Оказывается, значительная часть трудящихся приезжих — в продвинутой части организованного рынка труда — это дисциплинированные, очень производительные и очень мотивированные работники. «Пассажиры» социальных лифтов, по крайней мере карьерных.

Горничная в отеле, повар на ресторанной кухне, швея — сегодня это квалифицированный труд, к кандидатам на эти должности предъявляются серьезные требования. И зачастую мигранты отвечают этим требованиям лучше, чем российские претенденты. За годы работы на российском рынке трудовые мигранты из ближнего зарубежья обучились, многие получили профессию, повысили свою квалификацию, и, как результат, выросла стоимость их труда. Зарплатная сегрегация по принципу «свой — приезжий» в большинстве опрошенных нами компаний отсутствует — все решает производительность и квалификация. И если ты готов много и добротно трудиться, будешь зарабатывать не меньше, а больше местных.

Гражданская миграция следует за трудовой. Мигранты первой волны, 2000-х годов, осевшие в России и получившие гражданство, перетягивают в Россию детей-школьников, чтобы они получили российское среднее образование и попытали счастья в российских вузах. Особенно популярны медицинские специальности. Врачи — дети гастарбайтеров первой волны с российскими дипломами не уступают российским сверстникам в квалификации и зачастую превосходят последних в скрупулезности и внимательности к пациентам.

Увы, есть и токсичные анклавы рынка труда, которые поглощают наименее квалифицированную и низкооплачиваемую завозную рабочую силу. Речь идет прежде всего о строительстве. Именно постоянный подсос приезжих — под публичные возгласы о дефиците местного рынка труда — консервирует слабо механизированную производственную модель российской строительной отрасли, уступающую по производительности труда даже советским показателям сорокалетней давности.

Как быть с такими анклавами? Есть подсказка из международного опыта. В разлиберальной Англии недавно был повышен фиксируемый государством минимум заработной платы для неквалифицированных работников, привлекаемых из-за рубежа. Мотив очевидный: препятствовать работодателям демпинговать на национальном рынке труда за счет ввоза дешевой рабочей силы.

В ряде стран существуют дополнительные преференции найма рабочей силы с локального рынка труда. Например, работодатель, претендующий на привлечение иностранной рабочей силы, должен предъявить доказательства, что он пытался привлечь кадры соответствующего количества, профессии и квалификации внутри страны. Вплоть до того, что регламентируется количество объявлений о вакансиях, опубликованных в СМИ конкретного региона, где планируется использование дополнительных работников.

Почему бы и нам не продумать систему мер поддержки и преференций для отечественных работников? Расхожий тезис, что местных кадров «просто нет», не выдерживает критики. Недавнее исследование, проведенное рейтинговым агентством АКРА, показало наличие значительных резервов российского рынка труда. По расчетам агентства, при условии, что в каждой из возрастных групп экономическая активность вырастет до уровней, характерных для сопоставимых с Россией по уровню дохода стран, дополнительное предложение трудовых ресурсов составит 7,5 млн человек. Таким образом, речь идет о 10-процентном резерве национального рынка труда. Его образуют люди трудоспособных возрастов, которые по разным причинам не готовы работать. Вовлечь этих людей в трудовую деятельность — непростая задача, невидимая рука ее не решит. Нужны целенаправленное информирование, пропаганда, обучение, придумывание разного рода «песочниц» — экспериментальных программ, специфических для разных регионов, проектов, квалификаций.

Но вместо терпеливой работы с отечественным человеческим капиталом и ускоренного роста его механо- и роботовооруженности принимаются, увы, другие решения. Как нам удалось выяснить, один очень крупный девелопер согласовал завоз на свои стройки северокорейских рабочих — они еще более дисциплинированны и трудоголичны, чем таджикские. Понятно, что это стратегический тупик.

Первоочередные меры по наведению порядка в миграционной сфере очевидны: искоренение коррупционных схем в регламентах получения мигрантами российского гражданства. Требования по владению русским языком в надлежащем объеме должны подтверждаться настоящими экзаменами, а не купленными липовыми справками. Российский паспорт должен означать не только приобретение прав в виде пособий и маткапитала, но и обязанностей, включая защиту своей новой родины для военнообязанных. Требования к владению русским языком должны распространяться на всех трудовых мигрантов, а не только на претендующих на гражданство. Сейчас же на стройках бывают случаи, когда гастарбайтеры даже не вполне знают свой родной язык.

Но базовый принцип страны, открытой для гостей с добрыми намерениями, однозначно должен быть сохранен. Как и возможность укоренения здесь людей любых этносов, разделяющих культурно-ценностный код России.