Первое, что обращает на себя внимание, — нереальное количество предъявленных статей: двенадцать. И пусть после четырех дней допросов из них осталось лишь шесть, все равно обвинения достаточно серьезные, со сроками заключения в совокупности до 30 лет в самом жестком решении суда.

Напомним, поначалу речь шла о соучастии в хранении, распространении или предоставлении доступа к порнографии, в том числе детской, причем в составе организованной группы; в непротивлении преступлениям, связанным с оборотом наркотиков, а также мошенничеству и незаконным транзакциям при помощи платформы. Почему, несмотря на столь жесткие статьи, Дурова выпустили под подписку о невыезде и залог в 5 млн евро? Возможно, ответ кроется в тех самых четырех днях допроса.

Важный юридический вопрос: можно ли в таком случае говорить об адресности, правомерности и соразмерности такого рода обвинений в адрес господина Дурова как физического лица, пусть даже он глава и создатель компании? Вот как ответил на него «Моноклю» кандидат юридических наук, адвокат в Европейском суде по правам человека Александр Суржин: «На мой взгляд, в юридической плоскости в этой истории больше вопросов, чем ответов. Аргумент, что создатель платформы несет ответственность за информацию, размещаемую на платформе третьими лицами, выглядит очень слабым. Вина всегда персонализирована, она всегда имеет личностную причинно-следственную связь, и следствию еще придется доказать, что у Дурова был этот преступный умысел, который привел к тем самым общественно опасным результатам, по тем серьезным составам, которые ему вменяют, а доказать это — все равно что, например, осудить изобретателя автомобиля за то, что преступник на этом автомобиле ограбил банк».

Если не «выгорит» с порнографией — тогда, вероятно, будут активно расследовать вопрос, связанный с созданием альтернативной платежной системы, которая неподконтрольна властям, И это не нравится ни одному из государств, поскольку это огромный, очень емкий черный рынок, рассуждает Суржин. Учитывая либертарианские взгляды Дурова, он вполне мог отказаться предоставить информацию о транзакциях, с которых не платятся никакие налоги, даже в том случае, если запрос со стороны органов власти был обоснован. Эксперт напомнил, что в 2014 году Дуров в схожих условиях (без лишения свободы, правда) отказался выдать российским спецслужбам личные данные организаторов групп украинского Евромайдана во «ВКонтакте», объясняя это нежеланием подрывать доверие украинских пользователей.

Урок, который вынесли из истории с неудачной блокировкой Telegram российские власти, не мог не учитываться французами, если допустить, что они действовали в той же логике

Следующий юридический аспект — стандарт сбора доказательств стороной обвинения и стандарт доказывания, исходя из принципов презумпции невиновности и бремени доказывания на обвинении. «Информации в открытом доступе очень мало, будет крайне любопытно, что в итоге будет предъявлено в ходе судебного процесса и как это будет доказываться, учитывая, что обвинения, несмотря на их жесткость, достаточно общие», — говорит Александр Суржин. Юрист также отметил, что дело Дурова можно сравнить с делом Джулиана Ассанжа: притянутые за уши обвинения больше похожи на попытку оказать таким образом давление. «Обвинение часто просит больше, чем может обосновать. Смотрите: уже от двенадцати статей осталось шесть, сколько из них следствие сможет отстоять в дальнейшем, какие у прокуратуры будут аргументы, будут ли они обоснованными с точки зрения правосудия, будут ли они релевантными с точки зрения стандартов доказательств — еще предстоит узнать. Пока следственный судья согласился с необоснованностью и нецелесообразностью меры пресечения в виде лишения свободы на данном этапе, и Дурова отпустили под залог».

Тянуться же вся эта история может очень долго, от полугода до нескольких лет.

Паша, дай ключи!

Давным-давно, еще совсем в иной реальности, 13 апреля 2018 года, Таганский суд Москвы удовлетворил иск Роскомнадзора о блокировке Telegram по всей России. Формальная причина — отказ компании —владельца Telegram предоставить ключи шифрования от мессенджера по просьбе ФСБ. Ведомство добивалось этого с лета 2017 года, следуя приложению к приказу ФСБ от 19 июля 2016 года № 432, в котором передаваемые через мессенджеры сообщения были приравнены к информации, подлежащей декодированию. Добивались безуспешно, поскольку это технически невозможно, отвечал им Дуров: система на основе самописного алгоритма MTProto устроена так, что динамические ключи шифрования сохраняются между двумя конечными пользователями, а не на серверах.

Сразу после вынесения решения суда уполномоченные на то службы принялись за блокировку Telegram в России. В результате перестало работать многое другое, начиная с прочих социальных сетей, игровых сервисов и сайтов бронирования, а также банковских приложений. Сам мессенджер издевательски продолжал работу, пусть и со сбоями. Дуров же, который к моменту начала блокировок обосновался за пределами России, стал лидером «Цифрового сопротивления», им и провозглашенного: митинги в поддержку «телеги» собирали в России множество количество людей, в столице — до 12 тысяч.

В итоге то ли из-за бешеного количества жалоб владельцев других интернет-ресурсов, страдающих из-за атак на VPN-сервисы и понесших большие убытки, то ли из-за прихода в руководство Минцифры нового руководителя Максута Шадаева, то ли из-за честной готовности Telegram уделять больше внимания противодействию терроризму и экстремизму без «сдачи ключей» летом 2020 года блокировка мессенджера была прекращена. За два года, пока российские власти пытались заблокировать Telegram, его аудитория выросла вдвое, с 15 до 30 млн пользователей в России и с 200 до 400 млн во всем мире. А пресловутые поправки в 432-й приказ были скорректированы.

Удивительно, но в наши дни, когда история с претензиями из-за недостаточного, по мнению спецслужб, сотрудничества с оными Павла Дурова повторилась во Франции, многие из российских оппозиционеров, активно поддерживающих цифровое сопротивление российским властям в 2018 году, вдруг резко выступили в поддержку действий властей французских. Задним числом они обвинили Дурова в работе на Кремль, что якобы и стало поводом для снятия претензий РКН, а следовательно, власти Франции делают все правильно. Число пользователей Telegram на фоне истории с арестом выросло: во Франции мессенджер возглавил рейтинг социальных сетей в App Store, а в США стал вторым.

Урок, который вынесли из истории с неудачной блокировкой Telegram российские власти, не мог не учитываться французами, если допустить, что они действовали в той же логике. Учитывая, что в современном интернете довольно-таки трудно надежно заблокировать что бы то ни было, да и в целом руководство мессенджера оперативно шло навстречу спецслужбам самых разных стран в случае, если речь шла о действительно опасных вещах, возникает главный вопрос: так что же французам (либо тем, кто за ними стоит) было нужно от Дурова на самом деле?

Версия первая: те самые «ключи от Телеграма»

«Держитесь подальше от WhatsApp (принадлежит американской компании Meta, признанной в России экстремистской. — “Монокль”), поскольку он является инструментом слежки вот уже 13 лет», — писал как-то Павел Дуров. Основатель Telegram довольно часто критиковал этот мессенджер, и можно было бы списать подобные посты на конкурентную вражду, однако WhatsApp в экспертных кругах действительно считается уязвимым и часто фигурирует в неприятных историях, связанных с безопасностью. В частности, через WhatsApp израильские спецслужбы отследили, а затем убили главу политбюро ХАМАС Исмаила Ханию.

В целом не только Telegram, но и другие популярные мессенджеры (включая тот же WhatsApp, с 2022 года) применяют метод сквозного шифрования. Это означает, что передача информации кодируется и декодируется индивидуально, а ключи шифрования есть только у участников переписки и не хранятся на серверах. Алгоритмы, впрочем, могут быть разными: в Telegram используется созданный братом Павла Дурова Николаем Дуровым алгоритм MTProto. Добавим, что это касается не всех чатов по умолчанию, а только специально созданных. Перехватить данные защищенных чатов в теории можно, но без ключа, который периодически обновляется, расшифровать всю переписку будет очень тяжело.

Уязвимости в безопасности, как правило, касаются не столько ключей, сколько других технических моментов: возможность узнать IP-адрес или реальный номер собеседника, перехватить СМС, использовать приемы социальной инженерии и многое другое — причем такими методами активно пользуются в первую очередь сетевые мошенники. С этой точки зрения в Telegram можно взломать конечного пользователя. Доступ к зашифрованной переписке злоумышленники при этом не получат, но смогут прочитать обычные чаты и создавать новые, чтобы переписываться от лица жертвы.

Обязать Павла Дурова передать тот самый волшебный ключик спецслужбы, стало быть, не могут. Однако, используя угрозу заключения под стражу на десятки лет, в их силах склонить руководство мессенджера Telegram к «более тесному» сотрудничеству. Как, например, в свое время владельца Meta Марка Цукерберга американские власти пытались заставить отказаться от использования сквозного шифрования в своих продуктах, WhatsApp и мессенджере Facebook, чтобы облегчить правоохранительным органам доступ к данным. В компании на словах отказались оставлять «бэкдор» (специально созданные в программе уязвимости, облегчающие доступ к данным) и заявили, что передают чьи-либо данные только по официальному судебному запросу, но в этом есть большие сомнения, учитывая, что в США спецслужбы законодательно имеют практически бесконтрольный доступ к содержанию коммуникаций. «Имея столь широкие полномочия и значительные материально-технические ресурсы, американские спецслужбы могут осуществлять (и осуществляют) тотальный государственный шпионаж не только за своими гражданами, но и за миллионами пользователей по всему миру», — предупреждают специалисты российского Главного радиочастотного центра.

Версия вторая: главный военный чат

Не секрет, что за два с лишним года СВО Telegram превратился в важнейший канал коммуникации для российских военных, используемый в том числе в качестве канала закрытой армейской связи. Как так вышло, что в военных целях используется бытовой гражданский мессенджер, да еще и формально принадлежащий компании, находящейся не в России, — тема для отдельного разговора.

Именно сложное положение со связью в ВС России называют одной из главных и пока не решенных проблем СВО. Об этом говорят не только профильные эксперты, но и сами военные. Несовместимость одних средств связи с другими, уязвимость с точки зрения перехвата, слабая защита от вражеских РЭБ, недостаточное количество ретрансляторов, либо их малая мощность — в итоге проблемы со связью на местах решали как могли. Где-то по старинке тянут вдоль дороги провода, где-то использовали обычные китайские Baofeng, Kirisun либо американские гражданские Motorola. Но чаще всего оперативный обмен информацией шел через обычный смартфон с установленным на нем Telegram.

Главная проблема в условиях СВО заключалась не в том, боялись ли военные использовать, по сути, чужой мессенджер, а в том, что нужно было решать боевые задачи, рассказал «Моноклю» военный публицист, заместитель главного редактора газеты «Завтра» Владислав Шурыгин. Как заявил эксперт, руководство военного управления связью на протяжении последних двадцати лет получало огромные средства на разработки военного интернета, широкополосной связи, позже — на создание АСУ тактического звена. «Деньги были потрачены, но ничего не было сделано. Фирмы отбирались не по принципу, кто выполнит заказ, а кто ближе к кормушке. Годами они вели эту тему, о войне никто и не думал. Закончилось все тем, что с началом СВО на фронте остались без нормальной связи». В мае 2024 года был арестован начальник Главного управления связи Вооруженных сил РФ, замначальника Генштаба Вадим Шамарин, но арест нескольких чиновников, по мнению Шурыгина, пока не дал результата. К тому же к прежним проблемам добавились санкции и проблемы с критическими комплектующими, которые обнаружились в тех же «Азартах».

Теоретически, перехватив контроль над оперативной тактической информацией, которая передается на фронте, враг получит возможность определить, где находятся основные силы, какие вещи они запрашивают, что им известно о противнике, и так далее, добавляет Шурыгин: там потенциально содержатся огромные объемы информации, которые можно вскрыть. Лакомая цель? Безусловно. Но реально ли западным спецслужбам опосредованно, через французов либо как-то иначе, получить от Дурова какие-то ключи или алгоритмы, способные установить контроль над военными чатами наших военных в Telegram? Это слишком большая система, чтобы ее можно было так легко вскрыть, и арест одного человека ничего в этом плане не даст, рассказал «Моноклю» научный сотрудник группы оценки рисков ИМЭМО РАН, эксперт РСМД Илья Крамник. По его словам, в теории можно представить, что Дурова заставят продать систему и передать тем самым официально над ней контроль, но это уже другой вопрос.

Telegram удобен, поскольку это быстрый, хороший мессенджер, который позволяет организовывать личные общения один на один, групповые чаты на большое количество людей, выделять абонентов для личной беседы, собирать каналы и закрытые группы, говорит Крамник. «То есть вы можете в одной среде сделать одновременно несколько разных инструментов для управления, причем не обязательно военного. В этой среде вы можете вести самые разные процессы, от контроля, логистики, финансовых вопросов до требующих быстрого реагирования. Все, что вам нужно, — хороший канал связи для этого, как правило используется, спутниковый интернет, тот же Starlink, инструмент иностранного происхождения. То есть вы можете весьма успешно использовать Telegram в качестве эрзац-системы управления тактического звена. Это не очень хорошо, конечно, поскольку у нас должна быть собственная штатная система. Она, собственно, есть, но пока не в том состоянии, чтобы использовать ее. Она сырая, и к ней довольно много претензий». У украинцев, добавил Крамник, существует своя система «Крапива», созданная, к слову, энтузиастами, однако и у нее масса недостатков и проблем с безопасностью, наши военные ее взламывали: в итоге по ту сторону фронта точно так же пользуются гражданскими средствами, в том числе и Telegram.

Что бы ни сказал Павел Дуров представителям спецслужб, Telegram в глазах россиян оказался скомпрометирован и в его безопасности уже нельзя быть уверенным на сто процентов. Следовательно, встает вопрос о смене этого мессенджера на что-то другое. Заменить детище Павла Дурова на фронте, безусловно, возможно, но вряд ли это произойдет быстро, соглашаются опрошенные «Моноклем» эксперты. Если с громоздкими и многосоставными системами закрытой связи возникают очевидные трудности, пока хотелось бы увидеть в качестве оперативного решения специальный отдельный мессенджер, который вообще никак не будет вылезать на «гражданку» и будет при этом достаточно функциональным для того, чтобы через него можно было решать все те вопросы, которые сейчас в войне решают через Telegram. Создать такую систему быстро нам вполне по силам — при этом вполне надежную, чтобы при применении элементарных правил цифровой безопасности (отсутствие информации о контакте, регистрация чата на номер, не связанный напрямую с абонентом, использование сквозного шифрования и так далее) влезть в конкретные разговоры со стороны было бы крайне сложно. Ключевой пункт — работать такой мессенджер должен на любом смартфоне, которые, к слову, не так давно пытались запретить использовать на фронте, но эта проблема в целом, по словам Крамника, сошла на нет и пока что никто ни у кого телефоны не отбирает. Потому как на данный момент то, что есть в наличии у наших войск, требует использования специального оборудования под управлением особых операционных систем, взять тот же комплекс «Стрелец-М».

В случае, если западные специалисты все же сумели (или сумеют) получить доступ к системе шифрования Telegram, контролировать сеть они смогут лишь до тех пор, пока Дуров будет находиться непосредственно в их руках: одним только арестом CEO такие вещи осуществить нельзя. К тому же найти конкретную информацию в бешеных потоках зашифрованных чатов — все равно, что искать иголку в стоге сена, и на это потребуется какое-то время.

Версия третья: контроль над открытой информацией

Главная война разворачивается не столько непосредственно на фронте, сколько на полях глобального цифрового противостояния по всему миру. С этой точки зрения западным спецслужбам действительно проще добиваться не пресловутой «сдачи ключей», а обретения прямого контроля над тем или иным инструментом либо готовности безоговорочно сотрудничать. Тем более что, как признался в интервью американскому журналисту Такеру Карлсону сам Дуров, ФБР уже предпринимало такие попытки, что и стало причиной переезда в Дубай. По его словам, ведомство желало узнать детали о работе Telegram — в частности, какие библиотеки с открытым исходным кодом интегрированы в приложение Telegram на стороне клиента.

Согласится ли на такое свободолюбивый вольнодумец Дуров — вопрос баланса между предъявленными ему обвинениями, в том числе в насилии над детьми, и его либертарианскими убеждениями. Было ли пафосное «цифровое сопротивление» Дурова банальным маркетинговым ходом, мы со временем узнаем: безопасность и конфиденциальность, как показывает практика, неплохо продаются, в том числе и Цукербергом. А пока можно в качестве очевидного (пусть и не единственного) плана Запада считать контроль в первую очередь за той информацией, которая курсирует по Telegram на смартфонах их собственных граждан. С большой долей вероятности именно ради этого Павла Дурова и задержали.

В наши времена Telegram используется в качестве основного инструмента для ведения боевых действий на информационных полях. Получить контроль за крупнейшими мировыми СМИ было легко. Поставить под контроль соцсети, перехватившие потоки информации у традиционных медиа, — чуть сложнее, но тоже можно. Влиять на повестку еще проще, если в твоих руках не только рекомендательные алгоритмы, но и сотрудники спецслужб, введенные в штат крупнейших технологических компаний. Цензура, бан неугодных за альтернативное мнение? Элементарно: вспомните, с какой легкостью Twitter заблокировал аккаунт действующего, на минуточку, президента США Дональда Трампа. Не говоря уже о блокировке любого связанного с Россией контента на всех западных платформах — а других толком и не было.

Платформа Telegram набирала популярность на фоне выжженных цензурой и политически обусловленной модерацией стерильных цифровых пространств конкурентов. Именно в Telegram нашли пристанище несогласные с официальным мейнстримом партии, активисты, политики и простые граждане

Можно ли быть нейтральным в условиях глобального противостояния, не занимая ничью сторону и паря над схваткой с высоты дубайских небоскребов? Telegram это удавалось. В России мессенджер на фоне СВО стал главной новостной платформой страны, причем особенно расцвел патриотический сегмент: просто его, в отличие от Facebook, YouTube и других, никто не блокировал, а за создателями контента не стояли редакторы, укатившие после 24 февраля 2024 года за рубеж, либо инвесторы, державшие значительную часть новостной повестки в России и укатившие, к слову, еще до редакторов. Причем по решению органов власти какого-либо государства Telegram может закрывать доступ к тому или иному нежелательному на территории этой страны контенту, соблюдая при этом правила хорошего тона. Платформа Telegram набирала популярность на фоне выжженных цензурой и политически обусловленной модерацией стерильных цифровых пространств конкурентов. Именно в Telegram нашли пристанище несогласные с официальным мейнстримом партии, активисты, политики и простые граждане: например, в Штатах Telegram часто обвиняют в том, что в нем активничают «ультраправые», «расисты» и «трамписты», а в Европе — сторонники несистемных партий вроде «Альтернативы для Германии», не опасаясь при этом политически обусловленных банов. Не случайно на фоне ареста Дурова в Париже мессенджер стал четвертой по популярности платформой в мире: ожидается, что концу этого года число пользователей Telegram перевалит за миллиард.

Давно забыты и претензии российских чиновников к платформе: Павел Дуров, несмотря на показное дистанцирование от России, в мире (да отчасти и у нас) до сих пор воспринимается как Russian made man, а готовность (пусть и не сразу) мессенджера сотрудничать с правоохранительными органами вне зависимости от страны в нашем случае вылилась в факты оперативного вскрытия террористических ячеек, если они использовали «телегу» либо если речь шла о каких-то действительно важных с точки зрения общественной безопасности вопросах: владельцы и админы таких каналов устанавливались достаточно быстро. Единственное, чего не было в Telegram, — столь же грубой политической цензуры и удаления политического контента, как в других соцсетях. В Европе, к слову, бывший Twitter (ставший Х после покупки миллиардером Илоном Маском) начали шельмовать как раз после отмены политической модерации. По заявлениям Еврокомиссии, Twitter «хуже прочих бигтех-компаний противодействовал распространению дезинформации», в частности, «пропаганде Кремля». Так что, видимо, прав спикер Госдумы Вячеслав Володин, заявивший, что за арестом Павла Дурова в конечном счете стоит Вашингтон: демократам важно взять Telegram под контроль в преддверии выборов президента США, точно так же, как в 2021 году администрация Джо Байдена оказывала давление на корпорацию Meta Марка Цукерберга и требовала удалять любые отклонения от официальной позиции по коронавирусу.