Не знаю, были ли в каналах и сетях, посвященных котикам и ногтевому дизайну обсуждения курса рубля к доллару и евро, но сугубо финансовые и общественно-политические ресурсы не обошли эту тему. Мнения массовой публики, как всегда, полярны. От «опять нас обокрали» до «продукты и коммуналка не подорожали — значит не обокрали». У каждого свой аршин и эталон мер и весов. Понятно, что мнение спикеров из Банка России или Минфина никого не интересует. Ну, что они скажут: «Ну, спрос превысил предложение...», «валютной выручки от статей традиционного нефтегазового сектора поступило меньше…» и тому подобные слова. Кому это интересно? Больше вызывает «подогрев», так называемых, «лидеров мнений». Или, самоназываеваемых. Надо про рубль сказать так, чтобы всем всё стало понятно.
«Как говно в проруби», например. Это так о снижении курса рубля по отношению к доллару сказал, однако, руководитель пресс-службы крупной государственной нефтяной компании. Всё всем ясно, как это. Вообще, полная фраза звучит так: «У нас отсутствует политика таргетирования рубля. У нас Центробанк занимается политикой таргетирования инфляции, а рубля — нет. Политика в отношении рубля состоит в том, что никакой политики нет. А кто этим должен заниматься? Вы, я, ФРС США? Нет таких у нас. Никто не вызвался. Вот он так и болтается, как говно в проруби». В своём интервью руководитель нефтяной компании сообщил, что у них-то всё в порядке, «объёмы экспорта не упали» (ничего не сказав про объёмы выручки), а вот «смежники — газовики» подводят, да рублём некому заняться. На кого это намёк? Вряд ли на Министерство обороны или Культуры. Остаётся Банк России. Но ведь Банк России устами многих своих ответственных руководителей, в том числе и Председателя Банка России говорили, что «для нас любой курс приемлем, мы его учитываем, когда принимаем решение о денежно-кредитной политике».
Сознание, как известно, формируется бытием. Бытие у нас разное, и любимые товары разные. Поэтому больше снижением курса недовольны те, у кого жемчуг стал помельчеи долларовые товары подороже, тогда как у тех, у кого среди материальных интересов на первом месте жидкие щи, в общем-то изменений не произошло. «Индекс борща» вряд ли вырос и имеет курс на традиционное осеннее снижение. Тут рубль только крепчает.
Некомплиментарно про курс рубля могут сказать и те, кто 24 июня в ответ на поход одной тургруппы на Москву, спешно покидали столицу, собрав самое необходимое. У них в эти часы курс «рубль — доллар» или «рубль — билет на Ереван» тоже был не самый комфортный. То есть, рубль относительно авиабилета упал даже ниже проруби… Даже не болтался, а конкретно лежал кучей! Никто же для них не держал запас валюты в банках и не готовил самолёты.
Тем более, что высокий курс комфортен и бюджету, сформированному в рублях. Кто ж будет спорить, если все довольны, кроме руководителя пресс-службы нефтяной компании? Которой, кстати, как экспортёру, этот курс, за 90 рублей, тоже гораздо выгоднее, чем 80. Тут очевидный диссонанс яркого спича про рубль с корпоративными интересами компании. Нет ли тут внутреннего конфликта с финансистами? Насолить им, чтобы KPI свои не перевыполнили! Что будет, если Банк России прислушается и применит все свои возможности? Их, в общем-то, две. Первая — увеличение ключевой ставки, чтобы снизить спрос на валюту. А второй инструмент, для увеличения предложения валюты — увеличить требования к обязательно продаже валютной выручки. Пусть не всю, но даже четверти объёмов хватит, чтобы финансисты нефтяной компании закидали свою пресс-службу содержимым проруби. Да ещё своего подкинут. А, что? Банк России, «по просьбам от нефтяных компаний» принять меры, может отреагировать. Это даст и приток валюты на рынок и сигнал остальным участникам рынка, что есть кому на Руси постоять за Рубль.
Но на самом деле, в ЦБ более взвешенно подходят к маневрам с денежной политикой и интересы «лидеров мнений» мало влияют на принимаемые решения. У Банка России свой аршин, а в «борщах» курс рубля гораздо прочнее.
