«Мы уже скоро придем к созданию беспилотных электрических дронов, потому что это сильно повышает урбанистическую мобильность. И, мне кажется, кадры из фильма “Пятый элемент” перестанут быть фантастикой. Технологии для этого есть, это просто вопрос времени», — рисует будущее постпандемийного мира Сергей Терентьев, сооснователь стартапов Qiwi, Flapper и B9, участник четвертной волны исследования предпринимательских университетов* и бизнес-школ, проводимого Аналитическим центром «Эксперт». И не исключено, что такого рода решения, которые перевернут мир, будут предложены небольшой командой стартапа какой-нибудь страны. Поэтому сейчас критически важно наращивать мощь технологического предпринимательства. Одну из ключевых функций в этом процессе выполняют университеты. Как показала дискуссия на круглом столе «Успех технологических стартапов российского происхождения на международном рынке: роль университетов и бизнес-школ», университеты готовы меняться, чтобы поддержать новую технологическую повестку.
Исследование АЦ «Эксперт» является частью комплексного коммуникационно-аналитического проекта, который был запущен в 2016 году с целью всесторонней оценки вклада российских университетов в развитие национальной экономики. В рамках проекта сформированы предметный рейтинг научной продуктивности вузов и индекс изобретательской активности российских университетов, карта интернационализации российских бизнес-школ и рейтинг предпринимательских вузов**.
Одним из показателей весомости вклада российских университетов в развитие технологического предпринимательства в мире мы считаем заметные на глобальном рынке стартапы, созданные выпускниками вузов. Исследование базируется на данных, агрегируемых одним из самых авторитетных источников в сфере технологического предпринимательства — базой Crunchbase (см. «Методика»).
Где пустить корни для денег и технологий
В ходе четвертной волны исследования мы сформировали базу из 2781 стартапа с российскими корнями. Суммарный объем привлеченных ими инвестиций составил 11,3 млрд долларов, что почти вдвое превышает аналогичный показатель исследования 2020 года.
Наши расчеты показали: на протяжении 2012‒2013 годов подавляющее число стартапов нашей выборки базировалось в России, но с 2014 года центр локаций сместился в США и оставался там до конца исследуемого периода. Второе место по количеству зарегистрированных стартапов с переменным успехом делили Великобритания и Германия. Однако совокупно в странах Европы начиная с 2017 года наблюдается все больше зарегистрированных стартапов с российскими корнями — сейчас их больше, чем североамериканских штаб-квартир. В 2020 году в Европе базировалось уже более 50% стартапов, основанных выпускниками российских вузов.
При этом в России прописаны только 25% стартапов, суммарно они привлекли более миллиарда долларов инвестиций. Наиболее привлекательной российской локацией для стартапов является Москва, здесь размещено 70% стартапов с локацией в России. С большим отрывом второе место занимает Санкт-Петербург (17%).
В целом, по нашим расчетам, 96% общего объема инвестиций, привлеченных стартапами российского происхождения, сконцентрированы в 25 странах. США, Великобритания, Россия, Германия, ОАЭ и Гонконг — так выглядит список лидирующих стран базирования стартапов по привлеченным инвестициям. Правда, наличие в этом списке ОАЭ объясняется лишь одной сделкой: в 2021 году Telegram Messenger привлек большую сумму инвестиций на территории этой страны. Что касается стартапов, зарегистрированных в Великобритании, то их практически в пять раз меньше, чем в США, однако инвестиционный разрыв между этими странами составляет всего 418 млн долларов, что говорит о разных соотношениях «количество — качество».
На долю стартапов с американской штаб-квартирой и российскими корнями за последние два года приходится 32% ресурсов (см. таблицы 4 и 5). Возрос также уровень интереса инвесторов к стартапам, базирующимся в Великобритании, Германии и Гонконге, в то время как доля России в объеме инвестиций, привлеченных стартапами, снизилась с 12,3 до 8%.
В целом анализ базы Crunchbase указывает на снижение числа созданных стартапов с 2016 года (см. график 1). Отчасти это можно объяснить отложенным эффектом: новые компании не сразу регистрируются в Crunchbase. Согласно статистике другой авторитетной системы, PitchBook, действительно наблюдается уменьшение числа сделок на венчурном рынке. Это относится и к стартапам российского происхождения, однако скорость уменьшения их числа несколько ниже общемирового показателя — 24% против 34% по миру.
Стартапы, созданные нашими соотечественниками после 2017 года, привлекают внимание инвесторов в силу своей амбициозности и потенциала роста. Хотя большинство из них закрываются через пару лет, возможно, среди них есть и будущие аналоги Tesla, Apple или Microsoft. Тем интереснее выявленный нами факт: в 2020‒2021 годах наблюдается подъем уровня инвестиций на один стартап российского происхождения. Общий объем финансирования для этих стартапов по-прежнему остается низким по мировым меркам (221 млн долларов для стартапов, основанных в 2020 году, и 67 млн долларов для созданных в 2021-м). Однако для компаний, созданных в 2021 году, доля инвестиций на стартап достигла 11,7 млн долларов, что сравнимо с показателями 2014-2015 годов, когда венчурный рынок был на подъеме (см. график 2).
Первая десятка наиболее успешных с точки зрения инвестиционной привлекательности компаний российского происхождения по-прежнему интересна международным инвесторам: девять из них привлекли инвестиции в 2020 и 2021 годах. Лидирующую позицию занял Telegram Messenger с рекордным числом суммарных инвестиций — 2,7 млрд долларов. В число фаворитов также вошли единороги, по разным источникам, оцененные в миллиард долларов: Revolut Николая Сторонского, Workato Алексея Тимановского, Arrival Дениса Свердлова и Personio Арсения Вершинина.
Приманка для инвесторов
Отраслевой анализ стартапов указывает на смещение приоритетов мировых инвесторов. Компании из Crunchbase, основанные в 2012‒2014 годах, по прежнему преимущественно привлекают инвестиции в проекты в сектора «информационные технологии», «торговля и услуги» и «услуги для бизнеса» (см. таблицу 1), а вот для стартапов, основанных в 2014 году, на лидирующую позицию по инвестициям в последние два года вышла отрасль «робототехника и искусственный интеллект». Кроме того, молодые стартапы более активны в транспортной отрасли, финтехе и медицине.
Между тем в отношении стартапов с российскими корнями приоритеты инвесторов за последние два года существенно не изменились (см. таблицы 2 и 3). Информационные технологии по-прежнему на лидирующей позиции, хотя их доля на рынке в последние два года сократилась на 3 п. п. что соответствует и общемировому тренду. Кроме того, для стартапов российского происхождения в последние два года характерен рост инвестиций в проекты, связанные с робототехникой, ИИ и образованием. В отличие от общемирового тренда мы не увидели существенного роста инвестиций в медицинские и фармакологические проекты. Более детальный обзор отраслевых смещений представлен для трех лидирующих стран по инвестициям (см. таблицу 6).
Вес диплома
Итак, в нашу выборку вошло 2900 основателей стартапов с российскими корнями. Из них 72,3% указали, что они имеют только российское образование, 57,2% имеют хотя бы одно российское техническое образование, 34,5% получили дополнительно к базовому хотя бы одно российское бизнес-образование. В зарубежные вузы предприниматели едут в основном за бизнес-образованием: 63% тех, кто учился за рубежом, осваивали специальности, связанные с экономикой, менеджментом и бизнесом, 4% основателей стартапов проходили акселерационные программы или изучали технологическое предпринимательство.
Почти у половины всех основателей стартапов есть хотя бы одно российское техническое образование, но при этом нет российского экономического образования. В среднем такие предприниматели привлекли 5,18 млн долларов на стартап. Среди тех, у кого есть российское экономическое, но нет технического образования, средние инвестиции на стартап составили 2,37 млн долларов. Стартапы, у основателей которых есть и техническая, и экономическая база российского образования, демонстрируют средний уровень привлеченных инвестиций — 5,81 млн долларов.
Примерно треть нашей выборки получали дополнительное образование в зарубежных вузах — они в среднем привлекли 6,84 млн долларов на стартап, тогда как те, кто не имеет зарубежного образования, в среднем привлекают 4,17 млн долларов на стартап. Среди основателей первой десятки компаний с наибольшими привлеченными инвестициями половина имеют зарубежное образование (см. график 3). Лидирующая тройка стран получения зарубежного образования — США, Великобритания, Франция.
При этом далеко не все основатели стартапов сразу вышли на успешные проекты. Предприниматели нашей выборки в среднем успели поработать в трех компаниях, до того как создали свой первый стартап, и более половины из них занимали там управленческие должности. Основатели, имеющие управленческий опыт, привлекли суммарно 54,1% инвестиций всей выборки.
Наиболее популярная сфера деятельности в карьерных траекториях — сектор информационных технологий: 62% выборки работали в IT-компаниях или занимали позиции, связанные с разработкой и программированием, и они привлекли 35,1% всех инвестиций. Пятая часть предпринимателей (23%) создали свой первый стартап в университетские годы (до 25 лет), причем такие основатели привлекли внушительные средства, на их долю приходится 44,9% всех инвестиций выборки.
Многие опрошенные в ходе исследования предприниматели считают, что начинать стартап стоит как можно раньше и методом проб и ошибок идти к построению успешной технологической компании. Отчасти наши расчеты подтверждают эту гипотезу: основатели, создавшие свои первые компании до 25 лет, в среднем привлекают 12,7 млн долларов на стартап — в три-четыре раза больше, чем среди других возрастных групп (см. график 4).
Портрет основателя стартапа
Имея довольно обширную базу данных после четвертой волны исследования, мы решили составить портрет основателей стартапов с российскими корнями с применением алгоритма машинного обучения k-means и в результате сформировали пять групповых портретов предпринимателей. Условно мы дали группам названия: «Молодой технарь», «Опытный технарь», «Гуманитарий», «Стартапер», «Управленец».
К группе «Молодой технарь» алгоритм отнес преимущественно предпринимателей с российским техническим образованием, и из них мало кто получил дополнительное образование за рубежом. Средний возраст предпринимателей этой группы на 2021 год составляет 35 лет, а средний возраст, когда они создают первый стартап, — 27 лет.
В группу «Опытный технарь» включены основатели стартапов с российским техническим образованием, четверть из которых получали экономическое образование в зарубежных вузах. Средний возраст участников этого сегмента на 2021 год — 48 лет, свой первый стартап они в среднем основали в 41 год.
Группа «Управленцы» состоит из основателей преимущественно с базовым российским экономическим образованием, причем 40% из них имеют также зарубежную степень в сфере экономики, менеджмента или бизнеса. Средний возраст представителей этого сегмента на 2021 год составляет 36 лет, а первый стартап был основан ими в среднем по выборке в 28 лет.
Представители сегмента «Стартапер» обучались в российских вузах по разным направлениям, но дополнительное образование у всех из них имеет отношение к технологическому предпринимательству и стартапам. Средний возраст представителей этой группы — 36 лет, а возраст запуска первого стартапа — 29 лет.
«Гуманитарии» обучались в российских вузах по специальностям, не имеющим отношения к точным наукам или экономике, это филологи, журналисты, психологи и др. Средний возраст представителей данной группы — 37 лет, первый стартап они открывают в среднем в 30 лет.
Наиболее успешными в привлечении инвестиций оказались представители групп «Молодой технарь» (в среднем привлекают 5,7 млн долларов на стартап) и «Опытный технарь» (5,1 млн долларов на стартап). Меньше инвестиций получают «Управленцы» (2,3 млн долларов на стартап), «Стартаперы» (2,2 млн долларов) и «Гуманитарии» (1,9 млн долларов).
Школы наставников
Изучение базы стартапов в зависимости от образования их основателей позволяет нам сформировать рейтинг предпринимательских университетов.
Всего в итоговый рейтинг вошло 43 российских вуза. Традиционно из основного рейтинга исключаются университеты, реализующие программы, связанные только с экономикой, менеджментом и бизнесом, эти университеты включены в отдельный субрейтинг бизнес-школ и университетов экономической направленности.
Пятерка лидеров основного рейтинга остается неизменной несколько лет подряд, в нее входят МФТИ, НИУ ВШЭ, СПбГУ, МГУ им. М. В. Ломоносова и МГТУ им. Н. Э. Баумана. На выпускников этих вузов приходится более трети всех выявленных стартапов (38,1%). Из региональных вузов традиционно в лидеры входит только Новосибирский государственный университет (место 7‒9). Больше всего стартапов (429) приходится на выпускников МГУ (см. график 7). Однако показатели финансовой успешности МГУ уступают СПбГУ: выпускники последнего привлекли в 1,7 раза больше суммарных инвестиций при количестве стартапов в три раза меньше, чем в МГУ.
Среди региональных вузов в первую десятку по привлеченным инвестициям выпускниками помимо НГУ входят Южный федеральный университет, в основном за счет привлеченного финансирования в стартапы Paysend, SeeQC, AppFollow, и Томский государственный университет (его статистику сделали стартапы Bench, Mighty Buildings, VXG).
Наиболее финансово успешные проекты представлены выпускниками СпбГУ — суммарно стартапы с участием выпускников этого вуза привлекли 3,4 млрд долларов (см. график 8). Правда, стоит отметить, что 83% этого объема инвестиций приходится на Telegram Messenger и Behavox. В десятку лидеров по доле поддержанных инвестициями проектов выпускников вошли МФТИ (52,5%), НГУ (50,6%), НИУ ВШЭ (50,2%). Вверх по списку в этом году продвинулись НИЯУ МИФИ (появление в базе успешных стартапов Personio, BitClave, EnXray), Московский авиационный институт (MobileGo, ServiceWhale, Donut Lab), СПбГЭТУ ЛЭТИ (в основном за счет стартапа Creative Destruction Lab (CDL), Южный федеральный университет (Paysend, SeeQC, AppFollow).
В субрейтинг университетов по экономическому и бизнес-образованию вошел 21 университет и бизнес-школа (см. таблицу 8). Бессменный лидер этого списка — НИУ ВШЭ, выпускники экономических специальностей которого создали за последние десять лет 176 стартапов с суммарным объемом привлеченных инвестиций 449,6 млн долларов (см. график 9).
Наиболее успешные в привлечении инвестиций стартапы субрейтинга (см. график 10) основали выпускники РЭШ (суммарный объем 1,04 млрд долларов), СПбГЭУ (728,2 млн долларов), НИУ ВШЭ (449,6 млн долларов), Финансовый университет при правительстве РФ (293,9 млн долларов). РЭШ и НИУ ВШЭ имеют наибольшие доли поддержанных проектов в первой десятке рейтинга (55 и 52% соответственно).
Связи, кадры, управление
Как показала дискуссия в ходе круглого стола, сами инициаторы технологических проектов напрямую не связывают успешность своих стартапов с базовой специальностью, но выделяют элементы, которые заложили основу для инвестиционной привлекательности их проектов именно в стенах университета
Для основателя стартапа Everytale Валерия Маковецкого (Балтийская государственная академия рыбопромыслового флота, Финансовый университет при правительстве РФ, ВШЭ) главным ресурсом при получении высшего образования стал нетворк: «В ходе обучения у меня появилось много друзей, партнеров, с которыми я уже создал проекты. На мой взгляд, окружение в университете намного больше влияет, чем сами знания, которые ты получаешь».
По мнению Евгения Лисовского (Московский энергетический институт), сооснователя платформ Level Up Basket, ex-CMO Litres.ru, MoikaMoika.ru, ex-CEO MAPS.ME, OpenPlaceReviews.org, техническое образование дает широкий спектр навыков, умение погружаться в детали, разбираться в проблеме, решать сложные задачи. Но предприниматель уверен, что одного этого недостаточно: «Я знаю много очень крутых разработчиков, у которых достаточный набор навыков hard skills, но сильно не хватает soft skills. А это необходимо для эффективного управления командой. Поэтому в современном образовании необходимо развивать предпринимательский опыт, причем чем раньше, тем лучше. Нужно учить студентов не на бумажке рассчитывать бизнес-план, а на практике. Мне кажется, ответ на вопрос, что нужно изменить в системе образования, лежит в этой плоскости. Для этого старые учебники об экономике нужно заменить на лекции действующих предпринимателей, которые рассказывали бы о своем пути».
По мнению сооснователя компании Napoleon IT Павла Подкорытова (ЮУрГУ), сейчас образование не реагирует даже постфактум на изменяющиеся технологические тренды, а в идеале университетам эти тренды нужно бы научиться прогнозировать: «Нужно понимать, какие появятся на рынке новые продукты, сферы, и начинать готовить к этому кадры. Мне, например, сейчас совершенно понятно, что экономике очень скоро будут нужны разработчики в области биоинформатики, но останутся ли они такими же востребованными через пять-десять лет? То есть нужно перейти от реакции к прогнозированию».
Новые парты для технологий
Сейчас уже очевидно, что вклад новых секторов в экономику во всем мире будет расти и, чтобы конкурировать в национальном масштабе, нужен кратный рост технологического предпринимательства. Далеко не все стартапы запускаются их основателями сразу после окончания университета, но именно в стенах вуза закладывается основа карьерной траектории, и дальнейшее развитие новой экономики во многом зависит от способности вуза привлечь внимание молодежи к технологическому предпринимательству. Поэтому от теоретических рассуждений вузы начали переходить к делу.
«На уровне бакалавриата новые форматы запустить сложно, потому что здесь все процедуры жестко регламентирует государство, — делится опытом профессор кафедры менеджмента Новосибирского государственного университета Светлана Донецкая. — Экспериментировать мы можем только в магистерских программах, и мы разработали новую программу “Инновационное предпринимательство и менеджмент”. В этом году мы увидели огромный интерес среди абитуриентов, потому что здесь две трети преподавателей — это действующие предприниматели. Во-вторых, мы организовали тесное взаимодействие с технопарком. Ребят с самого начала погружают в проект, представители технопарка создают команду из студентов и помогают им развиваться. В этом году будет первый выпуск. А новые ребята, которые только сейчас приходят, еще лучше: они уже приходят со своими проектами. Слух идет впереди программы, поэтому мы ожидаем, что нам удастся переломить сложившиеся модели обучения и через привлечение бизнеса в науку стимулировать создание технологичных проектов. Мы отошли от академического преподавания и надеемся, что это будет востребовано рынком».
Многие университеты делают акцент на создание инфраструктуры. По словам директора бизнес-инкубатора НИУ ВШЭ Нины Феодосиади, их площадка дает возможность сделать первые шаги в предпринимательстве: «Наша задача — вовлечь как можно больше студентов, у которых есть интерес к созданию стартапов, и дать им среду, инструменты и сообщество для реализации своих идей. Для этого у нас действуют акселерационные, инкубационные программы и программы пилотирования совместно с партнерами, экспортный акселератор, а также Академия без кода. Все это помогает студентам устанавливать связи с инвесторами, развивать технологии, делать первые продажи и выходить на рынки.
Но кардинально переломить тренд в масштабе всей системы пока не удается, и одна причин в том, что молодежь еще не всегда воспринимает путь в предпринимательство как успешную карьеру (см. «Новый путь с учетом старых ошибок»). В качестве решения проблемы часто предлагается заимствовать международный опыт. Однако это тоже следует делать критически. Исполнительный директор, руководитель молодежных акселераторов Школьного и Студенческого акселераторов Сбера Алексей Тузиков сам окончил Гарвардский университет и считает, что далеко не все в западных моделях можно перенимать, но есть два элемента, которые нашим университетам стоит изучить: «Во-первых, это настрой молодежи на успех, именно университет может зарядить энергией предпринимательства. Когда на каждую пару приходит предприниматель, который учился в том же университете, и ты вместе с ним разбираешь кейс его компании, проблемы, сомнения, успехи, то у тебя возникает вопрос: “А чем я хуже?”. И такая модель очень эффективна. Во-вторых, это обучение основам для быстрого запуска проектов. Нужно и можно давать очень простые прикладные знания, например как работают финансы, потому что, когда выпускники подойдут к созданию стартапа, им нужно понимать, как его оценить. И им даются навыки, которые они уже сейчас могут применить».
В мировой практике выпускники университетов приносят в свои альма-матер не только опыт, но и финансовые ресурсы, и это позволяет создавать базу для тестирования новых проектов будущим поколениям. На российском рынке такая модель тоже получает распространение, но пока это скорее исключения, говорит директор по развитию бизнеса Сколковского института науки и технологий Дмитрий Юмашев: «Наши выпускники, основавшие успешные стартапы, приходят к нам и вкладываются в эндаумент-фонд. Конечно, пока это еще очень небольшие размеры, если сравнивать с Йельским или Стэнфордским университетами, размеры эндаумент-фондов у которых сравнимы с бюджетом Москвы. Тем не менее это позволяет поддерживать новые проекты наших студентов».
При реализации курса на поддержку технологического предпринимательства перед университетами встает вопрос, чему и как учить будущих предпринимателей, и каждый университет ищет свои подходы. Вице-президент НИУ ВШЭ Игорь Агамирзян считает, что акцент стоит делать на формирование предпринимательской культуры: «В современном мире требования к успешному человеку сильно отличаются от того, что было в индустриальную эпоху. Это и цифровая грамотность, и soft skills, и культура ведения коммуникаций».
«Предпринимательство появляется благодаря двум аспектам: мышлению и инфраструктуре, — убежден ректор ИМИСП Ярослав Павлов. — Формировать мышление нужно еще в начальной школе, приучая детей не бояться ошибок, принимать риск и не ждать наказания за оригинальные идеи. При этом вузам при работе со студентами или опытными руководителями, не стоит делать свои бизнес-школы и акселераторы. Намного эффективнее фокусироваться на своих сильных сторонах и сотрудничать с компаниями и бизнес-школами, совместно создавая развивающую инфраструктуру для предпринимателей».
Слабость soft skills, пожалуй, главный недостаток нынешнего образования, считает директор по акселерации кластера передовых производственных технологий, ядерных и космических технологий фонда «Сколково» Наталья Чернышева: «Мы видим очень много здравых технологических идей, но предприниматели не всегда могут довести их до рыночного продукта. Поэтому нам кажется, что вузам стоит сосредоточиться на компетенциях именно в этом направлении. И это отчасти является причиной того, что многие технологии переезжают за рубеж и становятся частью зарубежных стартапов или просто скупаются зарубежными компаниями».
«Сегодняшнему инженеру нужно знать экономику лучше, чем экономисту, иметь управленческие и рыночные компетенции», — соглашается и. о. директора Института инновационного проектирования и технологического предпринимательства Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета ЛЭТИ Наталья Трифонова. По ее мнению, необходимо включить в образовательные программы инженерной подготовки принципы проектного обучения, гуманитарные дисциплины, а также модули, развивающие дизайн-мышление и рыночное знание.
Судя по всему, рынку не хватает объединения разрозненных усилий в этом направлении. «Нам нужно учить людей, как создавать команды, которые не только отработают содержание технологического стартапа, но и рассчитают его инвестиционную привлекательность и создадут “стартап-упаковку”. Мы должны, во-первых, осознать, что технологические проекты в одиночку не делаются, а требуют усилий группы людей с разными компетенциями, — говорит проректор РАНХиГС Сергей Мясоедов. — Во-вторых, актуальной задачей для вузов является также накопление маленьких находок, удачных решений по работе с технологическими предпринимателями. Это позволит увеличить число стартапов, перешедших точку безубыточности. И в-третьих, я бы предложил активно выстраивать отношения с крупными компаниями, которые настроены на внутреннее предпринимательство, на работу с инкубаторами и акселераторами».
Крупные компании уже подходят к необходимости формирования экосистем, и университет, по словам Алексея Тузикова, в этой модели выполняет важную функцию: «В рамках студенческого акселератора “Сбер-студент” мы сейчас сотрудничаем с ведущим американским вузом из Кремниевой долины и закупаем контент, для того чтобы предоставлять его российским вузам. Мы заинтересованы в том, чтобы ребята после вузов проходили к нам в программы, чтобы было больше интересных проектов для следующих стадий акселерации».
Меняют подходы и бизнес-школы. По словам руководителя и преподавателя предпринимательского блока программы МВА бизнес-школы МИРБИС Елены Переверзевой, внутри программы ее бизнес-школы создан трек предпринимательского стартап-проектирования: «Цель такого обучения не столько формирование самого проекта, сколько приобретение навыка поиска идей, концепций, финансовых и бизнес-моделей, форматов реализации проектов. При этом более половины учебных проектов и разработок становятся новыми направлениями бизнеса в компаниях слушателей или реализуются как стартапы. Такой опыт, формирующий новые смыслы и навыки, крайне важен для программы МBА, формирующей мышление современных руководителей бизнеса».
Однако есть и проблемы, которые выходят за рамки образовательных программ. Ректор университета «Иннополис» Александр Тормасов относит к ним защиту интеллектуальной собственности: «Мы считаем, что в университете “Иннополис”, как и во многих других университетах, знания типа hard skills достаточно высокого уровня, но вот у многих приходящих на обучение студентов с soft skills было похуже, и сейчас мы потихонечку вытягиваем их. Но, на мой взгляд, для успеха наших выпускников на международном рынке необходимы еще и навыки защиты интеллектуальной собственности, включая понимание ее смысла. Венчурные капиталисты всегда обращают на это большое внимание, а этот компонент в нашем образовании практически не развит».
Многие вопросы университетам в одиночку не решить, и на этой дискуссионной площадке, пожалуй, впервые за четыре года поднимается вопрос включенности государства (см. «Общими усилиями»). Но среди профессионального университетского сообщества есть и противники такого подхода. Основатель Карфидов.Лаб, заведующий кафедрой инжиниринга МИСиС Алексей Карфидов считает, что не стоит поддаваться соблазну пойти и попросить помощь у государства: «Наш опыт показывает, что можно неплохо задействовать внутренние ресурсы самого университета. У нас классная молодежь, много интересных инициатив, и мне кажется, что надо просто чуть больше смотреть в их сторону и искать внутренние инструменты поддержки».
Кроме предметных задач в части изменения образовательных программ Наталья Трифонова призывает профессиональное сообщество поразмышлять еще над несколькими элементами трансформации университетов. «Одним из принципов нашей деятельности должно стать открытие границ, — говорит она. — Для этого необходимо нацелиться на привлечение венчурных инвесторов, в том числе зарубежных, создание открытых проектных витрин, проведение форсайт-сессий в направлении поиска перспективных научно-технологических рынков, с тем чтобы не тащить в предпринимательство “чулан” разработок, а двигаться в направлении рыночного запроса».
По мнению Натальи Трифоновой, развитию предпринимательского мышления должна способствовать культура университетов, поддерживающая открытую полемику, состязательность в выборе позиций и вариантов решений: «Хороший университет отличается традицией управления разнообразием, он уже создает предпринимательскую среду, если поддерживает инаковость, он создает для формирующейся личности возможность идти иногда и против правил».
