За десять месяцев Банк России отозвал всего 20 лицензий (еще три их сдали добровольно) — это минимум с 2012 года. Из них только три банка входили в топ-200 по величине активов. Правда, и банков остается все меньше, а новых не появляется. Из 446 банков и НКО 227 зарегистрировано в Москве, в 16 регионах не осталось ни одного местного банка, в 37-ми — один-два банка, в 19-ти — от трех до пяти банков, лишь в 11-ти — более пяти банков. Только в 30 регионах есть более-менее крупные банки, входящие в топ-200.
Продолжает сокращаться число убыточных банков (лицензий лишаются прежде всего они). Если год назад их было 28% от общего количества, то теперь только 18%.
Если считать валовую прибыль банковской системы, то она за год выросла на целых 38%. Однако не надо делать поспешных выводов. Во-первых, с 2014 года на прибыль банков серьезно влияли резервы. Резервы — это «грехи» прошлых лет (недооценка реального качества активов, созданных ранее), кроме того, резервы создавались зачастую под давлением Банка России после проверки активов. Более объективную картину дает прибыль до резервов, а она выросла на 28%. Здесь надо учитывать, что львиная доля прибыли приходится на Сбер и другие госбанки, а львиная доля убытков — на санируемые (и теперь тоже государственные) банки.
Прибыль всех банков (без санируемых) по итогам девяти месяцев 2019 года выросла к аналогичному периоду прошлого года на 18%, в том числе Сбербанка — на 11%, частных банков — на 49%. Отразилось сокращение отчислений в резервы. Прибыль до резервов (также без санируемых) выросла на 0%. У Сбербанка — минус 1%, у прочих госбанков — минус 9%, у частных — плюс 22%. Максимальные относительные приросты — в группе малых и средних банков и иностранных «дочек».
Банки адаптировались к кризису, сократили расходы (в том числе цифровизация помогла), увеличили комиссионные доходы. За год в целом по банкам страны (тоже без санируемых) процентная маржа (процентные доходы за вычетом процентных расходов) сократилась на 3%, прежде всего за счет госбанков. У частных, напротив, рост 4%. При этом чистые комиссионные доходы в целом по стране выросли на 15%, у госбанков — на 18%, у частных — на 10%. Но растут и расходы: на персонал — на 10% (12% у госбанков и 7% у частных), прочие — на 11%, в том числе на рекламу — на 31% (у госбанков, включая санируемые, — 49%, у частных — 17%).
Проблема с рентабельностью прежде всего у малых банков. Если в целом по стране по показателю операционной прибыли (до создания резервов) убыточны 15% банков, то в первой сотне — всего 3%, во второй — 10%, в третьей — 13%, а из самых малых — 28% убыточны. Понятно, что многие из этих банков просто проигрывают конкуренцию крупным, притом что пробуксовывает кредитование юрлиц, а это их основной хлеб.
Среди уральских банков всего три показали убыток: «Нейва», Уралпромбанк и «Ермак». Причем у всех есть операционная прибыль. «Нейва» по требованию регулятора произвела отрицательную переоценку недвижимости (что также отрицательно повлияло на капитал), а два других создали резервы под ссуды.
Процесс пошел
Шестипроцентный рост активов за девять месяцев (здесь и далее не учитываем переоценку валютной составляющей) достигнут благодаря росту кредитования физических лиц на 15% (в том числе задолженность по кредиткам увеличилась на 20%). На 10% увеличились ликвидные активы. Правда, на 7% сократились вложения в ценные бумаги.
Но главный банковский актив (прежде всего для средних и малых банков) — кредиты юридическим лицам — выросли всего на 2,7%, и то за счет санируемых банков, которые частично превращаются в банки плохих долгов. Рост задолженности без этих банков — всего 1,5%, но просрочка выросла на 13%, а непросроченные
ссуды (которые и служат базой для заработка) —всего на 0,9%. При этом в отличие от прошлых лет более активны на рынке малые и средние банки (в плюсе как московские — 4,3%, так и региональные — 2,3%), а также иностранные «дочки» — 2,2%. Существенно более высокими темпами росли кредиты ИП — в целом 9%, причем у банков всех групп.
Посмотрим, что происходит по отраслям. Разделим их на две группы: легкие (сельское хозяйство, пищевая промышленность, деревообработка, торговля, услуги, финансы, строительство) и тяжелые (добыча ископаемых, металлургия, химия, машиностроение, энергетика, транспорт и связь). С 2014 года тяжелые отрасли по динамике кредитования опережали легкие, в прошлом году наметился перелом тенденции, а в этом он усилился: задолженность легких отраслей приросла на 4,6%, тяжелых — лишь на 0,1%.
Существуют значительные региональные различия в корпоративном кредитовании. На коротком интервале влияние оказывают выдачи и возвраты крупных кредитов, особенно если промышленность региона не слишком диверсифицирована. Например, прирост кредитного портфеля челябинских предприятий за девять месяцев этого года был отрицателен (4,2%), зато в 2018 году — 20%, в 2017-м — только 3,6%, а в 2016-м — минус 13%. Поэтому возьмем больший период. С начала 2015 года (почти за пять лет) кредитный портфель вырос всего на 15%, если скорректировать его на инфляцию, то реальный рост составил 11,5%. В 36 субъектах произошло сокращение кредитного портфеля. Среди уральских это Пермский край и Башкортостан. В целом на Урале рост составил 16,2%, но если убрать Тюменскую область, то лишь 2,3%. Причина — сокращение кредитного портфеля легких отраслей на 22%, коснувшееся всех регионов Урала (кроме Тюменской области). Вливание денег в тяжелые отрасли было меньше, всего — 17%. Малый и средний бизнес, который почти весь относится к легким отраслям, не предъявлял должного спроса на кредиты. В целом по стране рост наблюдался в сельскохозяйственных регионах (исключая национальные республики Северного Кавказа), на Дальнем Востоке и столицах. Наметившийся рост кредитования легких отраслей может вселять оптимизм. ?
См. инфографику на сайте acexpert.ru
