Ни для кого не секрет, что Пекин жестко контролирует юань. Однако, когда китайская валюта сильно снижается по отношению к американскому доллару, остановить падение трудно. В Поднебесной и далеко за ее пределами еще хорошо помнят обвал юаня в 2015 году. Тот обвал спровоцировал бегство капиталов из страны в размере приблизительно 1 трлн долларов. Сейчас происходит нечто подобное – всего за 8 дней юань обесценился почти на 4% по отношению к доллару США. Апрель может стать для китайской валюты худшим месяцем в долларовом, так сказать, эквиваленте.
Причин ослабления юаня по отношению к доллару много. Это и расходящиеся монетарные стратегии, и ключевые ставки, и состояние экономики.
Сейчас, пишет Bloomberg, существует угроза ускорения ослабления юаня, что может привести к падению доверия к Китаю. Достаточно сказать, что глобальные фонды уже активно избавляются от китайских активов.
Для Пекина обвал валюты сейчас особенно некстати, потому что китайский лидер Си Цзиньпин готовится к чрезвычайно важному для него осеннему съезду КПК, на котором он планирует сохранить пост главы партии на третий срок.
«Китай не может себе позволить сейчас массовый отток капитала»,- объясняет старший экономист Natixis SA Алисия Гарсия-Эрреро.
29 апреля распродажа юаней усилилась. Поводом стали заявления руководителей китайского здравоохранения о том, что Поднебесная не намерена отказываться от политики нулевой терпимости по отношению к коронавирусу. Это значит, что локдауны в больших городах, оказывающие крайне негативное влияние на экономику, продолжатся.
Между тем, по мнению специалистов, возможностей для дальнейшего ослабления юаня сейчас предостаточно. У китайского центробанка People’s Bank of China (PBOC), который на этой неделе выбросил на внутренние площадки миллионы долларов, имеется достаточно орудий и средств для того, чтобы поддержать национальную валюту. Однако, РВОС по политическим причинам не торопится делать это слишком энергично, как это было, например, в 2015 году. Однако контролировать темпы падения валюты без достаточно мощных интервенций нелегко. Когда юань в 2019 г. опустился ниже психологического уровня 7 за доллар, перед тем, как стабилизироваться, он опустился еще на 2,6% - до 7,1854 за доллар.
Причем, тогда причины обвала были, по мнению экономиста Bloomberg Economics Дэвида Цюя, значительно слабее, чем сейчас.
Акции китайских компаний сейчас падают, что вместе с ослабленными гособлигациями снижает привлекательность активов в юанях. Локдауны и кризис на рынке недвижимости давят на китайскую экономику, что не может не сказываться на юане. Государственные СМИ на прошлой неделе выдали неутешительный прогноз: замедляющийся экспорт, ястребиная позиция Федеральной резервной системы (ФРС) и оттоки капитала с развивающихся рынков сильно ослабят в этом году юань.
По словам представительницы Государственной администрации по валютному регулированию (SAFE) Ван Чуньин, у Китая достаточно возможностей и средств для того, чтобы компенсировать изменения политики ФРС, но существуют драйверы, которые Пекин контролировать не в состоянии. Например, он не может влиять на монетарную политику других стран. Так, японский центробанк Bank of Japan спровоцировал 28 апреля массовые распродажи иены и валют других азиатских стран. Это привело к снижению обменного курса материкового юаня впервые с 2020 года ниже отметки 6,60 за доллар США, а оффшорного – 6,6566.
В Пекине к опасностям оттоков капитала относятся очень серьезно и даже со страхом. Эти страхи объясняют очень жесткий контроль правительства за потоками валюты, входящей и выходящей из Китая. После обвала 2015 года этот контроль еще больше усилился.
Против юаня сейчас и «международная обстановка». Американский доллар, например, сейчас усилился до максимума за два последних года. С усилением американской валюты РВОС справиться будет нелегко. Главному китайскому банку приходится сейчас выбирать между усилением юаня по отношению к доллару, что крайне нежелательно для китайских экспортеров, и его снижением, что еще больше усилит отток капиталов с китайских рынков. В данный момент, считает Bloomberg, выбор главного китайского банка, похоже, пал на ослабление национальной валюты.
