Несовершенство законодательства в сфере внедрения инноваций, устаревшие подходы и нормативно-правовые документы, непонимание со стороны чиновников и надзорных органов — ряд этих и других важных нюансов не только уменьшает число идей, проходящих через так называемую инновационную воронку, но и отдаляет желанное и, главное, возможное улучшение качества жизни людей.

В чем заключается общий интерес государства, общества и бизнеса в контексте внедрения инноваций? Какой должна быть экосистема для успешного развития инноваций в стране, и какую функцию в этом процессе должно выполнять государство? Всегда ли оправдан только коммерческий подход к инновационной деятельности, и в каких случаях он не работает? Эти и другие проблемные вопросы внедрения инновационных разработок в повседневность обсудили участники круглого стола «Доступные инновации: как пройти путь от инвестиций до повышения качества жизни потребителей», организованного журналом «Эксперт-Сибирь».

Между декларацией и реализацией

Создание новых, более совершенных продуктов и процессов, освоение новых рынков — одна из главных задач в инновационной деятельности бизнеса. Но решить ее без содействия государства, напрямую или косвенно регулирующего инновационные процессы, сложно. По мнению начальника управления науки и внедрения научных разработок мэрии города Новосибирска Михаила Камаева, экономика нашего государства, за исключением Москвы, сегодня не готова к инновационным разработкам.

«Устаревшие нормативно-правовые документы не дают этой экономике планомерно внедрять инновации. Например, как происходит строительство? По строительным правилам и нормативным документам, которые устарели десятки лет назад, — поясняет представитель мэрии. — Мы говорим об «умном городе», об инновациях в городской среде, но их реализация невозможна, так как сама базовая среда, например, строительная отрасль, на данный момент регулируется законами так, что комплексную автоматизацию (основа «умного города») делать не нужно и, соответственно, бизнес, минимизируя издержки, не включает это в проекты и реализацию. Сама электроника «умного города» стоит недорого — всего 1 миллион руб­лей — стоимость единой автоматизированной системы управления небольшим зданием, куда можно вывести все опции управления. Но когда застройщик прокладывает коммуникации, он вынужден опираться на устаревшие нормативы. И непонятно, почему федерация как главный держатель нормативно-правовой базы продолжает декларировать, что хочет создавать инфраструктуру «умного города», выделять десятки миллиардов руб­лей на каждый город, но при этом не дает элементарного — базы. То есть, создаются проекты «умного города», которые не привязаны к существующей инфраструктуре, и строятся миллионы квадратных метров, которые не готовы к «умному городу».

Начальник управления научно-образовательного комплекса и инноваций Министерства образования Новосибирской области Екатерина Курганова считает, что ответственность за «пробелы» в базе имеет смысл разделять между ведомствами, представляющими конкретные отрасли экономики или социальной сферы: «Чтобы какая-то отрасль развивалась в части инноваций, необходимо, чтобы развивались в этом направлении и соответствующие министерства. В Минздраве, в Минсельхозе, в Минстрое понимают всю проблему нормативной базы. Федеральное или областное законодательство — вопросы всегда к той структуре, которая отвечает за эту отрасль».

По словам представителя новосибирского Минобра, с 2012 года разработки в научно-образовательном комплексе в Новосибирской области имеют такую меру поддержки, как субсидия на коммерциализацию. Получателем субсидии может быть любой субъект инновационной деятельности вне зависимости от области применения — будь то технологические, производственные или социальные инновации.

При этом, как отмечает Михаил Камаев, остаются нерешенными принципиальные вещи, мешающие самому развитию: «Инновация должна внедряться естественным путем. Если она искусственна, то она не будет иметь никаких возможностей для жизни. Когда начинают говорить о поддержке инноваций, все заканчивается тем, что выделяется какая-то сумма денег на программу. Но мы забываем главное — нужны общие законы развития инноваций в стране, единые для всех, чтобы была конкуренция. К сожалению, на данный момент этой единой базы для всех не создано нашими законодателями».

Нюансы регулирования

Тем не менее, в Новосибирской области есть огромное количество работающих инструментов для внедрения инноваций, считает директор Инновационного медико-технологического центра (Медицинского технопарка) Екатерина Мамонова. Вопрос лишь в правильной точке их применения: «Во главу угла нашей системы мы всегда ставили потребительскую ценность продукта. А это означает — самого пациента, если мы говорим о проектах, то они должны быть экономически обоснованными. Все проекты мы рассматриваем с точки зрения того, чтобы этот продукт четко лег в систему массового использования, — поясняет руководитель медтехнопарка. — Это очень важная часть проекта, с нашей точки зрения. Медтехнопарк сегодня — это четыре разных инфраструктуры, каждая из которых фактически базируется на тех элементах поддержки, которые есть сегодня в России. Мы исходим из того, что никто не будет специально ничего делать под нас».

Коммерческий подход к инновационной деятельности, направленный, в конечном счете, на получение дополнительной прибыли, характерен для производственного сектора и оправдан, если результат инновационного процесса поставляется на рынок, имеет четко определенную цену и потенциального покупателя. Однако существуют инновационные процессы, просчитать составляющие которых гораздо сложнее. Например, проекты социальной сферы, связанные с необходимостью доступа к инновации конкретного человека. Вкладывая свои средства в инновации, бизнес подвергает себя значительному инновационному риску. Решив развивать инновацию в социальной сфере, рискует вдвойне.

 «Мы много говорим, что государство должно. На самом деле государство никому ничего не должно, потому что в основе инновационных процессов — компания и желание конкретного предпринимателя сформировать эффективный инновационный бизнес. А если этот бизнес ложится в стратегию государственного развития как социальный, то он должен быть поддержан государством», — говорит Екатерина Мамонова.

Участники круглого стола соглашаются — инновационные проекты в большинстве случаев характеризуются значительной степенью неопределенности результата и длительностью получения отдачи. А если конечный потребитель  — представитель незащищенного слоя населения— тем более.

«У нас продукт предназначен для глухих. Это самая социально уязвимая категория населения. 200 тыс. населения России сегодня изолировано от общества потому, что есть барьер в коммуникациях, — делится своим опытом Андрей Старков, представитель компании-разработчика инновационного продукта «Сурдофон» (УК «Ломоносов Капитал»). — Эти люди сегодня находятся за чертой бедности, предоставлены сами себе. Чтобы решить эту проблему коммуникационного барьера, мы за свой счет разработали электронный и мобильный сурдопереводчик. Сегодня у нас действует диспетчерский центр, сурдопереводчики обслуживают любые вызовы со стороны глухих, когда им требуется перевод — в банке, в полиции, в больнице, когда и где угодно. Мы коммерческая организация, и мы эту проблему закрываем. Но они могут платить, допустим, в месяц, за безлимит, как абонентскую плату, 200 руб­лей. А у нас час услуг сурдопереводчика стоит 180 руб­лей. При этом существует федеральный закон о социальной поддержке населения, в котором написано, что «органы государственной власти и органы местного населения создают условия в подведомственных учреждениях для получения инвалидами услуг для перевода с использованием русского жестового языка». Существуют законы, которые обязывают и бизнес создавать условия для обслуживания глухих у себя, также с использованием жестового языка. Но если бизнес, к которому мы обращались, использует наши услуги и рассматривает наши предложения, то наши двух-трехгодичные беседы с властью заканчиваются письмами: «В связи с отсутствием в бюджете…». А министр и вовсе говорит, что такой проблемы вообще нет! То есть, с одной стороны, существует закон, который говорит: делайте это. С другой стороны, сидят люди, которые говорят: нет».

Представитель ООО «Сурдофон» согласился с тезисом, озвученным некоторыми участниками круглого стола, о том, что технологическая некомпетентность органов власти и отсутствие адекватных времени правовых нормативов способны серьезно тормозить инновационные процессы, однако заметил, что некомпетентность и проволочки в области управления могут нанести гораздо более серьезный урон. Ведь даже те компании, которые не рассчитывают на материальные субсидии от государства и развивают инновационный продукт за счет собственных инвестиций, ждут от государства как минимум исполнения существующих норм. Особенно в части доступности конечному потребителю уже существующих разработок для повышения качества жизни.

За инновацию в ответе

По мнению управляющего по корпоративным вопросам региона Сибирь и Дальний Восток компании «Филип Моррис Сэйлз энд Маркетинг» Дмитрия Шаркова, для бизнеса инновации порой становятся не столько фактором конкурентоспособности, требующим значительных долгосрочных инвестиционных вложений, сколько ключевым направлением корпоративной социальной ответственности, особенно если компания работает в сфере производства продукции с пониженным риском для здоровья потребителя. Социально ответственный бизнес стремится к разработкам и выводу на рынок продуктов и услуг, которые имеют существенные преимущества по сравнению с традиционными продуктами и повышают качество жизни потребителя. Так, компания «Филип Моррис Интернэшнл» (ФМИ) начала разрабатывать продукцию с пониженным риском, альтернативную сигаретам, почти 10 лет назад.

«Филип Моррис Интернэшнл» — инновационная компания, — говорит Дмитрий Шарков. — За 10 лет мы прошли путь от разработки и оценки до коммерциализации нашей инновационной бездымной продукции. С 2008 года компания инвестировала более 4,5 млрд долларов США в разработку, научные исследования и развитие производственных мощностей для большого портфеля бездымной продукции с потенциалом к снижению вреда для здоровья. Один из таких продуктов — электрическая система нагревания табака IQOS уже доступна в 38 странах мира, включая Россию. В прошлом году на Петербургском международном экономическом форуме мы подписали с правительством Ленинградской области инвестиционный меморандум на сумму 2,5 млрд руб­лей с целью локализации производства инновационной продукции на фабрике «Филип Моррис Ижора». Сегодня инвестиционная составляющая данного меморандума нами практически выполнена и уже в этом году параллельно производству сигарет на фабрике будет запущено производство табачных стиков для IQOS. На ПМЭФ-2018 мы объявили о расширении данной инвестиционной программы и в 2018–2019 годах планируем инвестировать еще порядка 7 млрд руб­лей в установку на фабрике дополнительных линий производства табачных стиков».

Дмитрий Шарков отметил, что государственное регулирование табачного рынка в России признается одним из самых жестких в мире. Однако запреты не всегда оказываются эффективны — несмотря на законодательные ограничения уровень курения в стране в обозримом будущем останется на относительно высоком уровне. Так, государством в рамках реализации приоритетного проекта «Формирование здорового образа жизни» предполагается снизить распространенность потребления табака среди взрослого населения с 30,5% в 2017 году до 27% в 2025 году. В итоге в стране сохранится порядка 25–27 млн приверженцев этой привычки, что свидетельствует о необходимости дополнительных усилий по снижению числа курильщиков и поиска эффективного способа снизить риски для здоровья тех, кто не бросает курить. «Миллионы курящих мужчин и женщин ищут менее вредную альтернативу курению, которая в то же время отвечала бы их потребностям, — поясняет представитель табачной компании. — В России 35 млн курильщиков, и те из них, кто не отказывается от потребления никотиносодержащих продуктов, должны иметь возможность перейти на менее вредную альтернативу».

Конечно, решение таких инвестиционных задач, потенциально имеющих огромный социальный эффект и значительное влияние на общественное здоровье, безусловно сопряжено с необходимостью создания в России соответствующей нормативно-правовой базы.

«Учитывая специфику потребления альтернативных никотиносодержащих продуктов и их принципиальные отличия от сигарет, мы считаем, что для регулирования их оборота необходимо создание отдельной нормативной правовой базы, в основе которой должны быть научно подтвержденные данные и всесторонняя оценка потенциала этих продуктов к снижению вреда для здоровья курильщиков по сравнению с обычными сигаретами. В частности, научные исследования, проведенные нашей компанией с учетом строгих международных стандартов, показывают, что в сравнении с  сигаретным дымом уровень вредных веществ в аэрозоли IQOS ниже в среднем на 90–95%. При этом клинические исследования демонстрируют значительное снижение воздействия вредных веществ у курильщиков, переключившихся на IQOS, близкое к результатам контрольной группы, прекратившей курение на время исследования. Эти результаты были подтверждены Всероссийским НИИ табака, махорки и табачных изделий, а также Институтом фундаментальной медицины и биологии Казанского федерального университета, которые в 2016–2017 годах по поручению правительства РФ провели соответствующие научные исследования». — поясняет Дмитрий Шарков.

В мире к концепции снижения вреда от табакокурения эксперты относятся по-разному. ВОЗ занимает сдержанную позицию, но и она говорит, что, если значительное большинство курильщиков табака, которые не могут или не хотят отказаться от курения, незамедлительно перейдут на какой-либо из альтернативных источников доставки никотина, представляющих меньше вреда для здоровья, и в конечном счете откажутся от его употребления, это будет существенным достижением в области современного здравоохранения.

К социальному сегменту инновационной деятельности, связанному с решением проблем здоровья, реализации концепции снижения вреда и обеспечением достойного уровня жизни населения, должен быть особый регулятивный подход, согласились участники круглого стола.

Безусловно, важно разработать правовое регулирование, основываясь на научно подтвержденных данных и оценке потенциала альтернативного продукта. Правовое поле в отношении новых продуктов в России пока находится на этапе формирования. Но уже сейчас есть примеры мировой практики, предусматривающие раздельное регулирование сигарет и бездымной продукции. Например, Директива Евросоюза о табачных изделиях также выделяет новые продукты в отдельную категорию и устанавливает порядок уведомления государств — членов ЕС производителями о запуске в обращение новых табачных продуктов. В настоящее время страны — члены ЕС занимаются транспозицией данной Директивы на нацио­нальном уровне. Очевидно, что такие новации в правовом поле были бы маловероятны без серьезных научных исследований компании-инноватора, готовой к открытому диалогу. Кроме того, 1 июля 2017 года в России вступил в силу нацио­нальный стандарт на нагреваемый табак, разработанный ФГБНУ «Всероссийский научно-исследовательский институт табака, махорки и табачных изделий» (Краснодар). До настоящего момента никаких нормативных документов, устанавливающих требования к этой продукции, не существовало, и Российская Федерация стала первой страной, где был введен нацио­нальный стандарт на нагреваемый табак.

«Под лежачее бревно и инновации не текут», — подытожил выступления участников беседы модератор круглого стола, генеральный директор «Эксперт-Сибирь» Виталий Букатин. Представители бизнеса и власти согласились, что для того, чтобы увеличить долю инновационных компаний в экономике страны, постараться придется всем участникам процесса.