Приуроченные к годовщине СВО церемониальные мероприятия в Европе и Киеве, речи европейских лидеров и американца Джо Байдена отличались патетикой и бессодержательностью. Что не удивительно: все конкретные решения, касающиеся украинского конфликта, были спешно приняты в начале года, когда стало очевидно, что без поставок западного вооружения армия Киева просто рухнет. В итоге план Запада на 2023 год сложился со всей очевидностью: никакого мира, больше войны. Остальное ― просто красивые фотографии для прессы.
В итоге страны НАТО скинулись на новую украинскую армию, согласовали поставки техники, артиллерии, танков, ведут переговоры об истребителях. В Киеве обещают контрнаступление уже этой осенью. Мы узнали у экспертов, видят ли они такую перспективу и чем ответит Россия.
Вадим Козюлин, военный эксперт, заведующий Центром глобальных исследований и международных отношений Дипломатической академии МИД России:
— Думаю, уже обнародованные планы поставок вооружения Украине не позволят ей полноценно перейти в наступление. В НАТО официально признали, что имеются проблемы. Во-первых, боеприпасы собирают, что называется, с миру по нитке. В Альянсе создали специальную комиссию, которая проводит ревизию имеющихся в наличии единиц и того, как быстро они смогут производить новые. Там пришли к выводу, что придется ждать поставок от 18 месяцев, а то и 28, по некоторым видам вооружений. Да, подписаны новые контракты, США и Франция подписали на производство новых партий и даже строят новые мощности, но это долгий процесс.
Во-вторых, очень долгая и сложная логистика, поскольку разные страны производят разные системы, фронт вытянут почти на тысячу километров. Ремонтировать технику необходимо не слишком далеко, то есть нужно разворачивать мощности на таком растянутом фронте.
Сказывается также застарелая проблема НАТО — то, что артиллерийские системы, например из Франции, Германии или скандинавских стран, до сих пор не унифицированы. У них есть плюс, что есть стандартные артиллерийские боеприпасы, скажем 155 миллиметров, они подходят под самые разные системы. Но мощностей для производства этих боеприпасов не хватает.
Стратегия гибкого реагирования НАТО времен СССР подразумевала, что они будут воевать максимум три недели, после чего в ход пойдут уже ядерные силы и обычного вооружения много не понадобится. Затем СССР развалился, и там пришли к выводу, что хранить большое количество вооружения дорого и незачем. Склады были ликвидированы.
Главная техника, которая использовалась на Украине, — это техника еще советских стандартов, НАТО по таким не работает. Они пытаются найти, где еще возможно, остатки таких типов вооружений, но рынки истощены еще со времен войны в Ираке и Афганистане, да и Украина сама была одним из таких рынков и довольно активно торговала советским оружием.
Те цифры, что озвучил Байден в Киеве о размерах очередной военной помощи, — пока непонятно, о чем речь, поскольку детальной конкретики не прозвучало. Неделю назад Йенс Столтенберг, генеральный секретарь НАТО, назвал следующую цифру: 350 миллиардов долларов дополнительной военной помощи, Киеву, и это серьезная сумма.
Если говорить о поставках Украине танков весной, то, думаю, эту задачу они смогут выполнить. Проблема, помимо логистики, в том, что техника эта старая. В НАТО очень сложный согласовательный процесс, со стороны это выглядит как раздрай, но нет, там все работает — просто медленно.
Весомой помощью можно считать поставку бронемашин Bradley и других. Они мобильны, при установке дополнительного оборудования способны воевать с танками. Таких машин, как сообщалось, будет поставлено несколько сотен. Они могут повлиять на способность Украины что-то изобразить, но это, думаю, учитывается в наших планах: информация появилась, подготовка ведется. К тому же эти машины разных производителей. Техника непростая, и ее нужно соответствующим образом обслуживать.
Есть еще одна проблема, о которой сами украинцы своим западным партнерам предпочитают не говорить, чтобы не портить красоту процесса: у них скопилось большое количество брошенной техники, зачастую изначально некомплектной, которую они не могут своевременно отремонтировать.
Прогнозировать дальнейший ход СВО с учетом этой информации очень тяжело. С одной стороны, НАТО потихонечку берет разгон, быстро решать эти вопросы они не могут. Но у них есть инструмент для регулирования эскалации в виде серьезного вооружения, которое они пока не поставили Украине. Это высокоточные и дальнобойные боеприпасы, боевые ударные дроны, я не говорю про танки, самолеты и системы ПВО.
Но они пока не торопятся: мы ведь тоже еще не все возможности используем. Например, не наносятся удары по транспортной инфраструктуре — мостам, железной дороге. На мой взгляд, наша стратегия состоит в постепенном, контролируемом перемалывании, наблюдая за тем, как НАТО напрягает усилия, но так, чтобы они делали это не слишком резко. Наступать сразу — это гигантские разрушения.
Если говорить о людском ресурсе, то он критически важен. Тем более учитывая, какие цифры сейчас называются. Население Украины и так было значительно меньше нашего, а теперь из примерно 40 миллионов, по некоторым оценкам, в стране осталось всего 15 миллионов человек, и компенсировать потери они не могут, причем даже за счет граждан других государств. Прозвучала информация, что украинские потери кратно выше, чем у нас: 1 к 18, это очень большие потери, которые в конечном счете могут привести к завершению конфликта и окончательной победе.
Владимир Болдырев, генерал армии, бывший главнокомандующий Сухопутными войсками:
— Любые поставки техники оказывают влияние на то, что происходит на поле боя. Оружия достаточно много поставляется, что бы там ни говорили. Оружие мощное, серьезное. Некоторое не уступает нашим образцам. Но как они будут его применять — другой вопрос. Можно применять россыпью, в обороне, либо в составе частей для нанесения концентрических ударов.
То количество, которое им планируют поставить в ближайшее время на весеннюю кампанию, по моему мнению, позволит им вести активные действия, наступательные даже, на одном из направлений. На каком — как решат, я бы выделил два основных: запорожское, чтобы перерезать сухопутный коридор в Крым, второе — луганское, чтобы отсечь север Луганской области. Но надо понимать, что у нас есть все для того, чтобы противостоять любой группировке, какую бы они ни создали.
Те цифры, что называют, 900 танков к весне, — это непросто и не быстро. Для наступательных боев они могут использовать и бронемашины, но война — это противоборство двух сторон. С нашей стороны стоит группировка войск, и немалая. У нас превосходство по оружию. У них нет авиации, у нас полное превосходство в воздухе, а на войне это одно из главнейших условий. У нас значительно мощнее и надежнее ПВО, танки, превосходство в артиллерии. Наши тылы расположены далеко. Все снабжение, причем не только оружие, но и запасы — ГСМ, снаряды и прочее — все свое, и нам не надо никого просить о поставках.
То, что сейчас готовится и с той, и с другой стороны, лишь один из эпизодов войны. Нас часто пугают неким потенциалом Запада, но посмотрите: что у них? Пока они развернутся, мы это дело закончим. Да, противостояние надолго, будет тяжело, будет долго, но победить нас они не смогут, это мое личное мнение.
Евгений Бужинский, генерал-лейтенант, председатель совета ПИР-Центра:
— Возможное наступление с украинской стороны: что под ним понимать? Отдельные операции вполне возможны, но провести что-то серьезное, в особенности на южном направлении, где Мелитополь, выход к Крыму, — там степь, и без превосходства, а лучше — без господства в воздухе абсолютно бессмысленно проводить какую-либо наступательную операцию. Все танки будут сожжены нашей авиацией, этим все и закончится.
Единственное, что может беспокоить, — это поставки артиллерии, все остальное, с моей точки зрения, больше имитация, чем серьезные поставки, которые действительно могут обеспечить какое-то крупное наступление. ATACMS с дальностью до 300 километров — это будет серьезно, но пока таких поставок нет.
Крым звучит в планах наступления по простой причине: американцам глубоко наплевать на Украину, на Донбасс. Крым — это главная база Черноморского флота, это их волнует, потому что наш флот контролирует и Черное море, действует в Средиземном.
Чтобы развернуть производство и перезапустить свой ВПК, который был убит в 90-е, европейцам нужны годы. Они могут, конечно, это сделать. Но это еще и очень много денег. Почему они свернули свой ВПК? Потому что холодная война закончилась, воевать больше не с кем, и есть большой белый брат, который защитит. Допустим, они развернут производство, а на Украине уже все к тому моменту закончится, и с кем воевать? К тому же, если взять, к примеру, Германию, то сейчас газ дорогой, промышленность в упадке, если тратить такие огромные деньги на оружие, то как сами немцы на это отреагируют?
Наш ВПК раскручивается, у нас есть планы по увеличению численности Вооруженных сил, это требует и нового вооружения. На мой взгляд, все складывается для нас благоприятно. Тем более что сложно сказать, сколько будет продолжаться помощь со стороны Запада. К тому же у Украины заканчивается самый главный ресурс войны — людской.
Надо отметить, что мы, со своей стороны, еще много что не применяли. Лично я не понимаю, и многие не понимают, почему стоят мосты, почему функционируют туннели и четыре железнодорожных моста. Даже не нужно опоры разрушать, это трудно, но центральный пролет проломить бы. Нужно перерезать логистические маршруты, если обрушить железнодорожную инфраструктуру, то тяжелую технику подвозить будет невозможно. Не думаю, что это вызвано опасениями эскалации: видимо, там какие-то другие соображения политического характера либо экономического, но к военному планированию это не имеет никакого отношения.
То, что завтра не закончится, в этом году — это однозначно. Мы же тоже должны вроде провести какую-то наступательную операцию. У нас сейчас задача минимум — освободить эти четыре региона. Для того чтобы их освободить, нужно проломить Бахмут, но вроде там все идет к завершению. Потом — Краматорск, огромная агломерация, самый трудный вид боя в городских условиях. Штурмом брать такие большие массивы — это потери, окружить — значит, нужно держать войска, причем много. Получается, нужно проводить вторую волну мобилизации? По политическим причинам это неприемлемо, поэтому лучше постепенно их выдавливать, перерезать пути снабжения без решительных действий по штурму.
