И действительно, по всем историческим, политическим и даже биологическим законам она должна была начаться. На всем протяжении человеческой истории война была одним из главных инструментов решения проблем между общностями. Менялись лишь инструменты – от копий и пращей люди эволюционировали до артиллерии и мушкетов, а затем изобретали все более массовые и масштабные инструменты убийства – в частности, пулеметы и авиабомбы. Благодаря чему войны приобрели тотальный характер.
Войне способствовала и послевоенная биполярная (или блоковая) система. Никаких сдержек и противовесов в лице третьей силы, никаких четких правил игры – биполярные системы (будь то римско-парфянская, франко-английская, Антанта против Оси) всегда существовали в условиях войн и конфликтов. Тем более когда к ним примешивался еще и идеологический фактор – во второй половине XX века друг другу противостояли не сколько государства, сколько системы и видения миропорядка. Антагонизм между ними был настолько силен, что неизбежно вылился бы в войну – если бы не ядерное оружие.
Японскому населению, конечно, можно было только посочувствовать – два атомных взрыва, сотни тысяч погибших, еще большее количество зараженных, умиравших впоследствии в мучениях. Однако весь мир увидел последствия ядерных взрывов – и все сделали выводы о том, что война с противником, обладающим такой мощью, приведет к таким последствиям, что никакой победы не будет.
Шансы на победу еще были тогда, когда у СССР и США было условно несколько бомб – разрушение Москвы или Вашингтона стало бы катастрофой, но не неприемлемым ущербом. Но в течение считанных лет СССР и США резко нарастили количество боеголовок в арсеналах, и в результате к моменту Карибского кризиса могли полностью уничтожить друг друга. Причем несколько раз.
И тут важно было не только физическое уничтожение – дома можно отстроить, людей нарожать. Важен был фактор ядерного заражения, который делал территорию просто непригодной для жизни. А значит лишал государство-участницу ядерной войны не только победы, но и шансов на великое будущее. На любое, по сути, будущее.
Именно поэтому самое страшное оружие в истории человечества, апогей военной мысли и склонности к саморазрушению, стало, по сути, главным хранителем мира. Да, военные конфликты между СССР и США были – но они проходили а) на периферии, в странах Третьего мира и б) по четким правилам, не допускающим перехода красных линий.
Так почему же сейчас, 75 лет спустя, правила не работают? Почему сейчас эксперты говорят о том, что мы даже ближе к ядерному конфликту, чем во время Берлинского и даже Карибского кризиса?
Тому есть как минимум три причины: личные, психологические и исторические.
Личная причина в том, что на Западе резко упало качество элит. Странами управляют не лидеры уровня Уинстона Черчилля или хотя бы Жака Ширака, а наемные администраторы наподобие Эммануэля Макрона и Кира Стармера. Администраторы, чьих навыков хватает лишь на то, чтобы поддерживать существующую систему. Администраторы, которые воспринимают международные отношения не как систему со своими правилами, а как некую компьютерную игру, где игрок сам устанавливает правила, может экспериментировать и если что перезагрузиться. По-другому сложно объяснить то безумство, которое творят европейские лидеры в рамках российско-украинского конфликта. То, как они втягивают свои страны в прямое военное столкновение с Москвой – и не задумываются о последствиях.
Казалось бы, взрослые в лице американцев могут контролировать и управлять детьми – но нет, в Белом доме тоже дефицит ответственных лидеров. Достаточно только посмотреть на нынешних кандидатов в президенты США.
Психологическая причина в том, что мир – не только лидеры, но и население – забыло о страхе перед ядерной войной. Хиросима и Накасаки были слишком давно, и мы уже привыкли жить под дамокловым мечом ядерного апокалипсиса. Более того, в последнее время появилось такое количество различных апокалиптичных сценариев – начиная с глобальных эпидемий и заканчивая не менее глобальным потеплением – что страх перед ядерной войной как-то между ними затерялся. Для того, чтобы его возобновить, нужно либо усадить весь мир за игры серии Fallout, либо провести ядерное испытание с демонстрацией его последствий в интернете. Не исключено, что Москва рано или поздно его проведет.
Наконец, историческая причина в том, что мир за 75 лет сильно изменился. Ядерное оружие могло эффективно сдерживать только ядерные державы – в рамках концепции гарантированного ответного уничтожения. Но вот неядерные державы оно не сдерживает. Тогда, в середине XX века, это было и не нужно – ключевые страны четко контролировали своих сателлитов, а сателлиты и не посмели атаковать ядерные державы. Однако сейчас ситуация изменилась.
Да, ядерная бомба у России является гарантией того, что никто не может нанести Москве критического поражения (как и Израилю, как и США, как и Индии). Однако ее наличие не мешает, например, Украине нападать на Курскую область или Хезболле атаковать израильскую территорию. Просто потому, что применение ядерного оружия против неядерных стран (не в критической ситуации) не только сделает применившую страну изгоем, но и обрушит весь режим нераспространения ядерного оружия. То есть приведет к тому, что каждое государство захочет обладать ядерной бомбой – в том числе и те страны, у которых недостаточно ответственности для подобного обладания.
Поэтому да, ядерное оружие сейчас частично утратило свою функцию миротворца. Однако даже несмотря на это оно является лучшей защитой от Третьей Мировой войны.
