Онлайн-встреча глав США и КНР относилась к числу ожидаемых международных событий. К ней готовились давно: и в Пекине, и в Вашингтоне ждали удобного момента. И вот он настал — сразу же после символических побед, которые каждый из двух лидеров одержал у себя дома.
Председатель КНР провел пленум ЦК Компартии, после которого стало очевидно, что нынешний руководитель Китая отныне не просто руководитель, а новый «красный император», который будет править Поднебесной пожизненно. А президент США подписал пресловутый закон о финансировании инфраструктурных проектов на сумму 1,2 трлн. долларов.
Вокруг этого документа развернулась настоящая битва не только между республиканцами и демократами, но и внутри самой Демократической партии. Однако Байдену удалось отбить основные положения документа от нападок однопартийцев-леваков. Он доказал, что способен обеспечить единство партии, протолкнул популярный закон и теперь есть вероятность, что его рейтинг если не поднимется, то хотя бы затормозит свое падение.
На этом фоне оба лидера и провели то, что Байден назвал «откровенным и прямолинейным разговором». Судя по отчетам, которые дали китайская и американская стороны, на трехчасовой встрече не было достигнуто прогресса по самым спорным вопросам, связанным с экономическим соперничеством — фактически, с торговой войной КНР и США, начатой еще при Дональде Трампе. Не будет ни уступок Китаю по санкциям из-за нарушений прав человека в Тибете, Синьцзяне и Гонконге, ни подтверждений, что создающиеся Вашингтоном союзы (например, AUKUS) не направлены против Пекина.
Словом, не следует ожидать, что с переговоров Си и Байдена в отношениях двух стран начнется «оттепель». Зато оба лидера дали понять, что не собираются углублять конфронтацию.
Си Цзиньпин услышал от Байдена то, что в Китае давно хотят услышать: США смягчают риторику в поддержку Тайваня. Выражаясь словами Си, Байден «перестал подавать неверные сигналы» властям острова, всерьез взявшим курс на независимость от КНР. Байден подтвердил, что для Белого дома Тайвань по-прежнему остается частью Китая. При этом президент США не преминул напомнить, что и «односторонних действий» в Вашингтоне тоже не потерпят. По-видимому, Байден не повторил то, что ясно сказал в октябре: в случае вторжения китайских войск на остров, американцы его будут защищать. Ведь именно это предусмотрено никем не отмененным законом 1979 года «Об особых отношениях с Тайванем».
А вот Си Цзиньпин высказался куда определеннее. «Мы проявляем терпение и максимальную искренность, прилагаем все усилия для перспективы мирного объединения. Однако если выступающие за независимость Тайваня сепаратистские силы своими провокациями вынудят нас или же они перейдут красную черту, то нам придется принять решительные меры», — сказал он. Иными словами, войны в Пекине не хотят. Но если уж иначе помешать независимости Тайваня не получится, Китай готов и к войне.
Выведя, таким образом, самый взрывоопасный вопрос двусторонних отношений, из зоны предельного обострения, оба лидера констатировали, что по остальным темам они могут прийти к взаимопониманию.
«Мне кажется, что нам нужно установить некоторые основанные на здравом смысле защитные барьеры, чтобы ясно и честно говорить о том, в чем мы не соглашаемся, и совместно работать там, где наши интересы совпадают, особенно по жизненно важным глобальным проблемам, таким как изменение климата», — сказал Байден. По его же словам, задача лидеров Китая и США состоит в том, чтобы гарантировать: соперничество двух стран не перерастет в конфликт. «Только простая, прямая конкуренция», - подчеркнул Байден.
В любой встрече политиков важное значение имеют знаки внимания, которые они, в открытой для прессы части беседы, оказывают друг другу. Если лидеры государств употребляют эпитет «друг», значит отношения их держав не находятся в состоянии жесткой конфронтации. «Старым другом» назвал Байдена Си Цзиньпин. Но ответной любезности не дождался. Для президента США Китай сейчас если и друг, то не старый, а заклятый. Войны с ним, конечно, не хочется. Но и мир, по мысли Байдена, должен быть чуть лучше доброй ссоры — по крайней мере, до тех пор, пока Китай не признает, что судьбы планеты должны решаться отнюдь не в Пекине, а в Вашингтоне.
