Сможет ли Иран восстановиться

Впрочем, большой войны на Ближнем Востоке как-то удавалось избежать. Удастся ли на этот раз? Это уравнение с несколькими неизвестными, но определенно констатировать можно лишь одно: Иран понес серьезное поражение, а Израиль твердо намерен довести дело до конца. О последних событиях на Ближнем Востоке «Монокль» поговорил с Владимиром Сажиным, старшим научным сотрудником Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН.

— С точки зрения геополитики кому на данный момент нужен костер большой войны на Ближнем Востоке?

— Насколько известно, господин Нетаньяху готовил эту операцию несколько месяцев. И, как понимаю, его поддерживал и Трамп — несмотря на то, что он заявлял, что выступает прежде всего за дипломатическое, политическое решение ядерной проблемы Ирана. Но, судя по всему, даже переговорный процесс, который Трамп начал с Ираном, можно рассматривать как дымовую завесу для того, чтобы Иран раньше времени не обнаружил то, что против него готовится.

Вы, наверное, знаете, что спецслужбы Израиля, «Моссад» и военная разведка, вместе скоординировали свои действия на территории Ирана. Там были созданы небольшие базы, куда были завезены дроны и специальное высокоточное оружие, которое в определенный момент решило вопрос с ПВО Ирана.

— Что-то напоминает.

— Да. И об этом многие уже говорят. Но я возвращаюсь к тому, что это не спонтанная идея. Это готовилось несколько месяцев, скрытно. А кому нужен этот костер — так прежде всего Биньямину Нетаньяху и нужен. Мне на глаза его цитата попалась сегодня, что он тридцать лет об этом мечтал. И к тому же у него сложное положение внутри страны: коалиция практически развалилась, на выборах еще неизвестно, выберут ли его, — и тогда его могут ждать неприятные судебные последствия. А какие могут быть выборы, если идет война?

В какой-то степени Трампу тоже это выгодно. Почему? Потому что господин Трамп, наверное, понял из этих переговоров с иранцами, что они не пойдут на серьезные уступки, навязываемые президентом США. Но, с другой стороны, Трамп с самого начала требовал, чтобы Иран обнулил свою программу обогащения урана. То есть довел ее до нуля. Но Иран — подписант договора о нераспространении ядерного оружия. И, как любая страна-подписант, он имеет право обогащать уран, причем в документе не сказано, до какого предела. Если мы вспомним про ядерную сделку образца 2015 года, тогда Иран согласился снизить уровень обогащения до 3,67 процента. И сейчас он тоже согласился его снизить до этого уровня, но Трамп настаивал именно на нулевом варианте. Это вызывает подозрение, что он просто вынуждал Иран не соглашаться с предлагаемым вариантом и в итоге отказаться от переговоров. Трамп ждал, что сделает Израиль. Израиль и сделал.

— А нам, России, как быть?

— За сегодняшний день цена на нефть на мировом рынке подскочила на 13‒14 процентов и достигла 78 долларов за баррель, потом, правда, снизилась. Но чтобы мы не могли никоим образом извлечь никакой выгоды из ситуации на нефтяных рынках, американцы грозят очень серьезными рестрикциями. Сенатор Линдси Грэм (внесен в РФ в перечень террористов и экстремистов. — «Монокль») снова упомянул проект о 500-процентных пошлинах против стран, которые покупают нефть у России.

— У нас ведь подписан договор с Ираном.

— Это Договор о всеобъемлющем стратегическом партнерстве между Российской Федерацией и Исламской Республикой Иран, то есть о партнерстве, а не о союзничестве. Поэтому будем называть Иран так: партнер. Конечно, он ослаблен серьезно. А в этих условиях говорить о серьезном партнерстве во всех отношениях — в военно-техническом, экономическом, торговом — очень сложно. Потому что при плохом сценарии Ирану будет не до России, как и не до всех остальных. Ему нужно будет заниматься своим восстановлением.

Далее, внутриполитическая и внутриэкономическая ситуация в Иране очень непростая. И, как говорили мне сами иранцы, 70 процентов населения по разным причинам недовольны режимом. Возможно, как надеются израильтяне, эта операция Израиля как-то всколыхнет протестные волны, активизирует антирежимные процессы, тем более что израильтяне не наносили удары по жизненно важным для населения объектам и тем самым не угрожали иранцам снижением уровня жизни.

— Возврат к переговорам между США и Ираном возможен?

— Трамп сказал: у вас, у иранцев, есть последний шанс прямо сейчас заключить соглашение на моих условиях. Они отказались. Шестой раунд переговоров должен был быть 15 июня, Иран заявил, что отказывается от них и от будущих переговоров тоже.

— А что дальше будет делать Нетаньяху?

— Как я понимаю, он хочет, по сути, разрушить Иран. Он же заявил, что операция будет идти не день, не два, не неделю, а может идти и месяц. Он хочет довести Иран до такой точки, что у него не будет никакого военного потенциала для противодействия акциям Израиля. Это даст возможность контролировать Иран, и прежде всего его ядерную программу, а также ракетную. Поэтому он будет вести дело до конца. Тем более что американские эсминцы уже выдвинулись на защиту Израиля от возможного ответного иранского удара.

— Как поведут себя союзники США в регионе?

— Конечно, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты осудили удары Израиля. Но это лишь слова, потому что Иран — их конкурент, оппонент во всех отношениях. И Саудовская Аравия, и Эмираты — они всегда боялись усиления ядерной мощи Ирана. И Израиль, в общем-то, сделал им подарок. Сейчас, конечно, они заявили то, что и должны были заявить, будучи мусульманскими странами. Но, как мне кажется, когда все утихнет — даже если это случится не быстро, — известные арабо-израильские Соглашения Авраама будут восстановлены и к ним присоединятся другие страны.

— Большой войны на Ближнем Востоке ждут давно. Вдруг и сейчас обойдется?

— Все серьезно. Было уже несколько атак — три, по несколько волн. Самолеты сбрасывали ракеты, уходили, заправлялись, снова оснащались ракетами и шли опять. Пока трудно понять, в какой степени разрушен главный иранский ядерный объект в Натанзе.

Да, Иран к удару готовился (насколько эффективно — это другой вопрос) и спрятал основные ядерные цеха, где и производится обогащение урана, надежно, глубоко под землей. Но все равно понадобится время, чтобы восстановить разрушенную наземную инфраструктуру этих ядерных объектов.

Самое главное — Израиль уничтожил цвет иранской науки, шестерых физиков-ядерщиков, а также командование Корпуса стражей Исламской революции, армии и других структур. В числе погибших называли десятки имен, офицеров и генералов. Так что ущерб Ирану нанесен большой.

— Атака Израиля приблизит Иран к обретению ядерного оружия?

— С одной стороны, конечно, это должно как-то инициировать работы Ирана в направлении создания ядерного оружия. Но с другой стороны, как я уже говорил, военная мощь Ирана оказалась сильно подорвана сегодня. Практически уничтожены ПВО на западе Ирана и ракетные установки, израильтяне там много чего сделали еще, и восстановить это будет крайне сложно в ближайшее время. В том числе и ядерные объекты.

Наконец, стоит вновь вернуться к гибели физиков-ядерщиков. Шесть ученых такого уровня, выдающихся, убиты. Их гибель вносит определенную сумятицу во всю организационную и штатную систему ядерной деятельности Ирана. Это были очень важные люди, которые, как израильтяне говорят, непосредственно принимали участие в программе «Амад» — это старая программа по созданию действительно ядерного оружия, которой иранцы занимались до 2003 года, а потом официально свернули проект. Израильская разведка уверяла, что Иран об этом плане не забыл, и убитые ученые как раз этим и занимались.

Аналогично с командованием КСИР: это очень высокопоставленные лица. Уничтожены военные, которые принимают решения. Мне кажется, что Иран до сих пор не ударил всей своей ракетной мощью как раз по той причине, что высшего военного руководства практически нет. Аятолла Хаменеи — он человек не военный. Он может сказать: давайте, бейте! А дальше?

Ситуация для Ирана во всех направлениях — и во внутриполитическом плане, и во внутриэкономическом, и в дипломатическом — очень-очень сложная, я уже не говорю о военном. Поэтому я глубоко сомневаюсь, что Иран сможет в ближайшее время восстановиться на прежних позициях.