В июне, после длительного перерыва, на мировом рынке вновь оживился спрос на российское зерно, что уже привело к увеличению его экспорта: по прогнозам, поставки в этом месяце будут в три раза выше, чем в июне прошлого года. Одновременно начала расти и цена на пшеницу, чего накануне сбора нового урожая обычно не случается. Отчасти это объясняется засухой в США, Европе и Южной Америке — у основных наших конкурентов на рынке зерна. А отчасти — опасениями, что Россия не продлит 18 июля зерновую сделку и мир не получит украинское зерно нового урожая, который там уже начали собирать.
Правительство РФ в ответ на повышение спроса приоткрыло свои экспортные ворота, снизив в июне вывозную пошлину, что ускорило поставки и позволило экспортерам предлагать более гибкую цену, а производителям пшеницы, продававшим ее себе в убыток зимой и весной, получить хоть какую-то прибыль. При этом российский регулятор, словно в ответ на систематическое нарушение странами Запада зерновой сделки — они до сих пор создают помехи экспорту зерна и удобрений, — начал вести собственную теневую игру. Так, Минсельхоз неофициально запретил экспортерам продавать зерно дешевле 240 долларов за тонну FOB (цена с отгрузкой в порту) при мировой стоимости 230–235 долларов. С одной стороны, такие действия могут привести к повышению рыночных цен, что позволит российским аграриям заработать еще немного денег. С другой стороны, такая политика уже затрудняет вывоз зерна, поскольку покупатели отказываются брать пшеницу по завышенной цене, в итоге нашим продавцам приходится использовать для продажи обходные пути.
Удастся ли России, пусть и в нарушение правил игры, заработать на высоких ценах или же страна лишится с трудом завоеванных рынков сбыта? Ответ зависит от многих факторов, в том числе от погоды: если засуха в ближайшие месяцы не пощадит мировой урожай, этот козырь может сыграть в нашу пользу. В противном случае Россия ничего не приобретет, зато потеряет репутацию надежного поставщика.
Налетай, подорожало!
В середине июня закупочные цены на пшеницу с протеином 12,5% в глубоководных экспортных портах России поднялись сразу на 750 рублей — до 14,5–14,6 тыс. за тонну (без НДС). Для сравнения: во время максимального ценового спада зимой и ранней весной они опускались до 8–9 тыс. за тонну, удерживая зернопроизводителей на грани рентабельности. Терпеть бедствие при рекордном урожае — традиционная для России ситуация. В прошлом сельхозсезоне (он завершается в конце июня) было получено 157 млн тонн зерна, в том числе 104 млн тонн пшеницы. Это второй рекорд России после успехов 2017 года, когда удалось собрать 137 млн тонн. Неожиданно большой урожай обнажил структурные проблемы отрасли: недостаток логистических мощностей, качественных элеваторов и амбаров для длительного хранения. Но выводы были сделаны: за несколько лет аграрии построили немало зернохранилищ, что позволило избегать ценовых качелей, придерживая пшеницу до лучших времен. Кроме того, были существенно расширены портовые и железнодорожные мощности. Экспортеры открывали новые рынки сбыта, главным образом в Африке, на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии. По прогнозам, в следующем сельхозсезоне экспорт достигнет исторического максимума в 61 млн тон (против 46 млн в прошлом году). Однако новые высоты рождают и новые задачи: после прекращения роста мирового спроса на российское зерно прибыли и экспортеров, и производителей весной оказались почти отрицательными.
