Си Цзиньпин официально стал вторым Мао

Коммунизм — это идеология плюс ритуал. По крайней мере, китайский коммунизм. Это в нашей стране Ленин, Сталин, Хрущев и Брежнев выступали с заявлениями по вопросам марксистской теории, когда им заблагорассудится, то и дело вводя в ступор советских граждан, которым по должности приходилось следить за колебаниями линии партии. В Китае же вожди о теоретических вопросах высказывались редко, но, как говорится, метко. И всякий раз их новации выражалась в резолюциях пленумов ЦК КПК.

Таких исторических резолюций за всю историю коммунистического Китая было три. Первая принята в 1945 году. Ей предшествовала чистка в партии — фактически, разгром ее просоветского крыла, которое хотело, чтобы социализм строился под строгой опекой товарища Сталина. Та резолюция определила, что у Китая есть свой собственный вождь — Мао Цзэдун.

Вторая историческая резолюция была принята в 1981 году. Ее идейным вдохновителем был «отец» китайских экономических реформ, местный Хрущев, Горбачев и Бухарин в одном лице, товарищ Дэн Сяопин. В ней критиковались ошибки времен печально известной «культурной революции» и закладывались основы будущего правления. Вместо одного всевластного «красного императора» в КНР должно было править коллективное руководство, где пребывание чиновников на должности ограничивалось бы определенными сроками. В Китае устанавливалась не демократия и не диктатура. Скорее, это была конфуцианская олигархия, с чиновниками, которые, во имя общего блага, поступаются личными амбициями. Слово «была» в данном случае верное. О той системе, порожденной резолюцией 1981 года, следует говорить теперь, после 6-го пленума ЦК Компартии, исключительно в прошедшем времени.

Вообще-то, второй пятилетний срок Си Цзиньпина на посту председателя КНР истекает только в следующем году. Но и былое формальное ограничение на пребывание в этой должности не больше двух сроков уже отменено. То есть, фактически, у нынешнего председателя после 6-го пленума нет и не может быть иного выбора, кроме как править Поднебесной дальше. Ведь в резолюции содержится призыв «ко всей партии, всей армии и народам всех этнических групп теснее объединиться вокруг Центрального комитета партии и полностью осуществить переход к новой эпохе социализма с китайской спецификой под руководством товарища Си Цзиньпина». Так вождей в Китае давно не славили.

К лаврам «нового Мао», единолично ведущего страну к социализму с китайской спецификой, Си Цзиньпин шел давно — столько же, сколько гнила в стране система коллективного руководства, созданная Дэн Сяопином. Меняющие друг друга чиновники потихоньку сращивались с бизнесом, становясь, таким образом, подходящей мишенью для антикоррупционных кампаний со звучными названиями (например, «борьбы с тиграми и мухами»), которые затевал Си Цзиньпин. С некоторой натяжкой можно сказать, что Китаем давно правило не коллективное руководство, а триумвират партийных патриархов. Это Цзян Цзэмин, Ху Цзиньтао и Си Цзиньпин. Все трое занимали должности генсеков Компартии. Заслуги всех троих отмечены на пленуме. Однако лидер у страны — тот, кто носит титул председателя КНР, который когда-то носил Мао.

Как это скажется на дальнейшем развитии Поднебесной? Трудно сказать. Как известно, власть часто развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Или, как сказал Ленин, плох тот революционер, который в момент острой борьбы останавливается перед незыблемостью закона. А острой борьбы товарищу Си предстоит много. Главным образом — борьбы с США, противостояние с которыми будет определять политику Китая на долгие годы.

Но и внутри страну ждут ужесточения во всех сферах. Практически свернута автономия Гонконга. В нем добивают остатки независимой прессы. Летом закрылась крупнейшая оппозиционная газета Apple Daily, этой осенью окончательно самоликвидируется соответствующая медиагруппа. А 6 ноября агентство Bloomberg сообщило о готовящейся исторической сделке: китайская госкомпания Bauhinia Culture Holdings рассматривает возможность покупки влиятельного гонконгского издания South China Morning Post. Сейчас им владеет Alibaba — то бишь, миллиардер Джек Ма. Но и на технологические гиганты, прежде (опять-таки в соответствии с заветами Дэн Сяопина) считавшиеся неприкасаемыми, власти ведут успешное наступление.

Предстоят и новые партийные чистки. Возможно, они пройдут не под знаменем борьбы с коррупцией, а в соответствии с веяниями времени: будут обставлены, например, как сражение за права женщин и очищение морального облика партийных бонз. На такое предположение невольно наводит скандал, неожиданно вспыхнувший перед пленумом: теннисистка Пэн Шуай обвинила в сексуальном насилии Чжан Гаоли — бывшего вице-премьера Госсовета КНР, впавшего в немилость у Си Цзиньпина. Это первый такого рода скандал, в котором замешан один из, пусть и из бывших, но руководителей страны. Чем он закончится — непонятно, но не исключено, что и оргвыводами. Благо, количество лишившихся свободы чиновников при Си уже таково, что впору действительно вспоминать о временах Мао.

Пока новый лидер может себе это позволить — ведь народ в Китае безмолвствует. Консенсус между элитой и обществом в КНР зиждется не на идеологии, а на способности властей обеспечивать приемлемый уровень жизни и темпы экономического роста. И хотя приметы долгосрочного кризиса китайской экономики есть, пока это только приметы, которые на своем личном опыте ощутили немногие китайцы. А значит, правлению нового кормчего пока ничто не угрожает.