Финтех в разных странах развивается по-разному, но условно можно выделить три сценария. Цифровые платформы, так называемые Big Tech, как в Китае, играющие огромную роль во всех сферах жизни; конкуренция финтехов и других игроков за счет открытых API, программных интерфейсов, как в ЕС и Великобритании; наконец, развитие экосистем вокруг финансовых институтов, как в Австралии, Канаде и России. Такие сценарии перечислила генеральный директор ассоциации Татьяна Жаркова, выступая на недавнем Девятом форуме FinNext.
Одна из развилок в мире финтеха и заодно банковского сектора, которая сейчас активно обсуждается, — станут ли банковские услуги таким же обезличенным товаром, как электричество или вода (в моду вошел термин «коммодитизация» финансов, от англ. commodities), либо же останутся «привязанными» к поставщику.
Аналитики венчурного фонда Digital Horizon, например, уверены, что финансовые сервисы будут быстро уходить «за кулисы»: кредит можно будет получить без всяких анкет на сайте интернет-магазина, перевести деньги в любом небанковском приложении. Это будет выгодно не только нефинансовым игрокам, но и самим банкам, считают в Digital Horizon: для банков это означает нулевую стоимость привлечения клиентов и получение «контекстных» данных о них же в реальном времени. «2021 год будет все дальше отодвигать банки от клиентов, демонстрируя, насколько ограниченную ценность имеют банковские приложения сами по себе», — говорится в недавнем исследовании Digital Horizon. В качестве подтверждения аналитики приводят пример Сбера, запустившего в конце прошлого года онлайн-сервис «Бизнес-покупки в кредит». Теперь клиенты банка — предприятия малого бизнеса могут приобретать товары в кредит на b2b-онлайн-площадках. Правда, несмотря на авторизацию по СберБизнес ID, анкету им все равно нужно заполнять.
Еще один пример «коммодитизации», по мнению Digital Horizon, — покупка Wildberries небольшого банка «Стандарт-кредит» для развития у себя финансовых сервисов как для покупателей, так и для предпринимателей.
«Важным для клиента становится незаметность», — говорит Татьяна Жаркова из «Ассоциации Финтех».
Но тут есть важный нюанс: полноценный банковский бизнес невозможно вести без банка. Попытавшись масштабировать кредитование, Wildberries неминуемо столкнется с тем, что ей понадобится и скоринг-модель, и управление рисками, и источник средств для кредитов. А это будет означать полноценные инвестиции в купленный банк. И пример Сбера тут не вполне показателен: у него уже существует огромная клиентская база, которую он пытается использовать как можно эффективнее. Достаточно сказать, что, запустив «Бизнес-покупки в кредит», Сбер предодобрил лимиты на 900 миллиардов рублей 600 тысячам малых предприятий — это большая часть всего малого бизнеса в стране. С нуля, не имея такой базы, вряд ли возможно сделать аналогичный сервис эффективным.
«Я не думаю, что будет коммодитизация банков, останутся большие бренды», — заявил на FinNext Оскар Хартманн, основатель сервисов KupiVIP и CarPrice и член совета директоров Альфа-банка.
Удешевлять оказалось дорого
Красной нитью через тему финтеха сейчас проходит рост затрат. И на Западе, как видно по текстам нашего спецдоклада, и в России проекты, пытающиеся удешевить традиционные платежи и другие финансовые услуги, будь то стартапы или крупные банки, сталкиваются с неожиданными преградами в самых разных областях.
Член правления, руководитель IT-блока банка «Открытие» Сергей Русанов на форуме FinNext заявил, что из-за огромного спроса на облачные сервисы российские провайдеры облачных услуг взвинтили цены, так что банкам выгоднее самим строить инфраструктуру, а не арендовать ее.
Не так давно бурному осуждению в соцсетях подверглась начальник управления привлечения талантов Home Credit Bank Елена Ковальчук, назвавшая происходящее с зарплатами IT-специалистов «мыльным пузырем». «Сейчас наши конкуренты откровенно перекупают кандидатов с очень серьезными дельтами в заработной плате в сравнении с другими работодателями, которые в ближайшие несколько лет эту дельту покрыть не смогут. Через пять-десять лет компании будут нуждаться в IT-специалистах, но с их запросами никто не будет иметь возможности их нанять, к сожалению. И мы придем к глубокому кадровому кризису при физическом наличии людей, как бы абсурдно это ни было», — предупредила в одном из интервью Ковальчук.
Тем не менее в банковской отрасли, как и во всей экономике, действительно назревает серьезный кризис: поскольку специалистов не хватает, а спрос на цифровизацию процессов большой, зарплаты действительно растут неконтролируемо. По некоторым данным, зарплаты разработчиков, то есть тех, кто создает IT-продукты, в том числе для банков и финансовой отрасли, за коронакризисный год выросли более чем вдвое. В перспективе это может привести к тому, что цифровизация процессов будет приносить не выгоду, а убыток.
Есть и еще менее очевидные «узкие горлышки». Так, открытие банковского счета для нового клиента по-прежнему невозможно без личной встречи с сотрудником банка и предъявления паспорта. А из-за этого, констатирует Оскар Хартманн, в онлайн-банках сотрудников может быть больше, чем в офлайн — из-за курьеров, которые развозят карты новым клиентам.
Помочь могла бы Единая биометрическая система, но она в плачевном состоянии, заявил на FinNext зампредправления ГК ЦФТ Андрей Фомичев: за два года в ней зарегистрировалось лишь 164 тыс. граждан. Другие инициативы, продвигаемые государством для цифровизации банков, тоже не впечатляют: к маркетплейсу ЦБ и Мосбиржи подключено только шесть банков, а Система быстрых платежей ввиду ряда особенностей неудобна для круглосуточной работы в ней малым и средним банкам, для которых она, собственно, и создавалась.
В итоге во всем мире финтех-стартапы, «легкие и гибкие», никак не могут выйти на прибыль из-за постоянно растущих затрат. В McKinsey подсчитали, что для поддержания одного только финтех-сектора ЕС во второй половине 2021 года потребуется 5,7 млрд евро, и непонятно, откуда возьмутся эти средства. Венчурное финансирование, которого долгие годы было в избытке, в 2020 году резко иссякло, а оставшиеся инвесторы стали гораздо пристальнее изучать проекты. «Это представляет собой серьезную проблему для финтехов, многие из которых все еще неприбыльны и постоянно нуждаются в капитале по мере завершения своего инновационного цикла: привлечения новых клиентов, уточнения предложений и в конечном счете монетизации своих масштабов для получения прибыли», — предупреждают в McKinsey.
Вся беда в том, что, создав удобное приложение и какой-то один или два продукта (трансграничные переводы, или платежи, или еще что-то), финтех-компании не могут извлечь из этого прибыль. Сэкономив на чем-то, клиент вовсе не собирается отдавать сэкономленное тому же сервису. «Возьмем для примера цифровые банки. В среднем клиенты цифровых банков владеют полутора продуктами по сравнению с пятью для традиционных банков, — приводят пример в McKinsey. — Только немногие из них добились, чтобы клиенты подписались на регулярные услуги. Действующие же банки генерируют доход из множества источников помимо комиссионных за транзакции, включая счета, коммерческие и потребительские кредитные продукты, ипотечные кредиты и инвестиции. В результате многие цифровые банки имеют бизнес-модель, ориентированную на потребление наличных, которая требует постоянного финансирования со стороны инвесторов. До COVID-19 их потери на одного клиента составляли от 10 до 60 евро. Наиболее эффективные действующие банки приносили от 150 до 350 евро на одного клиента. Теперь ожидается, что убыток финтех-сервисов на одного клиента увеличится с 20 до 75 евро, а прибыль на одного клиента в ведущих действующих банках упадет до 50–200 евро.
Так что для финтехов настало трудное время, и участники рынка ожидают, что он будет консолидироваться. Да и то удачно продаться получится не у всех. Скажем, сейчас финтех-проект Affirm позволяет оформлять рассрочку тем людям, которых «не пропускают» традиционные скоринг-системы банков (см. «AFFIRMация», стр. NN), — за счет больших данных. Но, скорее всего, в будущем многие банки смогут настроить свои скоринговые системы по такому же принципу — у них больше ресурсов, чтобы нанять нужных спецов, а значит, уникальность бизнес-модели Affirm исчезнет. И такая участь может постичь многие финтех-стартапы.
