«Вот он, уровень армяно-российских отношений, — ворчали журналисты. — Больше обсудить на саммите стран СНГ нечего, кроме вечно неправильной молодежи». Но резонанс уже был создан; правда, волна пошла намного раньше министерских обсуждений. Взрывной рост запросов по слову «квадробинг» в интернете, буквально от пары сотен до миллиона, случился за последние несколько месяцев. И вот соцсети вместе с медиа сходят с ума, а политики и депутаты подхватывают тренд, раскручивают воронку интереса и разносят вирусную тему.

Кто-то уверен: ничего страшного не происходит. В самом деле, пережили «ЧВК Рёдан» — и квадроберов переживем. Скорее всего, сейчас вы уже вряд ли вспомните, что это за название такое, а ведь в феврале прошлого года оно буквально взорвало информпространство.

Кто-то, наоборот, забеспокоился: ведь все предыдущие молодежные поветрия, начиная со стиляг, рокеров, панков, готов и эмо и заканчивая хипстерами и анимешниками в клетчатых штанах и с пауком на спине, были все же про людей. До чего мы докатились! — всплескивают руками поборники морали. А им отвечают: вспомните, все мы в детском саду были зайчиками и лисичками.

И так по кругу. Ширятся охваты, растет количество упоминаний, увеличивается число подписчиков… Но где же правда? Стоит ли нам дергаться из-за каждого нового увлечения наших детей — или лучше терпеливо подождать, пока само пройдет? А может, правы те, кто утверждает, что кажущийся безобидным квадробинг работает как воронка вовлечения в нечто более опасное?

Пушистый хайп

Не так давно все соцсети облетело видео, снятое двумя блогерами где-то в России. Женщина, представившаяся бабушкой Леной, выгуливала своего внука в образе кота возле мусорных контейнеров и с умилением рассказывала про новое молодежное хобби.

— Он хороший у меня, хороший котик. Вот такие сейчас игрушки у молодежи…

— А он разговаривает? — поинтересовались молодые люди. Внук показательно мяукнул, и бабушка Лена повела его дальше.

Аналогичных видео в Сети немало, из самых разных городов. Где-то бабушка заботливо кидает внучку палку, где-то просто выгуливает на поводке в людном месте. Ушлые коммерсанты на волне хайпа начали продавать специальный корм и предлагать услуги груминга для квадроберов. На последнем видео молодая «мать» расслабляется в кальянной, а «дочь» сидит рядом на поводке; позже выяснилось, что девушки — подруги, решившие таким способом поймать хайп.

На одном из своих концертов певица Миа Бойка отчитала со сцены девочку в маске кошки. После этой истории тема шагнула в федеральный эфир, по ней высказались уже многие лидеры общественного мнения, от Ксении Собчак до Елены Мизулиной. Дошло до призывов запретить квадробинг от греха подальше. Например, глава Федерации лыжных гонок России Елена Вяльбе обратилась к Госдуме с просьбой «срочно принять закон и закрыть это».

В Русской православной церкви на этот счет единого мнения нет. Глава синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям со СМИ Владимир Легойда уверен, что квадробингу сегодня уделяется слишком много внимания и это не та тема, по которой Церковь должна занимать какую-то официальную позицию, поскольку очевидной угрозы традиционным для России ценностям новое молодежное увлечение не несет. В то же время председатель Патриаршей комиссии РПЦ по вопросам семьи, защиты материнства и детства иерей Федор Лукьянов опасается, что квадробинг может стать первой ступенькой для дальнейшего перехода ребенка к принятию антиценностей: множественности гендеров, идентичностей и в целом идеологии ЛГБТ+*.

Если сделать замеры упоминания квадроберов через «Медиалогию», мы увидим классическую информационную волну: когда интерес к теме падает, его начинают искусственно подогревать и возвращать в повестку. Как написала в своем телеграм-канале политконсультант Мария Сергеева, большая часть новостей о том, что дети считают себя зверятами или мама отвела дочку-квадробера к ветеринару, — фейки, которые кто-то специально запускает. «Кто это все раскручивает и зачем — хороший вопрос. Может, хайпожоры-телеграмеры, чтобы набрать просмотров и подписчиков. Может, враги, дабы сбить русского человека с пути праведного. А может, и наши, чтобы перебить повестку. В любом случае из хаотичных новостей это все больше и больше напоминает организованную кампанию», — уверена она.

Грань между невинными детскими забавами в кошачьих масках и деструктивной субкультурой тонкая и в перспективе способна привести к эпидемии отказа от человеческой идентичности

А Дмитрий Евстафьев, профессор Института медиа НИУ ВШЭ, и вовсе считает, что на примере квадроберов «Россия столкнулась с масштабной социоинформационной манипуляцией, которая, если ее не изучить, не понять, может создать для нашего общества очень серьезную угрозу, причем политико-идеологического характера, в крайне сложный момент времени». По мнению политолога, идет апробация некоей системы управления атомизированным обществом — по аналогии с печально известной игрой Pokemon Go, где пользователям в поисках виртуальных монстров предлагалось прыгать с обрыва, бегать по железнодорожным путям, заходить в алтарь храма и на закрытые военные объекты.

Законопроект, который мог бы запретить квадробинг и другие деструктивные субкультуры, судя по дискуссиям в СМИ, уже прорабатывается на экспертном уровне в недрах Госдумы. В каком виде он будет реализован, пока сказать сложно. Вероятнее всего, власть выберет уже опробованный способ, аналогичный истории с ЛГБТ+, АУЕ* и им подобным, — в виде запрета пропаганды, а не самого явления, поясняет юрист Матвей Цзен. «Нельзя уничтожить идеологию запретами, но уменьшить ее распространение вполне возможно. Это не какой-то суперэффективный механизм, но он худо-бедно работает, то есть мешает популяризации, ограничивает, сдерживает». При этом квадроберство само по себе очень сложно описать юридическим языком — так, чтобы под понятие пропаганды не попал, например, «Танец маленьких лебедей» или утренник в детском саду.

Если судить по статистике поисковиков, то там наряду с очевидными «что такое квадробинг» встречаются запросы «как говорить с ребенком о квадробинге», «профилактика квадробинга», «опасность квадробики» и т. д. Информацию явно искали напуганные взрослые. Страхи общества нельзя игнорировать, а значит, следует разобраться, какие опасности может таить в себе кажущееся невинным детское увлечение, чем оно отличается от привычных нам субкультур и в какой момент пора бить тревогу.

Кошечки-собачки

Квадробинг, точнее квадробика (от quadro + аэробика), возник лет десять назад как разновидность фитнеса, когда человек задействует все четыре конечности, но упражнения выполняются не на коленях, а с поддержкой веса на руках и вытянутых ногах. На таких тренировках люди выполняют упражнения, имитирующие движения животных: галоп, рысь, прыжки и т. д.

Можно вспомнить японца Кенити Ито, который еще в начале 2000-х бегал на четырех конечностях по стадионам и даже ставил мировые рекорды. Позже у Ито появились последователи, а благодаря интернету этим видом спорта заинтересовались и за океаном, в США. Тренд вскоре стал популярным в TikTok. Что самое интересное, никаких масок животных и хвостов квадроберы-первопроходцы (как правило, взрослые люди, увлекающиеся спортом) не носили: тот же Ито надевал обычные спортивные кроссовки и перчатки. Звериные ушки добавились потом, когда на квадробику обратили внимание представители других, весьма специфических субкультур — терианы и фурри.

Квадроберство само по себе очень сложно описать юридическим языком — так, чтобы под его пропаганду не попал, например, «Танец маленьких лебедей» или утренник в детском саду

Фурри (от английского fur — «мех») — субкультура, приверженцы которой любят наряжаться в полноростовые костюмы самых разных животных, как реальных, так и вымышленных, представляя себя в образе антропоморфного пушистого героя. Эта субкультура зародилась в среде американских любителей фэнтези и комиксов еще в 1970–1980-е годы, позже к движению присоединились поклонники аниме и косплееры — те, кому нравится одеваться как определенный герой из компьютерной игры или мультфильма. Очень популярны также персонажи азиатских игр, в частности хорошо знакомый россиянам синий ежик Соник или целая команда зверят из Star Fox. Как и косплееры, фурри очень много времени и денег тратят на создание сложных костюмов, наиболее полно отражающих сущность выбранного ими животного.

Так называемые терианы — более продвинутая ступень. Если фурри, сняв костюм после ролевых игр, на следующий день спокойно идут на работу, то терианы на полном серьезе считают себя не людьми, а животными: собаками, рысями, пандами, рептилиями, птицами, а порой даже представителями вымерших или фэнтезийных видов (например, драконами). То есть это уже не просто субкультура, а осознанная смена идентичности, отказ ассоциировать себя с представителем человеческого вида в принципе.

В квадробике терианы увидели возможность «стать ближе к своему териотипу», раскрыть себя (впрочем, занятие квадробикой для териан не считается обязательным). Два года назад даже появился фильм «Волк» — в нем рассказывается про Джейкоба, который оказался в специализированной психиатрической клинике в компании себе подобных. Режиссер оставляет зрителям выбор: предположить, что это фильм о меньшинствах, которые не вписываются в стандарты закостенелого социума, или увидеть в картине метафору больного общества.

Квадробинг и другие субкультуры

«Любая субкультура сталкивается и с традиционными социальными нормами, и с мейнстримными установками, — рассказывает политолог, эксперт Общественной палаты Новосибирской области Татьяна Косачева. — Например, те же хипстеры со своей эстетикой. Когда эта субкультура вышла из нишевой категории, она стала популярной: сейчас ею интересуются брендовые компании, и постепенно она переходит в массмаркет».

В свое время хиппи протестовали против милитаризма и общества потребления, панки — против социального неравенства и институциональной власти. Эмо были против подавления эмоций: в частности, это нашло отражение в песнях о личных переживаниях и личностных кризисах. В основе субкультуры квадроберов, считает Косачева, лежит эскапизм, желание убежать из насыщенного фальшью и стрессом цифрового пространства.

«Общее между другими субкультурами и квадробингом в том, что и там и там идет непризнание норм и попытка спрятаться от реальности, создав свою, более комфортную. Интернет, социальные сети и виртуальные платформы, которые раньше служили средством ухода от реальности, теперь становятся источником давления и проблем для подростков. Квадробика может рассматриваться как структурированный побег в офлайн, где молодые люди строят свои персонализированные реальности, основанные на физической активности, творчестве, самовыражении и взаимодействии без посредничества технологий. Мы слишком идеализировали и наделили пространство соцсетей свободой и саморазвитием, не замечая, как “темная сторона” проявляется в формах давления через социальные стандарты, ожидание успеха и постоянное сравнение. Это ведет к эскапизму, бегству подростков в альтернативные, более безопасные и контролируемые миры».

С другой стороны, квадроберство — очень молодое направление, еще не оформившееся до конца, причем существует оно в условиях, сильно отличающихся от той эпохи, когда складывались субкультуры панков или рокеров. Сейчас главное опасение в том, что граница между игрой в переодевание и сменой идентичности будет преодолеваться намного быстрее.

К тому же мы все прекрасно помним, как буквально за несколько лет субкультура ЛГБТ+, которая сначала преподносилась как безобидная «радужная» и вроде как недетская история про любовь и права человека, привела к калечащим операциям по смене пола у детей. Благодаря механизмам работы соцсетей и безответственности политиков все превратилось в настоящую эпидемию.

С этой точки зрения опасения иерея Федора Лукьянова, что квадроберство может привести детей в ЛГБТ+-сообщество, вовсе не кажутся паникерством. Дело в том, что фурри и терианы не считаются «детскими» субкультурами — они официальные участники запрещенного в России ЛГБТ+-движения, достаточно взглянуть на их флаги.

Если копнуть еще глубже, то выяснится, что значимую роль в этих и других, более нишевых «звериных» субкультурах играет сексуальный элемент. Скандалы с педофилами и извращенцами здесь не редкость, но еще больше тех, кто пользуется детской доверчивостью, не попадая в поле зрения правоохранительных органов.

Когда массовая культура начинает брать визуальные элементы, которые ассоциируются с субкультурами для взрослых, и соединяет их с детской субкультурой, это может вызвать продвижение идей, которые в обычных условиях считались бы табу

Игры в идентичность

В США и Западной Европе, где, как известно, новая этика порой подминает под себя государственную идеологию, «звериные» субкультуры все чаще воспринимаются не как игра, а как смена идентичности — сначала сексуальной, затем возрастной, расовой и, наконец, видовой.

Недавно по штату Калифорния прокатилась волна сообщений о том, что «школьники потребовали установить для них лотки в учебных заведениях». Новость оказалась фейком, но весьма достоверным. Ведь в США уже реально разворачивается дискуссия о том, нужно ли законодательно запретить трансгендерным учащимся пользоваться туалетами, соответствующими их гендерной идентичности. Согласитесь, обе новости демонстрируют степень безумия всех этих гендерно-идентичных историй.

Паранойи взволнованным родителям добавляет тот факт, что сами «пушистые» субкультурщики часто считают подражание животным не субкультурой, аналогичной привычным нам панкам, готам или толкинистам, а полноценной идентичностью, которых, к слову, может быть больше, чем одна (например, на одном тематическом форуме упоминался тройственный териотип «лесная куница, енот и вопрошающий лев»).

Персонажей в костюмах зверей — как вполне приличных, так и весьма откровенных — можно встретить на «парадах гордости», они часть пантеона pride. А где-то на пересечении переодеваний в животных и БДСМ-культуры, давно и прочно обосновавшейся в современном пространстве благодаря голливудским фильмам и книгам, родилась своеобразная фетиш-субкультура Puppy Play, «игры в щенков».

Костюм щенка — это цветная либо черная кожаная маска, ремни с заклепками, ошейник с шипами в форме элемента сабмиссив (термин, ставший широко известным после романа «50 оттенков серого» и обозначающий того, кто подчиняется) и хвост. Различаются субкультуры способом прикрепления хвоста к телу: у квадроберов это карабин или ремень с застежкой, а «для взрослых игр» используется анальная пробка.

Недавно именно такое собрание гей-фетишистов из Германии в характерных puppy-масках в качестве иллюстрации «сходки квадроберов» продемонстрировало российское ТВ. Формально это разные субкультуры, но если их перепутали взрослые журналисты, то детям и подавно будет сложно провести границу. Или задача как раз в том, чтобы это разделение сгладить? К примеру, нешуточный скандал вызвала реклама модного дома Balenciaga, где дети держали в руках игрушки, украшенные фетиш-элементами БДСМ.

По мнению клинического психолога Дарьи Яушевой, беспокойство об опасности слияния символов взрослой культуры с детскими интересами абсолютно обоснованно: «Дети по природе своей любопытны, они ориентируются на узнаваемые образы и склонны подражать тому, что их увлекает. И особенно тому, что сверстники считают “крутым”. И тут действительно хочется ввести понятие “окно Овертона”. Когда массовая культура начинает брать визуальные элементы, которые ассоциируются с субкультурами или явлениями, предназначенными для взрослых, и соединяет их с детской субкультурой, это может вызвать продвижение идей, которые в обычных условиях считались бы табу».

Мой ребенок — квадробер

Если ребенок надевает маску и изображает животное, это еще не повод для беспокойства. Для детей такая игра — возможность пообщаться, влиться в тематическую тусовку, найти своих. В психоаналитическом контексте, считает Татьяна Косачева, это может быть расценено как положительное явление, связанное с поиском индивидуальности. Опасным подобное увлечение становится в тот момент, когда таким образом проявляется избегание внутренних конфликтов. «Квадробика предлагает иллюзию разрешения внутреннего кризиса, уводя подростков от глубоких эмоциональных проработок и настоящих взаимодействий». Грубо говоря, сбегать от реальности — особенность нашей психики. Главное, не убегать слишком далеко и уметь вовремя вернуться.

Самый опасный возраст, конечно же, подростковый: именно в этот период идет поиск и выстраивание идентичности. Подростку важны свобода, мнение «стаи» (то есть своих сверстников) и право пробовать разные варианты самопроявления. Сложность в том, что одновременно происходит и сепарация — часто через противопоставление себя социуму и родителям, через протест. «Это определение своих границ, отвоевывание права быть собой. Спустя время увлечение субкультурой пройдет, а опыт получения удовольствия и опыт быть собой останется. Он будет ценным в работе, семье, взаимодействии с социумом», — поясняет Дарья Яушева.

Субкультуры и подростковые бунты будут всегда, от этого никуда не деться. В то же время пускать ситуацию на самотек, не контролируя детей вообще, в современном мире уже не получится. Нужно учитывать уровень вовлеченности ребенка и содержание его интереса: например, субкультуры в TikTok быстро захватывают внимание, но так же быстро исчезают, поэтому важно наблюдать за длительностью и глубиной погружения.

В набат пора бить, если ребенок становится слишком зависимым от определенного стиля общения или образа, — это может указывать на попытку удовлетворить скрытую потребность в принятии. Стоит реагировать, если простой интерес перерастает в замкнутость, избегание контактов с родными или друзьями: часто это очень тревожный сигнал. Наконец, если увлечение имеет позитивный или нейтральный характер, оно может стать способом самовыражения и даже обучения. Однако, если вы видите деструктивные формы или пропаганду опасного поведения, об этом необходимо поговорить с ребенком.

С другой стороны, попробуй детей проконтролируй: любое вмешательство в свое личное пространство они воспринимают крайне болезненно. Поддержка и ненавязчивая заинтересованность в том, чем увлечен ребенок, по мнению Яушевой, лучший вариант. Стоит также объяснить ребенку, что передвижение на четырех конечностях для хомо сапиенсов неспецифично и неподготовленный человек (в особенности несформировавшийся юный организм) рискует получить серьезные травмы, повредить пальцы и суставы, сломать кости рук при выполнении прыжков и т. д.

Хуже, если квадробика постепенно становится выражением идентичности. Одно дело — переодеться в животное и даже изображать его, встав на четвереньки, другое — считать себя им. Те же терианы, по сути, страдают видовой дисфорией: они не считают себя людьми и борются с принятием своего тела как человеческого. Из-за опасения, что квадробика может стать своеобразной воронкой вовлечения в игры совсем другого уровня, велик соблазн запретить подросткам заниматься квадробингом. Но для ребенка-то это всего лишь веселая забава. Что же делать?

Если увлечение имеет позитивный или нейтральный характер, то это может быть способом самовыражения и даже обучения. Однако если оно принимает деструктивные формы или пропагандирует опасное поведение, стоит об этом поговорить с ребенком

Вопрос в том, как и в каком виде дети получат представление о возможных последствиях. Если в прежние времена взрослые старались оградить их от вредной и не соответствующей возрасту информации, просто не рассказывая о чем-то (и это было достаточно эффективно), то теперь так сделать крайне сложно, если возможно вообще. Родительские приложения по ограничению контента работают до поры до времени: современные дети с легкостью обходят запреты, причем так, что вы даже не узнаете. А ведь почти все популярные платформы типа YouTube, TikTok и Google не считают ЛГБТ+-контент и информацию про сотни идентичностей и гендеров чем-то опасным и щедро добавляют соответствующие материалы в рекомендательную выдачу.

В условиях информационного общества остается лишь один способ поставить заслон нежелательной информации: развивать критическое мышление и обучать детей интернет-гигиене. «Дети не способны разделить то, что относится ко взрослой жизни, и то, что соответствует их возрасту. Сейчас, когда в информационном пространстве пересекаются миры взрослых и детских увлечений, родителям важно уделять внимание информационной безопасности. Обращать внимание на тот контент, который потребляет их сын или дочь. Большую роль будет играть открытое общение — это важнейший метод заботы и защиты психики ребенка, позволяющий ему осознать границы и понять, что из доступного контента действительно подходит его возрасту и интересам, а что является лишь поверхностной и незрелой попыткой подражания. У детей, которых родители учат критическому восприятию медиа, помогая осмысливать увиденное, развивается более устойчивая самооценка, им реже приходят тревожные мысли», — добавляет Яушева.

А что делать с родителями?

Но дело не только в детях. Как быть со взрослыми, которые сажают своих отпрысков на поводки и выгуливают? Наверное, это не так страшно, как установка ребенку блокаторов полового созревания в гендерных клиниках о просьбе матери или отца. Однако тоже кажется дикостью. Например, замглавы Российской академии образования Геннадий Онищенко квадробинг психическим заболеванием не считает, но, по его словам, «когда мама ведет на поводке ребенка, с мамой надо разбираться».

«Квадроберство — оно про принятие, — говорит Матвей Цзен. — Современное образование, следуя трендам времени, в России в меньшей степени, на Западе — в большей, говорит ребенку: ты можешь быть кем угодно. Ты сам определяешь, кто ты. То же говорят и психологи родителям: вы должны принимать своих детей такими, какие они есть, то есть безусловно. А квадроберство доводит это до полного абсурда: ребенок таким образом испытывает степень такого безусловного принятия, спрашивает у родителя — станешь ли ты любить меня, если я буду не Петей, а кошечкой или собачкой?»

В феномене квадроберства отражается еще одна примета нашего времени: современное общество предельно инфантилизировано. Взрослые люди готовы впасть в детство вместе с ребенком — это тоже своеобразный эскапизм, бегство от реальности. Отсюда потакание самым причудливым увлечениям своих отпрысков, вплоть до сажания их на поводок. Еще один момент: взрослые не хотят и не готовы брать ответственность за свою жизнь и жизнь своих детей, это также может проявляться в отказе от принятия действительности — например, игнорировании современной и весьма агрессивной повестки «идентичности» и нежелании увидеть реальную опасность для себя и своих детей в каком-то новом поветрии, пусть даже оно кажется таким милым и безобидным.

Что делать властям?

С учетом всех описанных рисков квадробинга беспокойство чиновников и политиков понять можно. Тем более что благодаря разным манипулятивным технологиям в интернете становится удивительно легко раздвигать пресловутые окна Овертона до пределов, еще недавно казавшихся абсолютно немыслимыми. А значит, надо изучить вопрос о рукотворном информационном хайпе вокруг субкультур и других странных историй.

Вчера нам говорили о праве человека на свободу самовыражения и любви, а сегодня в одних только США проводятся десятки тысяч операций по смене пола в год. Вчера нам казалось, что травести-шоу — это такое развлечение для взрослых, а сегодня в тех же Штатах число подростков младше 13 лет составляет уже 18% от общего числа трансгендеров, а за последние несколько лет более 5000 детей получили блокаторы полового созревания.

Медицинские услуги, помогающие изменить идентичность, — это гигантский рынок, который, по прогнозам экспертов, к 2030 году вырастет минимум на 8,5%, а то и на все 20%. Огромные деньги, и, чтобы заработать больше, можно поднять любую информационную волну, спланировать самую изощренную кампанию по таргетному продвижению. Это еще один повод задуматься о том, чем опасны новые субкультуры и почему не стоит от них отмахиваться в духе «перебесятся, надоест»: если бывший рокер может повесить косуху в шкаф, панк — расчесать гребень, а анимешник — перестать называть всех окружающих девушек тянками, то отрезанные гениталии назад уже не пришьешь. Да и прием блокаторов полового созревания необратим: человек навсегда останется инвалидом.

Важен взвешенный подход, серьезное, а главное, экспертное общественное обсуждение. Упустим момент — и дойдет до абсурдного запрета «радуги» и «единорогов». Или под угрозой окажутся спектакли в детских садах и театрах. Грань между невинными детскими играми в кошачьих масках и деструктивной субкультурой тонкая и в перспективе способна привести к эпидемии отказа от человеческой идентичности. А потом и операции не заставят себя ждать: если есть спрос, рынок обязательно среагирует.

* ЛГБТ+, АУЕ запрещены в России Верховным судом как экстремистские движения.