Предыстория вопроса
История компании МЦСТ началась в далеком 1979 году, когда специалисты Института точной механики и вычислительной техники Академии наук СССР, составившие впоследствии костяк компании МЦСТ, разработали многопроцессорный вычислительный комплекс (МВК) «Эльбрус-1» и в дальнейшем модернизировали его в МВК «Эльбрус-2», вошедший в ряд стратегических систем. Эти комплексы можно назвать одной из немногих оригинальных разработок советских ученых, в отличие от большинства других советских ЭВМ, которые были репликами западных архитектур.
Следующим этапом стал проект «Эльбрус-3», которым руководил член-корреспондент АН СССР Борис Бабаян, предложивший передовую для того времени архитектурную реализацию концепции широкого командного слова. (В устройствах, основанных на архитектуре, использующей принцип широкого командного слова, Very Long Instruction Word, процессор исполняет команды группами, причем внутри каждой группы отсутствуют зависимости и эти команды исполняются параллельно.) «Эльбрус-3» завершился только изготовлением опытного образца в 1990 году, но его архитектура легла в основу последующих разработок команды специалистов, сложившейся вокруг этой идеи и в дальнейшем перешедших в созданное в апреле 1992 года ЗАО МЦСТ.
В 1990-годы, когда государству было не до микроэлектроники, компания МЦСТ в поисках финансирования обращалась во многие ведущие фирмы мира. «В Sun Microsystems наш проект понравился, — рассказал “Эксперту” гендиректор МЦСТ Александр Ким. Тогда это была самая передовая фирма, которая разрабатывала микропроцессоры SPARC (Scalable Processor Architecture — открытая архитектура, разработанная корпорацией Sun Microsystems в 1990-х годах. — “Эксперт”) на идеях архитектур типа RISC. Они начали нас финансировать, дали задание: спроектировать микропроцессор под их новейшую 64-разрядную систему команд SPARC V9. Создали нам очень хороший дизайн-центр. Мы выполнили задание, смогли сохранить людей, а архитектура SPARC V9, в создании которой мы участвовали, стала базовой архитектурой всех 64-разрядных процессоров фирм Sun и Fujitsu. Нам в благодарность дали архитектурную лицензию — право разрабатывать собственные процессоры с системой команд SPARC — и исходные коды операционной системы Solaris».
В конце 1990-х появилось государственное финансирование, и в МЦСТ приступили к созданию двух архитектур микропроцессоров и вычислительных комплексов (МВК) на их основе под общим названием «Эльбрус». «Эльбрус-90микро» первым попал к заказчикам в начале 2000-х. А в 2007 году на основе идей, заложенных еще в МВК «Эльбрус-3», завершилась разработка первого лицензионно чистого микропроцессора с архитектурой «Эльбрус», защищенного 50 патентами в США и России.
Сейчас в компании создана уже шестая версия процессора с архитектурой «Эльбрус». По пиковому (аппаратному) быстродействию, как заметил Александр Ким, она соответствует процессорам Intel 2015 года. «И мы хотим уже в ближайшее время по производительности достичь уровня самых быстрых микропроцессоров в мире. Нам удалось сделать быструю параллельную архитектуру, у которой очень большая перспектива повышения производительности — в разы — за счет развития компилятора и операционной системы, оптимизации прикладного ПО», — поясняет г-н Ким.
Внедрение отечественных процессоров в вычислительную технику должно быть тщательно подготовлено и происходить в разумные сроки
ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА СВЕТЛАНЫ ЛЕГОСТАЕВОЙ
Вопрос о сроках обязательного внедрения отечественных процессоров в вычислительную технику (ВТ) вызвал широкую дискуссию не только среди производителей процессоров, но и среди производителей ВТ.
Мы обратились к Светлане Легостаевой, генеральному директору консорциума «Вычислительная техника», созданного ведущими российскими разработчиками и производителями вычислительной техники, с просьбой прокомментировать последние инициативы правительства в области регулирования использования отечественных процессоров. Тем более что и сам консорциум, и большинство его членов поддерживают перенос сроков обязательного использования отечественных процессоров.
Вот что ответила нам Светлана Сергеевна:
— На наш взгляд, введение требований обязательности применения отечественных процессоров (ОП) не должно приводить к риску срыва или невыполнения как планов цифровизации у заказчиков, так и важных государственных инициатив, в частности системы квотирования, действующей с этого года. Необходимо учитывать множество факторов: срок серийного вывода на рынок как процессора, так и вычислительной техники на его базе, срок разработки программного стека и желательно еще срок тестирования, которое докажет соответствие оборудования или программно-аппаратного комплекса заявленным характеристикам. Пандемия внесла еще один важный критерий — срок поставки ЭКБ. Например, срок поставки процессоров «Эльбрус» с момента оплаты оценивается в 400 дней.
Существенным барьером для внедрения оборудования на ОП является адаптация под него функционально значимого программного обеспечения без потери производительности. Необходимо также помнить о соответствии нашей аппаратуры ожиданиям заказчика в плане технических характеристик и стоимостных параметров, хотя здесь мы все понимаем существующие объективные ограничения. Если не будет реализации и внедрения ВТ у заказчиков, то по цепочке проиграют все, включая производителей микроэлектроники. Никакие запреты не работают, если продукт непригоден для экосистемы заказчика, который также отвечает перед государством за решение стоящих перед ним задач.
2020 год ознаменовался первыми в истории импортозамещения миллиардными контрактами на поставку ВТ из Единого реестра отечественной радиоэлектронной продукции, и эту тяжело давшуюся победу необходимо закреплять и ни в коем случае не сдавать позиции. Да, все оборудование было на иностранных процессорах, но это неудивительно, если вы разберетесь в требованиях к программному обеспечению в рамках ключевых национальных проектов. Аналогичная ситуация складывается и с государственными информационными системами. Вот почему мы уже обратились совместно с Центром компетенций по импортозамещению в сфере ИКТ в правительство РФ с предложениями, направленными на стимулирование применения отечественного ПО, российской вычислительной техники на основе ОП в ГИС.
Что касается отдельных продуктовых групп, то наша позиция во многом перекликается с позицией ассоциации «Консорциум дизайн-центров и предприятий радиоэлектронной промышленности» (АКРП), которая объединяет таких ведущих разработчиков ЭКБ, как МЦСТ, «Байкал», ЭЛВИС, «Элемент». Мы все сходимся на том, что в сегменте персональных компьютеров у нас достаточно широкая линейка продуктов на ОП, но необходимо срочно реализовать меры, направленные на адаптацию софта, о чем уже было сказано, и не оставить без внимания сроки возможной поставки и выпуска оборудования с учетом рисков сбоев, обусловленных работой фабрик, производящих ЭКБ. По планшетам и конкурентоспособным ноутбукам решений на ОП еще нет. При этом в прошлом году российские ноутбуки с трудом отвоевали 22 процента от объемов поставок в один из ключевых проектов в системе образования. В СХД дела относительно лучше, но представленные на ОП решения, наших участников в том числе, относятся к сегменту, который составляет не более 20 процентов всего рынка СХД. Да, есть поставки оборудования под «закон Яровой», но этот сегмент невелик и правила его регулирования независимо от общих может определять сам регулятор.
Как справедливо указала в своем отзыве на проект новой балльной системы, предложенной правительством, АКРП, «включение критично технически разной продукции в один код (26.20.2) под единым названием СХД (без введения подкодов) может привести к коллапсу рынка в рамках квот». А потребление процессоров в сегменте СХД в рамках квот может составить не более 20 000 штук в год, что точно не может оказывать существенное влияние на развитие и устойчивость микроэлектронной промышленности.
Продать отечественную технику даже на иностранных процессорах — сложная задача, и доля российских компаний все еще колеблется вокруг отметки 20 процентов. Сохраняя в Едином реестре радиоэлектронной продукции наше оборудование на иностранных процессорах, мы получаем шанс продолжать поступательное движение по отстаиванию нашего национального рынка. Компании, входящие в наш консорциум, а их 18, и большая часть из них — безусловные лидеры рынка, уже вложили миллиарды рублей в продукты на ОП линейки «Эльбрус» и «Байкал». Помимо прочего, многие из них получили государственные субсидии на разработки, что несет за собой колоссальную ответственность за невыполнение планов коммерциализации. Наша продукция на ОП уже представлена в реестре отечественной продукции. В планах на 2021 и 2022 годы порядка 60 наименований продуктов на ОП.
О барьерах внедрения я уже упоминала, и наш консорциум постоянно проводит работу, направленную на их устранение. Своевременный и эффективный инструмент, который был инициирован правительством, — сквозные проекты. Благодаря им по инициативе ключевых заказчиков — потребителей ВТ формируются проекты, в рамках которых будет внедряться отечественная ВТ на ОП. Уже сформировано 12 проектов на сумму более 180 миллиардов рублей. Пример якорных заказчиков, которые внедрят у себя наше оборудование на ОП, в совокупности с введенными квотами на закупку отечественной радиоэлектронной продукции является мощным катализатором спроса для нашей отрасли.
В апреле этого года наш консорциум совместно с АРПЭ обратился в правительство с инициативой ввести систему отдельных квот на оборудование с использованием ОП. В настоящее время она направлена правительством РФ в Минпромторг России. Наш консорциум также подготовил предложения по актуализации кодов ОКПД 2 (Общероссийский классификатор продукции по видам экономической деятельности. — «Эксперт»), которые в том числе позволяют более точечно вводить обязательность применения ОП в различных продуктовых сегментах, особенно тех, где продукты могут серьезно отличаться по техническим и, соответственно, функциональным характеристикам.
