Разумеется, так было не всегда. Советский Союз полностью обеспечивал себя йодом — в основном за счет Балканабадского йодного завода в Туркменистане. После распада СССР единственным российским производителем оставался Троицкий йодный завод в Краснодарском крае. Он эксплуатировал Славянско-Троицкое йодобромное месторождение и в начале 2000-х производил около 200 тонн йода в год. Однако, не выдержав конкуренции с иностранными производителями, завод с 2007 года перешел на импортное сырье, а в 2019 году и вовсе обанкротился. Имущество предприятия на торгах досталось компании «Южфарм», но ее директор Андрей Тараненко сразу заявил, что возобновлять добычу йода не планирует.

Справедливости ради, от импорта зависит не только наша страна. Мировой рынок йода делят всего пять государств: Чили, Япония, Туркменистан, Иран и Азербайджан. Из примерно 33 тыс. тонн суммарного производства Чили обеспечивает почти 70% — 22 тыс. тонн (в 2024 году), Япония — 9,3 тыс., Туркменистан — 770.

В Южной Америке йод выделяют из маточных растворов, образующихся при изготовлении селитры для удобрений, — это самый дешевый способ. Остальные страны добывают йод из подземных рассолов, и их продукция обходится дороже. Поскольку в условиях санкционного давления под угрозой находятся любые импортные поставки, российские власти задумались о возрождении йодной промышленности.

Емкость внутреннего рынка сегодня оценивается в 1,2–1,5 тыс. тонн в год, разведанные запасы составляют 120 тыс. тонн. Один из самых перспективных проектов — разработка Северодвинского месторождения йодсодержащих вод под Архангельском: запасы одного участка оцениваются в 17 тыс. тонн полезного вещества.

Йод из Поморья

Как рассказали «Моноклю» в министерстве природных ресурсов и лесопромышленного комплекса Архангельской области, изучение йодсодержащих вод в отложениях пород на территории Приморского района велось с конца 1990-x годов. В начале 2000-x разработкой технологии извлечения занималась компания «Архангельскгеолдобыча», принадлежавшая «ЛУКойлу», но вскоре проект был прекращен как бесперспективный. «Существующая на тот момент конъюнктура рынка делала добычу йода на Северодвинском месторождении нерентабельной», — поясняет представитель министерства.

С 2006 года лицензия на месторождение переходила из рук в руки, пока в 2018 году ее не выкупила компания «Русский йод». «К этому времени из-за роста цен на йод экономические условия для реализации проекта стали более благоприятными», — говорят в архангельском министерстве.

И вот на этой неделе «Русский йод» намерен получить первый образец продукции на опытной установке. «Оборудование уже поставлено, вся производственная линия смонтирована. Сейчас идут пусконаладочные работы», — рассказал «Моноклю» генеральный директор компании Алексей Ижмяков.

На первом этапе «Русский йод» намерен производить не более четырех тонн кристаллического йода в год. Стадия опытного производства продлится два года, после чего предприятие приступит ко второму этапу — строительству двух производственных линий на отдельных участках месторождения, мощностью 60 тонн кристаллического йода в год каждый. Итого 120 тонн.

Длительность первого этапа руководитель компании объясняет неизученностью применяемой технологии. Уникальность Северодвинского месторождения заключается в неглубоком залегании буровых вод — на уровне всего 120 метров под землей, тогда как в других странах йод, как правило, находят в двух-трех километрах от поверхности. «На такой глубине вода теплая, поэтому используется совершенно иная технология — воздушная десорбция. Она более распространенная и, соответственно, отработанная», — поясняет Ижмяков.

На Северодвинском месторождении собираются пропускать буровые йодсодержащие воды через так называемые пачуки — аппараты сорбции (сорбция основана на использовании процесса ионного обмена на ионитах и является одним из самых распространенных методов для выделения, концентрирования и очистки различных веществ. — “Монокль”). Проходя через пачуки, йод оседает на ионообменной смоле, из которой потом вымывается (десорбируется). Далее происходит процесс кристаллизации для получения йода-сырца. И наконец, заключительный этап — сублимация, получение готового продукта в виде кристаллического йода.

Проект технологической линии по заказу «Русского йода» разработало научно-производственное объединение «Йодобром». Расположенное в городе Саки Республики Крым предприятие владеет этой технологией еще с советских времен. Это же НПО спроектировало и изготовило для «Русского йода» специальное нестандартизированное оборудование из титана.

Крымские технологии

Как рассказал нам генеральный директор НПО «Йодобром» Геннадий Морозов, ранее объединение сотрудничало с заводами в Туркменистане, в станице Троицкой, а теперь и с «Русским йодом». Причем компания заинтересована в возобновлении производства йода в России не только как разработчик технологии и поставщик основного оборудования, но и как потребитель этой продукции.

Дело в том, что у «Йодоброма» три основных направления деятельности: научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы для создания технологий получения йода, брома и их соединений; выпуск нестандартизированного оборудования; а также производство продуктов малотоннажной химии высокой квалификации.

В частности, НПО является единственным в России производителем калия йодноватокислого, который используется для изготовления йодсодержащих продуктов и йодирования пищевой соли. И для этого «Йодоброму» приходится самому закупать импортное сырье.

«Хорошо, что в последние десять лет ситуация в России поменялась и интерес к йоду возобновился. Для того чтобы обезопасить рынок от влияния санкционной политики и ограничительных мер, собственное производство этого элемента просто необходимо», — говорит Геннадий Морозов.

Благодаря обширной сфере применения йод превратился в стратегическое сырье. Помимо фармацевтической отрасли он используется для выпуска различных химических реагентов, синтетических каучуков, жидкокристаллических матриц.

По данным Iodine Global Network, фармацевтика потребляет около 20% всего производимого йода, еще 22% приходится на изготовление рентгеноконтрастных веществ, используемых в медицинской диагностике, 12% необходимо для поляризационных пленок и жидкокристаллических дисплеев, 8% расходуется на пищевые добавки для животных.

«Реализация проекта по разработке Северодвинского месторождения и производство кристаллического йода марки “Ч” (ГОСТ 4159-79) позволит обеспечить стабильные поставки этого важного ресурса для нужд промышленности и медицины», — заключает представитель минприроды Архангельской области.

Имеющиеся в России разведанные запасы йода способны полностью удовлетворить потребности страны даже с учетом прироста потребления. В частности, обширные залежи ценного вещества имеются в Западной и Восточной Сибири, а также в южных регионах страны.

В их освоении заинтересован не только «Русский йод», но и другие компании, которые обращались к НПО «Йодобром» за разработкой технологии. Однако их названий Геннадий Морозов не раскрывает.

Влияние на экологию

Между тем одной из претензий к закрывшемуся Троицкому йодному заводу было негативное воздействие на окружающую среду. Обветшавшие скважины предприятия выделяли токсичные вещества в горизонты питьевой воды. По словам гендиректора «Йодоброма», речь шла о выпадении радиоактивного осадка, содержащего стронций, но этого можно было бы избежать при незначительном удорожании технологии и использовании других реагентов.

«Русский йод» же применяет абсолютно безопасную технологию, когда вода из скважины очищается и полностью закачивается в нижележащий пласт. «На рельеф ни капли не попадает. Вся вода утилизируется», — отмечает Алексей Ижмяков. Подобная схема позволяет решить сразу две проблемы. Во-первых, не наносится вред экологии: буровые воды ни на одной стадии не контактируют ни с почвой, ни с поверхностными водными объектами. Во-вторых, с точки зрения гидрогеологии поддерживается так называемое пластовое давление. Когда вода закачивается в нижележащий горизонт, это позволяет держать определенное давление в продуктивном пласте и, соответственно, сохранять необходимый дебит скважины (объем воды, который скважина может выдавать в единицу времени).

В минприроды Архангельской области согласны, что подобная технология обеспечивает экологическую безопасность производства: «Проект согласован без замечаний со стороны надзорных органов, включая Росприроднадзор».

Экономика проекта

Неглубокое залегание йода на Северодвинском месторождении можно назвать экономическим преимуществом: скважины, насосы и их обслуживание обходятся значительно дешевле. С другой стороны, концентрация йода на глубине двух километров может достигать 60 миллиграммов на литр, тогда как под Архангельском содержание полезного вещества ниже. Насколько ниже, Алексей Ижмяков не уточняет, но ранее сообщалось, что содержание йода там составляет 30 граммов на кубометр. В то же время специфика месторождения и применяемая на нем технология обеспечивает получение более 99% чистого вещества без примесей, что является отдельным плюсом.

Говоря о возможных каналах сбыта, глава «Русского йода» упомянул, что компания общалась с представителями фармацевтической отрасли и производителями полимеров. Договорились, что, как только будет получен готовый продукт стабильного качества, потенциальные покупатели его протестируют в своих лабораториях и примут решение о закупке.

«На сегодня цепочки поставок йода отлажены, вопрос в качестве продукта и его чистоте», — >резюмирует Алексей Ижмяков.

По мнению Геннадия Морозова, с себестоимостью производства йода в Чили конкурировать почти невозможно. Тем не менее технология, которую крымское НПО разработало для «Русского йода», вполне укладывается в экономические модели, чтобы приносить прибыль. Особенно в условиях нынешних высоких рыночных цен, уверен руководитель «Йодоброма».

По данным Геологической службы США (USGS), в 2023 году мировая цена йода составляла 73 доллара за килограмм. В России на внутреннем рынке йод сейчас стоит около 100–120 долларов, говорит источник в отрасли.

Два года назад компании «Русский йод» был присвоен статус резидента Арктической зоны РФ. Резиденты преференциального режима этой зоны пользуются льготой на НДПИ: налог составляет всего 0,5%. Кроме того, предусмотрена возможность получения налогового вычета в размере до 50% исчисленного НДПИ в отношении твердых полезных ископаемых для новых месторождений, поясняют в пресс-службе Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики.

По словам Алексея Ижмякова, пока проект развивается исключительно на частные инвестиции: 10% «Русского йода» принадлежит самому Ижмякову, 90% — известному в Поморье бизнесмену Дмитрию Семенову. В будущем компания не исключает привлечения в проект стратегического инвестора и обращения к государственным мерам поддержки.

Кому йода?

В России одним из основных потребителей этого вещества является фармацевтическая отрасль. Однако представители выпускающей йод Тульской фармацевтической фабрики, а также пришедшей на смену Троицкому заводу компании «Южфарм» (у нее в ассортименте есть йодсодержащие продукты) отказались раскрывать источники своего сырья и комментировать проект в Архангельской области.

По данным директора по развитию RNC Pharma Николая Беспалова, в 2024 году в России было продано 25,3 млн упаковок антисептических лекарственных препаратов на основе йода на сумму порядка 2,7 млрд рублей. Но в целом популярность йодсодержащих антисептиков падает: в 2024 году их продажи упали на 4% относительно предыдущего года, а в 2023-м — на 6% по сравнению с 2022-м.

Имеющиеся в России разведанные запасы йода способны полностью удовлетворить потребности страны даже с учетом прироста потребления. В частности, обширные залежи ценного вещества имеются в Западной и Восточной Сибири, а также в южных регионах страны

Потребители постепенно переключаются на более современные антисептики, которые не окрашивают кожные покровы и одежду, — например, на растворы на основе хлоргексидина, мирамистина и перекиси водорода. Хотя внутри самой категории йодсодержащих препаратов ситуация очень неоднородна. В частности, продажи простого спиртового раствора йода падают, зато спрос на повидон-йод (йод в водных растворах полимеров) растет. У последних есть важное преимущество перед классическими спиртовыми растворами: они не так раздражают кожу.

Продукция «Русского йода» однозначно будет востребована, хотя кристаллический йод в медицине — натура уходящая, постепенно роль этой категории будет сокращаться, считает Николай Беспалов. По его мнению, компании имеет смысл заняться производством солей йода, в частности йодида калия — компонента целого ряда йодсодержащих препаратов, которые используются для перорального приема. «Для нашей страны это очень важное направление: поскольку большинство крупных населенных пунктов находится в йододефицитных районах, здесь требуется прием специальных йодсодержащих препаратов», — поясняет директор по развитию RNC Pharma.

Проблема йододефицита и в самом деле весьма актуальна для России. Министерство здравоохранения уже несколько раз предлагало пакет мер для ее решения. Так, в 2019 году ведомство внесло законопроект, обязывающий добавлять йодированную соль в хлебобулочные изделия. Однако Минэкономики проект отклонило, сославшись на растущие в таком случае издержки производителей хлеба.

Пока инициативы Минздрава тормозятся, объясняет источник в отрасли. На внутреннем рынке потребляется не более 38 тонн йодида калия. В основном йодируется лишь продукция компании «Руссоль», которая использует для этих целей импортное вещество.