«Восемьдесят семь процентов средств нам предстоит привлечь самостоятельно, что в нынешних финансовых условиях затруднительно», — заявил он. По словам Лихачева, после консультаций с правительством было одобрено выделение дополнительных средств в объеме 230 млрд рублей. «Мы рассчитываем на содействие Совета Федерации в решении этого вопроса», — подчеркнул он и добавил, что «крайне важно для наших длительных, направленных на десятилетия проектов иметь сценарий устойчивого якорного финансирования».

Планов громадье

Тема атома стала одной из доминирующих в Совете федерации на минувшей неделе. Так, в честь 80-летия российской атомной промышленности в верхней палате парламента развернули тематическую выставку, а руководство «Росатома» приняло участие в очередном заседании Совфеда и в круглом столе, посвященном АЭС малой мощности. Главная цель — заручиться поддержкой сенаторов в выделении средств на национальный проект «Новые атомные и энергетические технологии».

Документ предполагает, в числе прочего, достижение мирового лидерства в данной области, разработку технологии замкнутого ядерного цикла, создание новых реакторных установок и атомных станций малой мощности.

Кроме того, предполагается массовое строительство новых крупных АЭС. Согласно Генеральной схеме размещения объектов электроэнергетики, «Росатом» до 2042 года должен запустить 38 энергоблоков большой, малой и средней мощности, в том числе в плавучем формате, в разных регионах — на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. Все это позволит увеличить долю АЭС в выработке электроэнергии с 18,9 до 23,5%.

За рубежом госкорпорация тоже работает активно — ей принадлежит почти 90% рынка экспортного строительства атомных энергоблоков. Сейчас «Росатом» одновременно сооружает 22 энергоблока в нескольких странах: Китае, Индии, Турции, Египте, Иране, Венгрии, Бангладеш. В прошлом году было заключено первое в мире экспортное соглашение на возведение малой АЭС в Узбекистане. «Мы являемся абсолютными лидерами по обогащению [урана], занимаем третье место по добыче и фабрикации топлива и второе — по объемам минерально-сырьевой базы», — отметил Лихачев.

За 2019–2024 годы показатель EBITDA (прибыль до уплаты налогов, процентов по кредитам и расходам на амортизацию) практически удвоился, составив 732 млрд рублей, а выручка в открытой части деятельности корпорации поднялась в три раза. Прирост обеспечен в том числе расширением деятельности корпорации за рубежом, несмотря на усиливающееся санкционное давление. Из общего объема выручки в 3,236 трлн рублей (около 40,6 млрд долларов) на доходы от экспорта пришлась почти половина — 17,9 млрд долларов.

Параллельно с увеличением объема гособоронзаказа доля гражданского производства тоже росла, превысив 55%, к 2030 году «Росатом» намерен довести ее до 70%, отводя немалое место в этом малой энергетике.

Реакторы малой мощности на «гражданке»

Производство гражданских реакторов малой мощности началось с освоения Арктики и строительства атомных ледоколов, для которых сначала использовались реакторы ОК-150, ОК-900 и предпоследняя модификация КЛТ-40, на которой работает первая плавучая атомная теплоэлектростанция (ПАТЭС) «Академик Ломоносов». А с 2013 года «Росатом» перешел на изготовление новой линейки реакторов РИТМ-200.

«РИТМ-200 является флагманским серийным реактором, на котором уже работают четыре новых ледокола — “Арктика”, “Сибирь”, “Урал”, “Якутия». Еще два — “Чукотка» и “Ленинград” — строятся. В ближайшее время будет заложен “Сталинград”, и сейчас мы активно в правительстве обсуждаем строительство восьмого ледокола этого же проекта», — рассказал на совещании в Совете Федерации Андрей Никипелов, заместитель гендиректора госкорпорации, курирующий машиностроение.

Развивая линейку реакторов РИТМ-200, в «Росатоме» разработали РИТМ-400, вдвое превосходящий предыдущую версию по мощности. Новая модель предназначена для самого мощного в мире ледокола «Россия», который строится сейчас на Дальнем Востоке.

Но ставка сделана именно на РИТМ-200. На нем будут работать наземные атомные станции малой мощности (АСММ), которые «Росатом» сооружает неподалеку от якутского поселка Усть-Куйга, а также в Узбекистане и Мьянме. По словам Андрея Никипелова, РИТМ-200 — самый производительный гражданский атомный реактор в мире, его мощность составляет от 50 до 60 МВт в зависимости от проекта. «Это абсолютно серийный продукт, на котором работают уже 10 установок и еще 14 находятся в разной стадии изготовления», — пояснил заместитель гендиректора госкорпорации.

Разработано три модификации реактора: РИТМ-200H для наземных АСММ, РИТМ-200C и РИТМ-200M для плавучих энергоблоков — обычных и модернизированных.

Замглавы «Росатома» заявил, что полный комплект основного оборудования для проектов на основе РИТМ-200 компания готова изготавливать «внутри собственного контура». По его словам, при строительстве ледоколов используется до 90% компонентов российского производства. «Мы готовы делать сами все, что связано с “плавучками”, почти под 100 процентов, но делаем только 80 процентов с учетом возможностей наших судостроительных верфей», — поясняет Андрей Никипелов.

Отметим, что в Стратегии развития судостроения — 2025, о которой мы писали ранее (см. статью «Российское судостроение между миром и войной», «Монокль» № 21 за 2025 год), содержатся более скромные данные относительно локализации ледоколов. Согласно документу, здесь наблюдается наименьшая среди прочих российских судов зависимость от импорта, а «доля российских компонентов превышает 60%».

Проекты на земле

Малые АЭС призваны обеспечить электричеством районы, где нет других источников энергии, достаточной инфраструктуры и сетей. По словам замглавы «Росатома», большинство стран мира сегодня признают АЭС зеленой энергетикой с минимальными выбросами СО2. В самом деле, Евросоюз в 2022 году классифицировал ядерную энергетику в своей таксономии как экологически устойчивый вид экономической деятельности.

Благодаря этим преимуществам «Росатом» в 2024 году заключил первый экспортный контракт на сооружение шести блоков общей мощностью 330 МВт в Узбекистане. Станция строится в Джизакской области с не очень развитой инфраструктурой, она позволит комплексно развивать важный для Узбекистана регион. «Наши люди уже находятся на площадке, разворачивается строительство», — рассказывает Андрей Никипелов.

В марте 2025 года подписано межправительственное соглашение с Мьянмой о строительстве АЭС мощностью 110 МВт с возможным увеличением до 330. «Это тоже одно из преимуществ станций малой мощности. И плавучие и наземные АЭС могут быть модульными: легко добавить необходимое количество блоков для большей мощности», — пояснил замглавы «Росатома».

Эксперт аналитического центра «Яков и партнеры» Анна Волкова напоминает, что мировое потребление электричества за последние десять лет выросло почти вдвое. «На фоне роста спроса на электроэнергию десятки стран проявили интерес к АЭС, в том числе к наземным и плавучим АСММ. Последние наиболее актуальны для островных государств (Филиппины, Индонезия, Малайзия и других) и государств с большой береговой зоной (Бразилия, Аргентина и подобные)», — говорит она.

И на море

Плавучая АЭС — уникальный пока продукт. Турецкие компании используют плавучие энергоблоки с разными источниками в качестве топлива, но атом не использует никто, кроме России. В 2020 году на Чукотке была введена в эксплуатацию первая в мире ПАТЭС «Академик Ломоносов» с реакторными установками КЛТ-40С; сегодня, используя этот опыт, «Росатом» создает целую линейку плавучих энергоблоков.

«Технология доказала свою эффективность и готова к масштабированию в других странах, а быстрые сроки возможной реализации первых проектов хорошо согласуются с национальными энергетическими стратегиями Индонезии, ЮАР и Бразилии. Плавучие энергоблоки могут стать для них практическими инструментами устойчивого развития и декарбонизации в своих регионах», — заверил нас представитель госкорпорации.

Плавучие атомные энергоблоки (ПЭБ) — оптимальный формат для стабильного энергоснабжения в условиях, когда строительство традиционной генерации экономически нецелесообразно, соглашается доцент Финансового университета при Правительстве РФ Станислав Шубин. По его словам, главными преимуществами ПЭБ являются автономность (возможность работы без перезагрузки топлива до десяти лет) и надежность: они не зависят от возможных перебоев с поставками топлива и погодных условий. Кроме того, на работу ПЭБ не влияют мировые цены на топливо, а их энергия может быть в несколько раз дешевле дизельной генерации.

Сегодня цена электроэнергии в труднодоступных и удаленных регионах более чем на 40% превышает аналогичный показатель в центре страны, отмечает Анна Волкова. Именно поэтому Якутия, Камчатка и Чукотка являются полигонами для апробирования новых технологий, неконкурентоспособных в других республиках и областях.

На совещании в верхней палате парламента директор департамента развития электроэнергетики Минэнерго России Андрей Максимов напомнил об обязательстве госкорпорации построить четыре ПЭБ для обеспечения энергией Баимской горнорудной зоны общей мощностью 424 МВт на базе реакторов РИТМ-200С. По словам чиновника, первый блок для Баимской ГМК, как и планировалось, будет запущен в 2028 году, а к 2031-му заработают все.

Ранее мы сообщали, что у «Росатома» возникли проблемы с реализацией Баимского проекта (см. статью «Северный морской путь без потока», «Монокль», № 12 за 2025 год). Из-за нехватки судостроительных мощностей в России «Атомэнергомашу» пришлось разместить заказ на корпуса для ПЭБ на верфях Wison New Energies в КНР, однако летом прошлого года китайская компания из-за санкций отказалась выполнять условия контракта.

Какую альтернативу удалось найти, «Росатом» не сообщает. «Строительство корпусов идет в соответствии с действующими графиками», — заявил «Моноклю» представитель компании. В Баимской ГМК ситуацию комментировать не стали.

Не достроив ПЭБ внутри России, госкорпорация тем не менее задумалась о выходе на внешние рынки. По словам Андрея Никипелова, к 2030 году «Росатом» намерен поставить первый ПЭБ-100 за рубеж, проектирование блока планируется завершить в этом году. «Мы активно работаем прежде всего с дружественными странами Юго-Восточной Азии и Африки, у которых есть потребность в электроэнергии именно с воды», — поясняет он.

Речь идет о странах с протяженной береговой линией, слабой диверсификацией энергетического сектора или испытывающих энергодефицит. «Среди стран, рассматривающих технологии ПЭБ, — Индонезия и Малайзия в Юго-Восточной Азии, ЮАР и Гана в Африке, Бразилия в Южной Америке», — рассказывает представитель компании.

«В отличие от нашего традиционного подхода с наземными АЭС, когда мы станцию строим и продаем, с ПЭБ логика обратная. Мы владеем атомной станцией на протяжении всего ее жизненного цикла — это примерно пять-шесть лет для тропических “плавучек” и восемь-десять — для остальных. Мы ее сами эксплуатируем, полностью обслуживаем и заменяем другой, когда заканчивается топливо. Для заказчика ПЭБ работает в режиме ядерной батарейки — от него требуется лишь обеспечить инфраструктуру и средства для приема электроэнергии на берегу. На месте эксплуатации крышка реактора не вскрывается, проблем с хранением отработанного ядерного топлива не возникает», — комментирует Андрей Никипелов принцип работы экспортных ПЭБ.

Проблема конкуренции и денег

При этом все признают, что «Росатом» может попросту не успеть выйти на рынок со своими малыми АЭС.

На сегодня разными странами заявлено более 80 проектов АСММ. Главным конкурентом, по мнению замглавы «Росатома», является Китай, который уже строит малый модульный реактор ACP100 на 125 МВт с планами ввода в 2031 году. «Они также занимаются “плавучками” и наступают нам на пятки по полной программе», — говорит Никипелов. Другими соперниками в этой области эксперты считают Корею, Данию и США.

По словам Анны Волковой, в АСММ заинтересованы и страны с уже развитой энергетической системой, которым требуются дополнительные мощности для покрытия растущего спроса, в том числе со стороны вычислительных центров и ИИ. Например, в прошлом ноябре Google подписал соглашение о покупке 500 МВт мощности от малых модульных реакторов Hermes (Kairos Power), которые будут размещены рядом с дата-центрами к 2030 году.

Член общественного совета при Министерстве по делам развития Дальнего Востока и Арктики Юлия Зворыкина оценивает CAPEX строительства станции на 300–400 МВт (столько сооружается на Чукотке) в 1 млрд долларов, окупаемость — в пять-шесть лет.

«“Плавучка” — уникальный проект, поэтому он не подходит ни под одну существующую меру экспортной поддержки. В то же время это дорогая штука. Нам нужны длинные деньги и разумная ставка кредитования», — заключает Андрей Никипелов. «Разумной» госкорпорация считает кредит под 3–5% сроком на 20–25 лет.

Разработкой специальных мер поддержки для «Росатома» сейчас занят Минпромторг. В самом министерстве на запрос «Монокля» не ответили, а Андрей Максимов из Минэнерго заявил, что с бюджетными субсидиями «сейчас напряженка».

По мнению Юлии Зворыкиной, для реализации такого проекта необходимо частно-государственное партнерство. «Весь мир движется к созданию частных АЭС», — полагает она.

«Пример частно-государственного партнерства уже был, и он не пошел», — возражает заместитель гендиректора Института ядерной физики и технологии МИФИ Георгий Тихомиров, имея в виду проект опытного энергоблока на основе свинцово-висмутового реактора на быстрых нейтронах мощностью 100 МВт от «АКМЭ-инжиниринг» — совместного предприятия En+ и «Росатома». Судя по тому, что обе компании от комментариев на эту тему отказываются, а о СП не слышно с 2021 года, сотрудничество не состоялось. Впрочем, замглавы «Росатома» больше волнует экспорт АСММ: «За рубежом мы находимся в рынке стоимости энергии. Те деньги, за которые мы продадим электричество, должны окупить все наши инвестиции и вложения. Есть рынок, и мы должны в него вписываться».

Станислав Шубин согласен, что для «Росатома» критически важно выйти на международный рынок с готовым и апробированным решением раньше потенциальных конкурентов. И здесь определяющим фактором является стоимость. Однако Китай благодаря господдержке может оказаться сильнее, а его ПЭБ — дешевле на 20–30%.

«Снижение удельной стоимости продукции возможно за счет эффекта масштаба и перехода к серийному выпуску блоков АСММ. Именно запуск серийного производства после поставки восьми-десяти блоков позволит уменьшить себестоимость и определит ключевого игрока на рынке, — добавляет Анна Волкова. По ее мнению, компания, успешно поставившая на рынок первый десяток блоков, с высокой вероятностью займет большую долю рынка.

С экспертом из «Яков и партнеры» согласны и в руководстве «Росатома». «Главная наша задача — застолбить за собой мировой рынок. Кто первым покажет реально действующую экономическую модель, тот и будет править рынком. Сегодня мы на шаг впереди, но свято место пусто не бывает», — напоминает Андрей Никипелов.