В центре медийной повестки последний год находятся сектора экономики, пострадавшие от введения ограничений на передвижение людей во время пика распространения вируса. Между тем производители, зажатые между поставщиками сырья и торговыми сетями, тоже несут потери. Отсутствие системно работающих мер поддержки тормозит экономику, государство плохо выполняет регуляторную функцию, считает генеральный директор завода пластмассовых изделий «Альтернатива» Раиль Фахретдинов.

— Раиль Камилович, как повиляла пандемия на результаты деятельности вашей компании?

— Я считаю, что о выздоровлении говорить рано, мы находимся еще в начале экономической болезни, и наша компания ощущает все симптомы.

Во время карантина мы, как и все предприятия, вынуждены были остановить производство дней на 15 — 17, потому что по стране просто невозможно было передвигаться. А наши производители сырья в силу того, что у них непрерывный цикл, продолжали работать на склад. Естественно, они начали искать рынки сбыта.

Раиль Фахретдинов:  «Обвинение предпринимателей в жадности беспочвенно, цены растут, потому что власти вовремя не включают инструменты регулирования»

Через несколько месяцев Китай, с которого и началась пандемия, благодаря своей организованности справился с инфекцией и запустил заводы. Потребность в защитных средствах на тот момент была огромная, а для их выпуска нужен полипропилен. Тогда наши поставщики сырья переориентировались на китайский рынок сбыта, в эту же воронку начало засасывать Европу. Когда в России началось снятие ограничений, резко вырос спрос на нашу продукцию. Мы распродали все складские запасы, работали без выходных. А раз есть бешеный спрос, производитель поднимает цену, что и произошло. Цена на полимеры выросла на 75 — 80%, на цветные пигменты — на 20 — 80%, диоксид титана скакнул на 30 — 45%, УФ-стабилизаторы — на 10 — 40%. И это рост на уже законтрактованные объемы, цены на новые поставки предоставляются по запросу. За прошлый год подорожали все виды упаковки, стрейч-пленка — на 35%, поддоны — на 32%, полиэтиленовые мешки — на 30%. И при каждой новой закупке цена увеличивается на 10 — 15%.

— Что это означает для вашей компании?

— «Альтернатива» является самым крупным производителем товаров народного потребления из пластика в России, по объему реализации в этом году мы приближаемся к 4,7 млрд рублей, у нас установлено более 250 единиц оборудования по различным технологиям, в компании занято 2,6 тыс. человек. Мы — единственный производитель изделий из пластмасс в Российской Федерации, который получил сертификат соответствия продукции в Европе. Наша доля на российском рынке 20 — 25% в среднем, а по некоторым позициям и 80%. Кроме российского рынка мы осуществляем прямые поставки в Европу, практически во все страны СНГ. 

Мы постоянно стремимся к развитию, а для этого нужно приобретать новое оборудование. Но оборудование, которое мы используем, не производится в России. Поэтому мы участвуем в выставках, изучаем новые технологии. И все это делается за счет прибыли. Поднять цену на продукцию в два раза мы не сможем, поскольку у нас товары народного потребления, их просто не будут покупать. Поэтому рост цен на сырье приводит к снижению рентабельности, а значит, сжатию наших возможностей по развитию. Мы сейчас просто переплачиваем даже за сам факт дефицита сырья. И это только одна позиция, влияющая на финансовое положение производителя.

Поставщики за сырье просят предоплату, а торговые сети требуют отсрочку. Производитель зажат со всех сторон.

— Каким образом можно решить эту проблему?

 — Честно говоря, меня очень разочаровал наш председатель правительства Михаил Мишустин, который сказал, что повышение цен — это жадность бизнеса. Задача бизнеса — зарабатывать деньги, а задача власти — регулировать рынок. Так делают во всем цивилизованном мире.

В данном случае нужно было очень быстро ввести заградительные экспортные пошлины в разных сегментах, чтобы обеспечить сырьем прежде всего национальную экономику. Поэтому премьер-министр должен был честно признаться и сказать: «Не успели, ребята, потому что с такими инструментами российское правительство не умеет работать». Наши обращения по кабинетам уже три месяца ходят, а чиновники все изучают вопрос, рассуждают, анализируют.

У нас же цифровая экономика, и есть все инструменты для того, чтобы просчитать объемы сырья, необходимого для российской промышленности, обеспечить ее, а уж остальное разрешить поставлять на экспорт. И для этого не надо в Госдуму обращаться, это можно сделать распоряжением правительства. А мы только на прошлой неделе получили письмо из Минпромторга, который сообщил, что начал заниматься проработкой предложений Союза переработчиков полимеров по стабилизации цен на пластмассы.

Наши власти все время говорят о том, что нужно менять сырьевой характер нашей экономики, но сами своим бездействием эту направленность усиливают. Мы могли бы в это время выпустить больше товаров и поставить их на другие рынки и тем самым оставить в России добавочную стоимость. За счет дефицита сырья и роста цен мы становимся неконкурентоспособны.

Экспортоориентированность — это не самоцель, это один из элементов расширения рынка. Если рынок очень тесный в каком-то направлении, вот тогда надо помогать экспорту. Но места в России всем хватит, нужно стимулировать экспорт готовой продукции.

— Может быть, у отрасли не хватает лоббистских ресурсов?

 — Я состою в отраслевом совете «Деловой России». Есть у нас стратегический отраслевой совет, есть Ассоциация производителей посуды. Но главным образом мы работаем через Союз переработчиков полимеров. Он является официальным консультантом министерства промышленности. И мы все время ищем новые площадки. Бизнес четкие предложения вносит, но многие просто забалтываются.

Сейчас проводится куча бесполезных круглых столов, особенно в министерстве экономики и развития. Такое ощущение, что выделяется федеральный бюджет для проведения этих круглых столов, но никто не следит за результатом: поговорили, план проведения выполнили и все. Я уже просто перестал посещать такие мероприятия, чтобы не тратить время…

— В чем вы видите причину?

— За плохую работу экономики ни один чиновник и ни одно министерство в правительстве не отвечает. Всегда найдется причина: то спрос на нефть упал, то санкции. Но я считаю, это просто неумение правительства принимать решения в части правильной поддержки бизнеса.

Нормальный бизнес требует честной конкуренции, у нас же федеральным законом о госзакупках эту конкуренцию просто убили, там нет никакой конкуренции, всегда выигрывают только свои.

Я много раз говорил о проблеме НДС. Правительство на разных уровнях призывает вокруг крупной компании создавать малый бизнес. Но этот бизнес имеет льготный режим налогообложения. Вот и получается, что НДС берет на себя крупная компания. То есть идея правильная, но она не работает. И никаких заказов эти малые предприятия не получают. Я сам дал распоряжение руководителям отдела закупа работать только с компаниями, которые платят НДС, потому что изначально на меня ложится нагрузка в 20%. В экономике работают все элементы. Нельзя рассматривать отдельно крупный, средний, малый бизнес. Надо решать проблему целиком с учетом взаимозависимости всех уровней бизнеса.

— За счет чего тогда ваша компания держится на рынке больше 30 лет?

— Мы привыкли не ждать ни от кого помощи, мы сами везде настойчиво движемся, сами ищем выходы. К примеру, как только появилась в Минпромторге России программа по развитию индустрии детских товаров, то сразу же вошли в эту программу и сегодня основная масса игрушек в магазинах — это изделия нашего производства.

— Какие инструменты сегодня нужны промышленности?

— Проектов в бизнесе много, и все они долгоиграющие, а рентабельность бизнеса с каждым годом все хуже. Деньги предприятиям нужны долгосрочные, а банкам выдавать такие кредиты невыгодно.

В этом случае хорошо работает механизм компенсации процентных ставок по инвестиционным кредитам. Предприятие на выданные деньги запускает проект, начинает работать и после этого государство часть затрат компенсирует. Это не субсидии. В этом случае есть гарантии успешного завершения проекта для предпринимателя и гарантированность уменьшения риска для банка, выгода для государства тоже очевидна.

Но такие открытые прозрачные механизмы у нас плохо работают. Несколько лет назад появился очень хороший инструмент — заем Фонда развития промышленности. Мы выиграли три проекта и получили деньги под 1,5 — 2% на пять лет. Есть отдача, заявленные показатели выполняются.

Сейчас вопрос в финансировании. Закон есть, но денег в бюджете под него нет, из-за этого ФРП прекратил выдавать займы.

Многие инструменты не действуют из-за неграмотной проработки. Например, если я покупаю станок, это считается обновлением основных фондов, а если я отремонтировал цех и привел его к стандарту, — это не инвестиции. А я каждый год на такие цели направляю от 300 до 700 млн рублей. Сейчас три огромные площади готовим с учетом современных требований к вентиляции, отоплению, энергозащите. Эти ремонтно-реконструкционные программы стоят дороже, чем станки. Но если под инвестиции я могу получить какие-то льготы, то под реконструкцию — нет.

Отсутствие внятных системно работающих мер поддержки тормозит экономику, государство плохо выполняет свою регуляторную функцию. Многие решения запаздывают, даже если информация до чиновника дошла, очень много времени тратится на консультации. И ситуация с ростом цен на сырье еще раз показывает, что получается, когда проявляется непрофессиональный подход. Российской экономике нужно правильное стимулирование, нацеленное на ее достойное развитие.