Недавно Российское объединение инкассации Банка России, «Росинкас», на заседании Ассоциации банков России предложил создать реестр перевозчиков, которые могут работать с наличными, определить критерии, по которым компании можно отнести к инкассаторским, а также обсудить с банками и бизнес-сообществом, нужны ли для отрасли свои стандарты.

По информации «Монокля», сейчас Банк России готовит консультативный доклад о рынке инкассации, в котором изложит текущие проблемы и предложит варианты их решений.

Наличные в наличии

За СБП, QR-кодами и разнообразными сервисами для платежей телефоном почти незаметным остается тот факт, что наличные никуда не делись. В 2022 и 2023 годах объем наличных рублей резко подскочил, до 16 и 18 трлн соответственно, и это сильно разошлось с прогнозом Банка России, который ожидал в лучшем случае 14,5 трлн (такие цифры содержатся в «Основных направлениях развития наличного денежного обращения на 2021–2025 годы»).

Отчасти это стало реакцией на СВО, предыдущий скачок отмечался в 2020 году ― как реакция на пандемию. Если посмотреть на долю наличных в денежной массе М2, то она снижается довольно медленно, за семь лет с 21 до 18%, и это при том, что за те же семь лет доля безналичных платежей выросла радикально — с 25 до 80%.

Желание иметь наличные деньги под рукой никуда не уходит и особенно обостряется в кризисные периоды. Но раз платить картой удобнее, наличные в большей степени копятся под матрасом. Банк России регулярно опрашивает граждан об их отношении к различным средствам платежа, в 2022 году он выяснил, что 36% все еще хранит сбережения в наличных рублях, хотя только 27% предпочитают расплачиваться кешем за покупки.

Интуиция граждан не подводит. Об этом не принято говорить, но у наличных есть важная функция с точки зрения государства: это своего рода последний рубеж на случай, если произойдут непредвиденные события, скажем с объектами энергетики или связью. Безналичные платежи могут стать невозможны ― и тогда наличные возьмут на себя функцию денежного оборота. Финансовая система не остановится.

Таким образом, мы находимся в ситуации, когда доля наличных сжимается, но до нуля она не сожмется никогда, и это, а также вопрос безопасности государства означает, что мы как страна должны будем поддерживать в исправном состоянии инфраструктуру для наличного денежного оборота, причем в идеале даже с некоторым запасом.

«Наличные деньги в силу своих уникальных характеристик будут еще долгое время играть важную роль в экономической жизни общества, ― говорится в “Основных направлениях развития наличного денежного обращения”. ― В числе таких характеристик возможность использования в любых условиях, в том числе при отсутствии доступа к сети Интернет и при отключении электропитания, востребованность со стороны отдельных социальных групп (люди старшего возраста, сельские жители, трудовые мигранты, слабовидящие граждане и др.)».

Рост тарифов на инкассаторские услуги в 2024 году продолжится из-за кратного роста цен на спецавтомобили, материалы и оборудование (пломбы, сейф-пакеты, камеры, рации и пр.), роста зарплат и монополизации рынка

Скачок наличных в 2020 году не только российская история, аналогичная ситуация наблюдалась во многих других странах, где население и малый бизнес тоже стали предъявлять более высокий спрос на наличные деньги. «В обычных условиях спрос на наличные деньги зависит главным образом от темпа роста экономики с поправкой на темпы инфляции, а также от скорости и масштаба распространения безналичных платежей. В последние годы во многих странах мира среднегодовой темп прироста наличных денег колебался вокруг пятипроцентного уровня, ― отмечают в Банке России. ― Даже в Швеции, где была сделана попытка сокращения объемов наличной денежной массы, в 2017–2020 годах ее рост возобновился».

«Наличные никуда не денутся, ― говорит президент “Росинкас” Василий Медведев. ― По оценкам Центрального банка, их доля в обращении вряд ли опустится ниже десяти процентов. Это большой объем наличных. И их надо перевозить, а для этого поддерживать соответствующую инфраструктуру».

При этом сам рынок наличных Василий Медведев однозначно определяет как падающий: несмотря на уверенный рост наличной денежной массы, легальные перевозки из года в год ощущают существенное снижение объемов. Так, за прошлый год выручка «Росинкас» снизилась на 2,5% (а выручка главным образом зависит от перевезенной и пересчитанной суммы).

«Мы несем все те же затраты на перевозку, только меньшего количества денег, ― объясняет Василий Медведев. ― Понимаете, раньше мы привозили полную машину денег. Их пересчитывали, сдавали и долю процента от всей суммы зарабатывали. Сейчас мы несем те же затраты: зарплата сотрудников содержание и ремонт автомобилей, ГСМ, ОСАГО и другие страховки, аренда офисов, и стоимость всего этого растет, а перевозим мы гораздо меньше. Следовательно, комиссию взимаем с меньшей суммы и получаем меньше».

Опасный путь сумки с деньгами

Услугами инкассаторов пользуются две основные группы клиентов ― розничные магазины и банки. Розница сдает наличную выручку, чтобы зачислить ее в банк. Банки нуждаются в наличных, чтобы заполнить банкоматы и кассы собственных отделений.

Что касается игроков, то у банков, как правило, есть собственные инкассаторские службы, но очень часто они используют и услуги независимых инкассаторских компаний.

«Газпромбанк как универсальный финансовый институт федерального масштаба использует как собственную инкассаторскую службу, так и привлекает внешние компании, ― говорит первый вице-президент Газпромбанка Андрей Королев. ― Соотношение бывает разным в зависимости от региона. При выборе способа инкассирования мы всегда ставим в приоритет экономическую составляющую».

Как рассказал «Моноклю» Олег Лушин, директор департамента инкассации банковской группы ТКБ, собственная инкассаторская служба группы обслуживает Москву и Московскую область, а в остальных регионах присутствия используются услуги подрядчиков, эта модель формы инкассации для группы оптимальна.

Чтобы заключить договоры с банками или с розничными сетями и магазинами, независимые инкассаторские компании должны выиграть тендер, где часто единственным параметром выступает цена. Такие игроки утверждают: банки находятся в более выгодной ситуации, так как могут себе позволить оставить собственное инкассаторское подразделение только в тех регионах, где это выгодно, а в остальных выбрать самую дешевую компанию. К том уже инкассация обычно входит в пакет услуг для бизнеса, и крупному банку легко покрыть расходы своей инкассаторской службы за счет других высокомаржинальных услуг.

По информации Ассоциации банков России, всего лишь 82 банка имеют хотя бы один бронеавтомобиль, соответствующий требованиям. Остальные пользуются услугами сторонних инкассаторов ― либо перевозчиков, которые в ряде случаев даже не имеют бронированного автомобиля.

«Серые» и «черные» перевозчики сейчас главная угроза для инкассации, так как они никак не регулируются и готовы экономить на безопасности. Недавняя история в Москве-Сити, когда около отделения банка у двух курьеров похитили порядка 300 млн рублей, как раз о таких вот частных перевозчиках, у которых, по всей видимости, даже не было оружия.

Василий Медведев поясняет, что сама по себе инкассаторская деятельность лицензируется Банком России, однако регулятор отвечает только за банки. «Основная проблема в том, что не все называют инкассацию инкассацией, ― говорит он. ― В большинстве случаев перевозкой наличных денег занимаются организации, которые определяют свой бизнес как перевозку ценностей. И вот это направление не подлежит лицензированию».

После введения общего стандарта и создания реестра, как надеются «белые» инкассаторы, такие компании уйдут с рынка.

«Инкассация — это логистический процесс с очень большим организационно-экономическим отягощением в связи с обеспечением безопасности этого процесса», ― рассуждает председатель правления Ассоциации организаций в сфере наличного денежного обращения Елена Меланич. Она подчеркивает: долгие годы бизнес в этой сфере в целом страдал от отсутствия единых правил работы и различий в себестоимости «технологических» процессов, отличающихся по предоставляемым организациям правам; недостатков в правовом регулировании и компенсирующей недостатки ценовой стратегии организаций, похожей на демпинг; политики заказчиков при закупках услуг инкассации и др. В итоге в сфере перевозки наличных работают так называемые серые инкассаторы, которые могут быть далеки от выполнения специальных требований, а ведь потенциально это не только потеря материальных ценностей, но риск жизни и здоровью людей, находящихся в зоне работы бригад «инкассации», предупреждает Елена Меланич. Она также напоминает о таком парадоксальном факте, как отсутствие правовой возможности для инкассаторов парковать специальный транспорт «дверь в дверь» ― хотя это за совершенно верные с точки зрения обеспечения общественной безопасности действия.

Эффект масштаба

Инкассаторы оказались зажаты между желанием банков и бизнеса сократить свои издержки и растущими собственными издержками. Это уже вылилось в рост тарифов ― и это не предел.

«Рынок классической (“сумочной”) инкассации для операторов отрасли долгое время был сильно “недоплаченным” и сейчас проходит естественную фазу роста цен, ― констатирует Андрей Королев. ― То есть в настоящее время игроки пытаются компенсировать свои накопившиеся убытки. Не случайно ранее мы наблюдали уход по экономическим причинам двух игроков с большой долей рынка. Так что, полагаю, резерв для повышения существует. Есть и другие объективные факторы — дефицит релевантного персонала и, как следствие, растущие зарплатные аппетиты у сотрудников; существенное увеличение стоимости броневиков; повышение цен на топливо. Все эти причины и будут двигать рынок классической инкассации к неизбежному удорожанию услуг».

Тарифы на инкассаторские услуги будут расти и в 2024 году, соглашаются в группе ТКБ. В качестве факторов роста в группе называют кратное увеличение цен на спецавтомобили, их ремонт и эксплуатацию; значительное подорожание материалов и оборудования, применяемых в процессе инкассации (пломбы, сейф-пакеты, камеры, рации и пр.), и все те же рост фонда оплаты труда сотрудников и сокращение числа компаний, а следовательно, монополизация рынка крупными игроками.

Как крупный игрок, «Росинкас» объясняет, что дело не столько в тарифе как таковом, сколько в важной функции поддержки наличного оборота. «Мы вынуждены содержать наши подразделения во всех регионах Российской Федерации, где наши партнеры, которые тоже были в этом бизнесе, причем работали только в крупных городах и обслуживали наиболее лакомых клиентов, сейчас приняли решение о ликвидации. Бизнес заходит туда, где выгодно. Мы находимся везде, — говорит глава “Росинкас”. ― Если кредитные организации, ключевые игроки на нашем рынке, будут закладывать в свои бюджеты реальные суммы на оплату услуг инкассаторских подразделений, а не ориентироваться на цифры прошлых лет, этого будет вполне достаточно. Нам не нужна монополия, нам нужна качественная, понятная услуга. Потому что когда кредитная организация откроет свою инкассацию, посчитает свои расходы, а потом сравнит их с нашими, я думаю, они очень сильно удивятся».

В Ассоциации наличного денежного обращения важной задачей считают создание единой методики расчета цен на услуги инкассации. «Можно задать вопрос: а зачем это нужно, ведь рыночная экономика для того и предназначена, чтобы регулировать качество услуг и цены? Это так, однако в сфере рассматриваемой отрасли это не совсем работает, ― объясняет Елена Меланич. ― Причины в разных технологиях работы: например, есть организации, которым по закону можно иметь свое оружие, а есть организации, которые должны привлекать охранные предприятия. Некоторые организации также могут включать услуги по инкассации в более широкий спектр банковских услуг как единое целое, а другие такой возможности не имеют. Еще один фактор — обширная территория нашей страны: существуют такие удаленные территории, что еще большой вопрос, а будет ли обеспечение наличными этих регионов вообще окупаться»

Не такой уж дешевый безнал

Повысить эффективность инкассаторского бизнеса может не только рост тарифа, но и принципиально другой подход к оплате этих услуг и к организации бизнеса. Так, в «Росинкас» решили перейти на предоплату и ввести абонентскую плату для банков, которые хотят регулярно получать определенный набор услуг (количество заездов).

В идеале «Росинкас» хотел бы сильнее масштабировать свой бизнес, что вполне реально после ухода «Инкахрана». «Если встать возле торгового центра и понаблюдать, как происходит обслуживание банкоматов, можно увидеть, как подъезжает инкассаторская машина одного банка, обслуживает свой банкомат и уезжает. Через сорок минут подъезжает другая инкассаторская машина другой фирмы. Потом третья. Мы считаем, что для отрасли это неправильно — так как выходят излишние затраты в целом для отрасли», ― говорит глава «Росинкас» и добавляет: дело в ограниченности ресурса. Машин нет, людей нет.

Последние несколько лет банки активно продвигают онлайн-инкассацию: бизнес вносит наличную выручку в так называемую автоматизированную депозитную машину (АДМ), а инкассаторы ее оттуда забирают. При этом они могут приезжать за выручкой не в условные 19:00, когда магазин закрывает кассу, а в любое удобное время. Это снижает расходы инкассации на транспорт, бензин и персонал (хотя появляются затраты на АДМ). В ряде случаев свои АДМ для инкассаторской компании даже выгоднее. «Сейчас нам банк направляет заявку, тем самым ломая маршруты и не давая нам возможности правильно выстроить логистику, так как банк наблюдает за своими устройствами и по определенной логике он говорит, что нужно те или иные устройства загрузить. Если мы делаем это сами, мы выстраиваем процессы исходя из своей логистики и можем минимизировать наши затраты», — говорит Василий Медведев.

Парадоксальным образом обслуживание наличных в результате оказалось дешевле для розницы, чем эквайринг

На заре безналичного денежного обращения оплата картой продвигалась не только как более безопасный способ для покупателя, но и как более дешевый для продавца, так как нет расходов на инкассацию. Но парадоксальным образом обслуживание наличных в результате оказалось более дешевым для розницы, чем эквайринг. Удобство безнала стало очевидным очень быстро ― и продавцам пришлось подстраиваться под покупателей, устанавливая у себя терминалы и заключая договоры с банками-эквайерами. А в итоге перед запуском СБП средняя комиссия за эквайринг достигала 3%, а платежи за эквайринг банкам и международным платежным системам перевалили за полтриллиона рублей в год (подробнее см. «У банков отбирают комиссии», «Эксперт» № 11 за 2019 год). Владимир Путин тогда даже назвал эквайринг квазиналогом. СБП сильно поменяла ситуацию и с платежами, и с переводами, но даже ее комиссии ― 0,4‒0,7% для бизнеса ― остаются дороже обслуживания наличных: инкассаторы дают от 0,01 до 0,2% от суммы. При этом если классическая инкассация всегда подразумевала именно процент от суммы, то в последние годы перевозчики и сами инкассаторы все чаще брали фиксированную плату за выезд. В Ассоциации компаний розничной торговли на вопрос «Монокля» о стоимости наличных и безналичных расчетов не ответили.

По словам Андрея Королева, именно из-за демпинга физическая инкассация с людьми, колесами и оружием зачастую обходилась ретейлерам дешевле эквайринга.

«В представлении о дешевизне безналичных расчетов есть определенное заблуждение, ― говорит Олег Лушин. ― Они удобнее, быстрее, безопаснее, но не обязательно дешевле. Определенно расходы на инкассацию наглядней, но создание, администрирование, развитие инфраструктуры безналичных платежей достаточно затратные».

По факту мы получили две системы денежного обращения ― наличную и безналичную, и если стоимость второй, можно сказать, вышла на плато, то стоимость первой будет возрастать отчасти из-за сокращения самого наличного обращения ― ведь если рынок падает, желающих инвестировать в него не будет, а удельно затраты будут возрастать. Напомним, наличные — это не только транспортировка денег. Это еще и постоянная настройка банкоматов под новые типы банкнот, это счетные машинки для денег и другая инфраструктура, которая останется нужна, пока на руках у граждан будет хотя бы условная пара купюр.