En+ Group будет участвовать в новом отборе генерации для БАМа и Транссиба в Бодайбинском районе Иркутской области — в случае, если условия конкурса будут выполнимыми. Руководитель энергетического бизнеса En+ Group Михаил Хардиков — о главных достижениях холдинга за два десятилетия, большом потенциале гидроэнергетики и социальных трендах.
– En+ Group в этом году исполняется двадцать лет, и все это время компания активно развивается. Какие достижения за последние годы у компании вы можете выделить?
– Основное достижение – то, что за два десятка лет En+ Group превратилась из холдинговой компании в одну из самых крупных компаний в стране с международными активами. Отдельно хотел бы отметить ее сложившуюся структуру: металлургический бизнес, который представлен компанией «Русал», и энергетический бизнес. Энергетический бизнес за 20 лет мы консолидировали на 100%. Мы вырабатываем порядка 9% от всей электроэнергии, производимой в стране, у нас работает более 90 тыс. сотрудников, в компании 16 ТЭЦ и 4 ГЭС в Сибири. Кроме того, ГЭС проходят очень серьезную программу технической модернизации, поскольку все станции строились и вводились еще в советское время. Например, на Братской ГЭС мы заменили 13 рабочих колес, и будем менять еще 5. Мы ставим на наши станции принципиально новое оборудование с лучшими характеристиками. За счет этого, в частности, повышается экологическая устойчивость регионов. В прошлом году мы уже выработали более 2 млрд кВт-часов дополнительной энергии, используя тот же самый объем воды.
Мы также занимаемся и модернизацией ТЭЦ. Устанавливаем новые золоулавливающие установки, меняем оборудование на то, что будет вырабатывать тепловую и электрическую энергию с большей эффективностью. Недавно реализовали очень крупный проект по закрытию ТЭЦ-1. Это была одна из старейших станций. Мы вели этот проект 7 лет, вложили в него более 3,4 млрд рублей. В этом году мы завершим проект по закрытию очень крупной Галачинской районной котельной в Братске, переведем нагрузку на более эффективную ТЭЦ-6, что тоже снизит выбросы парниковых газов и повысит эффективность работы оборудования на крупнейшей ТЭЦ в центральном районе.
Много внимания мы уделяем и тепловым сетям. Стараемся делать как можно больше плановых замен летом, чтобы было меньше аварийных замен зимой. Люди этого не замечают, но это и хорошо. Если вернуться на несколько лет назад, было, как во всех теплохозяйствах, гораздо больше отключений, аварийных ситуаций, выходов теплоносителя на поверхность. Все это быстро забылось, но нынешнее положение дел– результат осознанной работы по развитию теплоснабжения регионов.
– Расскажите о последних разработках в «зеленой» энергетике. Над чем в этом направлении в En+ Group сейчас ведется работа, есть ли какие-то новые достижения?
– В первую очередь, мы развиваем гидроэнергетику, которую тоже относим к «зеленому» источнику энергии и можем это доказать. Международная группа экспертов по климату измеряет выбросы наших водохранилищ. Так, выбросы водохранилища, например, на Братской ГЭС – это 8 грамм углекислого газа на кВт*час. Для сравнения, среднестатистическая угольная станция – это 900 грамм углекислого газа на кВт*час, газовая – 400-500 грамм, то есть в десятки и сотни раз больше. Сейчас, когда вектор экономического развития смесился на восток, нужно помнить о том, что гидропотенциал Сибири освоен всего на 20%, и его нужно продолжать развивать. В этом заинтересованы все. При этом, строительство новых ГЭС, помимо выработки экологически чистой энергии даст стимул развития отечественному машиностроению. Модернизируя все свои ГЭС, мы ставим российское оборудование, потому что в России есть крупные заводы, способные его производить — например, ЭЛСИБ, ТЯЖМАШ. Это не только помогает развиваться нашим партнерам, но и делает нашу энергосистему стабильнее.
У нас также есть планы развивать водородную энергетику. Мы продолжаем вести проекты, связанные с созданием танк-контейнеров для перевозки водорода, а также с производством «зеленого» водорода, получаемого методом электролиза на ГЭС. Также сейчас ведется много разговоров о газификации Красноярского края, Иркутской области. Мы всецело это поддерживаем. Потому что это не только серьезно снизит нагрузку на экологию, но и увеличит стабильность теплоснабжения. Квартальные котельные, которые зачастую используются в центральной части России, в Сибири неприменимы — уголь в качестве топлива внутри кварталов использовать тяжело. Нужны золоотвалы, угольный склад, система вывоза золы и так далее. Мы считаем, что газификацию нужно продолжить, но уже сейчас нужно начать обсуждать источники для инвестиций по переводу существующих ТЭЦ на газ, так как в существующих инвестиционных программах эти средства пока не учтены, нагрузка на тарифный источник будет крайне высокая.
– Компания всегда поддерживала инициативы по регулированию майнинга криптовалют в РФ, поскольку майнеры превышают нормы потребления электричества и злоупотребляют социальными тарифами. Как сейчас обстоят дела с этой проблемой?
– Эта проблема для нас по-прежнему очень важная. Мы принимаем активное участие в разработке законодательной базы, чтобы майнинг стал регулируемым видом деятельности. Нужно понимать, что перегруз сетей из-за майнеров есть, кто бы что ни говорил. Государство установило для населения льготный тариф, который оказался очень привлекательным для ведения нелегальной предпринимательской деятельности. В идеале каждый майнер должен официально зарегистрироваться, подать заявку на технологическое присоединение к сети, а мы, получив эту заявку, учесть ее в существующих мощностях или построить дополнительные. На деле все происходит так: люди майнят на льготном тарифе, не платят налоги, не покрывают фактическую стоимость электроэнергии по экономически обоснованному тарифу. В итоге за них должен платить кто-то другой, а нелегайльные майнеры в бюджет не приносят ничего, так как регулирования крипторынка у нас все еще нет.
Только по Иркутской области совокупный объем выявленного нелегального майнинга за первые 5 месяцев 2022 года превышает 400 млн рублей. Это разница между льготным тарифом для коммунально-бытовых нужд и тарифом, который они обязаны оплачивать, как и прочие потребители. Мы уже предлагаем этот долг уплатить добровольно, но все равно приходится судиться. На данный момент практически все судебные решения вынесены в нашу пользу, затем взыскиваем средства по суду. И мы будем продолжать этим заниматься, потому что тем самым мы защищаем законопослушных граждан от перебоев в энергоснабжении, от пожаров. Об этом тоже мало говорят, но часто оборудование устанавливается без соблюдения противопожарных норм.
– Сейчас некоторые компании стали уделать больше внимания социальному аспекту ESG. Затронул ли вас этот тренд?
– Если говорить про букву «S» в ESG, то очень многие социальные тренды внутри страны определили именно в En+ Group. Еще в прошлом году компания одной из первых объявила о существенном внеплановом увеличении заработных плат. Сделано это было для поддержания уровня жизни работников на фоне пандемии коронавируса, поскольку она серьезно ударила по многим группам населения. Мы дважды поднимали заработную плату в 2021 году, и уже один раз внепланово проиндексировали зарплаты на 10% в 2022 году каждому сотруднику компании. Мы стремимся к тому, чтобы средняя зарплата рабочих на наших предприятиях была как минимум на 15% выше средней по региону. Это очень важно для того, чтобы наши сотрудники чувствовали себя социально защищенными. После этого мы заметили, как многие другие работодатели также провели внеплановые индексации. Также у нас на предприятиях действует программ льготной ипотеки, при которой десятилетний кредит выплачивается в пропорции 50/50: одну половину платит работник, другую — работодатель. Благодаря этой программе, уже более 80 сотрудников только в энергетическом бизнесе смогли приобрести квартиры. Помимо этого, мы увеличиваем затраты на питание работников и путевки на отдых сотрудников и членов их семей.
Мы реализуем проекты развития городов, связанные со строительством новых школ, больниц, спортивных сооружений, объектов благоустройства, инвестируем в строительство и модернизацию аэропортов в городах присутствия, понимая, что транспортная доступность крайне важна для тех, кто трудится на предприятиях. У нас есть проекты, связанные с поддержкой спорта и образования. В прошлом году мы инвестировали более 100 млн рублей в образовательные проекты с вузами и ссузами только на энергетическом направлении. Соглашения по подготовке целевых студентов у нас подписаны практически со всеми вузами, занимающимися подготовкой наших будущих сотрудников. Наша социальная программа — это целый комплекс, который взаимодействует с потенциальными сотрудниками еще со школьной скамьи. Сначала мы помогаем выбрать профильную специальность, потом — поступить в университет, затем - набраться опыта на стажировке, устроиться на стабильную работу. Все это позволяет людям стабильно работать, строить свои карьеры, и самое главное — помогать развитию регионов.
– Насколько важно наличие и выполнение ESG-стратегий российскими компаниями для их азиатских партнеров? Смотрят ли на эти показатели контрагенты при заключении торговых сделок?
– Сейчас на ESG смотрят все, поэтому я считаю, что работу в этом направлении нужно продолжать. По крайней мере, с точки зрения подсчета выбросов., этот тренд никуда не уйдет. Может быть, замедлится, но потом темп вернется. Важно быть готовым к тому, чтобы конкурировать на мировых рынках за счет доказанного низкого влияния на экологию со стороны нашего бизнеса. При этом стратегия — стратегией, а есть еще и отчетность. Мы ежегодно подтверждаем наши намерения результатами, абсолютно открыто участвуем во всех рейтингах, раскрываем все цифры. У нас все максимально прозрачно. Несколько недель назад у нас как раз вышла свежая отчетность, где мы приводим цифры по всем нашим направлениям. К примеру, с 2019 года мы добились снижения выбросов в атмосферу на 6%; выбросы оксида серы уменьшились на 12,3%, а летучих органических веществ – на 20%.
– Как вы оцениваете действия правительства, направленные на поддержку инвестиций компаний в технологии устойчивого развития, а конкретно — в энергетической сфере?
– Мы считаем, что правительство очень много делает для того, чтобы отрасль развивалась. Что касается энергетики, поддержка программ устойчивого развития действительно есть. Мы собираемся участвовать в одной из таких программ Минпромторга.
Что касается профильной энергетики, нам бы очень хотелось, чтобы правительство обратило внимание на ряд принятых мер и законов. Например, на запрет на отключение ресурсов за неоплату и взимание пеней и штрафов. Кроме того, есть проблема с мораторием на банкротство, в том числе касающегося задолженностей за ресурсы. С нашей точки зрения возможность не платить за энергоресурсы — недейственная мера. Ей в основном пользуются те, кто ищет лазейку, чтобы не платить, а добросовестные потребители продолжают оплачивать электроэнергию несмотря на жизненные трудности. Если таким образом за счет нас, энергетиков, продолжат кредитоваться, мы вынужденно пойдем в банки, и это разбалансирует систему.
Мы считаем, что нужно рассмотреть вопрос адресной поддержки нуждающихся за счет социальных программ. А если говорить о платежной дисциплине на рынке электроэнергии мощностей, лучше вернуться к старым правилам функционирования. Потому что это не совсем тот социальный ориентир, которого, как нам кажется, нужно придерживаться для поддержки нуждающихся в сложное время. В остальном, мы постоянно работаем с профильным министерством, объясняем, какие меры необходимы нам для поддержки наших идей по устойчивому развитию. Сейчас, когда вектор идет на Восток, мы убеждены, что нужно активно развивать Сибирь. Последние 20 лет этим и занимались — модернизировали ГЭС, строили новые алюминиевые заводы и планы по модернизации уже существующих производств. Мы надеемся, что правительство в ближайшее время утвердит механизм поддержки устойчивого развития, предполагающий развитие Сибири и проекты по строительству новых ГЭС.
