На фоне обострения ситуации вокруг Северной Кореи и американской атаки по Сирии, администрация Дональда Трампа напомнила о том, что у США есть еще один потенциальный противник – Иран. Госсекретарь Рекс Тиллерсон назвал эту страну угрозой Соединенным Штатам и дал понять, что его шеф вовсе не отказался от идеи пересмотра сделки по иранской ядерной программе, заключенной при Бараке Обаме. До реальных шагов в этом направлении дело вряд ли дойдет, однако политические последствия воинственной риторики Трампа в виде окончания «оттепели» в отношениях Ирана и Запада вполне возможны.
Свое заявление Тиллерсон сделал на пресс-конференции в Вашингтоне. Он охарактеризовал как провальную сделку, заключенную в 2015 году между Ираном и «шестеркой» международных посредников - США, России, Китая, Франции, Великобритании и Германии (так называемый «Совместный всеобъемлющий план действий»). Ведь Тегеран, подчеркнул Тиллерсон, по-прежнему хочет в перспективе превратиться в государство, имеющее атомное оружие. «Совместный всеобъемлющий план действий потерпел неудачу в достижении главной цели — неядерного статуса Ирана», - сказал американский дипломат, дав понять, что администрация Трампа будет добиваться пересмотра сделки.
Собственно, идея, изложенная Тиллерсоном, не нова. Еще в ходе своей предвыборной компании Трамп критиковал Обаму за сделку с Ираном, которую он даже назвал в одном из интервью «одной из самых глупых из тех, которые я когда-либо видел». Суть сделки в общих чертах заключалась в последовательном снятии, в обмен на меры по ограничению ядерной программы, международных санкций против Ирана. С принятием Совместного всеобъемлющего плана действий разрешился один из самых сложных и длительных международных кризисов последнего времени. Мир вздохнул с облегчением, а вот в США сделка была воспринята неоднозначно. Особенно неохотно ее приняли в Республиканской партии, где скептическое отношение к обещанию Ирана не развивать свою ядерную программу характерно отнюдь не только для нынешнего президента.
Немалую роль в формировании критического взгляда на сделку сыграла и позиция Израиля – страны, к чему мнению Трамп, как политик, во многом, ориентирующийся на консервативный протестантский и произраильски настроенный электорат из американской «глубинки», не может не прислушиваться. Так что заявление Тиллерсона можно рассматривать и как сигнал избирателям нынешнего главы государства: я не забыл ни о вас, ни о своих предвыборных заявлениях.
И все же реальный пересмотр сделки с Ираном выглядит крайне маловероятным, хотя бы потому что правовых возможностей у США для этого практически нет. Сделка одобрена на уровне Совета безопасности ООН, и, соответственно, «отыгрывать назад» придется только через эту организацию. Значит, Трампу надо будет убедить, как минимум, Китай и Россию. Причем, непонятно, какие аргументы могут быть приведены: информации о том, что Иран предпринимал какие-либо действия, противоречащие Совместному всеобъемлющему плану действий на сегодняшний день нет. Что и констатировалось в соответствующем докладе Генерального секретаря ООН. Нет претензий к Ирану и у МАГАТЭ: официальный Тегеран сейчас явно больше озабочен своей экономикой, нежели желанием в очередной раз испытать терпение мирового сообщества.
На что нынешняя позиция США реально может повлиять – так это на расклад сил в ходе предвыборной компании в Иране. В этой стране 19 мая предстоят президентские выборы. Чуть ли не главной их интригой стало появление в них неожиданного участника – экс-президента страны Махмуда Ахмадинежада. С его именем ассоциируется весь кризис, связанный с неуступчивостью Ирана по вопросу его ядерной программы.
Намерение Ахмадинежада побороться за третий для него президентский срок стало вдвойне сюрпризом в свете позиции рахбара (высшего руководителя Ирана) Али Хаменеи. В конце прошлого года он настоятельно посоветовал экс-президенту, отбивавшемуся от обвинений в коррупции, не принимать участие в майских выборах. И Ахмадинежад объявил, что в преемники нынешнего главы Ирана Хасана Рухани не метит.
Но в апреле он неожиданно изменил свое решение и выставил свою кандидатуру. «Наш революционный лидер не приказывал мне, а дал совет, уточнив, что это ни к чему не обязывает», - объяснил перемену своей позиции в интервью «Евроньюс» Ахмадинежад. Имела ли место действительно частная инициатива политика, и ранее замеченного в спорах с рахбаром, или его выдвижение было согласовано с Али Хаменеи выяснится уже 26-27 апреля. К этой дате Совет стражей Конституции Ирана должен обнародовать список кандидатов, которых допустили до выборов. Если в их числе окажется и Ахмадинежад, значит, похоже, рахбар решил, что «крутому парню» Трампу надо противопоставить своего «крутого парня». Или, по крайней мере, припугнуть угрозой его возвращения во власть.
