словам, для обеспечения за счет водорода 15–20% от общего спроса на энергию потребуется, по оценке специализированной организации Energy Transition Commission, инвестировать в отрасль до 2050 года порядка 15 трлн долларов, что в годовом выражении сопоставимо с расходами всего мирового нефтегазового сектора.
«Водородная энергетика может стать экономически целесообразной только в случае ее обеспечения соответствующими объемами “зеленой” генерации, и 85% от этой впечатляющей суммы необходимо будет направить именно на нее», – заявил Сечин, добавив, что «зеленая» энергия должна быть при этом достаточно дешевой, чтобы не стать дополнительной нагрузкой на потребителя.
Кто будет инвестировать такие суммы в водород? В глобальном масштабе на это ответа пока нет. Крупные европейские игроки, по словам Александра Фролова, относятся к теме с осторожностью и ждут финансовых стимулов со стороны Европейского союза, считая, что еврочиновники, придумавшие параметры, к которым нужно стремиться, должны найти и финансирование, поясняет эксперт.
Тем не менее, российские компании (и не только «Росатом») все же стараются, что называется, держать нос по ветру и на всякий случай развивают водородное направление. Или, по крайней мере, планируют это делать. Например, НОВАТЭК и «Северсталь» на полях ПМЭФ-2021 подписали меморандум о сотрудничестве в сфере альтернативной и водородной энергетики.
«Меморандум предусматривает рассмотрение совместного пилотного проекта по производству „голубого“ водорода из природного газа с применением технологий улавливания и хранения углекислого газа», – говорится в сообщении НОВАТЭКа.
Кроме того, работать с водородом намерена еще одна компания владельца «Северстали» Алексея Мордашова – ПАО «Силовые машины». В компании уже начали разработку турбин на водородном топливе, рассказал миллиардер в интервью РБК.
А вице-премьер Александр Новак сообщил, что интерес к отечественным водородным проектам уже проявляют инвесторы из Франции, Германии и Австрии. На полях ПМЭФ Россия уже договорилась о совместных действиях в этом направлении.
Не водородом единым
Но каким бы заманчивым и «чистым» ни казался водород, государство не намерено пока отказываться от традиционных источников энергии – углеводородов.
В сообщении на сайте правительства отмечается, что в нефтяной отрасли продолжится донастройка механизмов, обеспечивающих сглаживание колебаний цен на нефтепродукты, будет проведена оценка программ модернизации нефтеперерабатывающих заводов.
Только в апреле этого года Минэнерго, кстати, заключило с нефтяниками инвестиционные соглашения о модернизации 14 НПЗ на 800 млрд рублей. Соглашения предполагают создание к 2027 году новых мощностей для глубокой переработки нефти, что позволит нарастить годовые объемы производства бензина на 3,6 млн тонн и дизельного топлива на 25 млн тонн.
Оправдан ли этот шаг? Ведь как сообщил недавно «Коммерсантъ», эксперты KPMG пришли к выводу, что из-за энергоперехода и отказа от автомобилей с двигателями внутреннего сгорания в ЕС у российских НПЗ, прошедших модернизацию, к 2030 году будет оставаться «лишних» 20–30 млн тонн дизельного топлива.
Александр Фролов считает, что это – всего лишь один из прогнозов. И отказываться от модернизации нефтепереработки из-за него никто не будет. Да, в качестве аргумента приводятся показатели по продажам электромобилей в ЕС. Но, во-первых, страны Евросоюза – разные. И если во Франции или Германии уже вводятся жесткие ограничительные меры для неэкологичного транспорта, то в других странах к этому еще не пришли. А во-вторых, многие европейцы уже сейчас пользуются «лазейкой» – покупают не электромобили, а заряжаемые гибридные автомобили, которым все-таки нужно топливо.
Не стоит забывать и об отечественном авторынке, который пока не собирается менять бензобаки на батарейки, зато демонстрирует ежегодный прирост примерно в 1,5 млн автомобилей. И это не считая уже имеющегося автопарка, который тоже на свалку не собирается. К 2030 году, по самым скромным прогнозам, отечественный автопарк вырастет минимум на 10 млн единиц, и эти единицы нужно будет чем-то заправлять.
Кроме того, не стоит забывать о том, что одним из продуктов нефтепереработки являются пластики. И спрос на них не просто не упадет – их будет нужно все больше. Для тех же «ветряков», производящих электроэнергию, для электромобилей, даже для труб, по которым в перспективе на экспорт будет отправляться водород. Так что ставка правительства на модернизацию НПЗ – это, на самом деле, настоящий задел на будущее, а не дань традициям.
Модернизировать, углубить и расширить
В числе приоритетных задач Михаил Мишустин отметил не только само производство, но и развитие логистики и транспортной инфраструктуры.
В частности, премьер-министр отметил, что необходимо наращивать экспорт СПГ в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. А для этого нужна проторенная дорога со всеми сопутствующими объектами. Для начала сконцентрироваться решено на перевалочном пункте на Камчатке.
«Перевалка на Камчатке – ключевой объект для реализации нашей стратегии по увеличению поставок СПГ на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона. Новый терминал позволит ежегодно перегружать более 20 млн тонн сжиженного природного газа», – подчеркнул Мишустин, сообщив, что правительство решило выделить более 21 млрд рублей на строительство подходного канала к морскому перегрузочному комплексу сжиженного природного газа на Камчатке. Из них более 5 млрд рублей направят уже в этом году.
«Мы активно развиваем инфраструктуру, чтобы расширить свои поставки на этом направлении и занять там прочные позиции. Рассчитываем, что в итоге доля России на мировом рынке возрастёт до 20%», – прокомментировал премьер-министр столь внушительные вложения, подчеркнув, что речь идет о перспективном, растущем рынке с большим объемом потребления энергоресурсов.
То есть, в итоге получается, что с одной стороны Россия не забывает про глобальный энергопереход и уже рассматривает варианты того, как в будущем поддерживать те привычные доходы казны, которые пока приносят нефть и газ. И это разумно, потому что рано или поздно даже самые оптимистичные для нефтегаза прогнозы начнут сбываться, а значит хорошо бы заранее подумать, как жить дальше.
С другой стороны, переход – он где-то там, впереди. А нефть, родимая – она здесь, рядом. И газ тоже. Зачем разбрасываться ценными ресурсами, если можно повысить эффективность их использования? По этому пути, кстати, сейчас идет Китай. И у него неплохо выходит. Может, и у нас получится?
