Владимир Путин получит возможность высказать всё, что он думает о глобальном потеплении, если примет участие в международной конференции по климату в Глазго. О том, что российский президент получил приглашение принять участие в конференции, стало известно во вторник.
Встреча, на которой будет решаться судьба 6-й статьи Парижского соглашения, обещает стать скандальной, прогнозирует специальный представитель президента РФ по вопросам изменения климата Руслан Эдельгериев. Именно эта статья стала камнем преткновения для многих подписантов договора. Она регулирует вопросы, возникающие в ходе сотрудничества государств при осуществлении своих, определяемых на национальном уровне, вкладов в реализацию соглашения.
В Глазго будет жарко
Владимир Путин не может не помнить, что статья под номером 6 когда-то сыграла роковую роль в судьбе страны, которая называлась Советским Союзом. Именно после отмены 6-й статьи Конституции начался неконтролируемый распад системы, основанной на доминирующей роли единственной партии.
Теперь статья под тем же номером грозит потопить и международное соглашение по климату, заключенное в Париже. И судьба его в значительной степени зависит от позиции России — точно так же, как как именно российская подпись в свое время решила судьбу Киотского соглашения по климату.
Судя по состоявшейся в апреле конференции, которую многие считают репетицией Всемирного климатического форума в Глазго, Владимир Путин чувствует себя вполне в теме, и не только потому, что ему известен роковой смысл цифры 6. Вопрос в другом: принесет ли следование в русле Парижского соглашения однозначную пользу российской экономике и насколько далеко Путин может заходить, двигаясь по пути компромиссов.
Правительственные чиновники постоянно убеждают общественность и парламентариев в том, что «зеленая» экономика должна стать драйвером модернизации отечественной промышленности, способствовать ее переходу на энергоэффективные технологии. С этой (хотя и не единственной) целью правительство продвигает закон «О сокращении выбросов парниковых газов», рассчитывая, что предприятиям будет экономически невыгодно загрязнять атмосферу метаном, элегазом и углекислотой. Но не менее — если не более —важную роль играет ожидаемый от принятия закона международный резонанс. Так или иначе, Госдума во вторник приняла его сразу во втором и третьем чтениях.
«Для страны это важный шаг во исполнение международных обязательств, — заявил глава комитета Госдумы по экологии и охране окружающей среды Владимир Бурматов. — Многие страны сегодня открыто декларируют введение трансграничного углеродного регулирования, чтобы стимулировать и поддерживать своих производителей. Мы не исключаем, что будут попытки дискриминировать наших экспортеров, то есть вводить трансграничный углеродный сбор для того, чтобы наша продукция стала менее конкурентноспособной».
В предпринимательских кругах в этой связи отмечают, что если говорить о реальных условиях, а не о «прекрасном далёко», то российская промышленность не в состоянии соответствовать предписываемым критериям, поэтому ничего, кроме роста налоговой нагрузки, «озеленение» отечественного законодательства бизнесу не принесет. В российском бизнес-сообществе уже сложились неформальные (пока) группировки, которые прямо называют теорию антропогенного глобального потепления заговором Запада, цель которого — измотать и разорить потенциальных конкурентов в гонке за двумя градусами Цельсия, как это было сделано с СССР в гонке вооружений.
В Женеву на разминку
До встречи в Глазго, намеченной на ноябрь, президенту Путину предстоит встретиться 16 июня в Женеве со своим американским коллегой Джо Байденом. Эта встреча вполне может стать для Путина отличной разминкой перед конференцией в Глазго: ожидается, что экологическая тема станет на саммите одной из важнейших, причем таковой ее постарается сделать именно российская сторона.
Как неоднократно отмечали эксперты, в Москве эту тему видят общепримиряющей, учитывая то обстоятельство, что демократы в США педалирует борьбу с климатическими изменениями с 2004 года, когда бывший вице-президент Ал Гор выступил соучредителем компании Generation Investment Management, управлявшей экологически-ориентированными фондами. Следовательно, полагают эксперты, в Женеве экологическая тема может стать самой неконфликтной, и причин тому две.
Первая — Путин с энтузиазмом (и, как представляется, искренним) поддерживает экологическую повестку. Всем хорошо известно его увлечение полетами со стерхами, спасением тигров и братанием с китообразными — то есть, любовь к дикой природе российский президент доказывает личным примером.
Вторая — Парижское соглашение (как и все, ему предшествовавшие), не предусматривает каких-либо санкций в случае недостижения сторонами декларированных ими целей. Более того: в международно-правовом смысле сокращение эмиссии вообще не является для стран-подписантов обязательным. То есть Путин, женевские собеседники могут с чистой совестью соглашаться друг с другом, ничуть не кривя душой — мостить благими намерениями дорожные карты никому не возбраняется.
Между Сциллой экономики и Харибдой экологии
Экологическая тематика настолько внутренне противоречива, что ждать достижения каких-либо окончательных договоренностей на любом из мероприятий, будь то встреча в Женеве или в Глазго, оснований нет, призывает к трезвому подходу член комитета Госдумы по экологии и охране окружающей среды Александр Клыканов.
«Ни мы, ни любая другая страна в мире не может ожидать, что удастся согласовать правила, которые удовлетворят всех и полностью. Каждая страна, в том числе Россия, вынуждена искать свою золотую середину между задачами охраны окружающей среды и национальными экономическими целями», — говорит он.
Но независимо от того, какие возражения может высказать та или иная страна или группа стран относительно тех или иных условий соглашений, их необходимо разрабатывать и выносить на всеобщее обсуждение, убежден депутат. Потому что если не будет предмета для обсуждения, то весь процесс просто потеряет смысл, констатирует он.
Определяя позицию России на международных переговорах по климатическим темам, надо отталкиваться от того, что в силу объективных исторических и природных обстоятельств главным эмитентом парниковых газов является ее энергетическая промышленность, говорит Клыканов. И в этом, в частности, отличие России от, скажем, Уганды, где не бывает снега и мазут не сжигают просто для того, чтобы отопить города. Их вклад в углеродный след — пасущиеся на полях коровы, и он несравним с теми выбросами, которые производит электрическая генерация, констатирует депутат.
Для российских законодателей и для Кремля в равной степени важно проложить такой маршрут между Сциллой экологии и Харибдой экономики, который, с одной стороны, не сделает Россию заложницей международных требований по экологическим стандартам, а с другой — не превратит ее в «экологического изгоя», вынужденного оплачивать углеродный сбор со всех товаров, идущих на экспорт, говорит Клыканов.
«Если Россия решит гордо следовать собственным экологическим стандартам, не обращая внимания на их оценку мировым сообществом, это может стоить нам, по предварительным подсчетам, триллионы долларов ежегодно на углеродных пошлинах. А вот если мы соглашаемся учитывать международные критерии, у нас появляется легальная возможность торга. Именно поэтому Госдума работает над принятием национального “антипарникового” законодательства», — резюмирует депутат.
И снова надо брать пример с Китая
Впрочем, продолжает Клыканов, особой спешки с этим законом нет, поскольку ни у российских экспертов, ни в международном сообществе сегодня нет четкого понимания, по каким формулам рассчитывать «нетто-вклад» каждой страны в загрязнение атмосферы.
Мало того: ситуация развивается в полном соответствии с пословицей «Собака лает, а караван идет», констатирует он. Пока представители 190 стран мира пакуют чемоданы для поездки в Шотландию, объемы парниковых выбросов бьют исторические рекорды. По данным Международного энергетического агентства, в 2021 году будет зафиксирован самый большой за последние десять лет рост объемов выбросов углекислого газа в атмосферу — 33 млрд тонн.
При сохранении нынешних объемов выбросов в Китае, России и Канаде планета потеплеет к концу столетия на 5°С, говорит Клыканов. Немногим лучше выглядят США и Австралия, выбросы которых дадут потепление на 4°С. Для Евросоюза этот показатель составляет 3—3,5°С.
Но, во-первых, Россия уже перевыполнила свои обязательства: по Парижскому соглашению, она должна снизить к 2030 году выбросы парниковых газов до уровня не более 70% от показателя 1990 года. Уже сегодня этот уровень — около 50 процентов, но и он все равно обеспечивает стране пятое место в мире по общему объему выбросов — 1,68 млрд тонн (после США, Китая, Евросоюза и Индии). А во-вторых, эти расчеты не принимают во внимание тот факт, что по размеру природной (лесной и морской) абсорбции парниковых газов Россия уступает только Бразилии.
Ко всему этому, пока никто в мире не понимает, каким образом будет происходить верификация данных по выбросам, предоставленным каждой страной, продолжает Клыканов. Физическое наполнение национальных углеродных единиц может отличаться в разы, и придется сравнивать несравнимое. Доказать, «грязен» или «чист» экспортный продукт (газ, металл и проч.) при отсутствии общепризнанного эталона невозможно в принципе.
Все это дает Владимиру Путину достаточно объективных, не политизированных оснований отстаивать российскую точку зрения на проблему глобальных климатических изменений и в Женеве, и в Глазго, и за рамками этих саммитов, полагает депутат.
«Согласятся с нашими подходами, или нет — нас это должно мало беспокоить, — считает Клыканов. — Давайте брать пример с Китая, где экологическая ситуация намного сложнее, чем в России. Там в этом году приняли законодательство, схожее с тем, которое сегодня обсуждается в нашей Думе. Мы должны вслед за Китаем зайти на мировой рынок продажи углеродных выбросов и зарабатывать на нем, а не нести убытки. Это же касается и внутреннего рынка — более экологичные предприятия смогут зарабатывать на продаже углеродных единиц менее экологичным».
По мнению депутата, у Путина и Байдена есть возможность выступить в Женеве не только в качестве лидеров своих стран, но инициаторами глобальной повестки, где их ответственность за общемировую ситуацию и возможности на нее влиять сравнимы. Такой повесткой может стать экология — поскольку лучше контролировать объемы выбросов стран, чем количество боеголовок у них, подводит итог Клыканов.
Из России с повесткой
Проблема взгляда на борьбу с климатическими изменениями шире, чем просто вопрос, противоречит ли экологическая повестка экономическому развитию или способствует ему, убежден директор Института экономики природопользования и экологической политики Борис Моргунов.
«Хочет того отечественный бизнес или не хочет, мы должны встраиваться в мировую повестку, а она диктует свои правила. Наша страна — а бизнес является ее неотъемлемой частью — не имеет иного выбора, если мы хотим быть успешными в тех реалиях, которые эта повестка диктует», — убежден он.
Однако проблема климатических изменений не ограничивается ее антропогенной составляющей, продолжает эксперт. Гораздо большее влияние на потепление климата оказывают природные факторы, и здесь у России нет равных по возможностям на эти процессы влиять.
«Если антропогенная повестка формируется за рубежами России, то природная находится целиком в нашем распоряжении, и мы должны стать в ней пионерами, —уверен Моргунов. — Речь о том, что подавляющий объем главного парникового газа — метана — поступает в атмосферу не от человеческой деятельности, а в результате таяния вечной мерзлоты, которая занимает огромные территории нашей страны».
Россия самой природой и географией поставлена лидером разработки модели борьбы с глобальными изменениями климата, принимающей во внимание неантропогенный фактор (который многие ученые и политики считают преувеличенным). И тогда именно Россия, а не другие страны, сможет диктовать свои условия и правила мировому сообществу, а не наоборот, уверен ученый.
Дело за малым — убедить участников конференции в Глазго, что именно в Сибири человечество обретет драйвер уверенного мирового развития.
Недаром Владимир Путин летает отмечать свои дни рождения именно в эти края.
