Впрочем, неожиданным сочетание слов «кризис» и «предательство» является для нас потому, что мы привыкли анализировать общественные кризисы прежде всего с точки зрения «объективных» предпосылок — экономических, политических, социальных. В данном случае нам предлагают взять другой ракурс: предательство — понятие нравственное, субъективное. Более того, автор фильма задает планку еще выше и вводит в свое рассуждение духовный концепт: «И суть кризиса, о котором я сейчас говорю, состоит в предательстве тех ценностей, которые составляли основу европейской цивилизации, определяли развитие, прогресс на протяжении столетий, это предательство гуманизма как веры в высокое предназначение человека». Вера в высокое предназначение человека — это духовное прочтение идеала гуманизма как уверенности в невидимом. Прочтение, заметим, сегодня уже не являющееся базовым: все говорят о «ценности» человека, его «благе», «правах», то есть вещах сугубо социальных, в которые не столько верят, сколько за них борются как за нечто очевидное и осязаемое и не всегда «высокое». Но для Фадеева акцент на духовности человека — это не фраза, а важнейшая часть методологии исследования. «Человек одновременно существо профанное, погруженное в материальную жизнь, и существо сакральное, ищущее воодушевления, поднимающееся над самим собой, способное к нравственному восхождению», — говорит он.

Таким образом, в основе кризиса, по версии автора фильма, лежит предательство Западом своих же высоких идеалов, своей же веры. Что дает этот тезис в том же методологическом плане? Ключ к пониманию путей выхода из кризиса. И — заряд оптимизма. «Сегодня мир на переломе, нужны интеллектуальные преимущества, разум и дух, которые позволят создать новый проект», — утверждает автор фильма в финале. Иными словами, он предлагает для начала осуществить пересборку понятия гуманизма, чтобы, опершись на веру именно в человека, духовную часть его природы, дать ему еще одну попытку выступить в роли творца истории. Можно сказать так: сконструировать новое Возрождение.

Человек одновременно существо профанное, погруженное в материальную жизнь, и существо сакральное, ищущее воодушевления, поднимающееся над самим собой, способное к нравственному восхождению

А есть ли кризис

Характерно, что в ходе обсуждения фильма на презентации в РГГУ звучали в том числе скептические нотки по поводу определения текущего кризиса как глобального, цивилизационного. Действительно, кризисы сопровождают всю историю человечества, как и войны («Мы с вами находимся в большой войне», — утверждает Фадеев), и почему бы этот кризис не рассматривать всего лишь как очередной, зачем нужно доставать из сундуков истории какой-то замшелый реквизит вроде старых идеалов?

Словно заранее предвидя подобные доводы, автор фильма подробно перечисляет все проявления нынешнего кризиса. Из этого списка видно, что сегодня наряду с ожидаемым усилением социального неравенства и падением уровня жизни мы наблюдаем качественно новые черты общественного распада. Их все можно объединить по признаку угрозы расчеловечивания — иными словами, это кризис самого человека как венца творения. Мы являемся свидетелями окончательного стирания грани между добром и злом — торжества нравственного релятивизма. Общество дробится на мелкие изолированные агрессивные группы — это идет уничтожение такой формы социальной общности и идентичности, как нация. На наших глазах распадается институт традиционной семьи и строится новый — однополые браки. Человеческий труд замещается искусственным интеллектом. К этому добавляется упадок культуры и экологический кризис. Апогей распада — это трансгуманизм, или попытка за счет технологий «улучшить» природу людей, создать «служебного» человека, и цифровизация как инструмент тотального социального контроля. Цель можно считать достигнутой — уничтожается свобода как фундаментальное право и способ бытия человека.

Чем еще отличается этот кризис от предыдущих: отсидеться в стороне не получится ни у кого. В той или иной степени процессы распада затронули все страны, что объясняется глобальностью экономических, политических, социокультурных процессов. В России мы, помимо прочего, исторически, на протяжении многих столетий, тесно связаны с европейским цивилизационным наследием — из этого, кстати, следует, что сегодня мы несем не только потери от этого кризиса, но и свою законную долю ответственности за поиски выхода из него. Чтобы не быть голословными, сошлемся на эпизод, о котором автор фильма напомнил всем во время презентации. Речь идет о массовом бегстве российской молодежи в сторону грузинской границы в августе 2022 года.

Питириму Сорокину принадлежит теория трех типов социокультурных систем: в одной из них преобладает чувственное, материальное начало, в другой, напротив, сверхчувственное, идеациональное. Третий тип культуры — интегральный, где достигнут баланс чувственного и сверхчувственного, материального благополучия и духовности, к нему общество должно стремиться

«Это вызвало некоторую оторопь, — признался он. — Но разве мы сами не помогали ей в этом, разве мы не соглашались молчаливо с тем, что танки нужны только для участия в танковых биатлонах, что удобство и комфорт — главные цели жизни, разве не умилялись тому потребительскому буму, которых охватил все слои нашего общества? Чему же тут удивляться, это была естественная реакция нашей молодежи. Мы еще во многом находимся в заложниках старой, уходящей социокультурной системы. А что дальше?»

Интегральная культура и наука социология

Если говорить о европейском наследии. вообще-то интеллектуальная традиция Старой Европы послужила Валерию Фадееву опорой в его исследовании, своими научными ориентирами он называет труды Мирчи Элиаде, Макса Вебера, Эмиля Дюркгейма. Однако главным интеллектуальным и методологическим авторитетом для него стал русский и американский социолог Питирим Сорокин. «Одна из главных его книг называется “Социальная и культурная динамика”, и в ней, на мой взгляд, ключ к понимаю того, что происходит сейчас с миром и как выйти из этого драматичного кризиса», — говорит Фадеев.

Питириму Сорокину принадлежала блестящая идея использовать принцип двусоставности человека в качестве инструмента в социологии. В результате возникла теория трех типов культуры, социокультурных систем: в одной из них преобладает чувственное, материальное начало, в другой, напротив, сверхчувственное, идеациональное. Третий тип культуры — интегральный, где достигнут баланс чувственного и сверхчувственного, материального благополучия и духовности, к нему общество должно стремиться, по мысли Питирима Сорокина. Западная цивилизация утратила этот баланс. «Суть кризиса заключается в том, что чувственная социально-культурная система, которая доминировала на Западе на протяжении последних пяти или шести веков, полностью себя исчерпала», — поясняет автор фильма.

Итак, разобравшись с природой кризиса, какой конкретно выход из него предлагает автор? Он предлагает развить методику Питирима Сорокина сразу в нескольких направлениях. Одно направление связано с системой гуманитарного образования, которое необходимо сделать комплексным, включающим в себя наряду с научным, рациональным началом — сакральное, или ценностное, а также художественное. Ценностное начало формирует свободу воли в человеке и, таким образом, помогает воспитать свободную личность. В отличие от прагматичного похода к образованию, который формирует из человека, скорее, заложника обстоятельств.

Другим приложением метода Питирима Сорокина могут быть социальные науки как таковые. Сегодня они ограничены теми же рамками чувственного познания, им недоступно сакральное, а значит, и подлинное знание о человеке и обществе. «Сакральное не пускают в социологию, социальные науки практикуют надзор за возвышенным», — говорит Фадеев. Наконец, общество в целом, следуя этому методу, способно нащупать решение многих кажущихся сегодня тупиковыми проблем, скажем, с той же экологией. У Фадеева, в принципе, есть ответ и на этот конкретный вопрос — надо менять образ жизни людей, не снижая уровень благосостояния, убежден он.