Несистемность климатического финансирования и как ее преодолеть

Первое. Несмотря на то что Парижское соглашение по климату было подписано в 2015 году, только относительно недавно тема подготовки и реализации проектов переходного (или адаптационного) периода от современной экономики к низкоуглеродной стала предметом пристального внимания, в частности со стороны Группы 20. Таким образом, потребовалось семь лет, чтобы прийти к очевидному выводу: отказу от использования ископаемого топлива не может не предшествовать период, в течение которого приоритетное финансирование должны получить не столько «идеальные» климатические проекты (ветровые или солнечные электростанции, например), сколько проекты, способствующие адаптации экономики, точнее ее отдельных секторов (электроэнергетика, транспорт, городское хозяйство, аграрный сектор и др.), к новым требованиям развития, а также проекты, направленные на смягчение последствий энергоперехода для хозяйствующих субъектов и населения. 

Польза не только экономикам, но и людям

Данная проблематика стала продвигаться на различных международных площадках как концепция «справедливого перехода» (a just transition), которая понимается таким образом, что новый энергетический уклад принесет пользу сообществам и людям, а не только экономикам. В этом контексте весьма логичным стало решение индонезийского председательства в «двадцатке» поставить в центр своей повестки задачу разработать общую схему (framework) финансирования переходных/адаптационных климатических проектов. Правда, как мы уже отмечали в предыдущей статье, на текущем этапе можно говорить лишь о весьма посредственном результате.

Второе. Ошибкой стала ставка на то, что частный сектор, опираясь на национальные таксономии климатического финансирования и используя глобальные и национальные финансовые рынки, будет надежным источником требуемого объема и «качества» (по условиям и структуре) направляемых в климатические проекты денежных средств. Такие инвестиции, особенно на этапе энергоперехода, не только крайне затратны по объемам, но и особо рискованны с коммерческой точки зрения. Как следствие, без адекватного участия государства в климатическом финансировании, силами одного лишь частного сектора обеспечить устойчивое и предсказуемое фондирование соответствующих проектов едва ли возможно.

Финансирование на рыночных условиях — путь в неизвестность 

Третье. Долговое финансирование указанных проектов на рыночных условиях — а оно доминирует — это, по большей части путь в неизвестность, так как у него имеется множество ограничений. Главная проблема — необходимость возвращать в короткие сроки основную сумму долга и выплачивать проценты, причем чаще всего до того, как сам проект станет генерировать финансовые потоки. Далее, при долговом финансировании неочевидны перспективы того, что займы и кредиты обеспечат трансфер, в частности в развивающиеся страны, передовых, прежде всего переходных, климатических технологий. Наконец, на текущем этапе развития глобальной экономики долговая нагрузка на суверенов и корпорации достигла рекордных показателей при резко возросших процентных ставках, в том числе при фондировании в долларах и евро. Очевидно, что в этих условиях использование заимствований как источника финансирования переходных/климатических проектов серьезно увеличивает иные риски — риски массовых банкротств и суверенных, и корпоративных дебиторов, а также риски глобальной финансовой стабильности.

Скромные планы богатых экономик

Наконец, в-четвертых, развитые, то есть относительно богатые, экономики медлят с принятием адекватных по своим масштабам мер, обеспечивающих прямое (через средства государственных бюджетов) или косвенное (через практику регулирования и de-risking, а также через кредиты публичных банков развития) участие государства в климатическом финансировании. Несмотря на то что уже несколько десятков юрисдикций заявили о приверженности целям Парижского соглашения, лишь одиннадцать из них обнародовали национальные финансовые планы, касающиеся декарбонизации. При этом суммы госрасходов остаются небольшими на фоне требуемых объемов. Так, в ЕС официальные расходы на энергопереход, включая кредиты «климатического» Европейского инвестиционного банка, планируется довести к 2030 году до триллиона евро в год в рамках «Зеленой сделки» и так называемого Индустриального плана соглашения «Зеленая сделка» для эпохи Net-Zero. 

Достаточно скромно выглядят и планы США в сфере климатического финансирования, хотя точную сумму предполагаемых расходов подсчитать весьма проблематично из-за того, что они заложены в различные статьи федерального бюджета и федеральных программ. Так, разработанный на период до 2050 года план перехода американской экономики к нулевым выбросам предусматривает госрасходы в сумме 650 млрд долларов. Много шума, в частности в Европе, вызвал американский Акт о противодействии инфляции, предусматривающий бюджетные ассигнования в виде субсидий «зеленым» корпорациям Соединенных Штатов. Но и здесь госрасходы не достигают и триллиона долларов в год. Между тем, по постоянно корректируемым оценкам международных организаций (ОЭСР, МВФ, МБРР и других), глобальные потребности в климатическом финансировании составляют 4‒5 трлн долларов США в год.

Совместить потоки капитала 

В банковских и академических кругах все громче говорят о том, что миссия по мобилизации «климатического капитала» не может быть возложена исключительно на частный сектор и финансовые рынки. Растущее число экспертов считает, что государственные средства и надлежащая климатическая политика, а также адекватное финансовое (банковское) регулирование являются ключевыми факторами (enablers) в решении рассматриваемой задачи. Например, в ряде заявлений Банковского альянса за нулевые выбросы (декабрь 2021 года) прямо говорится, что для движения в направлении декарбонизации необходимо гарантировать, чтобы потоки частного и публичного капитала «работали совместно». Более того, по мнению Альянса, необходимо написать для частного сектора «правила игры», так как при подготовке инвестиционных решений банки не могут полагаться только на технологические изменения или изменения в поведении клиентов (прямой намек на сделанную властями ставку на использование таксономий «зеленого» финансирования).

Приоритетными предлагается сделать усилия по «достижению полномасштабного зарождения (maturation) финансовой архитектуры нулевых выборов». С аналогичным по смыслу заявлением выступили и члены другого объединения — Коалиции «Финансы для всех», в которую входит большинство глобальных (многосторонних) банков развития, а также несколько сотен региональных институтов финансирования развития. Правда, в отличие от Альянса, члены Коалиции, включая ВЭБ.РФ, отдают предпочтение учреждению Глобальной системы как более приспособленного подхода к решению задач климатического финансирования.

Приведенные выше оценки — наглядная иллюстрация того, что частный сектор готов взаимодействовать с государством по глобальной климатической повестке (ГКП) при условии, что существующие и настойчиво продвигаемые западными экономиками подходы к организации климатического финансирования будут скорректированы таким образом, что они станут на деле носить системный характер. При этом в рамках такой системности будут расшиты узкие места в рассматриваемой области, о которых говорилось ранее, в частности, увеличится государственное и долевое финансирование переходных проектов. Следующий шаг — достижение на глобальном уровне договоренности об учреждении финансовой системы, механизмы и правила функционирования которой могли бы обеспечить предсказуемое и устойчивое финансирование климатических проектов. Современная международная валютно-финансовая система, сложившаяся в 1970-е годы после «нефтяных шоков», для этого мало приспособлена.

Плюс — системная работа, минус — чрезмерные издержки 

Причин для «системного» подхода к организации климатического/переходного финансирования несколько.

Во-первых, изменение климата — глобальная проблема, решение которой требует принятия адекватных и по масштабам, и по вовлеченности мер, не имеющих аналогов в прошлом.

Во-вторых, несинхронизированные разрозненные действия заинтересованных сторон (правительства, международные организации, инициаторы проектов и их кредиторы/инвесторы) чреваты дополнительными и неоправданными издержками, например фрагментацией постепенно формирующихся национальных и глобальных рынков «зеленого» (устойчивого) финансирования. Такого сценария можно избежать, если взаимодействовать в рамках заранее разработанных и согласованных на многосторонним уровне правил, процедур и порядков, то есть работать системно.

В-третьих, доступ к ресурсам глобальных финансовых рынков имеют главным образом «зеленые» инициаторы проектов из развитых экономик. Для представителей государств формирующихся рынков и особенно развивающихся стран такой доступ едва ли можно определить как предсказуемый и устойчивый. Как представляется, наличие оформленной международным соглашением или иным документом многосторонней договоренности о ГСУКФ позволит преодолеть противоречие между необходимостью и невозможностью для хозяйствующих субъектов, не имеющих инвестиционных кредитных рейтингов, участвовать в решении проблемы изменения климата на приемлемых для них финансовых условиях.

Говоря о важности корректировки сложившейся практики климатического финансирования, нельзя не упомянуть о ресурсах, накопленных участниками МВФС. По состоянию на конец 2020 года глобальные финансовые активы, которыми владели коммерческие и публичные банки развития, небанковские финансовые посредники (прежде всего институциональные инвесторы), достигли, по оценке Института международного финансирования (ИМФ), 130 трлн, а по мнению Всемирного экономического форума — 214 трлн долларов США. Эти цифры означают, что, в принципе, на глобальном долговом и долевом рынках сосредоточены финансовые ресурсы, достаточные для удовлетворения спроса на финансирование климатических/переходных проектов, тем более что их количество оставляет желать лучшего. Правда, следует учитывать, что на текущем этапе упомянутые средства уже вложены в акции, облигации, кредиты, иные финансовые инструменты, причем в большинстве своем эмитированные далекими от «зелености» правительствами, корпорациями и банками.

Вызовы глобального потепления 

В данном контексте необходимо также учитывать и то обстоятельство, что Бреттон-Вудская валютно-финансовая система и сменившая ее современная МВФС появились на свет, когда ископаемое топливо (сначала уголь, а затем нефть) было основой энергетики, обеспечившее решение послевоенных проблем развития. Сегодня человечество стоит перед совершенно иными, но не менее серьезными вызовами, определяемыми глобальным потеплением. Исходя из данного наблюдения Финансовый альянс Глазго за нулевые выбросы, в публичном пространстве известный как GFANZ, пришел к выводу, что необходимо таким образом «перезапустить» МВФС, чтобы именно она была в состоянии обеспечить «зеленый» переход.

В то же время очевидно, что в силу объективных причин — необходимости опираться на финансовые возможности развитых экономик, применять резервные валюты, а также инфраструктуру национальных и глобальных финансовых рынков, использовать существующие стандарты и практики проведения финансовых операций — климатическая финансовая система не может не включать в себя элементы действующей МВФС. Это институты, банковские и небанковские финансовые посредники (пенсионные фонды и страховые компании, например). Это организации по разработке стандартов финансовой деятельности и отчетности (Standard Setting Bodies), включая такие специализированные, как учрежденный в 2022 году Совет по международным стандартам отчетности в области устойчивого развития. Это органы управления и надзора — в МВФС ими являются Международный валютно-финансовый комитет (МВФК), а также Банк международных расчетов и находящиеся под его крылом регуляторные институты: Банковский консультативный комитет, Совет финансовой стабильности и другие.

Ключевой вопрос — управление рисками 

В климатической системе стейкхолдеры (инициаторы климатических проектов — правительства и хозяйствующие субъекты) могли бы использовать уже существующие, но адаптированные под климатическую повестку финансовые инструменты (кредиты, облигационные займы, акции, гарантийные и страховые продукты, что в определенной мере и происходит, если иметь в виду «зеленые» облигации и «зеленые» кредиты, например), а также регулирующие их выпуск и обращение на вторичных рынках правила, порядки, инструкции и прочие юридические/нормативные документы, в первую очередь связанные с управлением рисками. Достижение на многостороннем уровне соответствующих договоренностей — наиболее сложный аспект дискуссии об организации климатического финансирования, учитывая нежелание развитых экономик что-либо менять именно в МВФС и их стремление «подстраивать» под новые реалии исключительно так называемую международную финансовую архитектуру, при том что имя «архитектора» никому не известно. Необходимо также обеспечить регулирование, при котором участники ГСУКФ, возможно как обособленной части глобальной финансовой системы, не могли бы принимать такие решения и осуществлять такие действия, которые несли бы в себе угрозу стабильности МВФС.    

Функция подушки безопасности — за многосторонними фондами 

Глобальная система устойчивого климатического финансирования, судя по всему, не будет нуждаться в аналоге МВФ как юридическом лице — международной организации с собственным оплаченным капиталом. Уже учрежденные многосторонние климатические фонды могут полностью или частично выполнять функцию как «денежного мешка», так и «подушки финансовой безопасности». Возможно, на каком-то этапе один из них нужно будет докапитализировать для обеспечения эффективного функционирования системы.

В то же время из-за сохранения многообразия практик и подходов к климатическому финансированию, определяемого спецификой национальных экономик и таксономий, для ГСУКФ необходим аналог МВФК. Вероятно, им мог бы оказаться один из институтов системы ООН, например Финансовая инициатива Программы ООН по окружающей среде, уже ставшая частью и климатической повестки, и повестки устойчивого ответственного финансирования. Возможен вариант управления обособленной системой коллегиальным органом, например многосторонним финансово-климатическим комитетом (МФКК), членство в котором определялось бы личными экспертными качествами кандидатов на соответствующие позиции.

Ключевая миссия ГСУКФ — содействие преодолению основного противоречия сложившейся рыночной практики климатического финансирования, когда спрос на ресурсы формируется на стороне инициаторов климатических проектов, а предложение — на стороне финансовых посредников. При этом крайне важно, чтобы участники, а также правила и процедуры ГСУКФ взаимодействовали между собой именно как система, чтобы их потенциал и возможности дополняли друг друга, делая трансграничные перетоки «климатического» капитала устойчивыми, предсказуемыми и инклюзивными. Как представляется, только при системном подходе можно относительно гарантированно рассчитывать на адекватные объемы и условия климатического финансирования, необходимого для достижения целей Парижского соглашения по климату.