Росстат тоже говорит о замедлении применительно ко второму кварталу: рост ВВП (к соответствующему периоду предыдущего года) снизился до 4% с 5,4% кварталом ранее.

Добыча утянула в минус

Что касается динамики промышленного производства, то оперативные данные есть уже за первые два летних месяца. После скачка на 5,8% в годовом выражении в мае (к аналогичному периоду годом раннее), годовые темпы роста промпроизводства снизились до 2,7% в июне и слегка восстановились до 3,3% в июле. Если же смотреть прирост за месяц (с исключением сезонного и календарного факторов), то картина выглядит еще менее привлекательно: после роста на 1,9% в мае мы получили сокращение на 1,5% в июне и еще одно сокращение на 0,8% в июле. Впрочем, в январе‒июле 2024 года по сравнению с январем‒июлем 2023-го мы все еще видим прирост на 4,8%.

Промышленность ожидаемо тянет вниз добыча, ее расхождение с обработкой продолжается. Выпуск добывающих отраслей в июне в годовом выражении сократился на 2,2%, а вот обрабатывающие производства, наоборот, выросли на 6,6%, обеспечение электроэнергией, газом и паром увеличилось на 4,1%. Впрочем, в июле и в обработке рост приостановился (см. графики 2 и 3 ). По прогнозам Владимира Бессонова из института «Центр развития» НИУ ВШЭ, по итогам 2024 года обрабатывающие производства покажут +7,2% — это заметно меньше прошлогодних 8,6%.

Экономисты встречают замедление спокойно, они его ждали. Как рассказал руководитель направления, заместитель гендиректора Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Владимир Сальников, в промышленности, если сгладить скачок второго квартала, можно достаточно четко увидеть переход по меньшей мере к стагнации. Он предполагает, что один-два месяца действительно будет наблюдаться снижение, но в более длительной перспективе, скорее всего, будет именно стагнация.

Оптимизм утихает

Бизнес тоже демонстрирует снижение оптимизма (но пока не пессимизм) — это видно по опросам и индексам настроений. Напомним, что такого рода индикаторы показывают разницу между положительными и отрицательными ответами. Можно считать, что нам показывают, на сколько процентных пунктов оптимистичных ответов было больше, чем пессимистичных.

Так, индикатор бизнес-климата (ИБК) Банка России в августе снизился на 0,7 пункта, до 7 пунктов, но это все еще выше среднего уровня 2023 года. При этом хуже стали как текущие оценки ситуации, так и ожидания компаний на ближайшую перспективу. Производственные ожидания снизились на 0,4 пункта и составили 14,1 пункта. Текущие оценки производства снижаются уже второй месяц подряд после их повышения в феврале‒июне этого года. Позитивные ожидания в отношении спроса снизились как в целом по экономике, так и по большинству отраслей — на 0,7 пункта, до 11,5. Текущие оценки спроса на продукцию (услуги) вернулись к уровню третьего квартала 2023 года.

Индекс промышленного оптимизма, который делает Сергей Цухло из ИНП РАН, также фиксирует спад настроений. Первые данные по российской промышленности за август показали самое существенное снижение оптимизма на уровне предприятий с марта 2022 года. Индекс потерял сразу 9 пунктов — такого падения этого сводного показателя за последние 29 месяцев опросы не регистрировали. С марта 2024 года (локальный максимум показателя периода СВО) снижение составило 16 пунктов. Впрочем, значение индекса все еще остается в положительной зоне, пусть и на минимуме. Из аналитики по спросу на промышленную продукцию того же автора следует, что восстановление спроса, которое началось в июле после негативной динамики продаж второго квартала, в августе вновь сменилось снижением баланса фактических изменений спроса до 20-месячного минимума.

Временный рост

Рост начала года в ЦМАКП считают временным явлением. Как говорит Владимир Сальников, он был следствием наложения нескольких краткосрочно действующих факторов — нового пика госрасходов, восстановления производства нефтепродуктов, небольшого выхода за пределы ограничений ОПЕК на добычу нефти. Возможно, это был чисто статистический феномен, связанный с формальным закрытием крупных заказов. Он как раз коррелирует с локальным пиком госрасходов.

Важно также, что, хотя формально снижение началось уже в июне, тогда оно следовало сразу за сильным майским скачком. Так что можно говорить, скорее, о том что в июне производство вернулось к уровню первого квартала, говорит Сальников. «В целом сейчас наблюдается не спад, а резкое снижение темпов роста, которое стало результатом действия большого количества ограничивающих факторов, — рассуждает он. — Отдельные факторы действуют уже какое-то время, но к настоящему моменту уже накопилась критическая масса ограничений: это нехватка свободных производственных мощностей, нарастающий дефицит на рынке труда, окончание действия импульса от роста госрасходов».

Тут стоит напомнить, что, невзирая на рост военных расходов, правительство продолжает минимизировать дефицит бюджета. После дефицита в 2,12% ВВП в 2022 году мы имели −1,88% ВВП в 2023-м, и сейчас, по результатам января‒июля, дефицит составляет примерно -0,7% ВВП.

Не стоит также забывать и о повышении ключевой ставки, и о дальнейшем усилении действия санкций. В частности, растущая угроза вторичных санкций сильно затруднила трансграничные платежи. По итогам января‒июля 2024 года профицит счета текущих операций составил 39,7 млрд долларов против 23,5 млрд долларов в соответствующем периоде 2023 года — причиной стало прежде всего сокращение импорта, причем можно предположить, что импорта именно важных для производства компонентов и оборудования.

В довершение всего конъюнктурные факторы, действовавшие в начале года, ушли, а некоторые даже развернулись в обратную сторону. Например, мы взяли на себя обязательство все-таки выполнить требования по уровням добычи нефти, о которых договорились в рамках ОПЕК, что означает некоторое снижение добычи нефти. По-видимому, будет снижаться и объем нефтепереработки.

Что касается спроса, то высокая ставка и другие меры Банка России зажимают кредитование, не стоит также забывать и о сворачивании ипотечных программ. «Госрасходы, судя по всему, стабилизируются, — рассуждает Владимир Сальников. — С зарплатами ситуация неоднозначная. Вместо потребления люди направляют дополнительные средства на депозиты. Кроме того, рост зарплат начинает давить на доходы компаний. Ресурс на повышение зарплат не бесконечный. С учетом всего вышеизложенного откуда взяться дальнейшему росту, не совсем понятно. Сейчас мы вползаем в стагнационную ситуацию, что будет дальше — посмотрим».

Действительно, рост реальных зарплат и розничных покупок начал замедляться еще с апреля 2024 года. Прирост реальных зарплат (к соответствующему месяцу предыдущего года) снизился с 12,9% в марте до 6,2% в июне, а оборот розничной торговли в постоянных ценах — с 10,8% в марте до 6,1% в июле.

Фрагментарная картина

Несмотря на общую картину, вроде бы фиксирующую замедление, ситуация очень сильно отличается по конкретным отраслям. В среднесрочной перспективе в ЦМАКП ожидают роста в пищевой промышленности. «Эта отрасль всегда хоть немного, но растет, она реагирует даже на небольшой рост зарплаты», — объясняет Владимир Сальников. Возможно, какой-то рост мы еще увидим в химии по мере решения логистических проблем: химики сейчас чувствуют на себе довольно существенные ограничения по логистике, прежде всего по экспорту удобрений, но предприятия предпринимают усилия по расшивке этих ограничений.

Собственно, эти предположения подтверждаются данными Росстата за январь‒июль 2024 года. Прирост в производстве пищевых продуктов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года составил 4,7%, в производстве напитков — 10,5%, производство химических веществ и химических продуктов выросло на 3,9%.

Ситуация же в остальных отраслях для представителя ЦМАКП уже непонятна. По словам Владимира Сальникова, для металлов сложности на внешних рынках одной логистикой не ограничиваются. «На внутреннем рынке с развитием собственного машиностроения все сложно: процесс идет медленно, стройка, скорее всего, несколько просядет, мощности ОПК уже загружены. Спрос есть, но на дальнейший активный рост рассчитывать не приходится, — говорит Сальников. — Автопром в России представлен в основном сборкой, так что не является крупным потребителем для металлургии, да и сам он сейчас проявляет признаки восстановления довольно слабо, проблемы с импортом сказываются. Импортозамещение в машиностроении идет, но ждать здесь быстрого и значимого эффекта не приходится. Кроме того, если склонность к инвестированию из-за высокой ставки будет уменьшаться, это будет негативно сказываться и на импортозамещении. Во всех остальных отраслях непонятно, откуда взяться росту». Однако о спаде или кризисе мы не говорим, речь именно об отсутствии значимых драйверов, подчеркивает замгендиректора ЦМАКП.

Из данных Росстата за январь‒июль следует, что металлургическое производство выросло всего на 0,1%, при этом производство готовых металлических изделий, кроме машин и оборудования, приросло на 40%. Однако в этих 40% «сидит» уже закончившийся ипотечный бум и та самая оборонка, которой, по мнению Владимира Сальникова, дальше расти некуда. По транспортным средствам за весь период мы тоже увидим неплохой рост, но все это тое оборонка. Только за июль автопром упал на 2,6%, а прочие транспортные средства — на 22,6%.

По прогнозу ЦМАКП, за счет эффекта базы (предшествующего роста) даже переход во втором полугодии к стагнации по тренду будет означать, что по итогам года мы получим рост промпроизводства в 3,0‒3,2%.

Загадка инвестиций

Первые два квартала этого года показали серьезный рост инвестиций: 14,5 и 8,3% к аналогичному периоду прошлого года соответственно (см. график 12). Однако рост первого квартала 2024 года во многом объясняется низкой базой 2023-го.

«С инвестициями не все так однозначно. Да, они растут, но я не до конца понимаю, что стоит за этим ростом, — признается Сальников. — Если посмотреть на наш индекс предложения инвестиционных товаров в экономике, в котором мы учитываем импорт и производство машин и оборудования, стройматериалов, то почти никакого роста инвестиций мы не видим. Грубо говоря, Росстат зафиксировал какой-то рост инвестиций, за которым нет материально-вещественной основы в виде гражданских видов продукции. Правда, это не означает, что весь этот рост пришелся на оборонку, это могут быть объекты интеллектуальной собственности, программное обеспечение, что-то еще такого типа — то есть прочие компоненты инвестиций. В нашем индексе они не учитываются. Получается, что растут инвестиции, которые не формируют производственные мощности в экономике». Нужно учитывать, что на первый квартал приходится очень небольшая доля годового объема инвестиций — годовую динамику определяют последующие кварталы, в третьем-четвертом кварталах мы увидим примерно 5‒7%, добавляет Сальников. По году прогноз 6,5‒6,8%.

Кроме того, мы все так же не избавились от традиционных многолетних проблем в структуре российских инвестиций в основной капитал. Здания все также составляют ощутимо бóльшую долю, чем машины и оборудование: 43,6 и 36,5% от общего объема инвестиций в первом полугодии, а доля банковского кредита слегка выросла, но все так же мала — 11,2% (9,9% годом ранее) от всех источников финансирования инвестиций. Доля собственных средств в объеме финансирования выросла еще больше и составила 59,4% (58,9% годом ранее).

Как жесткая политика Центробанка влияет на инвестиции — при том что малый бизнес и крупнейшие компании живут в собственной льготной вселенной, а остальной бизнес выкручивается на свои? А тут еще и растут сбережения, которые, по идее, должны как-то трансформироваться в инвестиции? «Влияние высокой ключевой ставки на инвестиции — это очень сложный и плохо изученный вопрос, — говорит Владимир Сальников. — Качественной научной дискуссии по этому вопросу не ведется. Использовать стандартные эконометрические подходы в нашей очень нестандартной ситуации особого смысла нет. Данные за много лет по разным странам тут не помогут. Структурно наша ситуация сильно отличается от других стран и других времен».

Микроуровень: все еще оптимизм

На микроуровне картина выглядит более радостной: бизнес видит спрос и продолжает инвестировать и планировать новые капзатраты. Компании, ответившие на экспресс-опрос «Монокля», в целом более оптимистичны, чем можно было бы предположить, исходя из данных последних опросов Росстата, Банка России, ИНП РАН, НИУ ВШЭ и др.

Начнем с компаний, которые являются поставщиками для строительной отрасли, — пожалуй, негатив чувствуют только они. Как рассказал коммерческий директор производителя вентиляционного оборудования ERA Group Александр Голосов, с началом второго полугодия в компании замечают существенное замедление роста и даже стагнацию заказов, относительно прошлых двух лет. Соответственно, к инвестициям в денежноемкие проекты в ERA Group сейчас относятся с осторожностью. От инвестиций не отказываются, но расчеты окупаемости сильно изменились из-за высокой инфляции внутри страны, а также ограничения экспортного сбыта. Кроме того, вместо защиты отечественных производителей, помимо заградительных барьеров от стран, куда экспортируют продукцию, компания сталкивается с экспортной пошлиной.

В компании «Технониколь» (разработка и производство стройматериалов и систем) не видят негативных изменений в спросе — пока. Объекты, спроектированные в прошлом году, строительство которых началось в году текущем, продолжают возводиться — соответственно, сохраняется и спрос на стройматериалы. Нынешний год компания начала с большим опережением прогнозных значений и закончит его с хорошими показателями. Примерно на 20% рос спрос на ПВХ-мембраны, каменную вату, мастики. Почти на 30% в первом квартале 2024-го по сравнению с аналогичным периодом 2023-го выросли продажи гибкой черепицы. С началом сезона цифры стабилизировались, но по основным группам материалов «Технониколь» планирует закончить год с плюсом на 17–20%. Впрочем, в компании видят тренд на замедление проектирования новых объектов, что потенциально может привести к сокращению спроса.

Что касается инвестиций, то, как рассказал совладелец и управляющий партнер компании Сергей Колесников, компания активно инвестирует в расширение собственных мощностей: модернизирует линии, строит заводы по производству каменной ваты, расширяет ассортимент. Начали выпускать сланцевую плитку для фасадов, интерьеров, которую раньше возили из Китая.

За последние два года компания открыла для себя несколько новых ниш, включая лесозаготовку, лесопиление, деревообработку. Инвестировала в производство домокомплектов — с расчетом на то, что в малоэтажном строительстве огромный спрос на рабочую силу, а домокомплект собирается всего две-три недели вместо традиционных шести месяцев.

Следующая группа компаний связана с сельским хозяйством, и у них, невзирая на проблемы с экспортом продукции, дела продолжают идти довольно неплохо. Так, в холдинге «Лазаревское» (производство и переработка сельхозпродукции растениеводства и животноводства) видят увеличение активности на внутреннем рынке в растениеводстве, которое началось с конца лета 2024 года в связи с увеличением цен на продукцию. По животноводству в «Лазаревском» поголовье не увеличивают, хотя спрос на продукцию холдинга в 2024 году превышает предложение. Занимаются цифровизацией, повышают эффективность и рентабельность.

Опрос экономистов из различных организаций, проводимый Банком России, показал улучшение медианного прогноза ВВП на 2024 год с 3,2% в июле до 3,6% в начале сентября

Как рассказала глава холдинга Кристина Романовская, долгосрочные инвестиции растут. Речь идет о запуске семеноводческого центра, строительстве нового убойного цеха и распределительного центра, собственного энергоцентра, агродроне для мониторинга полей.

Как пояснила генеральный директор холдинга «Доставка морем» (приобретение сельхозпродукции, ее транспортировка и экспорт) Наталья Тугалева, в целом по отрасли рост или сокращение экспорта зависит от валового сбора урожая, а в текущем сезоне, по мнению аналитиков, этот показатель в натуральном измерении будет сравним с прошлогодним. Цифры и конкретные инвестиции она называть не стала, но сказала, что для них инвестиции — это вложения в портовые и элеваторные мощности. На текущий момент холдинг также видит перспективу в переработке масличных и зернобобовых культур.

Оборудование: проблемы с импортом в помощь

Следующим на очереди будет машиностроение, и если с точки зрения объемов инвестиций и некоторых других показателей в этой отрасли все далеко не идеально (инвестиций в машиностроение нужно в разы больше!), то у конкретных компаний дела идут очень хорошо, особенно у тех, кто занимается развитием импортозамещающих производств. Как рассказал Андрей Медведев, генеральный директор «Промышленных силовых машин» (ПСМ; разработка, производство и сервис энергетического, силового и насосного оборудования), отрасль энергетического машиностроения столкнулась с трудностями с импортом, усложнением ситуации с международными платежами, нехваткой производственных мощностей и кадров. Но несмотря на все это, ПСМ интенсивно работает, чтобы удовлетворить рекордный спрос на автономную генерацию — дизельные, и газопоршневые электростанции. Основные направления поставок — это добывающие нефтегазовые компании и центры обработки данных. Кроме того, ПСМ активно продвигается в производстве насосного оборудования, блочных насосных станций, востребованных в добыче полезных ископаемых, в частности золота. 2024 год ПСМ рассчитывает закончить с двукратным приростом к предыдущему.

Не наблюдают спада заказов и в компании «Корона» (производство садовой силовой техники). Ее генеральный директор Михаил Ермошин связывает это с трудностью проведения оплат в Китай — многие компании приняли решение размещать заказы в России, если такие товары здесь производятся. По его прогнозу, падение числа заказов все же может наблюдаться в перспективе одного года, так как достаточно высокая инфляция будет способствовать увеличению розничных цен. Основные инвестиции «Короны» пришлись на 2022‒2023 годы — построили склады и запустили еще один производственный комплекс. Сейчас они рассматривают инвестиции в приобретение недостающего оборудования, но сумма инвестиций гораздо меньше, чем годом ранее.

Дмитрий Зырянов, занимающийся производством товарно-фрезерных станков с ЧПУ (см. «Хочу, чтобы мои станки по всей России продавались», «Эксперт» № 38 за 2023 год), тоже не видит никакого замедления, очередь заказов как была на год вперед, так и стоит в резерве. Единственная проблема для него — негде строить станки, цех уже забит битком, остались только небольшие технологические проходы, которые занимать нельзя. Сейчас как раз стоится большой цех, производственная площадка. Закупается оборудование, которое должно прийти до Нового года. Напомним, тут речь идет об инвестпроекте 2023 года.

В заключение посмотрим на производителя упаковки: компания «Ламбумиз» по итогам первого полугодия увеличила объемы производства продукции примерно на 10‒15% относительно аналогичного периода прошлого года. В 2023 году «Ламбумиз» запустил линии по производству аналога Tetra Top (картонная упаковка с пластиковыми горлышком и крышкой). Идет наращивание объемов производства такой упаковки, начинается сотрудничество с крупными клиентами — «МолВестом», «Галактикой», Благовещенским молочным комбинатом и другими.

Основной стратегический план развития «Ламбумиз», как рассказал председатель совета директоров компании Сергей Ботвин, — строительство на базе имеющейся территории дополнительного производственного комплекса и расширение производственных мощностей в рамках текущего ассортимента. Общий объем инвестиций до 2027 года запланирован в объеме более 2,1 млрд рублей, что позволит нарастить производственные мощности более чем в два раза.

В подготовке статьи принимали участие Александр Ивантер и Николай Ульянов