— Особые экономические зоны существуют с 2005 года. Как бы вы оценили успешность этого начинания?
— На мой взгляд, проект особых экономических зон очень успешен. Уже сейчас на территории ОЭЗ осуществляют свою деятельность более 700 резидентов, в том числе более 100 иностранных. Объем заявленных инвестиций превысил 900 миллиардов рублей. А поток инвесторов с каждым днем только увеличивается. Растущую успешность, или, другими словами, эффективность наших зон, подтверждают также европейские коллеги. В этом году уже семь российских ОЭЗ признаны лучшими в Европе по рейтингу FDI, составляемому подразделением Financial Times.
— Почему так получилось?
— Прежде всего это результат грамотного управления зонами, большого накопленного опыта и стремления к развитию проекта как на федеральном, так и на региональных уровнях. Уже смело можно говорить о весомых плюсах проведенной реформы по передаче полномочий управления зонами на региональный уровень, наделению субъектов РФ большей ответственностью, что привело к существенному сокращению сроков принятия решений как по развитию, так и по рассмотрению проектов инвесторов.
— Какие зоны более удачны?
— На самом деле неудачных зон вообще нет. Есть желание непосредственно местной администрации заниматься развитием ОЭЗ или не заниматься. Когда по новой площадке в Калужской области администрация приняла решение, что она будет развиваться, там сразу стали появляться инвесторы. Некоторых я туда даже лично привел. Оказалось, что есть огромное количество желающих, причем уже с готовыми бизнес-планами, бизнес-моделями и так далее. И в то же время ОЭЗ «Владивосток», закрывшаяся около года назад, стала неинтересна из-за создания в 2015 году нового института развития — Свободного порта Владивосток, разработанного непосредственно с учетом всех нужд и потребностей региона и региональных инвесторов.
Без заинтересованности местной администрации не получится ничего. Вот Дубна — еще один пример. ОЭЗ «Дубна» в прошлом году по рейтингу инвестиционной привлекательности особых экономических зон страны заняла первое место для инвестиций в России. Огромный плюс зоны в Дубне — непосредственная близость к Москве, близость к воде, а самое первое и главное — желание Московской области и управляющей компании «Дубна», чтобы эта зона была лучшей.
То же самое относится ко всем промышленным зонам. Взять «Алабугу», «Липецк» — это вообще безусловные лидеры, но они открылись в числе первых. Активно занимаются развитием ОЭЗ в Тольятти и Екатеринбурге. То же и в совсем молодых ОЭЗ в Астрахани и Туле. Когда есть заинтересованность местной администрации в развитии ОЭЗ, то их эффективность и привлекательность повышаются на 300–400 процентов.
Но все равно есть инвесторы, которые еще опасаются. У нас в стране действует принцип сарафанного радио. А в 2011–2013 годах было очень много негативной информации об ОЭЗ, в том числе о неэффективности и сложности ведения бизнеса, поэтому страх начинать бизнес в ОЭЗ остался. Те же, кто рискнул, чувствуют себя сейчас очень комфортно. У нас очень мало резидентов, которые к нам просто пришли и передумали. В основном те, кто был заинтересован, остались в наших зонах.
— А с чем связано то, что это вдруг стало интересно?
— Субъектам федерации предоставили возможность самостоятельно работать с зонами. Заниматься их развитием с учетом потребностей региона и региональных инвесторов. Раньше ведь всем развитием и обустройством ОЭЗ занимались на федеральном уровне по утвержденным заранее планам, что, в свою очередь, могло не коррелировать с планами и нуждами региона, изменившимися к моменту реализации.
Кроме того, нельзя не учитывать, что в 2005–2014 годах произошло как минимум три экономических кризиса. В результате у значительного количества инвесторов появились финансовые сложности, и они не смогли продолжить реализацию своих проектов, им просто пришлось уйти. Позднее пришли новые инвесторы, и им нужны были уже другие мощности, площади и условия, у них были другие требования. Вообще, с того периода произошел глобальный пересмотр ведения всего бизнеса у нас в стране, и под это нужно было подстраиваться.
Регион в этом плане более мобилен и гибок, он лучше понимает, что нужно бизнесу именно сейчас. Передача полномочий по управлению зонами в регионы как раз и должна была решить эти вопросы и сделать ОЭЗ максимально эффективными.
— Сейчас растет число желающих сделать у себя особую экономическую зону?
— Вот простой пример. В это же время в прошлом году у нас было 588 официально зарегистрированных резидентов, а сейчас их более 700. Только за 2018 год зарегистрировано более 70 резидентов, открыто десять крупных производств, и еще столько же планируется открыть до конца года. Могу сказать, что в той же Дубне чуть ли не сто заявок уже лежит. Примерно такая же ситуация и в других зонах. Повторюсь, это опять-таки результаты сарафанного радио. Компании теперь делятся положительным опытом работы в ОЭЗ. Сейчас уже появилось огромное количество желающих работать в зонах. Регионам приходится даже выставлять дополнительные требования к инвесторам.
Получается, что как институт развития мы, наверное, один из лучших, если не лучший. Ведь никто, кроме нас, не дает практически бесплатно землю в дополнение к налоговым льготам и прочим благам. У нас и бесплатное подключение к инженерным сетям, причем в любых объемах, которые требуются инвестору, а это огромные затраты. Они могут доходить до 30–50 процентов стоимости проекта.
Мы ясно показали, что экономические зоны не просто эффективны, но чрезвычайно привлекательны для серьезных инвесторов. У нас открываются производства с инвестициями более десяти миллиардов рублей, приходят иностранные инвесторы с мировым именем уже с расчетом не только на рынок России, но и на экспорт. В Липецке недавно открылся завод, при этом инвесторы, открывая новое предприятие, закрыли существующее в Малайзии, потому что в Липецке работать выгоднее и удобнее.
Когда была доказана эффективность ОЭЗ и снят мораторий на их открытие, многие регионы, естественно, захотели открыть особые экономические зоны на своих территориях.
На данный момент известно о готовности создать ОЭЗ как минимум в восьми регионах. И это несмотря на то, что финансирование создания инфраструктуры в ОЭЗ предполагается преимущественно за счет региональных бюджетов.
— В связи с чем был этот мораторий?
— Речь шла о том, что проект оказался малоэффективным. Пришлось доказывать обратное. И, на мой взгляд, мы это успешно сделали.
Наверное, самый беспроигрышный вариант все-таки промышленные зоны. На втором месте — технико-внедренческие. Портовая зона у нас осталась одна, посмотрим на нее в будущем, потому что сейчас рано говорить, хотя инвесторам она очень интересна.
Туристические же зоны — это совершенно особый случай. Это все-таки социальные проекты, от них ожидать отдачи в ближайшие три-пять лет невозможно. Хотя и тут есть подвижки. Взять те же «Курорты Северного Кавказа», тот же проект «Архыз» — его начинали вообще с нуля, а сейчас это зарекомендовавший себя курорт. Зимой, несмотря на то что постоянно строятся новые трассы и канатные дороги, практически не купить ски-пасс и не найти места, где остановиться, потому что развитие курорта перешло ту мертвую точку, когда туда не хотели ехать ни инвесторы, ни туристы. Сейчас туда стали ездить туристы со всей страны, а инвесторы не успевают уже обеспечивать их всем необходимым, начиная с гостиниц и заканчивая местами, где можно перекусить. Но это отдельная история. Если говорить об Архызе, то большая поддержка была со стороны самой Карачаево-Черкесии, которая обеспечила транспортную доступность и совместно с Северо-Кавказским институтом РАНХиГС обучала местное население для работы на курорте.
Одна из причин, почему у нас алтайские зоны так долго стоят полуживые, — дорогие авиабилеты и плохая транспортная доступность. Повторюсь, это социальный проект, и этим нужно заниматься целенаправленно, точечно, конкретно каждым курортом, каждым регионом, начиная с местных властей, минтуризма, минспорта и так далее в зависимости от направления курорта. И решения эти должны приниматься абсолютно в других плоскостях. И в целом требование экономической эффективности, которая должна быть достигнута в особых экономических зонах, к курортам все-таки не должно относиться. Как социальный проект, как точка туристического притяжения — это да.
— Санкции как-нибудь отражаются на притоке иностранных резидентов?
— Это палка о двух концах. Сейчас многие иностранные компании открывают у нас производства, чтобы не терять рынок России и СНГ. Но в единичных случаях происходит все наоборот. Из-за санкций нет возможности ввозить запчасти и комплектующие, а следовательно, и дальнейшее производство невозможно. К сожалению, в связи с этим деятельность компаний вынужденно приостанавливается, пока не подберутся аналоги, и так далее.
— Как вы работаете с резидентами?
— АО «Особые экономические зоны» проводит для инвесторов информационные мероприятия, презентации и семинары, очень часто совместно с компаниями-партнерами, которые так или иначе связаны с нами и нашей деятельностью. Мы доказываем, что на наших площадках ведение бизнеса максимально эффективно.
У нас также есть огромное количество договоров и соглашений с различными фондами и институтами, в рамках которых наши партнеры предлагают площадки ОЭЗ.
В сентябре мы провели переговоры с Всемирной организацией свободных зон (ВОСЗ), головной офис которой находится в Дубае, и уже стали членами этой организации. В рамках сотрудничества АО ОЭЗ получит доступ к их базам инвесторов, а также ВОСЗ будет содействовать привлечению в Россию компаний, заинтересованных в локализации в нашей стране.
Помимо этого у нас заключено партнерское соглашение с Центром финансово-кредитной поддержки, учредителем которого является «Деловая Россия». Совместно мы разработали онлайн-платформу, основная задача которой — обеспечение максимально комфортного доступа инвесторов к финансовым инструментам государственной и кредитной поддержки. Создан отдельный портфель финансовой помощи как резидентам, так и просто соискателям-инвесторам.
В каждом регионе проводится отдельная рекламная политика по привлечению резидентов, которая довольно плодотворна, но не всегда та или иная зона подходит для инвестора по определенным критериям. Тогда компания обращается к нам с просьбой подобрать площадку в соответствии с ее требованиями.
