Что он имел в виду?
О том, что России можно было бы изучить китайский опыт обращения валюты с разделением на внутренний и внешний рынки, заявил глава МЭР Максим Решетников, выступая 25 сентября на заседании комитета Совета Федерации по экономической политике. И хотя министр однозначно высказался за сохранение единого курса рубля даже при внедрении такой модели, в Банке России скептически оценили идею сегментации валютного рынка.
Предложение прозвучало на фоне обсуждения вопроса о возврате обязательной продажи валютной выручки для стабилизации валютного курса. По словам министра, на фоне активного перевода торговли в национальные валюты уже сформировался, по сути, рынок оффшорных рублей.
«Ситуация носит гораздо более сложный характер, нежели просто вернуть обязательную продажу валютной выручки или не вернуть. Потому что возвращать ее в том виде как было — как бы мало будет, надо тогда будет предписывать обязательный сюда возврат именно валюты, тогда зачем мы переводили с вами всю торговлю в рубли — возникнет вопрос? Тут тема достаточно сложная. С нашей точки зрения, нам надо делать, наверное, какой-то, скажем так, аналог китайской модели, когда все-таки существует некая "мембрана" между внутренним рынком рублей и внешним рынком рублей», — озвучил Решетников предложение министерства.
На вопрос, о какой мембране идет речь и означает ли она, что «внутренний курс будет определен ЦБ, а внешний — рынком», министр сказал: «Это не вопрос двух курсов, ни в коем случае. Два курса — это крайне вредное явление. Мы против этого, и здесь у нас с ЦБ позиция одна».
«Но как минимум на первом этапе мы должны наладить четкий мониторинг и четкое понимание — сколько у нас рублей циркулирует за рубежом, как они туда попадают», —подчеркнул министр.
Позицией Банка России поинтересовалось агентство «Интерфакс». Как заявил агентству представитель регулятора, речи о сегментации валютного рынка идти не может, это приведет к множественности курсов и негативным последствиям для финансового рынка в целом.
«Ограничения на движение капитала уместны только как краткосрочные меры реагирования для поддержания бесперебойной работы финансовой системы при значительных рисках финансовой стабильности. Банк России считает, что подобные ограничения не могут быть эффективным инструментом долгосрочного влияния на рыночный уровень обменного курса», —- отметили в пресс-службе ЦБ.
И добавили, что постоянно действующие ограничения на движение капитала затрудняют внешнеэкономическую деятельность, особенно сейчас, когда компании вынуждены выстраивать новые логистические цепочки и новые платежные маршруты. «Кроме того, такие ограничения затрудняют подстройку обменного курса к изменениям во внешних условиях и, соответственно, способны замедлить адаптацию экономики к этим изменениям», — полагают в ЦБ.
Без дополнительных разъяснений в полной мере понять, что же именно предложил министр, возможно, смогут лишь узкие специалисты. Если обратиться к китайскому опыту, то он, согласно разъяснениям на сайте Мосбиржи, таков.
За пределами континентальной части КНР все юани офшорные (CNH, отличие от обычных CNY). Платить в юанях в континентальный Китай можно только при условии соблюдения требований валютного законодательства КНР, а это значит - при наличии и в рамках соответствующего экспортно-импортного контракта.
При данной оплате на счет в континентальном Китае валюта поступит на счет CNY. При операциях на счет, открытый за пределами Китая, валюта поступит на счет CNH. А курс при пересечении границы КНР никак не изменится.
Итак, перевод средств в Китай в юанях возможен только в рамках экспортно-импортной торговли, либо при наличии у компании счета NRA (NRA-счета открываются для организаций-нерезидентов большинством китайских банков), либо при наличии статуса QFII – Specially Qualified Foreign Institutional Investor. Но при наличии такого статуса можно проводить переводы только в рамках отведенной его обладателю квоты.
Зато вне материкового Китая денежные средства, номинированные в юанях, могут свободно перемещаться между счетами, как корпоративных клиентов, так и прочих участников финансового рынка.
Подытожим, что денежные средства, номинированные в юанях, могут свободно обращаться за пределами материкового Китая и Гонконга, но, попав, в рамках указанного выше регулирования, в указанные юрисдикции, они подлежат регулированию в рамках китайского законодательства. Срок зачисления на счет в китайском банке может занимать до 3-х месяцев.
Таковы китайские правила. Максим Решетников, употребив термин «офшорный рубль», вероятно, ориентируется именно на них, предлагая некий российский вариант. Возможно, если бы им был предложен хорошо проработанный заранее регламент регулирования, это было бы воспринято более позитивно.
Обращают на себя внимание ограничения по возврату юаней в контур китайской экономики. Переводя на язык рубля, можно сказать, что, введя подобные правила, застрахуешься от того, чтобы в некий момент на валютный рынок не хлынули откуда на возьмись рубли, затопив собственный курс.
То есть идея выглядит здраво. ЦБ ожидаемо, против. Во-первых, о правилах валютного регулирования рассуждает глава другого ведомства. То есть, "заходит на чужую территорию". Во-вторых, это сложная система, ее нужно выстраивать, а альтернатива, конечно, проще. В-третьих, ЦБ РФ следует в основном в русле неформального «международного сообщества центробанков» и международных финансовых организаций, а те, вслед за США, китайское валютное регулирование ненавидят.
Отметим, что из китайского опыта, и из слов Решетникова следует, что о «множественности курсов» речи не идет. То есть соответствующий вывод представителя ЦБ, мягко говоря, неточен.
Если остаться в рамках простых решений
Между тем, отмечает доцент департамента банковского дела и монетарного регулирования Финансового университета Светлана Зубкова, в самом деле не совсем понятно, что имел ввиду Максим Решетников, говоря о «мембране».
Если это некий аналог китайского регулирования, то в краткосрочной перспективе введение дополнительного промежуточного инструмента для укрепления курса рубля может дать положительный эффект, полагает она. Но, по сути, эта полумера, в долгосрочной перспективе сведёт на нет усилия Банка России по формированию рыночных инструментов ДКП и впоследствии сильно усложнит возврат к ним.
Создание валютных мембран действительно никакого смысла в сложившихся условиях не имеет, да и будет бесполезным, подтверждает ведущий аналитик отдела глобальных исследований «Открытие Инвестиции» Андрей Кочетков. Более того, считает он. это может привести к возникновению обширного черного рынка валюты с заоблачным курсом и косвенной девальвации рубля. В экономике все работает достаточно просто. Если нужно насытить рынок валютой, то необходимо предпринимать усилия над увеличением предложения.
С марта 2023 года экспортёрам позволяют оставлять экспортную выручку на зарубежных счетах. Соответственно она не попадает на внутренний валютный рынок, что создаёт дефицит валюты. При этом в основном это государственные компании, которые обязаны заботиться не только о бизнесе, но и о государственном интересе.
Если только предположить, что в интересах Минфина и ЦБ РФ есть место для более крепкого и стабильного рубля, то как минимум вместо придумывания мембран, двух- и трёх контурных систем стоит подумать о временных мерах на период, пока экономика работает в режиме форсажа и мобилизации, говорит Андрей Кочетков. При рутинном функционировании деньги, то есть валюта, начнут работать традиционным образом, то есть искать объекты наиболее выгодного приложения.
При этом эксперт напоминает, что курс рубля это не только бюджет, но и общее доверие к национальной валюте и финансовой системе. С 2013 года рубль девальвировался уже на 200%, что сложно записать в актив финансового ведомства. То есть накопления граждан на пенсию, на какие-либо долгосрочные цели обесценились за 10 лет в три раза. Даже инвестирование в консервативные инструменты вроде ОФЗ не спасает от подобных событий, тем более, речь не идёт о банковских депозитах. При такой динамике курса какие-либо пенсионные реформы с различными схемами накопления теряют смысл, кроме простого золотого депозита.
«Соответственно, – заключает Андрей Кочетков, – выход пока имеется только один. Вместо контуров и мембран необходимо поставить торговый баланс на службу всей экономики. Если сделки и производятся, то контракты должны оплачиваться рублями после продажи валюты на Московской бирже. Если же экспортёру требуются средства на внешние операции, то он также покупает валюту на Московской бирже и осуществляет свои платежи, но накопления держит в рублях. В этом случае все корпорации будут заинтересованы в стабильности курса, а не использовании его для максимизации прибыли».
Так или иначе, но, уверен главный аналитик Промсвязьбанка Денис Попов, с учетом определенных достижений мер по курсовой стабилизации (ужесточение денежно-кредитной политики, административных решений и мер правительства по стабилизации внутренних цен и валютного рынка) острота ситуации была нивелирована. В этих условиях денежные власти, скорее всего, найдут компромисс в части мер усиления контроля за выводом российской валюты за рубеж, может быть усилена работа по выстраиванию системы мониторинга формирования и движения рублевой денежной массы за рубежом.
«По нашим оценкам, фундаментально обоснованный курс находится на уровне 85-90 руб. за долл. Поэтому в перспективе не исключаем формирования тенденции укрепления рубля», – заключает аналитик.
