С 10 по 20 ноября в Кемерове, Новокузнецке и Прокопьевске пройдет фестиваль «Музыкальное сердце театра». На сцене будет показано большинство спектаклей, вошедших в шорт-лист.
Фестиваль был основан в 2006 году и перезапущен в 2021-м. При фестивале создана Академия современного музыкального театра, членами которой стали ведущие теоретики и практики индустрии. Президент Академии и Национальной премии — Максим Дунаевский.
Мы поговорили с одним из основателей «Музыкального сердца театра» и его генеральным продюсером Дмитрием Калантаровым о том, как возник фестиваль и по каким принципам он работает.
— Как вам удалось возобновить фестиваль «Музыкальное сердце»?
— В середине нулевых, когда жанр мюзикла был на подъеме, я и Наталья Громушкина пришли к Алексею Львовичу Рыбникову с предложением создать фестиваль для продвижения отечественного музыкального театра. Тогда в столичных репертуарных театрах и на независимых площадках шли по большей части лицензионные постановки зарубежных мюзиклов. Мы запускали этот проект в расчете на счастливое будущее российского музыкального театра, апеллируя к его истории в течение последних полутора веков.
Мы начали со схемы, принятой на фестивале «Золотая маска»: сначала эксперты смотрят спектакли в регионах, затем театры показывают отобранные ими спектакли в Москве, а там жюри выбирает из них победителя. Мы сразу поняли ущербность гастрольных показов: слишком сложно сыграть музыкальный спектакль на чужой площадке, когда у тебя нет достаточного времени на то, чтобы отстроить звук и свет. И стали менять схему: эксперты стали ездить в регионы, а потом привозили победителя в Москву. Так в 2011 году мы привезли спектакль новосибирского спектакля «Глобус» «Вестсайдская история» — единственную лицензионную постановку этого мюзикла в России — и показывали ее в течение пяти дней в МДМ. Она стала победителем в двух номинациях.
В тот период музыкальный театр ассоциировался прежде всего с мюзиклом, и когда мы приходили с этим проектом к чиновникам, они расценивали нас как представителей шоу-бизнеса, тогда как представители шоу-бизнеса относили музыкальный театр к культуре, находящейся в сфере ответственности государства. Мы постоянно находились в подвешенном состоянии и проводили фестиваль исключительно за счет внебюджетного финансирования: личных средств и спонсорской поддержки. В частности, нас поддерживала бизнес-группа «Ренова», для которой сумма в триста тысяч долларов, выделенная на проведение фестиваля, казалось приемлемой. Затем экономическая ситуация изменилась, и у нас закончились средства. Нам пришлось взять паузу, для того чтобы осмотреться и понять, как действовать дальше.
По прошествии некоторого времени в Министерство культуры пришло новое руководство. Появился Президентский фонд культурных инициатив. Драматический театр стал все чаще пробовать силы в музыкальных жанрах, а музыкальный театр начал вставать на ноги не только в Москве и Петербурге. В 2021 году мы обратились за грантовой поддержкой к государству, приняв решение проводить фестиваль не в Москве, а в тех регионах, где есть традиции музыкального театра и культура потребления театрально-музыкального контента.
В 2021 году мы приехали в Новосибирск. В 2022 году — в Екатеринбург. В этом году основная часть наших мероприятий пройдет в Кемерове при поддержке Президентского фонда культурных инициатив, Министерства культуры России и правительства Кузбасса. Это территориальный центр России, новая культурная столица Сибири, которая стремительно преобразилась буквально за несколько лет. И именно там создается один из четырех крупнейших федеральных культурных кластеров, образовательным центром которого будет территория Сибирской школы высшего театрального искусства — филиала питерского РГИСИ.
— Удается ли драматическим театрам претендовать на участие в фестивале на равных с театрами музыкальными?
— У нас нет деления на жанровые принадлежности театров, и мы не занимаемся только репертуарными театрами. Мы отбираем спектакли с музыкой и музыкальной драматургией, в которых работают синтетические артисты с эстрадной вокальной подачей. Это могут быть как спектакли, где работают оркестры, так и спектакли, идущие под минусовую фонограмму, где главное — чтобы было живое вокальное исполнение.
— Если сравнивать репертуарные театры и независимые площадки, то преимущества первых очевидны.
— У нас около пятисот репертуарных театров в стране. Независимых театров в реестре, составленном несколько лет назад Министерством культуры, в два раза меньше. И это вместе с театрами, играющими в подвалах, и теми, которые играют на условных «трех стульях».
Независимые театры чаще всего не имеют достаточных ресурсов для создания полноценных музыкальных спектаклей. Для этого нужна площадка, нужны декорации, есть особые требования к свету, звуку, костюмам. И все же каждый год у нас в шорт-листе появляются один-два проекта независимых театров. В прошлом году это были рэп-опера «Преступление и наказание» и «Кабаре “Терезин”», признанный лучшим музыкальным спектаклем. Из четырнадцати спектаклей два — независимые проекты. В этом году у нас двадцать один спектакль в шорт-листе. Из них два независимых: «Дама пик» из Санкт-Петербурга и «Между двух миров» Александра Журбина из Москвы.
— Фестиваль проходит в регионах, но при этом столичные театры имеют право в них участвовать?
— Фестиваль — это показ спектаклей. И он никак не связан ни с экспертным голосованием, ни с голосованием академиков. Мы годами шли к тому, что для получения полной картины нам необходимо мнение профессионалов, причем из разных цехов. Это и авторы, и постановщики, и директора, и продюсеры, и театроведы, и музыканты, и журналисты. На сегодняшний день у нас около ста сорока членов академии. Они определяют конечного победителя. Этому предшествует сложная структура отбора. Сначала эксперты формируют лонг-лист, просматривая все заявленные спектакли. В этом году пять экспертов сформировали лонг-лист из двадцати четырех спектаклей. Затем к ним присоединились десять экспертов из числа академиков — по одному представителю из каждого цеха: один композитор, один дирижер, один режиссер и так далее. Они разобрали работы из лонг-листа в контексте их номинационной емкости и приняли решение, какие из этих работ могут быть номинированы: если у спектакля есть шанс попасть только в одну номинацию, он не может войти в шорт-лист. Так сформировался список из двадцати одного номинанта. Просмотрев эти спектакли онлайн в период с 1 сентября по 30 октября, академики отдали свои голоса. Кто набрал больше всех голосов, тот и становится победителем.
Фестиваль станет праздником для отрасли и того региона, где он будет проходить. Оценка академиков не привязана к фестивальным показам спектаклей. Мы приглашаем все номинированные спектакли, и они принимают решение исходя из своих возможностей, а также из возможностей фестиваля. В результате в этом году будут показаны десять спектаклей из двадцати одного номинированного.
У нас нет задачи привезти все спектакли. Но мы хотим, чтобы город стал на десять дней музыкальной столицей страны и чтобы все желающие могли их посмотреть. Спектакли будут показывать в трех самых больших городах Кузбасса: Кемерове, Новокузнецке и Прокопьевске, где за месяц до начала фестиваля открывается после реконструкции драматический театр.
Пока академики голосуют, зрители могут смотреть спектакли, номинированные на приз зрительских симпатий у нас на сайте. По меньшей мере половина театров дали права для онлайн-показа. Любой из жителей страны и мира до 30 октября смог заходить к нам сайт, смотреть спектакли и голосовать в номинации «Приз зрительских симпатий».
В финале фестивального марафона пройдет церемония вручения премий, где объявляются имена, за которые проголосовали академики. Это происходит в последний день фестиваля, куда мы приглашаем всех номинантов, руководителей театров, академиков, гостей и журналистов.
В этом году за два месяца до начала основной программы мы начали «прогревать» регион, организовав программу «Большой дебют» к Году педагога и наставника и привезли спектакли, где заняты молодые артисты — студенты театральных институтов. В этом году Кемерово с музыкальными спектаклями посетили студенты РГИСИ, Школы-студии МХАТ, ГИТИСа, Екатеринбургского театрального института и Саратовской консерватории. Для этих ребят, в общей сложности их сто пятьдесят человек, каждый день проходили по два мастер-класса с выдающимися мастерами и педагогами.
Кроме того, у нас уже третий год проходит лаборатория, где представляются новые музыкальные произведения. Куратор лаборатории — титулованный и всеми любимый композитор Александр Пантыкин, чьи спектакли идут во многих городах страны. Режиссер-наставник лаборатории — педагог, режиссер, актриса Светлана Горшкова. Они отобрали семь наиболее перспективных произведений. К ним прикрепляются семь режиссеров. При этом мы стараемся формировать постановочные команды из людей из разных городов, чтобы это не получился междусобойчик между москвичами и питерцами. Перед ними стоит задача сделать двенадцатиминутную презентацию спектакля для руководителей театров.
А дальше режиссеры по анкетам отбирают актеров и исходя из их антропометрических, возрастных, половых и вокальных данных создают небольшие команды. После этого начинается дистанционная работа. Потом они приезжают в Кемерово, окунаются в фестивальную жизнь, посещают мастер-классы от мэтров музыкального театра и ведущих практиков — в этом году это будут Леонид Кипнис, Дмитрий Белов, Виктор Минков, Константин Рубинский и Александр Рыхлов — и одновременно готовят свой эскиз, который покажут накануне церемонии.
— Насколько широк был в этом году выбор музыкальных спектаклей, которые могли бы претендовать на участие в фестивале?
— Эксперты отмечают, что этот год стал взрывным по количеству музыкальных спектаклей. Обычно к нам приходило пятьдесят-восемьдесят заявок. В этом году почти сто. В номинационный лист попадало от двенадцати до шестнадцати спектаклей. А этом году число участников шорт-листа выросло до двадцати одного. Было еще несколько самобытных спектаклей, которые совсем чуть-чуть недотянули до шорт-листа, и академики были близки к тому, что создать новую номинацию — «Музыкальный спектакль малой формы». В этом году они не попали в шорт-лист, но в следующем году, если эта тенденция сохранится, мы расширим список номинаций, который был практически неизменным с самого начала. Только два года назад мы ввели номинацию «Лучший музыкальный спектакль для детей и подростков».
Разнообразие форматов поражает воображение. Есть традиционные оперетты, мюзиклы, рок-оперы, но есть и музыкально-драматические спектакли, рэп-оперы и даже хоррор-мюзиклы.
— Насколько ресурсы драматических театров позволяют сделать конкурентноспособный музыкальный спектакль? Как часто они могут себе позволить пригласить музыкантов?
— Музыкальные театры — это дорогостоящая история. Тем театрам, где не предусмотрена оркестровая яма, приходится что-то придумывать: размещать оркестр либо на сцене, либо поднимать его на балкон, либо сажать оркестр перед сценой. Например, в спектакле, продюсером которого я являюсь, это городской мюзикл «Маяковский», всего три музыканта. Можно было обойтись фонограммой, но мы предпочли живую музыку.
Создатели музыкальных спектаклей взвешивают свои силы. Если они берутся за постановку мюзиклов, то отдают себе отчет, для чего они это делают и какими ресурсами располагают. Сделав хороший спектакль, они привлекают дополнительное внимание к театру и увеличивают продажи билетов. В отличие от драматического спектакля, который идет один раз в месяц, музыкальный спектакль идет минимум два-три раза. Удачный спектакль гарантированно прописывается в репертуаре на долгие годы. С прошлого года мы стали рассматривать заявки спектаклей, которые шли в театре два предыдущих сезона. Иногда для спектакля нужно время, чтобы довести замысел до достойного уровня. В этом фестивале мы видим спектакли не только этого сезона, но и предыдущего. На них пришли заявки, и они попали в шорт-лист.
— Какое место занимают музыкальные спектакли в российском театре в целом, который традиционно был силен драматическими спектаклями?
— В 2007 году мы говорили с Алексеем Львовичем Рыбниковым о том, что у российского музыкального театра огромные перспективы и счастливое будущее. Сейчас мы начинаем эту картину наблюдать своими глазами. Музыкальный театр не только общедоступный, но и самый востребованный вид театра. Мы, будучи проектом национальным, стараемся, чтобы музыкальный театр развивался во всех, даже самых отдаленных регионах. И региональные театры с каждым годом все больше набирают обороты и все больше ставят музыкальных спектаклей, привлекая в залы новую аудиторию.
