На одном языке
Россияне привыкли, что международные проблемы решаются лидерами за переговорным столом. В их понимании переговоры – это большой пакетный торг, который за этим столом осуществляется. Идет размен пакетов тем и отдельных вопросов по принципу «ты тут уступи мне, а я там уступлю тебе». Каждый при этом, понятно, пытается сбагрить ненужное, которое, однако, в силу проведенных подготовительных мер (например, искусственного повышения эскалации перед переговорами) стало для партнера наоборот весьма привлекательным. В Китае эта тактика называется «бросить кирпич чтобы получить яшму». А затем, когда после многочасовых переговоров стороны договорились, они пожимают друг другу руки и отправляются по домам раздавать министрам и ведомствам ценные указания на предмет выполнения достигнутых договоренностей.
И если бы переговоры шли равно в таком ключе и по таким правилам, то Владимиру Путину, конечно же, было бы гораздо проще договариваться обо всем с Дональдом Трампом. Они оба – жесткие прагматики. Оба уважают сильных и решительных оппонентов (почему, собственно, Трамп в грош не ставил французского лидера Эммануэля Макрона или канадского премьера Джастина Трюдо, но после личной встречи весьма высоко выражался о северокорейском вожде Ким Чен Ыне).
Но самое главное – Трамп, в отличие от абсолютного большинства представителей американского истеблишмента, не просто понимал, но и готов был принять формулу успешных переговоров с Россией. А формула эта очень проста и состоит из всего двух слагаемых: относиться к Москве с уважением как к великой державе и по возможности перестать гадить на ее периферии. Для американских либералов это неприемлемо: Москва для них до сих пор побежденная держава второго сорта, у которой нет права на периферию и сферу влияния, но Трамп понимал, что 90% всей российско-американской конфликтности (которая как минимум отвлекает Америку от Ближнего Востока, Китая и других важных сфер) происходит именно из-за чрезмерной активности Штатов вдоль российских границ. Второстепенного, по сути, театра действий. Поэтому он вполне был готов был снизить эту активность для того, чтобы сконцентрировать американские ресурсы на первостепенных театрах. А заодно за счет этого снизить конфликтность в отношениях с Россией, убедить ее не вставлять Америке палки в колеса на первостепенных (ближневосточном, китайском) контурах.
Трамп не решал
Однако этой сделки не вышло. Причин было множество, главная из которых в том, что система принятия таких решений в США кардинально отличается от российской. Это в РФ Путин как суперпрезидент принимает решение и доводит его до чиновничества. В Штатах же решение принимает именно чиновничество, а точнее политический истеблишмент, в котором президент является лишь одним из механизмов. В случае же с Трампом – чужеродным механизмом. Бывший хозяин Белого Дома со своими идеями воспринимался не как лидер, а как ренегат, случайно пробившийся на пост президента. Многие его новаторские идеи воспринимались даже не как радикальные, а как самая настоящая ересь. Особенно в отношении Российской Федерации.
Как говорили в свое время американские эксперты, американо-китайское восстановление отношений в 1971 году не встретило серьезной фронды внутри США в том числе и потому, что сделавший этот шаг президент Никсон считался жестко антикитайским. Ни у кого из более-менее адекватных политиков язык бы не повернулся сказать, что президент мог в рамках этого восстановления пойти на какие-то серьезные уступки китайской стороне. Трампа же, напомним, демократы изначально позиционировали чуть ли не как завербованного русского агента, которого Владимир Путин при помощи хакерских атак привел на пост президента США. В этой ситуации любой компромисс с Путиным расценивался как выполнение очередного кремлевского задания по сдаче американских интересов. И, естественно, сразу же критиковался в мейнстримных медиа, а также блокировался Конгрессом, «полировавшим» этот блок новым пакетом антироссийских санкций. С которыми Трамп не мог бороться, да и (в силу не столь большой важности российской темы для его политической повестки) не хотел. В итоге шанс на перезагрузку отношений был упущен.
Опытный и прагматичный
Что же касается коммуникации Путина с Байденом, то, конечно же, действующему американскому президенту не хватает политической смелости и незашоренности Дональда Трампа. Джозеф Байден – многоопытный, мейнстримный политик, чье внешнеполитическое мировоззрение формировалось на протяжении десятков лет внешней политики, основанной на идеологическом превосходстве или даже доминировании Соединенных Штатов. Периоде, когда все действительно думали, что наступил «конец истории», что мир может развиваться только и исключительно вперед, по уложенным американскими идеологами рельсам либерально-демократической глобализации. Таким людям очень сложно признать право других систем (российской, китайской, иранской) на инаковость, сосуществовать с ними по принципу «живи и дай жить другим». Именно поэтому, когда Байден приходил к власти, эксперты говорили, что с ним договориться не получится, что новая демократическая администрация усилит накал провокаций и санкций против России.
Однако, к счастью, плотности идеологических шор Байдена оказалось недостаточно для того, чтобы закрыть его от света реальности. Придя к власти, он и его администрация убедились, что их либерально-фундаменталистские желания больше не соответствуют имеющимся у Соединенных Штатов ресурсным, материальным, и даже военно-политическим возможностям. Они убедились в правоте Трампа – у Америки больше нет сил для того, чтобы эффективно играть одновременный сеанс игры на ряде мировых досок: иранской, китайской, российской, европейской, антитеррористической, евросоюзовской, не говоря уже о параллельном решении колоссального количества внутриамериканских проблем.
Именно поэтому Байден сотоварищи решили сосредоточиться на самых важных досках. Нет, они не сдают другие – просто временно фиксируют расстановку фигур и откладывают их в сторону, до лучших времен, когда на них появится время. И одной из этих «отложенных досок» стала российская. Джозеф Байден попросил Владимира Путина встретиться в Женеве и там, ничего российскому лидеру не сдав и ничего, по сути, не разменяв, предложил сделать паузу в игре. Прекратить эскалацию двусторонних отношений, попробовать в ходе заседания специальных рабочих групп выявить приемлемые для сторон «красные линии», которые они обязуются по возможности не пересекать для максимально долгого сохранения положения доски в состоянии приемлемого статус-кво.
Конечно, это не означает решение проблем – шероховатости есть и будут (вспомнить хотя бы недавнюю провокацию с эсминцем Defender, в которой американцы принимали участие). Конечно, это не пакетная сделка, которую России хотелось бы достичь с США. Но – будем честны – это лучшая из реалистичных сделок в рамках российско-американских отношений, которую Москва и Вашингтон могли достичь друг с другом.
