Глава Министерства промышленности и торговли Антон Алиханов заявил «Интерфаксу», что в связи с развитием отечественных производств, а также благодаря прямым поставкам из дружественных государств его ведомство намерено в августе сократить перечень товаров, которые можно ввозить в страну без разрешения обладателя товарного знака.
К механизму параллельного импорта правительство обратилось в марте 2022 года после ухода иностранных компаний с российского рынка. С тех пор Минпромторг уже восемь раз корректировал приказ № 1572, в котором определен перечень товаров, разрешенных к ввозу по схеме параллельного импорта. Причем изменения были связаны как с прекращением поставок определенной продукции по схеме параллельного импорта при появлении аналогов российского производства или выпущенных в дружественных странах, так и, наоборот, с их разрешением.
Список товаров параллельного импорта может сокращаться не только в связи с импортозамещением. «Вероятно, это свидетельствует о подготовке к возвращению иностранных компаний, которые таким образом пытаются создать более благоприятные рыночные условия для своей продукции», — предполагает директор АНО «Институт развития предпринимательства и экономики» (ИРПЭ) Артур Гафаров.
Например, в апреле этого года из перечня исключили нелечебную косметику — как раз в связи с появлением на рынке отечественных аналогов и ростом внутреннего производства. Долю собственной парфюмерно-косметической продукции Минпромторг оценил в 68%, а недозагруженность мощностей — в 40–60%. Российская парфюмерно-косметическая ассоциация прогнозирует, что к 2026 году число активных локальных бьюти-брендов в стране по сравнению с 2021 годом вырастет в 3,5 раза — до 4500 единиц.
Кроме того, весной из списка убрали ноутбуки HP и Fujitsu, а также некоторые бренды сканеров, копировальных машин и принтеров. В августе изменения могут затронуть товары из сферы радиоэлектроники и легкой промышленности.
Высокотехнологичные отрасли
Продажи отечественной электроники в 2024 году по некоторым позициям увеличились более чем вдвое. Так, группа «М.Видео — Эльдорадо» отмечала рост спроса на российские игровые наушники и гарнитуры (+143%), мониторы (+110%), устройства хранения данных (+110%).
В стране уже производятся серверы, некоторые классы компьютеров, сопоставимые по мощности с зарубежными аналогами. «В будущем мы сможем почти полностью закрыть свои потребности в производстве серверов, мониторов и принтеров», — говорит исполнительный директор Ассоциации предприятий компьютерных и информационных технологий (АПКИТ) Николай Комлев.
Однако отечественное ИТ-оборудование пока требует множества импортных комплектующих. В России не выпускается достаточное количество современных микропроцессоров, контроллеров, модулей памяти. Мощности производителей — заводов «Микрон» и «Ангстрем» — загружены полностью. Нужны новые фабрики, причем с более современными технологиями.
В ИT-холдинге Merlion утверждают, что прогресс в области импортозамещения налицо. «Количество российских брендов в нашем портфеле увеличивается каждый месяц. Если говорить об электронике, то в первую очередь стоит отметить такие категории, как персональные компьютеры, мониторы, моноблоки, неттопы, ноутбуки, источники бесперебойного питания. Во многих из этих категорий Merlion успешно развивает и собственные торговые марки», — рассказали «Моноклю» в компании.
Неплохо представлены отечественные марки из реестра Минпромторга, выпускающие серверы, системы хранения данных, IP-видеокамеры, интерактивные панели и профессиональные дисплеи. Существуют также корпоративная телефония, модули оперативной памяти и твердотельные накопители (SSD) российского производства, утверждают в Merlion.
«Параллельный импорт можно убирать в тех нишах, где есть собственные продукты. В силу меньшего тиража и более дорогих в закупке зарубежных комплектующих они могут быть временно дороже импортных аналогов, но отечественные предприятия нужно поддерживать, иначе технологического суверенитета не достичь. Но во всем необходим баланс. В условиях санкций прекратить параллельный импорт нельзя, иначе нам не удастся развивать свое производство», — полагает глава АПКИТ.
Исполнительный директор Ассоциации разработчиков и производителей электроники (АРПЭ) Иван Покровский, однако, считает, что исключение торговых марок из списков параллельного импорта не ограничивает зарубежные поставки, а просто переводит их в другие каналы под другим наименованием. «Крупнейшие российские дистрибьюторы создают собственные торговые марки, заказывают партнерам из других стран выпуск с соответствующей маркировкой и далее импортируют продукцию по своим авторизованным каналам, при этом отсекают от рынка конкурентов меньшего масштаба. Такие игроки и являются главными выгодополучателями сокращения списков параллельного импорта, а не разработчики и производители», — считает эксперт.
Дело в том, что многие предприятия совмещают локальный выпуск товаров с импортом под своей маркой. Речь идет, например, о бренде компьютерной техники iRu, внесенных в реестр Минпромторга ноутбуках Aquarius, официальным дистрибьютором которых выступает Merlion; марке «Ф+» от компании «Марвел-Дистрибуция»; планшете Kvadra_T от производителя Yadro.
Параллельный импорт можно убирать в тех нишах, где есть собственные продукты. В силу меньшего тиража и более дорогих в закупке зарубежных комплектующих они могут быть временно дороже импортных аналогов, но отечественных производителей нужно поддерживать
По мнению доцента факультета технологического менеджмента и инноваций Университета ИТМО Андрея Соснило, сократить отставание, которое формировалось десятилетиями, за пару лет крайне трудно. «Зачастую нет необходимости замещать что-то на сто процентов. Нет ничего плохого в копировании лучших практик, Япония и Китай занимались этим десятилетиями. Суть бизнеса не в том, чтобы быть создателем, — никто не помнит первых производителей пылесосов, холодильников, микроволновок, фенов. Главное — постоянно улучшать свой продукт и увеличивать его ценность для людей», — уверен он.
Активное импортозамещение идет и в робототехнике. «Компания Technored поставила амбициозную задачу — выпустить 25 тыс. роботов и робототехнических комплексов, почти треть от общего объема, который предполагается в рамках национального проекта “Средства производства и автоматизации”» — такое заявление сделал генеральный директор компании Артем Лукин при подписании соглашения о сотрудничестве с Департаментом инвестиционной и промышленной политики города Москвы на ПМЭФ.
Как пояснила «Моноклю» представитель Technored Елена Киселева, сейчас выпускаемые роботы имеют 70% локализации, компания находится на финальном этапе включения в реестр российской промышленной продукции согласно постановлению Минпромторга № 719. «Мы сфокусированы на изготовлении типовых ячеек, которые практически полностью локализованы. Осуществляем крупноузловую сборку коботов, но планируем в ближайшие годы поэтапно локализовать и их компоненты. А чтобы это стало возможным, ждем выделения площадей для серийного производства роботов от ОЭЗ “Технополис Москва”», — говорит она. При этом отечественные разработки во многом превосходят зарубежные аналоги. «При установке отечественного робота на производство его сервис, поддержка и обслуживание выполняются оперативно и на территории страны, что снижает время простоя оборудования. Кроме того, наши производители более гибко учитывают особенности предприятий в РФ, облегчая интеграцию решений в существующие бизнес-процессы. Все это в совокупности делает российских роботов более привлекательными, особенно при учете вопросов кибербезопасности», — добавляет Елена Киселева.
Изменения на рынке
Сокращение перечня параллельного импорта — закономерный результат развития импортозамещения и увеличения объема поставок из дружественных стран. Исключение товаров из списка происходит в тех сегментах, где отечественные производители или альтернативные каналы могут полностью удовлетворить спрос, полагает партнер и руководитель группы таможенного регулирования и международной торговли группы компаний «Б1» Вильгельмина Шавшина. «Минпромторг напрямую учитывает их обращения с доказательством готовности заместить импорт. Анализирует данные о производственных мощностях, рыночной доле и наличии аналогов, а при обращении иностранных компаний с заявлением о возобновлении поставок оперативно корректирует перечень», — говорит она.
Параллельный импорт — это поставки из-за рубежа оригинальных продуктов без официального разрешения владельца товарного знака. И если обычный импорт товаров осуществляется самим правообладателем через официальных дистрибьюторов или агентов, то параллельный разрешается резидентам государства-получателя.
В России параллельный импорт был легализован в 2022 году, после введения масштабных санкций и ухода многих иностранных марок. Минпромторг выпустил приказ № 1572 с перечнем товаров, которые можно закупать у других продавцов (например, в Казахстане или Китае) и ввозить в Россию без разрешения владельца бренда.
Признание параллельного импорта законным зависит от принципа исчерпания прав на товарный знак, когда правообладатель теряет контроль над дальнейшей судьбой своего товара. После первой легальной продажи он не может запретить перепродажу, если только не действуют особые ограничения.
Выделяют три уровня исчерпания прав:
— международное: товар, проданный правообладателем в любой стране мира, далее может свободно перепродаваться где угодно;
— региональное: товар разрешается перепродавать только внутри определенного союза стран (например, ЕС или ЕАЭС);
— национальное: товар допустимо перепродавать только внутри страны, где он был официально введен в оборот.
Таким образом, параллельный импорт возможен, если в стране действует международное или региональное исчерпание прав. Например, Евросоюз при региональном принципе допускает ввоз лекарств и электроники, если официальные дистрибьюторы завышают цены. В США и Швейцарии действует национальный принцип, при котором права владельцев интеллектуальной собственности защищаются лучше. Так, купленный в Германии iPhone можно без согласия Apple продать во Франции, потому что это член ЕС, но не в США.
В последние два года в России стремительно росло число новых компаний, индивидуальных предпринимателей, зарегистрированных самозанятых, большое количество средств было инвестировано в выпуск отечественной продукции, в некоторых секторах объем выпуска увеличился в десятки раз. «Уникальность ситуации заключается в том, что благодаря санкциям у российских производителей появились шансы не только попасть на полку ретейлеров, что раньше было практически невозможно для малого бизнеса, но и развить свою дистрибуцию, создать собственные бренды», — добавляет Андрей Соснило.
Стремительнее всего процесс импортозамещения идет сейчас в легкой промышленности, производстве продукции медицинского назначения и товаров обихода. Критичными остаются поставки по параллельному импорту комплектующих для компьютерной техники и товаров двойного назначения, отмечает член совета по финансово-промышленной и инвестиционной политике ТПП РФ Анна Вовк. По ее мнению, в сокращении списка параллельного импорта наиболее заинтересованы предприятия легкой промышленности, в частности производители одежды. Отечественные игроки еще не готовы к прямой конкуренции с иностранными брендами, которые благодаря объемам бизнеса и налаженной цепочке поставок в состоянии закрыть потребности всех категорий покупателей, предложив полную продуктовую линейку с моделями в широком спектре размеров, тканей и цветов.
Российские компании только начинают заниматься импортозамещением, инвестируют средства в расширение, переоборудование производства или в открытие новых предприятий, и это требует протекционистской политики государства. «Перечень разрешенной для параллельного импорта продукции должен быть сокращен, чтобы наши компании могли встать на ноги и окрепнуть. Только в таких условиях может начаться здоровая конкуренция. Впрочем, даже если выпускать какую-то продукцию в России сейчас нерентабельно, страна все равно обязана это делать, чтобы обезопасить себя и не допустить повторения ситуации 2022 года, когда нам во всем вдруг отказали. Производство стратегических товаров должно быть налажено», — считает Анна Вовк.
То же касается и радиоэлектроники: если не поддерживать отечественных производителей и разработчиков, рынок заполонят импортные комплектующие, в том числе китайские. Условия ведения бизнеса и получения финансирования в нашей стране не позволяют российским компаниям полноценно конкурировать с иностранными высокотехнологичными корпорациями, которые быстрее обновляют модельный ряд и внедряют новые технологии.
По мнению Анны Вовк, полностью избежать роста цен или дефицита в случае сокращения объемов параллельного импорта вряд ли получится. Но риски можно снизить, если еще на этапе проекта привлекать экспертов для оценки регулирующего воздействия предлагаемого решения. Таким экспертом могла бы выступить ТПП РФ.
ИРПЭ, напротив, не ожидает существенного повышения цен в связи с изменением списка товаров. «Гораздо сильнее на стоимость влияют таможенно-тарифная политика, утилизационные сборы, обязательная маркировка и другие факторы», — комментирует директор института Артур Гафаров.
Андрей Соснило считает, что основная причина подорожания — девальвация рубля. Прогнозируемый на этот год курс нацвалюты оказался существенно выше текущего, что может стать причиной увеличения дефицита бюджета. «Все крупные экспортеры заинтересованы в более высоком курсе. А производителям, ориентированным на внутренний рынок, наоборот, нужен сильный рубль. Важно найти баланс валютного курса и удерживать его в долгосрочной перспективе», — говорит эксперт.
Гафаров отмечает, что возглавляемый им институт проводил публичное исследование о доле российских товаров, проданных через маркетплейсы в 2024 году. Среди топ-5 непродовольственных категорий (одежда и обувь, мебель и товары для дома, красота и здоровье, детские товары, электроника) доля отечественной продукции в среднем составила немногим менее половины. В категории «одежда» она оценивалась в 43%, «обувь» — 25%, «электроника» — 10%, «бытовая техника» — 7%, «мебель» — 60%, «товары для дома» — 42%, «красота и здоровье» — 38%, «детские товары» — 36%.
Российские товары не могут конкурировать с импортными на онлайн-площадках, поскольку себестоимость изделий (в частности, одежды), которые легально произведены в стране и с которых уплачены все налоги, оказывается выше.
В серой зоне
Одна из причин низких цен на маркетплейсах — продажа контрафакта, который сто́ит порой кратно дешевле оригинала и доля которого достигает 40% от всех брендированных товаров на российских онлайн-площадках (см. статью «“Кроссовки Алексеева” как зеркало русских маркетплейсов», «Монокль» № 24 за 2025 год). В прошлом году объем выявленного контрафакта по сравнению с 2023-м вырос на 20%. Федеральная таможенная служба обнаружила 5,8 млн единиц такой продукции на 3,4 млрд рублей. Хотя, по словам Вильгельмины Шавшиной, снижение объемов параллельного импорта уменьшает количество товарных позиций для прикрытия контрафакта.
Серый рынок занимает значительную долю и в структуре поставок автомобилей в Россию, говорит коммерческий директор ГК «Альфа-Лизинг» Ольга Кириллова. Статистика показывает существенное сокращение легального импорта новых машин, что усиливает позиции нелегальных каналов поставки. Например, по итогам января‒марта 2025 года из Киргизии было ввезено более 130 тыс. автомобилей, из Казахстана — около 100 тыс., из Беларуси — почти 55 тыс. Однако государство прилагает усилия для урегулирования данной проблемы, вводя механизмы контроля и мониторинга, поэтому с каждым годом серый рынок будет сужаться.
«Вопрос роста контрафакта и серого импорта пока остается на повестке дня, но это, скорее, вопрос коррупции. У властей есть действенные инструменты и рычаги воздействия, мы видим серьезные сдвиги: борьбу со злоупотреблениями, аресты и конфискацию имущества нарушителей», — согласен Андрей Соснило.
Потеря интереса
За три года своего существования схема параллельного импорта потеряла актуальность: объемы ввоза снизились втрое — с 6 млрд долларов в декабре 2023 года до 2 млрд в месяц в этом году.
Софья Сонина, эксперт сервиса «Мой склад», предлагающего облачные ERP-системы для малого и среднего бизнеса, отмечает, что интерес к параллельному импорту со стороны селлеров и предпринимателей заметно угас: «В основном остался сегмент премиальных товаров. То есть условный Louis Vuitton еще возят, но средний уровень (условная Zara) уже интересен гораздо меньше. Это касается и премиум-электроники, и запчастей».
Вильгельмина Шавшина напоминает, что такие импортеры сталкиваются с многочисленными проблемами. Санкционные ограничения на доставку товаров из недружественных стран ведут к задержкам и росту расходов, связанных с логистикой и необходимостью привлечения платежных агентов. К тому же есть риск изменения перечня, в который могут вернуться исключенные бренды, и риск получения исков от правообладателей.
Теряют интерес к таким товарам и покупатели. Например, по словам Ольги Кирилловой, расширение перечня иностранных марок способно увеличить ассортимент доступных автомобилей на российском рынке, но объемы параллельного импорта машин за пять месяцев этого года снизились почти на 75%. Предпосылками для этого стали не только утилизационный сбор, но и риски, связанные с покупкой «серой» машины: отсутствие официальной гарантии от производителя, сложности в поиске и приобретении оригинальных запчастей, проблемы с регистрацией и сертификацией, если автомобиль не соответствует российским нормам безопасности или экологическим стандартам.
В легальных поставках по параллельному импорту наиболее популярными стали автомобили Toyota (более 16% всего объема ввоза по итогам первого квартала), BMW (свыше 13%), Mercedes-Benz (примерно 8%). Среди самых востребованных авто оказались также гибриды и электромобили LiXiang, модели Geely, Volkswagen, Mazda, Kia, Audi и Lexus.
– новый журнал для тех, кто развивает Россию.