Мы привыкли смотреть на академические свободы сквозь оптику романтического идеализма — оборачиваясь назад, к «золотой эпохе» XIX века. Ведь саму идею университета Вильгельм фон Гумбольдт создал, основываясь именно на фундаменте этих трех свобод — свободы учить, учиться и исследовать. Берлинский университет, организованный знаменитым прусским министром в начале XIX века на этих принципах, стал эталоном, который затем импортировали все передовые страны, создавая у себя новые национальные центры просвещения и научного знания.
Так начиналась эпоха мощнейшего научного рывка, которая сегодня, похоже, подошла к концу. Отсюда и тот ностальгический идеализм, с которым мы смотрим на академические свободы. В современном университете за бесконечной бюрократизацией, оптимизацией и относительной бедностью ученых эти свободы разделять не так уж и просто.
Парадокс, но, несмотря на ту огромную роль, которую сыграли университет и закрепленные на его территории специфические свободы за минувшие два столетия, сегодня его статус, возможности, общественный вес неумолимо девальвируются. А сам университет как институт, по сути, оказался отброшен в «догумбольдтовскую» эпоху. В этом смысле показательно, что, согласно недавнему опросу Superjob, только в России за последние десять лет доля родителей, которые хотят, чтобы их дети после окончания школы поступали в вузы, упала в два раза.
Причин такого снижения интереса две, и обе они характеризуют наше время: сокращение количества бюджетных мест и выбор в пользу более прикладной образовательной траектории. В сущности, прекрасная иллюстрация тому большому тренду, который демонстрирует окончательное расставание западной цивилизации с одним из главных институтов, обеспечивших ее воспроизводимость.
Знание все чаще воспринимается сегодня строго прагматически, а университет утрачивает остатки своей автономии под ударами бюрократического контроля и нового общественного запроса на полезность. Но вместе с этим падает и былой уровень доверия к университету — что со стороны общества, что со стороны государства.
О конце академических свобод все чаще с тревогой начинает говорить само академическое сообщество. Как пишет известный британский историк идей Стефан Коллини в своей книге «Зачем нужны университеты?», «никогда раньше они [университеты] не были настолько многочисленны и важны, и в то же время никогда раньше они не страдали от настолько удручающей нехватки доверия и утраты идентичности. Они получают больше государственных денег, чем когда-либо прежде, но им еще никогда не приходилось тратить столько сил на защиту своего общественного статуса».
