Дважды за истекшую неделю правительство России попросило Думу узаконить нарушения Конституции, и нет сомнений, что обе просьбы будут вскоре удовлетворены. Что греха таить, такие вещи и раньше случались, но дважды кряду — это всё же несколько неосторожно: эдак кто-нибудь может наконец и заметить. Неудобно получится.
Речь идёт вот о чём. Сначала правительство внесло поправки ко второму чтению законопроекта о комплексном развитии территорий. Предлагается дать возможность принудительного изъятия недвижимости по инициативе муниципалитетов — ради реализации проектов по комплексному развитию территорий. Изъятию должны подлежать, среди прочих, и жилые помещения в многоквартирных домах, не признанных аварийными. Через два дня на заседании правительства были одобрены законопроекты, призванные улучшить защиту прав работников. Предлагается расширить полномочия трудовых инспекторов: их решения о принудительной выплате задолженности по зарплате будут прямо попадать к судебным приставам для исполнения. Как нетрудно понять, обе правительственные новации открыто нарушают статью 35 Конституции РФ, которая прямо и безоговорочно постулирует: «Никто не может быть лишён своего имущества иначе как по решению суда». Не может? Вот правительство велит — и вскоре в двух очередных сферах общественной жизни ещё как сможет.
Если вы спросите, какая из двух правительственных новаций способна нанести больший материальный ущерб, я предположу, что первая: мало ли, какую именно площадку решат комплексно развивать и какие именно дома задуманной начальством комплексности помешают — тем более что механизмов обоснования решений о сносе законопроект не предлагает никаких. Так что потери одних и, соответственно, приобретения других физических и юридических лиц могут иной раз оказаться и весьма значительными. Но если вы спросите, которая из двух новаций вреднее, я без колебаний укажу на вторую — отчасти как раз потому, что судьбы каких-либо значительных активов ею вряд ли будут затронуты. Она делается без нужды и без расчёта на использование в «надёжных схемах». Как раз тем она и вредна, что делается из принципа.
Итак, невыплаты зарплат. Дело нехорошее, дело сурово наказуемое (статья 145.1 УК — не только штраф, но при известных обстоятельствах до пяти лет тюрьмы) — и дело, к счастью, сейчас никак не эпидемическое. По данным Росстата, суммарная просроченная задолженность составляла на 1 июня три миллиарда рублей (на всю Россию!) и касалась примерно полупроцента работников. Премьер Медведев на упомянутом заседании про три миллиарда сказал, но сделал из этой, к счастью, скромной цифры вывод о необходимости срочно принимать меры. Какие? А вот какие: «Нам нужно эту процедуру ускорить, чтобы долги по зарплате можно было бы получать в упрощённом порядке, просто обратившись в трудовую инспекцию». Зачем же упрощать порядок именно за счёт элиминирования суда? Так будет скорее — и «не у всех граждан есть специальные юридические познания». Позвольте, но у трудовых инспекторов-то ваших необходимые познания должны же быть, а значит, несведущим гражданам, добравшимся до госинспекции труда, можно там и помочь правильно обратиться в суд! Стало быть, остаётся только «так будет немного быстрее», и правительство преспокойно объявляет нам, что это достаточный повод для исполнительного производства без судебного решения — для прямого нарушения Конституции. Вообще-то говоря, страшно многое стало бы быстрее и проще без огромного числа формальностей, отличающих современное общество от стаи бабуинов; так что же, отказываться теперь от них от всех?
Напомню: обсуждаемое мелкое нарушение Конституции идёт след в след за прежними, куда более крупными. Уже стало привычным, что закон разрешает внесудебно возбуждать исполнительное производство налоговикам, чем налоговики, конечно же, весьма широко пользуются. Правом внесудебного (точнее, почти внесудебного) взыскания задолженности закон наделил и коммунальщиков — те тоже активнейшим образом своё неконституционное право употребляют. Теперь вот и с долгами по зарплатам будет то же самое. Всё это может показаться странным: зачем так старательно обходить суды, когда те вполне надёжно контролируются начальством? Так ли часто мы в последнее время слышим про случаи, когда судья хоть в чём-то не согласился с представителями государства? Но контролировать суд — дело хлопотное и часто штучное, то есть во всех отношениях затратное, поэтому вполне логичной оказывается мысль массовые категории дел «вывести из судебной плоскости», как выразились на давешнем заседании правительства. А какие были массовые категории дел? По налогам — в значительной мере из судебной плоскости выведены; по коммунальным платежам — выведены; по зарплатам, хоть и не шибко массовые, но на всякий случай тоже выводим. Так сказать, повинуясь тенденции (и тем самым наличие тенденции подчёркивая). Что ещё надо вывести? Да как-то даже и не видно больше достойной мишени. Перетаскивание заметнейших областей взаимодействия граждан с государством «из судебной плоскости» в плоскость сугубо исполнительную и даже конкретнее, в плоскость силовую совершалось без особого шума — и так же без особого шума заканчивается.
Тут речь не о второстепенных деталях отечественной действительности, а о самых её основах; Конституция ведь так и называется: основной закон государства. Описанные вольности с ней невозможно счесть набором случайностей — слишком они схожи. Они планомерно переводят всё большее число и чиновников (прежде всего силовиков) и попавших под их руку граждан в жизнь, устроенную иначе, совсем не по действующей Конституции России. Один опытный человек, с которым я обсуждал нынешние новости, выразился со старомарксистской прямотой: мол, изменение общественно-экономической формации. А что? Если вспомнить, помимо последовательного ограничения «судебной плоскости», ещё и характерные черты экономической политики, маниакально вытесняющей из реальности самую мысль о независимом от государства капитале, так, может, и изменение.
