Поводом для нынешнего обвала курса национальной валюты стало снижение ЦБ Турции одной из ключевых ставок в качестве меры по стабилизации обвала лиры и инфляции (а именно — процентной ставки на аукционах недельного репо, краткосрочного займа средств под залог ценных бумаг). Она была снижена с 16% до 15%.
На самом деле надо говорить не о решении ЦБ, а о решении президента Реджепа Тайипа Эрдогана, который уже не первый год упорно выступает за низкие ставки. Настолько упорно, что за два с половиной года сменил трех руководителей ЦБ. Никакой независимости Центробанка Турции поэтому нет, как нет и какой-либо, пусть незначительной, автономии минфина. Есть только «хотелки» президента-мачо во главе страны, который испытывает на теле экономики Турции («весом» в 720 млрд долларов, между прочим) свою оригинальную экономическую теорию «дешевого кредита по-турецки».
Эрдоган называет процентные ставки «бедой народа», а войну с высоким ставками — «борьбой за экономическую независимость». Выступая на днях с приветствием решения ЦБ понизить ставку, он обвинил сторонников высоких ставок агентами мирового заговора, которые вынашивают планы «поработить» Турцию руками «оппортунистов» и «мировых финансовых акробатов». Наоборот, только низкие ставки, уверен Эрдоган, ведут к созданию рабочих мест, росту экономики и экспорта. Даже удивительно, насколько это созвучно отечественным критикам нынешней политики российского ЦБ во главе с Эльвирой Набиуллиной по сдерживанию инфляции.
Правда, Эрдоган пошел куда дальше критиков главы российского ЦБ в своей теории. Именно потакая его экономическим взглядам, согласно которым инфляция тем ниже, чем — внимание! - ниже ключевая ставка, глава турецкого ЦБ выдал такой рецепт снижения инфляции с нынешних 20% до 5%: надо всего лишь превратить «неустойчивый» дефицит текущего счета в профицит. И все. Да и сам Эрдоган на днях как «в граните отлил»: «Теория о том, что инфляцию можно снизить только с помощью ужесточения денежно-кредитной политики, не имеет никаких оснований, кроме как в странах с закрытой экономикой… Я отвергаю политику, которая сузит нашу страну так, как того хотят ... экономисты, ослабит ее, обречет наш народ на безработицу, голод и бедность».
На этом фоне турецкие банки только за прошлый год нарастили кредитные портфели в два раза. И когда-то кому-то все это придется отдавать.
Неуклонное падение турецкой лиры продолжается с 2018 года, так что нынешняя волна девальвации — это не результат только пандемии и общемировой инфляции. Конечно, на фоне прошлогоднего провала турецкая экономика в этом году действительно неплохо «отскакивает», показывая рост около 9% (после падения на 5% в прошлом). А дешевая турецкая лира действительно стимулирует рост экспорта (на 20% в годовом исчислении). Тем более что турецкая экономика достаточно диверсифицирована, чтобы продавать не только продукты сельского хозяйства (в сельскохозяйственном производстве заняты 25% рабочей силы), но и машины, оборудование, текстиль, готовую одежду и т.д.
Однако 20-процентная инфляция не просто грозит полной дестабилизаций финансовой системы страны — она уже бьет по карману каждого из 85 млн ее жителей. В том числе и потому, что Турция зависит от импорта многих потребительских товаров. Продуктовая инфляция (ее можно считать аналогом подорожания нашего «борщевого набора») уже приближается к 30%, резко подорожали лекарства и многие товары первой необходимости. Банковская система пребывает «на грани»: объем краткосрочных обязательств банков страны превысил 84 млрд долларов, тогда как стоимость заимствования для них за рубежом резко возросла (также стоит отметить, что 57% турецкого внешнего госдолга из 167 миллиардов номинировано в твердой валюте, а соотношение долга к ВВП составляет 40%, что многовато для здоровой развивающейся экономики).
Разумеется, все это уже привело к ужесточению валютного контроля и регулирования. Для обмена суммы более чем в 100 долларов нужно удостоверение личности. Не за горами, надо полагать, и еще более жесткие меры, ведь 55% вкладов турецких граждан — в валюте (общий объем вкладов эквивалентен 260 млрд долларов). В условиях во многом аналогичной ситуации 2018 года на фоне тогдашнего резкого падения лиры ЦБ все же поднял ставку. Однако теперь Эрдоган, похоже, пойдет до конца в своем упорстве.
Большинство не зависимых от турецкого президента аналитиков предсказывают, что очередной виток девальвации еще сильнее разгонит инфляцию, тем более что зависимость Турции от импорта по целому ряду направлений никуда не делась. Обесценивание лиры еще сильнее затруднит обслуживание валютных долгов. Начнутся проблемы в самых разных отраслях, начиная с обычно самого уязвимого по этой части строительного бизнеса (именно туда в первую очередь идут «шальные» напечатанные деньги). Пойдут банкротства, начнет раскручиваться безработица, банки перестанут выдавать новые кредиты, но не смогут вернуть уже выданные, потребление сократится. Все это описано в учебниках экономики, но Эрдоган, видимо, их не читал, а если читал, то не понял, а если понял, то собирается переписать все разом.
Если поднятая падающей лирой волна накроет другие развивающиеся рынки, то мы это тоже почувствуем - в виде в том числе очередной девальвации рубля. Правда, турецкие курорты могут стать доступнее. И на них будут пускать вне зависимости от эпидемиологического состояния. Поскольку есть вещи в мире пострашнее коронавируса, — это безграмотность или «оригинальные теории» в головах у командиров экономики.
Даже такой прежде верный союзник Эрдогана, как Ахмет Давутоглу, бывший премьер-министр и лидер правящей Партии справедливости и развития, не выдержал и написал в «Твиттере»: «Уже больше нельзя говорить, что это просто невежество, это предательство». Масштаб накапливающихся в турецкой экономике, как снежный ком, проблем таков, что их разрешение тем или иным способом, как показывает история, вряд ли обойдется без серьезных политических потрясений.
Зато во время очередного заседания ЦБ России по поводу поднятия ключевой ставки во имя таргетирования инфляции Эльвира Сахипзадовна Набиуллина сможет по праву задать риторический вопрос: «Вы что, хотите, как в Турции?»
