Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш заявил о необходимости радикальной перестройки мировой финансовой системы. По его мнению, просто дальнейшего развития глобальной финансовой инфраструктуры недостаточно: нужна полноценная трансформация имеющихся механизмов и установок.
«Настало время нового Бреттон-Вудса, время для новых обязательств, которые поставят в центр механизма глобальной финансовой системы нужды развивающихся стран, время заняться вопиющими неравенством и несправедливостью, которые стали еще более очевидны в результате пандемии коронавируса и ее последствий», — цитирует Гутерриша ТАСС.
По мнению генерального секретаря ООН, при этой трансформации важно дать развивающимся странам возможность отстаивать свое мнение в глобальных фининститутах. И перестроить долговую инфраструктуру так, чтобы ослабить бремя обязательств развивающихся стран, оказавшихся «в тяжелом положении». В первую очередь, Гутерриш призвал многосторонние банки развития пересмотреть модели своей работы.
С такими идеями году так в 2010-2012 он, возможно, мог бы помочь Греции, Ирландии и Португалии, утопавшим в долгах и по указке тех самых «глобальных фининститутов» закручивавших гайки своим гражданам ради сохранения европейской стабильности. Однако всему свое время. Возможно, именно сейчас оно пришло.
«Обеспечение становится деньгами»
«Мировая экономика в сегодня переживает последствия COVID-19 и шок от цен на продовольствие, геополитический конфликт между Россией и Украиной, который затронул весь мир. В рамках сегодняшней финансовой системы ряд стран приближается к дефолту, они вынуждены сокращать государственные расходы на выплаты кредиторам и импорт продуктов питания и топлива», — описывает ситуацию с развивающимися странами к.э.н., руководитель программы «Цифровая экономика» института мировой экономики и бизнеса РУДН Софья Главина.
«Соединенные Штаты слишком часто злоупотребляют ведущей ролью доллара в глобальной финансовой системе и используют доллар — наследство Бреттон-Вудской послевоенной системы, — в качестве оружия, чтобы наказать ту или иную страну», — говорит генеральный директор АО «УК «Спутник — управление капиталом» Александр Лосев. США, замечает он, eвлеклись монетарным стимулированием, а по сути, эмиссией мировой валюты для решения внутренних проблем, и накопили гигантское количество экономических дисбалансов и долгов, так что продолжение гегемонии доллара начинает угрожать стабильности и перспективам мировой экономики.
По словам эксперта, колоссальная и необеспеченная денежная эмиссия долларов, евро, британских фунтов и японский иен в период 2020 — 2022 годов запустила маховик мировой инфляции.
«Одновременно с этим процессом региональные валюты, обеспеченные реальными сырьевыми или промышленными товарами, показывают свою силу и надежность. “Товары являются обеспечением, а обеспечение становится деньгами”, — написал в прошлом году своем отчете швейцарский банк Credit Suisse. И кризис существующей доллароцентричной финансовой системы связан с растущей привлекательностью обеспеченных денег ряда развивающихся экономик по сравнению с фиатными валютами развитых стран, которые со времен Ямайской конференции МВФ 1976 года не привязаны ни к какому обеспечению и поэтому теряют привлекательность из-за крайне высокой инфляции, спровоцированной их неконтролируемой эмиссией», — рассуждает эксперт.
По его словам, количественное ужесточение ФРС США, вызванное мерами по борьбе с рекордной инфляцией, лишают развивающиеся страны значительной части внешнего долларового капитала. Заменить его можно лишь национальными валютами стран, уверен Лосев.
Тем не менее, по мнению начальника отдела аналитических исследований ИКСИ Сергея Заверского, даже при таких предпосылках новый Бреттон Вудс вряд ли возможен.
«На фоне превращения санкций фактически в инструмент ведения экономических войн вряд ли многие развивающиеся страны будут готовы принять новый порядок, который будет продвинут развитыми странами и будет контролироваться ими. Мир становится все более фрагментированным. Поэтому в ближайшей перспективе скорее речь будет идти о формировании нескольких валютных систем. Хотя некоторые страны могут пытаться стать участниками сразу нескольких систем, насколько это будет возможным», — считает аналитик.
Договориться узким кругом
О перспективе, хоть и отдаленной, формирования как минимум одной такой валютной системы 6 февраля в интервью Первому каналу заявил, кстати, министр финансов России Антон Силуанов. По его словам, Москва может наладить единую систему расчетных платежей среди дружественных стран. С теми же партнерами по БРИКС, например.
«Сегодня, если говорить о такой системе, то можно рассуждать о единой системе расчетных платежей и расчетов среди дружественных стран. Предположим, стран БРИКС. … (Расчетной валютой) может быть какая-то наднациональная расчетная единица. Как помните, был переводной рубль в советское время, исходя из которого можно было бы рассчитываться. Такие проработки ведутся, но до решения очень далеко», — заявил Силуанов.
На данный момент для такой системы слишком много «но». Как отмечает Софья Главина, у стран БРИКС сейчас хватает собственных забот: «Во-первых — бразильский кризис — замедление темпов роста экономики. Как ожидается, в 2023 году рост мирового ВВП составит всего 0,7% по сравнению с 2,7% в 2022 г. Но цифры по ВВП являются лишь отражением. Развивающиеся экономики чутко реагируют на приливы и отливы ликвидности в глобальной экономике».
Кроме того, по словам руководителя программы «Цифровая экономика» института мировой экономики и бизнеса РУДН, есть технические вопросы. Например, кто будет эмитировать эту валюту, поскольку ее выпуск обозначит доминирующее положение внутри группировки.
«Тут появляются и геополитические негативные факторы — многие из стран в БРИКС имеют разные цели: Бразилия и Россия хотят уйти от долларов, но у Индии и Китая таких проблем нет. Более того Китай (как наиболее развитая страна в группировке) не даст БРИКС создать валютное пространство, и даже больше — Пекин будет лоббировать свои интересы и свою валюту для расчетов», — добавляет Главина.
«С другой стороны, в текущей политической повестке доллар стал невыгодным для бедных и развивающихся стран, и альтернативная БРИКС-валюта пошатнет доминирование доллара в мире», — резюмирует эксперт.
Найти точку опоры
«Дайте мне точку опоры, и я переверну Землю!», — крылатая фраза Архимеда применима и в данном случае. Для того, чтобы расшатывать долларовую систему, нужна та самая точка опоры — единая расчетная единица. Что же может ею быть? Этот вопрос уже поднимался ранее. Например, в начале двухтысячных звучали предложения об использовании SDR в международных расчетах. Однако тогда эту идею не поддержали.
«SDR фактически не были широко применяемым платежным средством, использовались больше как резервный актив и как инструмент предоставления ликвидности нуждающимся странам со стороны МВФ. Как правило, многие получавшие SDR по таким программам страны конвертировали полученные средства в доллары или евро», — поясняет причины, по которым самолет со специальными правами заимствования не полетел, Сергей Заверский.
«Сейчас же речь идет о потребности именно в расчетных валютах, которые могли бы активно использоваться в международных операциях. Уже очевидно, что нынешняя система с доминированием доллара исчерпала себя. Это, конечно, не означает, что мир от нее быстро откажется, процесс может занять десятилетия. Но для развивающихся стран сейчас важное значение имеет отсутствие зависимости новой системы от недружественных действий отдельных стран. Обеспечение может быть разным, но наиболее очевидным на первом этапе выглядит золото», — рассуждает аналитик, добавляя, что скорее всего, понадобится формирование международного банка, который будет контролировать и эмиссию, и оборот новой расчетной единицы.
Как отмечает Александр Лосев, международные резервы — надежные и ликвидные внешние активы, которые можно использовать для балансировки при возникновении дефицита платежного баланса и для проведения интервенций на валютном рынке, чтобы скорректировать сальдо торгового баланса конкретной страны. Именно поэтому центральные банки разных стран накапливают резервы именно в тех в валютах, в которых компании этих стран осуществляют международную торговлю и в которых производятся заимствования на внешних рынках капитала.
«Если государства начинают использовать для взаимной торговли национальные валюты, то для коррекции торгового баланса можно использовать не доллар, а синтетическую валюту, созданную по модели SDR на основе корзины национальных валют или специального обеспечения, например, золота и стратегических товаров. Пока в расчетах доминировал доллар США, особой необходимости в аналоге SDR для стран БРИКС не было. Но сейчас эта идея вновь становится актуальной», — добавляет глава финансовой компании.
«В нынешних условиях подобную роль может занять и международная цифровая единица. Цифровой юань уже активно внедряется в Китае, цифровая рупия — в Индии. Банк России обещает представить цифровой рубль. В принципе, новая расчетная единица может возникнуть как раз на базе цифровых валют и интеграции разработанных платформ. Это повысит и скорость, и безопасность расчетов», — считает Сергей Заверский.
Собственно, подобные схемы уже понемногу тестируются, правда пока не в масштабе альянсов из нескольких стран, а тет-а-тет. Но начало-то положено.
«В мире есть интересный пример: цифровая валюта центробанков. Это проект Aber, реализуемый Валютным управлением Саудовской Аравии (SAMA) и Центральным банком ОАЭ (CBUAE)», — рассказывает Софья Главина.
Пока Aber работает в тестовом режиме. Его особенность в том, что это первый пилотный проект цифровой валюты центробанка с возможностью двойной эмиссии. То есть, ее могут выпускать и Эр-Рияд, и Абу-Даби. И привязан этот стейблкоин одновременно и к саудовскому реалу, и к эмиратскому дихраму.
Не всех порадуют перемены
Безусловно, подобных проектов будет становиться все больше. Переход на «цифру» в финансовой сфере — один из ключевых трендов. И это уже учитывается на законодательном уровне.
Так в 2022 году был сформирован ряд изменений в Базель III. В первую очередь они направлены на нормативно-правовую базу по регулированию криптоактивов и цифровых валют центральных банков. Это, по мнению Софьи Главиной, станет двумя основными вопросами повестки дня в 2023 году.
«Сейчас однозначно происходит трансформация финансовой системы — ключевым драйвером стала идея децентрализации (DeFi). Плюс — появление финтех проектов, ускорение цифровизации», — говорит руководитель программы «Цифровая экономика» института мировой экономики и бизнеса РУДН.
Но одно дело — допустить эксперименты с «цифрой», другое — позволить финансовому миру полностью сменить ориентиры. Все-таки у Бреттон-Вудской валютной системы были явные бенефициары, которые вряд ли захотят отойти в сторону. И самое главное — с перестановкой не смирится Вашингтон. Ведь критики утверждают, что значение Бреттон-Вудса преувеличено и что финансовая система после Второй Мировой войны больше зависела от гегемонии США, чем от международного сотрудничества.
Однако, по мнению экспертов, остановить снежный ком уже не получится.
«В США и в еврозоне вряд ли есть большая заинтересованность в новых международных расчетных валютах, но, однако там не могут не понимать объективность этого процесса. Поэтому в каком-то смысле они могут попытаться возглавить процесс, но с учетом существующей фрагментации», — предполагает Сергей Заверский.
По его мнению, вопрос этот, скорее всего, будет обсуждаться вместе с реструктуризацией долгового бремени развивающихся стран, что будет предполагать прежде всего их вхождение в периметр новой системы. Но вряд ли перемены, идущие от США, будут действительно серьезными, скорее всего это будет больше декларативное изменение при максимальном сохранении существующей архитектуры.
Впрочем, даже если США попытаются затягивать процесс и топить его в разговорах и бюрократии, главный удар по доллару они уже нанесли. Собственными же руками. Как неоднократно подчеркивал глава российского Минфина (да и не он один), доверие к доллару уже подорвано. Европа проделала то же самое с евро. Однако все в мире стремится к равновесию. И пошатнувшийся финансовый мир — тоже.
«Как в военно-политической сфере, так и в мировой экономике, распадающейся на отдельные макрорегионы, глобальный “баланс интересов” начинает вновь замещаться классическим ”балансом сил”. Чем больше экономического потенциала и ресурсов будет накапливаться в развивающихся экономиках, тем меньше возможностей будет у стран Запада и Японии диктовать миру свои условия. И в отношении гегемонии доллара уже начал действовать закон Герберта Штейна, который гласит: “То, что не может продолжаться вечно, закончится само собой”», — резюмирует Александр Лосев.
