Итак, по методике платежного баланса экспорт России в январе‒сентябре 2023-го сократился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года почти на треть ― на 29,8% — и на 7,5% по сравнению с 2021 годом. Тут будет нелишним напомнить, что 2022 год был рекордным для российского экспорта энергоносителей, во многом за счет аномально высоких цен на них в мире. В то же время импорт в январе‒сентябре 2023 года вырос на 16,1% по сравнению с 2022-м и на 3,8% по сравнению с 2021-м. Однако нужно учитывать, что на этих показателях отразился рост цен из-за санкций и последовавшего за ними увеличения транзакционных и транспортных издержек, а также частичного перехода на параллельный импорт.

Изменение физических объемов поставок без статистики ФТС можно оценить по объемам погрузки морских портов и экспортных поставок по железной дороге. По данным Ассоциации морских торговых портов (АСОП), грузооборот морских портов России за январь‒сентябрь 2023 года увеличился в сравнении с аналогичным периодом прошлого года на 9%. Экспортных грузов перегружено на 7,3% больше, импортных грузов — на 9,2%, транзитных — на 11,5%.

В свою очередь, по оперативным данным РЖД, погрузка за январь‒сентябрь 2023 года, составила 926,8 млн тонн, что на 0,6% больше, чем за аналогичный период прошлого года. К сожалению, РЖД экспортные поставки в этой статистике не выделяет. Есть только данные по погрузке экспортных грузов в порты, которая выросла в январе‒сентябре на 2,4% и составила 251,8 млн тонн. Перевозки контейнеров в январе‒сентябре выросли на 13,1%, при этом на внутренние перевозки пришлось чуть больше 40%, остальное, видимо, на внешние.

Как видим, рост импорта в денежном выражении идет не только за счет роста цен, но и за счет роста объемов физических поставок, а вот по экспорту снижение наблюдается на фоне роста физических объемов, то есть падение цен на российские товары оказалось еще больше, чем можно было бы предположить из данных платежного баланса.

С англосаксами не торгуем

Разобраться со страновой структурой российского экспорта и импорта без статистики ФТС будет, конечно, сложно. К сожалению, такую детализацию сейчас не дает и ЦБ. Остается полагаться на «зеркальную» статистику стран — торговых партнеров России. Европейский аналитический центр Bruegel собрал такие данные по 38 странам, полагаясь на их статистические и таможенные ведомства, а также на данные статистической службы ЕС (Eurostat). Список включает 27 стран Евросоюза, Китай, США, Южную Корею, Японию, Индию, Великобританию, Турцию, Швейцарию, Норвегию, Бразилию и Казахстан.

Суммарный объем российского экспорта, о получении которого отчитались эти государства, за восемь месяцев 2023 года соответствует 83% экспорта товаров из России за этот период по методологии платежного баланса. Объем же импорта из этих стран в Россию соответствует 63,6% импорта, отраженного в данных ЦБ. Сведя данные Bruegel и ЦБ, можно примерно оценить долю стран в российском импорте и экспорте.

Если воспользоваться этим методом, получится, что доля ЕС в российском экспорте за первые восемь месяцев года сократилась с 38,9% в 2021 году до 14,2% в 2023-м, доля США — с 6,8 до 1,2%, доля Великобритании с 3,3% упала практически до нуля. Доля Китая, наоборот, выросла с 16,1 до 29,9%, Индии — с 1,6 до 15,2%, Турции — с 6 до 11,5%.

Как объясняет ведущий эксперт направления анализа и прогнозирования развития отраслей реального сектора ЦМАКП Андрей Гнидченко, структура экспортных поставок менялась медленно, поскольку вывоз товаров в ЕС не был оперативно заблокирован санкциями (ограничения с весны 2022 года действовали в основном на импорт товаров в Россию; более или менее значимые санкции на экспорт, по большому счету, были введены только ближе к концу 2022-го). Долю импорта из ЕС через страны-посредники (прежде всего СНГ) Андрей Гнидченко оценивает примерно в 5% (по данным Евростата о дополнительном приросте экспорта ЕС в страны СНГ после 2022 года).

Хотя изменения в структуре импорта наступили значительно быстрее, картина в итоге наблюдается примерно похожая. Доля ЕС в российском импорте за первые восемь месяцев года сократилась с 35,8% в 2021 году до 14,2% в 2023-м, доля США — с 2,2 всего до 0,2%, доля Великобритании с 1,3% сократилась до 0,4%. Импорт из Китая вырос с 21,1 до 35,7%, из Турции — с 1,8 до 3,7%. В то же время из Индии всего лишь с 1,1 до 1,3%. Отсюда, собственно, и проблемы в торговле с этой страной в национальных валютах. Россия продает в Индию все больше, а рост встречного потока товаров очень медленный. Кстати, импорт из Турции по сравнению с 2021 годом увеличился примерно в два раза, что также частично отражало реэкспорт товаров из ЕС.

Примерно такие же оценки приводит и директор Института торговой политики НИУ ВШЭ Александр Данильцев. По его данным, в 2022 году по сравнению с 2021-м экспорт в Японию сократился на 12%, в США — на 58%, импорт, соответственно, на 50 и 40%. В первом квартале 2023 года экспорт РФ в Японию по сравнению с первым кварталом 2022-го упал на 49%, в ЕС и США на 74‒75%. При этом экспорт в Китай вырос на 25%, в Бразилию — на 12%, в Турцию — на 3%.

В своем выступлении на совещании президента с членами правительства Руслан Давыдов рассказал, что пять наиболее загруженных погранпереходов на российско-китайской и российско-азербайджанской границах по согласованию с партнерами были переведены на круглосуточный режим работы. Пропускная способность на приоритетных участках границы увеличилась почти вдвое, практически решена проблема очередей в наиболее загруженных пунктах пропуска на Северном Кавказе и на Дальнем Востоке.

Более того, по словам временно исполняющего обязанности руководителя ФТС, в этом году внешнеторговый грузооборот на Дальнем Востоке по сравнению с 2022 годом в целом увеличился на 14,2%, по автомобильному транспорту — в 2,4 раза. Особенно активный рост товарооборота с Китаем мы уже упоминали.

Что куда везем

Нейтральные и дружественные страны на уровне правительств прилагают значительные усилия для перехода в торговле с нашей страной на нацвалюты. Правда, предприятия и банки этих стран не очень торопятся, но процесс идет. Так, по статистике Банка России, оплата российского экспорта в целом к августу 2023 года уже на 38,8% перешла на рубли и на 35,8% — на валюты, не входящие в список недружественных. Впрочем, некоторое лукавство ЦБ все же проявляет: судя по тому, что доля оплаты в рублях для европейского региона составляет 53,1%, можно предположить, что сюда же включили и схему торговли газом «за рубли», при которой обмен валюты для оплаты происходит уже после ее поступления в Россию. Доля оплаты импорта в рублях к августу 2023 года достигла 30,1%, доля «нейтральных» и «дружественных» валют — 40,9%. Насколько сильно на этот показатель влияет торговля с постсоветскими странами, из статистики, к сожалению, не видно.

Дальше было бы правильно рассмотреть изменения в товарной структуре экспорта и импорта, но эти данные как раз сложнее всего получить. В российской статистике они полностью закрыты, а в «зеркальной», как правило, идут с большой задержкой. Впрочем, общие тенденции можно понять из данных морских портов и РЖД по погрузке.

Объем перевалки угля в морских портах за январь‒сентябрь 2023 года вырос на 7,4%, грузов в контейнерах — на 9,3%, Объем перевалки пищевых грузов вырос на 33,8%, сырой нефти — на 6,1%, минеральных удобрений — в 1,6 раза, зерна — в 1,9 раза (!).

А вот список товаров с отрицательной динамикой перевалки: объем перевалки черных металлов сократился на 16,4%, руды — на 26,9%, нефтепродуктов — на 8%, по СПГ также было сокращение на 4,6%. Тут, собственно, ничего неожиданного не наблюдается: в мире набирает рост нехватка продовольствия, Европа отказалась от российского газа и нефти, но на нефть нашлись другие покупатели, да и сама Европа через различные схемы покупает уже официально «нероссийские» нефтепродукты, а со сжиженным газом процессы пока до конца не налажены.

Статистика погрузки экспортных грузов в порты на сети РЖД показывает схожие тенденции. В январе‒сентябре выросла в 2,4 раза перевозка в порты зерна, в 1,7 раза — химикатов и соды, на 6,9% — удобрений, на 2,1% — угля.

Если смотреть по направлениям перевозок, то в направлении портов Северо-Запада росли перевозки угля (+12,8%), удобрений (+10,4%), химикатов (+24,6%) и зерна (в 5,7 раза). В направлении Дальнего Востока росли перевозки угля (+1,8%), нефтяных грузов (+4,5%), химикатов и соды (в 6,1 раза) и зерна (в 15 раз). В направлении Юга увеличились перевозки нефтяных грузов (+1,1%), зерна (рост в 2,3 раза), черных металлов (+2,3%) и химикатов (+34,5%).

В качестве примера бурно растущего направления можно привести поставки кокса из России в Индию, которые, по данным индийского министерства торговли и промышленности, увеличились за восемь месяцев 2023 года в 2,3 раза год к году и достигли 4,3 млн тонн. В итоге доля России в индийском импорте коксующегося угля увеличилась с 5 до 11,2%.

Что интересно, Индия увеличивает и закупку других содержащих углерод российских товаров — алмазов. В августе был поставлен рекорд, когда Индия приобрела их на 215,1 млн долларов. Предыдущий раз сравнимые закупки алмазов были в марте 2018 года (481 млн долларов). С начала года закупки российских алмазов Индией увеличились на 29%, по сравнению с аналогичным периодом 2022-го.

По экспортным поставкам непосредственно по железной дороге отдельных данных, к сожалению нет. Однако генеральный директор — председатель правления РЖД Олег Белозеров на Международном координационном совете по трансъевразийским перевозкам (КСТП) рассказал, что перевозки в сторону Китая за девять месяцев 2023 года составили более 128 млн тонн, это почти на 52% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Ситуация стабильно неопределенная

Банк России ведет статистику по платежам в валютах дружественных и недружественных стран по внешнеторговым сделкам. А как вообще выглядит статистика торговли с этими группами стран? Как рассказывает директор Центра исследований международной торговли РАНХиГС, заведующий лабораторией международной торговли Института Гайдара Александр Кнобель, весной 2022 года произошло одновременное резкое снижение импорта как из «недружественных» стран, так и из нейтральных. По его словам, причина, во-первых, была в том, что курс рубля перешел в фазу чрезвычайно высокой волатильности — это повысило риски ведения межударной торговли с Россией, а доступность трансграничных расчетов была ограничена отключением ряда российских банков от системы SWIFT. Во-вторых, значительная часть поставок товаров из ЕС шла через территорию Украины. В-третьих, торговля с нейтральными странами морским транспортом стала затруднена из-за ограничений на заход судов с грузами для России в порты стран-членов ЕС и (или) их отгрузки в европейских портах.

Начиная с мая 2022 года, продолжает он, динамика поставок товаров двумя группами стран расходится: экспорт нейтральных стран в Россию динамично восстанавливался в мае 2022-го — январе 2023 года, после чего произошла стабилизация на уровнях, превосходящих докризисный (январь 2022-го), и значительно превосходящих средние значение поставок из этих стран за 2012‒2021 годы. Экспорт же недружественных стран в Россию после резкого падения в феврале‒апреле 2022 года лишь незначительно восстановился в последующие месяцы, сохраняясь на уровнях в два-три раза ниже докризисных и существенно ниже объемов, характерных для торговли в 2012‒2021 годах.

Хотя переориентация с Запада на Восток набирает обороты, товарная структура нашей внешней торговли меняется незначительно: то, что теряют одни страны, получают другие. Более того, часто новые покупатели совершенно честно сами используют российские энергоносители, а в страны, подписавшиеся под антироссийские санкции, продают углеводороды из других источников, которые раньше приобретали для себя.

Как объясняет Андрей Гнидченко, данные за последние несколько месяцев позволяют уверенно говорить о стабилизации импорта в 2023 году на отметке, примерно соответствующей уровню 2021 года. Это особенно важно в свете резко сжавшегося в текущем году баланса внешней торговли — как вследствие восстановления импорта, так и, в гораздо большей степени, в результате обвала экспорта на фоне возвращения сырьевых цен к относительно нормальным. «Были опасения, что сочетание возможного “сверхроста” импорта и падения экспорта крайне негативно отразится на торговом балансе, однако в сентябре экспортные доходы снова начали расти, и мы, кажется, благополучно прошли точку наибольшего напряжения (совпавшую, кстати, и с ослаблением рубля, которое могло сыграть роль стабилизатора)», ― добавляет Гнидченко.

Александр Кнобель тоже считает, что этап переориентации на поставщиков из нейтральных стран в основном завершился, товарно-страновая структура стабилизировалась, а динамика цен нормализовалась — уровень наценок за поставки в Россию снижается. По его мнению, в последние месяцы вновь начинает проявляться зависимость объемов ввоза товаров от курса рубля, что может стать сдерживающим фактором для российского импорта в кратко- и среднесрочной перспективе.

Однако главным риском в части импорта, говорит Кнобель, видится применение режима вторичных санкций недружественными странами против поставщиков из нейтральных. «Для большинства нейтральных партнеров, в первую очередь Китая, российский рынок сбыта остается вторичным в сравнении с рынками развитых стран, что может привести к отказу от поставок в Россию из-за риска вторичных санкций», ― предупреждает директор Центра исследований международной торговли РАНХиГС. Кроме того, он напоминает, что сохраняются проблемы в расчетах за поставки со странами, имеющими неконвертируемые валюты.

«В целом перестройка географической структуры внешней торговли России в ответ на введенные санкции завершилась, ― резюмирует Андрей Гнидченко. ― Из риторики недружественных стран следует, что масштабных новых санкций не ожидается, а фокус санкционной политики смещается на контроль соблюдения введенных ограничений. Поэтому при неблагоприятном стечении обстоятельств (эффективном давлении недружественных стран на дружественные) возможно ускорение снижения закупок через страны-посредники, а также ограничение доступа ряда товаров (в частности, алмазов и золота) на рынки дружественных стран».