Госдума в среду приняла в третьем окончательном чтении четыре поправки, ужесточающие и без того суровые, по мнению критиков, законы в отношении НКО и фигурантов реестра иностранных агентов (первое чтение закон прошел 14 мая, второе — 8 июня).
Пакет поправок вводит обязательный мониторинг денежных переводов из некоторых стран, отмену нижнего порога сумм, с которых трансграничные переводы будут подлежать мониторингу, засчитывание как иностранного финансирования тех переводов, которые поступают от российских физических и юридических лиц, если эти лица в свою очередь получают средства из-за рубежа, а также запрет гражданам РФ сотрудничать с нежелательными организациями, даже если такое сотрудничество происходит в других странах.
Росфинмониторинг ответит за всё
Трансграничные денежные переводы на счета российских получателей из некоторых стран окажутся теперь под пристальным вниманием Федеральной службы по финансовому мониторингу (Росфинмониторинг). Законопроект, обязывающий РФМ осуществлять такой контроль, вступит в силу в октябре. Объектом закона является получение физическим или юридическим лицом перевода денежных средств из иностранного государства, заподозренного в спонсировании нежелательных НКО в России.
Согласно принятым депутатами поправкам в закон №115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» и в статью 3.1 Федерального закона №272-ФЗ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации», составление списка таких стран также делегировано Росфинмониторингу.
Исполнительный директор международного общества «Мемориал» (внесено в реестр иноагентов) Елена Жемкова по поводу поправки о финансировании высказывается скептически.
«Мышление авторов этого предложения застряло где-то еще в доцифровой эпохе. В современном мире, особенно в банковской сфере, понятие национальной юрисдикции давно размылось. Предположим, Росфинмониторинг внесет Германию в список нежелательных стран. Тогда перевод банка из Берлина будет подпадать под монитор, а перевод из отделения того же банка в Гонконге — нет?», - задается вопросом Жемкова.
Эту часть законопроекта раскритиковали и в банковском сообществе. В Национальном совете финансового рынка (НСФР) и Ассоциации банков России (АБР) указывают: затраты на контроль вырастут в десятки, а то и в сотни раз, а срок вступления поправок в силу — 1 октября – нереалистичен. Финансисты возмущены тем, что поправки в законопроект были внесены неожиданно для профессиональных участников этого рынка и без обсуждения с ними. Теперь, после принятия поправок, банкам придется увеличить численность комплаенс-менеджеров как минимум в полтора раза, жалуются банкиры.
За пригоршню долларов. Даже за один
Нижний предел суммы, с которой такие денежные переводы становятся предметом регулирования законом, в нем не называется. Это подразумевает, что под монитор РФМ де-юре подпадет любая сумма, пусть даже в один доллар.
До сих пор (точнее, до 1 октября 2021 года) у получателей иностранных денег оставалась лазейка, чтобы избежать попадания в поле зрения финансовых властей. Таковой была возможность получения денег частями, когда крупная сумма (например, 100 тысяч или 600 тысяч рублей) разбивается на несколько транзакций, что выводит их из-под наблюдения Росфинмониторинга.
Принятые поправки эту лазейку закрывают намертво – у РФМ теперь есть право и обязанность постоянно контролировать получателей пожертвований, а те, в свою очередь, будут ежеминутно осознавать, что ходят под дамокловым мечом. Причем, коснется это любых организаций, а не только «нежелательных», отмечает председатель Экспертного совета по безопасности и взаимоотношениям граждан с правоохранительными ведомствами, глава движения «Сильная Россия» Антон Цветков.
Он ссылается на текст поправки, гласящей, что операция по получению или расходованию некоммерческой организацией денежных средств и (или) иного имущества подлежит обязательному контролю. Список исключений из этого правила предлагается обширный, но они делаются для органов государственной власти, компаний с госучастием, публично-правовых компаний, потребительских кооперативов, государственных (муниципальных) образовательных учреждений, ТСЖ, СНТ, и некоторых других юрлиц.
«НКО ни в каком виде в списке исключений не упомянуты. Это дает основания опасаться, что по правилу дедукции вообще любые некоммерческие организации могут попасть под действие этого закона – даже те, о включении которых в реестр иноагентов речи не идет», говорит Цветков.
Елена Жемкова тоже полагает, что принятая в таком виде поправка делает все без исключения организации России уязвимыми, а потому несет в себе коррупциогенный элемент.
Опасения коллег разделяет эксперт Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ Ирина Краснопольская. Однако она, как и другие эксперты, надеется все же, что законодатели не выплеснут с водой ребенка и в пылу охоты за иноагентами не перекроют кислород тем НКО, которые занимаются общественно-полезной неполитической деятельностью, до которой у государства не доходят руки — помощью ВИЧ-инфицированным и т. д.
Антон Цветков, впрочем, считает, что если трансграничные денежные переводы поступают от легитимной деятельности и получатели платят с них налоги, либо если это переводы между частными лицами – родственниками и т. п., – то для РФМ такие поступления не будут представлять никакого интереса. Напрячься должны будут только те получатели, которые знают, что за ними есть «грешки», полагает он.
«Мы же видим, как подобный механизм работает в налоговом законодательстве, где люди — физические лица и предприниматели — увидели, что заплатить налоги и спать спокойно гораздо комфортнее, чем пытаться обыграть государство. Думаю, что и в данном случае те получатели зарубежных переводов, которые не прячут их назначение от государства, никакой разницы не ощутят», - полагает Цветков.
По его мнению, сдвинуть «нештрафуемый порог» вниз имело смысл так или иначе, потому что если в момент принятия нормы о пороге в 600 тысяч рублей это было около 10 тысяч долларов по курсу, то сейчас валютный эквивалент стал еще меньше. И вместо того, чтобы постоянно «бегать» за обменным курсом, депутаты хотят решить вопрос раз и навсегда, считает Цветков.
Статус иноагента становится заразным
В реалиях, когда отечественные спонсоры опасаются финансировать стигматизированные организации, у таких организаций остается надежда исключительно на краудфандинг внутри страны и донаты зарубежных жертвователей. Однако сам факт получения оплаты из иностранного источника за контрактную работу является основанием для занесения организации или физического лица в реестр иноагентов.
Ирина Краснопольская, впрочем, призывает не спешить с прогнозами насчет того, каким будет реальное правоприменение новой версии законов №№ 115 и 272.
«С одной стороны, внесенные поправки еще больше ухудшат экосистему, в которой работают НКО. Критической разницы с тем, что есть сейчас, они не сделают, но инфраструктурно общественникам еще сильнее перекроют кислород», - предупреждает она. С другой стороны, уточняет Краснопольская, целевой аудиторией усиленного внимания Росфинмониторинга станут всего около семи процентов зарегистрированных в России некоммерческих организаций — именно столько их получают финансирование из-за рубежа. На 25 мая 2021 года (последнее обновление) в реестре нежелательных организаций Минюста РФ значилось 34 организации.
Эксперт напоминает, что законодатели обязывают организации и лица, выполняющие функции иноагентов, декларировать в качестве иностранного финансирования даже пожертвования от российских юрлиц, если те в свою очередь получили средства из-за рубежа. Замысел понятен: воспрепятствовать созданию посредников между спонсором и получателем денег, объявив таких посредников также нежелательными организациями. Нежелательность при этом становится «заразной болезнью», что вынудит потенциальных посредников трижды подумать, прежде чем предлагать свои услуги НКО по обе стороны границы.
Важно подчеркнуть, что как и базовый закон об иностранных агентах, предлагаемый документ не содержит прямого запрета на получение трансграничных переводов.
И на пляже не получится расслабиться
Наконец, депутатам удалось криминализировать сам факт участия россиян в деятельности нежелательных НКО, сделав наказуемыми не только трансграничные переводы, но и трансграничное сотрудничество с нежелательными организациями.
На это направлена поправка, вводящая запрет на участие граждан РФ, лиц без гражданства и российских юридических лиц в деятельности иностранной или международной НКО за пределами территории России.
Елена Жемкова указывает, что данная поправка открывает дорогу к правовой неразберихе, а также вводит фактическую презумпцию виновности для любого гражданина России, выезжающего за рубеж, поскольку документ не уточняет, что означает «участие в деятельности» организации.
«Поехали вы в Болгарию отдыхать, и там играли в пляжный волейбол с представителями некоей нежелательной организации. О чем вы говорили на пляже — никому не известно. Может быть, о свержении российской законной власти, а может быть — о девушках. Ни то, ни другое доказать невозможно. Но с такими расплывчатыми формулировками, как в этой поправке, даже общение на пляже можно назвать участием в деятельности. Это даст российским властям ничем не ограниченную возможность шантажировать любого человека, если он чем-то им насолил», — опасается Жемкова.
Так или иначе, стоявшее в повестке заседания Госдумы 9 июня 21-м по очереди, третье чтение поправок прошло еще до полудня. Поправки приняты, и теперь всем заинтересованным лицам (физическим и юридическим) следует думать о приведении своих международных связей в соответствие с новыми правилами, которые вступят в силу 1 октября 2021 года.
