Вот и понадобились в Атлантике новые подводные «уши» с искусственным интеллектом, ради чего в рамках инициативы НАТО Smart Defence («Умная оборона») задумано реализовать Project CABOT. По мнению британских специалистов, это ноу-хау предусматривает создание неприступного бастиона на подходах к противолодочному рубежу Гренландия — Исландия — Великобритания (GIUK).

Тихой сапой сквозь расставленные сети

GIUK хорошо известен со времен холодной войны. Подводники Северного флота проходили через этот район для развертывания на океанские коммуникации, к Восточному побережью США и в районы патрулирования атомных подводных лодок супостата с баллистическими ракетами (ПЛАРБ). На рубеже GIUK постоянно курсировали боевые корабли и самолеты базовой патрульной авиации стран НАТО.

Подводных лодок у нас тогда было много, на боевую службу они ходили часто, и не только одиночно, но и группами и даже соединениями, что сильно напрягало иностранные противолодочные силы. Прекрасно осознавая, что рано или поздно морскую мощь Советского Союза не удастся удержать никакими рубежами, а для организации поиска на океанских просторах не хватит никаких сил, еще в конце 1950 года американцы приступили к развертыванию опытных элементов стационарной системы дальнего гидроакустического наблюдения SOSUS (Sound Surveillance System). Она работает в диапазоне низких частот (десятки и сотни герц).

Установка первой очереди гидрофонов и формирование зоны наблюдения за подводной обстановкой вдоль побережья США состоялись в период с 1952 по 1958 год. По воспоминаниям участника программы Эдварда Уитмена, ее боевым дебютом стало обнаружение береговой станцией Grand Turks советской подводной лодки проекта 641 с подтверждением контакта самолетом БПА. Случилось это в разгар Карибского кризиса, когда по плану операции «Кама» у берегов Кубы было развернуто пять субмарин с дизель-электрической энергетической установкой.

Они имели ограниченное время нахождения под водой, так как требовалось периодически всплывать в надводное положение или на перископную глубину для заряда аккумуляторных батарей от дизелей. Это увеличивало шумность и заметность корабля и частенько приводило к потере скрытности. А между тем по обе стороны океана уже полным ходом шло строительство атомных подводных лодок с более высокими боевыми возможностями и способностью не всплывать весь период боевой службы.

Проведя серию успешных испытаний и получив практический опыт, американцы со второй половины 1960-х начали формировать и наращивать зоны подводного наблюдения с помощью сети расположенных на большой глубине гидрофонов не только в Атлантике, но и в морях Северного Ледовитого и Тихого океанов. Известно, что в 1968 году исландская береговая станция Keflavik впервые обнаружила советские многоцелевые атомные подводные лодки в Норвежском море. Еще одним «подарком» для SOSUS стала ракетная подводная лодка стратегического назначения, зафиксированная в Северной Атлантике в 1974 году. Но «дыры» оставались, и в стационарную систему стали интегрировать мобильный и позиционный компоненты.

Основой первого стали низкочастотные гидроакустические станции (ГАС) с гибкими протяженными (длина рабочего участка до 600 м) буксируемыми антеннами для маневренных противолодочных сил — надводных кораблей, подводных лодок и кораблей дальней гидроакустической разведки (ДГАР). Они появились в 1980-х годах с аббревиатурами TACTAS, STASS и SURTASS соответственно, с дальностью обнаружения шумящих объектов до 270 миль. Первые две удачно дополняли среднечастотные (единицы килогерц) активно-пассивные бортовые, подкильные и буксируемые ГАС с гораздо более низкими характеристиками, третья была основной на вооружении ДГАР. Многим позже, с ростом морской мощи Китая, все ДГАР перебросили в Тихоокеанский регион.

Примечательно, что как минимум дважды советским подводникам удалось оторвать и доставить эти изделия капиталистического труда в отечественные пункты базирования для изучения. Первый такой случай произошел в октябре 1983 года в Саргассовом море, когда многоцелевая атомная подводная лодка К-324 намотала на винт антенну TACTAS следившего за ней американского фрегата McCloy. А в декабре 1986-го подводный стратег ТК-12 оторвал антенну STASS у британской субмарины Splendid в Баренцевом море. Спустя шесть лет автору этой статьи, участнику данного события, демонстрировали ее фрагмент на лекции в Военно-морской академии им. Н. Г. Кузнецова.

Второй компонент стационарной системы слежения в виде FDS (Fixed Distribution System) и ADS (Advanced Deployable System) предназначен для развертывания в мелководных районах (характерно для Восточного побережья США), где эффективности других средств недостаточно. Объединение стационарной, позиционной и маневренной систем в единую сеть обмена данными позволило создать действующую с 1985 года IUSS (см. рисунок 1).

Функционировала она так. С выходом из мелкого Баренцева в глубокое Норвежское море через рубеж мыс Нордкап — остров Медвежий на дне поджидает коварная SOSUS, обойти которую стороной не всегда возможно. Зона ее действия не имеет четких границ, но чем дольше в ней находишься, тем больше вероятность быть замеченным по собственным шумам. А она, подлая, никак не проявляя себя, фиксирует шумы с разных направлений и транслирует для анализа на береговой пост, где твое местоположение вычисляется с точностью до нескольких десятков километров.

Дальше дело техники, у которой в базе данных имеется шумовой портрет корабля, когда-то записанный с помощью тех же буксируемых антенн и теперь бережно хранящийся в фонотеке. Это сильно упрощает классификацию контакта на фоне других многочисленных шумов самого моря — биологического характера, от проходящих торговых, рыболовных и прочих судов. А вот здесь уже есть место для применения ИИ, к которому мы еще вернемся.

Затем по данным SOSUS прилетает не менее коварный самолет базовой патрульной авиации для подтверждения контакта. Его не видно и не слышно из-под воды. Он выписывает над тобой «фигуры высшего пилотажа» и загаживает море гидроакустическими буями. Лишь всплыв под перископ на сеанс связи, ты вдруг увидишь, как один из них проплывает мимо непосредственно в окуляре, а подняв взор, обнаружишь и аэроплан на очередном вираже. Это значит, что его поисково-прицельная система вцепилась в тебя бульдожьей хваткой и передает всю информацию на командный пункт.

Взрыв адреналина мгновенно выводит из состояния мнимого покоя, который нам только снится, и «на автомате» звучит команда: «Срочное погружение!». На том же отработанном «автомате» выполняются действия офицерами и мичманами в центральном посту, и лодка камнем устремляется в глубину. Но это только первая часть «мерлезонского балета» с возможными вариациями на тему «ты догоняешь, я убегаю».

В район контакта могут подтянуть другие маневренные противолодочные силы с целью установления длительного слежения и совершения действий, направленных на срыв выполнения задачи. Если не удастся восстановить утраченную скрытность (оторваться от слежения и преследования), то начало военных действий не обещает ничего хорошего. Да и по возвращении в пункт базирования на разборе похода голову посыплют большим слоем пепла. В советские времена сверху могли приложить еще и компресс в виде взыскания по партийной линии.

Тем не менее в 1985 и 1987 годах силами 33-й дивизии 1-й Краснознаменной флотилии подводных лодок Северного флота были успешно проведены операции «Апорт» и «Атрина». Если в ходе первой все рубежи удалось преодолеть скрытно, то о второй американцы были осведомлены. Однако на океанских просторах они потеряли наши атомоходы, которым удалось незаметно занять назначенные позиции.

В результате были выявлены районы патрулирования американских ПЛАРБ, добыты сведения о тактике действий маневренных противолодочных сил, в том числе самолетов базовой патрульной авиации, многоцелевых подводных лодок ВМС США, Франции и Великобритании. Кроме того, по воспоминаниям участников, стало очевидным, что при групповом прорыве в Атлантику (в обоих операциях было задействовано по пять атомоходов проекта 671РТМ), сил и средств для контроля над всем океаном у США и НАТО не хватит.

Эффективность SOSUS против подводных лодок третьего поколения снизилась еще больше. Так, в 1996 году крейсерская атомная подводная лодка К-461 «Волк», скрытно выйдя в Атлантику, обнаружила и осуществила длительное слежение за ПЛАРБ ВМС США. Аналогичных результатов добилась К-335 «Гепард» в 2009 и 2020 годах. Командирам кораблей капитанам 1-го ранга А. В. Буриличеву (впоследствии вице-адмирал), А. В. Дмитрову и Д. Н. Маслову были присвоены звания Героев России. Кстати, в 1999 году нам удалость незаметно развернуть в Средиземное море К-141 «Курск».

Очевидно, что прогресс на месте не стоит, и в информационном пространстве уже появляются сведения о проблемах поиска российских подводных лодок четвертого поколения проекта 885 «Ясень». То есть дыры в расставленных сетях залатать не удалось. В 2018 году ВМС США в течение нескольких недель не могли обнаружить в Атлантике головной корабль этой серии К-560 «Северодвинск», о чем двумя годами позже рассказывал журнал The National Interest. По сведениям американского консервативного портала The Daily Signal, в 2023 году российские подводные лодки были замечены вблизи Португалии, в Ирландском, Северном, Средиземном, Карибском морях и у берегов США.

Вот и понадобилось нашим оппонентам что-то новенькое и умненькое.

Умная противолодочная оборона и ее проблемы

Инициатива НАТО Smart Defence была провозглашена и одобрена на Чикагском саммите в мае 2012 года. По информации из разных источников, в нее входит около 30 проектов, имеющих целью экономию средств при одновременном повышении эффективности и слаженности действий войск и сил стран-участниц. Полный перечень не публикуется, но каждая из стран взяла на себя обязательство участвовать в нескольких проектах при лидерстве одной из них. Таким образом, например, реализуется создание многонационального парка морских патрульных самолетов, доступных всем членам Альянса для более гибкого и эффективного использования имеющихся ресурсов. Таким самолетом стал P-8 Poseidon известной американской фирмы Boeing.

Project CABOT тоже из этой серии, и ответственность за него в рамках «умной противолодочной обороны» взяла на себя Великобритания. Как пишет UK Defence Journal со слов Люка Полларда (государственный министр по вопросам оборонной готовности и промышленности с сентября 2025 года), «для сохранения оперативного преимущества в подводной среде она (умная противолодочная оборона. — “Монокль”) будет развернута наряду с другими существующими стационарными и маневренными системами и дополнена передовыми технологиями, такими как искусственный интеллект и автономные средства».

Что касается существующих стационарных и маневренных систем, то речь, конечно же, идет об американской IUSS. Впрочем, она уже и не совсем американская, так как буксируемые антенны систем TACTAS, STASS и SURTASS уже давно внедрены на кораблях ВМС НАТО. Более того, за несколько десятилетий они прошли не одну модернизацию.

Планируется, что в программу CABOT будут интегрированы те самые P-8 Poseidon (а возможно, и БПЛА), новые британские подводные лодки Astute (завершается строительство серии из семи единиц) и фрегаты Glasgow (Type 26), которые строятся в настоящее время по программе Global Combat Ship («Глобальный боевой корабль»).

На современном этапе именно перед многоцелевыми подводными лодками Великобритании стоит задача отслеживать перемещения российских «визави» в Северной Атлантике. Они служат одной из первых линий сдерживания России, что приносит огромную пользу Соединенным Штатам, утверждает The Daily Signal. Но есть и проблемы, о которых автор рассказывал в статье «Далеко ли до апокалипсиса в британском Королевском флоте» («Монокль» № 36 за 2025 год).

Состояние дел с фрегатами не особо радостное. Строительство головного началось в 2017 году. Три года тому назад он был спущен на воду, а ввод в эксплуатацию намечается не ранее 2027-го. Десять лет для такого корабля, пусть и головного, — не многовато ли?

Судьба этой серии с самого начала столкнулась с огромными финансовыми и техническими проблемами. Об этом с тревогой заявлялось на страницах The Guardian. Первоначально предусматривалось передать британскому флоту от 13 до 19 кораблей, но бюджет эту ношу не потянул. Как справедливо отмечал бывший первый морской лорд адмирал сэр Филип Джонс, даже планируемого количества было совершенно недостаточно. Однако «хотелки» Королевских ВМС сократили до восьми единиц (пять строятся и три заказаны). То есть глобальные фрегаты смогут выполнить не более 50% задач «умной противолодочной обороны».

Самая интригующая часть проекта — автономные средства и искусственный интеллект. Автономные средства как раз и предназначены для ликвидации пробелов в военном кораблестроении, недостатка боевых кораблей и дефицита личного состава экипажей. Видимо, на них планируется возложить оставшуюся половину объема задач по поиску российских подводных лодок. Закроют ли они уже образовавшуюся брешь, пока сказать трудно. В перспективе должны появиться надводный безэкипажный корабль с противолодочными возможностями Sloop Type 92 и сверхбольшой автономный необитаемый подводный аппарат Chariot Type 93.

Откровенно говоря, в автономных технологиях нет ничего нового. В рамках американской программы DARPA «безэкипажный корабль противолодочной войны» был построен Sea Hunter. В январе 2018 года после испытаний его передали Управлению военно-морских исследований. В августе 2022-го он был замечен на учениях RIMPAC в Тихом океане, о чем сообщало Defense News. Аналог Chariot Type 93 тоже существует у американцев. Это 50-тонный автономный необитаемый подводный аппарат Orca, разработанный компанией Boeing. Головной поступил для опытной эксплуатации в первую эскадру беспилотных подводных аппаратов ВМС США в декабре 2023 года. Имеются подобные разработки и в других странах.

Здесь как раз к месту будет локальный ИИ. Его роль может сводиться к обеспечению безопасности кораблевождения (расхождение с судами при возникновении опасности столкновения и т. п.), что уже реализуется в морских автономных надводных судах (МАНС) гражданского флота, а также к выполнению сугубо военных миссий. Он поможет выбирать параметры поиска в зависимости от гидрометеорологических и иных условий, классифицировать обнаруженные объекты, маневрировать для занятия позиции слежения. Но есть нюансы.

В отличие от гражданского судоходства, для которого Международной морской организацией разработан Кодекс МАНС (планируется к вводу в 2028 году), в военном имеются проблемы. Что представляют собой Sloop Type 92 или Sea Hunter? Если они самостоятельно выполняют свои миссии, не входят в состав вооружения корабля и не базируются на нем — однозначно военный корабль. А согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 года он должен находиться «под командованием офицера, который состоит на службе правительства данного государства и фамилия которого занесена в соответствующий список военнослужащих или эквивалентный ему документ, и иметь экипаж, подчиненный регулярной военной дисциплине». То же самое относится и к Chariot Type 93 или Orca. Вряд ли их деятельность будет регламентирована многосторонним международным соглашением.

Таким образом, все эти автономные надводные и подводные корабли становятся законной целью не только в военное, но и в мирное время в связи с незаконной деятельностью. Прецеденты вылова подобных, но меньших по размеру американских аппаратов уже имели место в Южно-Китайском (ВМС КНР, 2016 год) и в Красном морях (ВМС Ирана, 2022 год). Их подняли из воды, «полюбопытствовали» и спустя некоторое время отдали хозяевам.

Тем не менее в НАТО надеются, что при реализации проекта CABOT им удастся превратить GIUK и подходы к нему в неприступный бастион, который планируется создать в два этапа.

Бастион на море не шутка

Первый этап получил название Atlantic Net и затронет непосредственно GIUK. Как отмечается на онлайн-платформах DefenceXP и Navy Lookout, в результате его реализации должна быть достигнута основная цель проекта CABOT — объединение существующих и перспективных систем, сил и средств в единую сеть обмена данными с применением ИИ. К слову, у американцев такие разработки есть, но передадут ли они союзникам свои технологии, покажет время. Примечательно, что этап предусматривает внедрение модели COCONO (Contractor-Owned, Contractor-Operated, Naval Oversight). Она заключается в том, что владение автономными надводными и подводными системами, их развертывание и эксплуатацию будет осуществлять отраслевой партнер, то есть гражданская структура, работающая по этой программе в интересах и под контролем Королевских ВМС.

Использование модели COCONO направлено не только на оптимизацию закупок, но и на решение проблемы нехватки личного состава в британском флоте. Безэкипажные платформы с гидроакустическим вооружением будут собирать данные о подводной обстановке, проводить первичную оценку с помощью ИИ (ту самую классификацию обнаруженных объектов) и передавать частично обработанную информацию в защищенный центр удаленных операций для проверки и анализа персоналом Королевских ВМС. Считается, что для ввода ее в эксплуатацию требуется не более двух лет.

По результатам компьютерного моделирования сделан вывод: использование ИИ позволяет обнаруживать и отслеживать подводные лодки с вероятностью 95%

Отметим, что Atlantic Net будет разрабатываться на базе ныне существующих автономных систем гражданского или двойного назначения, которые необходимо дооборудовать и адаптировать к требованиям по поиску и обнаружению подводных лодок. А это, в том числе, вопросы длительности и дальности плавания, энергоемкости, мореходности, устойчивости к особенностям среды и пр.

На втором этапе, получившем название Bastion Atlantic, будет осуществлен переход к модели, принадлежащей государству и управляемой государством (GOGO), то есть британскими ВМС. Соответственно и пространственный охват станет значительно большим (см. рисунок 2).

Ожидается, что при всех издержках полная оперативная готовность Атлантического бастиона для действий против российских подводных лодок будет достигнута до конца 2030-х годов. К этому времени на вооружение британских ВМС поступят недостающие фрегаты и автономные средства, а также в рамках модели COCONO будет отработана единая сеть обмена данными с применением ИИ.

Сведения об исследованиях в области ИИ для военных целей, а тем более ведения противолодочной войны носят закрытый характер. Но, как ни странно, об этом рассказала старейшая англоязычная газета Гонконга South China Morning Post на основе публикации китайских инженеров-ученых в рецензируемом журнале Electronics Optics & Control. Утверждается, что система с ИИ будет способна формировать целостную картину подводной обстановки в реальном масштабе времени на основе поступающей информации от всех участников процесса, вплоть до температуры и солености воды (параметры среды, имеющие важное значение для организации гидроакустического поиска).

По результатам компьютерного моделирования сделан вывод: использование ИИ позволяет обнаруживать и отслеживать подводные лодки с вероятностью 95%, даже если они применяют для уклонения сложные маневры и самоходные приборы гидроакустического противодействия. Мгновенно принимается решение, где вести поиск, как настроить поисковые системы и как реагировать на действия противника. Традиционные методы поддержания скрытности — снижение заметности по физическим полям, выбор оптимальных глубин и скорости или применение ложных целей — могут оказаться малоэффективными против систем нового поколения.

Если такие технологии будут разработаны и внедрены, подводные силы флотов столкнутся с серьезными ограничениями в своей боевой деятельности и придется искать нетрадиционные способы для штурма бастионов.