В пятницу завершилась шестая подряд неделя роста доходности 30-летних казначейских облигаций США. На ней впервые с 2007 года та превысила 5%. И это только часть большой картины: доходность закрыла в плюс шесть месяцев с апреля – идет седьмой. Ее рост до вчерашнего максимума (5,053%) за это время превысил 140 базисных пунктов, из них более 50 б.п. – за последние 2 недели.
Но доходность, естественно, меняется обратно пропорционально котировкам, так что ее сильный рост означает стремительное падение цен на бумаги – и чем больше их срок до погашения, тем оно быстрее. В данном случае обвал был сопоставим с тем, какие бывают у акций. Это может кого-то удивить, – госбумаги ведь имеют репутацию консервативных вложений – но за неделю US 30Y упали на 4,4%, а с начала сентября – на 12,1%.
Более короткие, и не имеющие отношения к Казначейству США, облигации в последнее время тоже падали, хотя зачастую и совсем не так сильно, как US 30Y. Так что те, кто инвестировали в них, в целом несли, пусть и «бумажные», но все же заметные потери.
На публику такая динамика обычно производит гнетущее впечатление – и через некоторое время она толпой бросается на выход из рынка. Иногда это ускоряет его падение, но зачастую особенно сильный отток денег отмечает локальное «дно». Так что он может служить и своеобразным противоположным индикатором.
В любом случае, статистика, сообщенная вчера Reuters со ссылкой на LSEG, была до некоторой степени ожидаема. На неделе, завершившейся 4 октября, чистый отток средств из глобальных фондов облигаций составил $8,47 млрд. Это максимум с 12 декабря 2022 года.
Лидировали по скорости бегства денег фонды, инвестировавшие в американские ценные бумаги с фиксированным доходом. Их покинуло $6,34 млрд. Это самый большой отток с 21 декабря 2022 года.
Из фондов облигаций Европы, где долгосрочные доходности также били в последнее время многолетние рекорды, ушло $4,42 млрд. А вот азиатские фонды получили приток – около $675 млн.
Нет сомнений в том, что именно долгосрочные облигации были главными виновниками такой активности американских инвесторов – в те же краткосрочные US Treasuries деньги шли. А фонды денежного рынка США, которые инвестируют в самые короткие бумаги, и вовсе получили $43,15 миллиарда. Это максимум с 26 апреля 2023 года. При этом в целом по миру в них пришло $45,5 млрд.
BofA, ссылаясь на данные EPFR, которая отслеживает иную выборку фондов, нежели LSEG, привел вчера иные цифры. По его расчетам, отток из фондов облигаций был меньше – $2,5 млрд, а приток на денежный рынок больше – $70,8 млрд.
Но тенденция в целом та же – и то, что происходит сейчас, стратеги Bank of America во главе с Майклом Хартнеттом назвали вчера «величайшим медвежьим рынком облигаций всех времен». По их расчетам, убытки от пика до минимума у US 30Y достигли уже 50%. Потери этих бумаг с июля 2020 года намного превосходят полученные на любом предыдущем медвежьем рынке, что, по словам стратегов BofA, делает сейчас покупку облигаций «унизительной сделкой».
Но перспектива у них есть. Майкл Хартнетт «с нетерпением ждет капитуляционных продаж, а также рецессии или кредитного события, которые спровоцируют бычье смягчение политики» ФРС. Как только рецессия станет фактом, считает он, начнется рост облигаций, и они уже в первой половине 2024 года станут лучшим классом активов.
