ООО «Летай и смотри агро» — необычный стартап в сфере АПК, молодое предприятие из Краснодара, которое более пяти лет развивает такое редкое пока направление, как биологическая защита полей при помощи дронов-беспилотников. Компания специализируется на энтомоакарифагах — природном средстве борьбы с вредителями и паразитами при помощи насекомых-хищников (энтомофагов). Энтомофагов дроны «подселяют» к нежелательным для агрокультур насекомым, добиваясь тем самым уничтожения вредителей другими насекомыми, которые не вредят культурным растениям. «Летай и смотри агро» имеет собственные инновационные разработки, работает более чем в 20 регионах России и обрабатывает в общей сложности почти 40 тысяч гектаров.
По мнению гендиректора компании Василия Птицына, биологическая защита растений позволяет спасти значительную часть урожая, увеличить эффективность агротехнологий и в итоге позволить южным аграриям заработать больше, повысив урожайность и вырастив более качественную продукцию. Об этом топ-менеджер рассказал «Эксперту ЮГ» в интервью в рамках редакционного проекта «“Умный” АПК: потенциал и южные практики».
Создавать производство, инвестировать в парк
— Насколько успешным был для вашей компании 2019 год и как складывается нынешний?
— Мы на рынке пять лет. Особенно трудно пришлось в первые три года. То, чем мы занимаемся, для среднестатистического российского фермера было новым, непонятным, даже странным. Мы объясняли, приводили доводы в пользу органической обработки полей при помощи беспилотных дронов. Объясняли, что это повысит не только эффективность агробизнеса, но и качество продукции. Нас слушали, кивали, по-хорошему удивлялись приведённым аргументам и, как правило, оставались при своём мнении. Бизнес шёл туго. Мы не сдавались.
В 2018 году в России появился новый тренд — на органическую продукцию. Её производят без применения агрохимии или с минимальным её применением. Стал расти спрос на обработку полей биологическим способом. Например, когда насекомых-вредителей целенаправленно уничтожают насекомые-хищники (энтомофаги, в переводе с греческого — пожиратели насекомых). Ветер перемен дул в нашу сторону. Показатели компании стали динамично расти. Если в 2018 году у нас в обработке было всего 6 тысяч гектаров, то в 2019-м стало уже 12 тысяч. В 2020-м мы увеличили площади до 40 тысяч гектаров. Сейчас мы работаем в 21 регионе России, включая все аграрные регионы Юга и Северного Кавказа. Последние два года динамично растёт и выручка. Если по итогам 2019 года она составила 20 миллионов рублей, то, судя по тем заказам, что у нас есть, в 2020 году выручка составит уже 60 миллионов рублей. Наша стратегия — расти на 300 процентов в год в ближайшие несколько лет. Потенциал есть. Например, сейчас в Ставропольском крае и Волгоградской области реализуется программа «Хлопок России», которая предполагает, что под эту культуру будет занято в общей сложности 220 тысяч гектаров. Это — огромная зона для нашей работы. Дело в том, что при производстве хлопка для его защиты от вредителей вообще не применяется агрохимия. Иначе хлопок теряет белизну и становится некачественным. Поэтому, собственно, Узбекистан, мировой лидер в производстве хлопка-сырца, является также и одним из лидеров на рынке энтомофагов.
— Это рынок так растёт? Или вы расширяете ассортимент?
— Действуют несколько факторов. Во-первых, мы пересмотрели свой ассортиментный портфель. Если раньше продавали только полёт (например, для разовой обработки или наблюдения за состоянием полей), то сейчас предлагаем комплексную услугу, которая включает мониторинг состояния полей до обработки, разработку схемы обработки энтомофагами, контроль их поведения на поле, составление прогноза по погоде и так далее. Во-вторых, мы много инвестируем в технологии, технику, персонал. У нас высокопрофессиональный штат, со специалистами редких сейчас профессий — среди них, например, агроном-энтомолог, пилот дрона-беспилотника. Сейчас «Летай и смотри агро» располагает крупнейшим на Юге парком беспилотных устройств и всей необходимой для них техники. В-третьих, хорошая репутация, которую мы успели заработать за короткий срок, тоже помогает продавать. Наконец, способствует текущее состояние АПК, где такие тренды, как внедрение «умных» технологий или рост спроса на органические продукты, только усиливаются.
— Этот бизнес требует инвестиций?
— Сейчас у нас 12 оснащённых экипажей, способных за смену обработать 700 гектаров. В оснащение этих экипажей мы вложили 700 тысяч долларов. Инвестировали из прибыли. Вкладывали всё, что зарабатывали. Средства пошли на покупку дронов-беспилотников, автомобилей, которые их перевозит, разработку технологии нанесения куколок и яиц насекомых, приобретение биологического материала, который, к сожалению, импортный.
Мы планируем до конца 2021 года создать своё производство, чтобы не зависеть от иностранных поставщиков. Итальянские энтомофаги стоят дорого, а качество насекомых из Узбекистана нас не всегда устраивает. В собственную лабораторию по выращиванию куколок и яиц различных энтомофагов (в зависимости от культур) мы намерены вложить миллион долларов. И стать, по сути, единственным в России производителем качественных энтомофагов. По нашим оценкам, мощность такого производства составит в сезон около 300 килограммов трихограммы (она уничтожает яйца вредителей), почти пять миллионов яиц златоглазки (вылупляется и уничтожает вредителей кукурузы), около 10 миллионов особей габробракома (эффективен на полях подсолнечника). Кроме того, мы проводим опыты, чтобы в перспективе разводить и другие виды энтомофагов. Например, хищных клопов — для борьбы с таким вредителем пшеницы, как минирующая муха, против которой иные виды наших насекомых бессильны.
Ещё одно направление для инвестиций — расширение парка беспилотной техники. Сейчас у нас 20 дронов. Намерены приобрести ещё 18. Но это не значит, что мы будем покупать только летающие над полями устройства. К каждому дрону идёт батарея, которая вместе со станцией зарядки стоит как сам беспилотник или даже немного дороже.
Полёты проходят в автоматическом режиме, под управлением и визуальным контролем первого пилота и при техническом сопровождении второго пилота. Программы пишут специалисты из Латвии. Несколько лет назад появился совместный российско-латвийский проект, суть которого в разработке специального программного обеспечения для управления дронами, «с учётом рельефа земной поверхности». Как правило, любая аэрофотосъёмка — это плоское изображение. Но поля в России, с точки зрения рельефа, не идеальны: холмы, овраги, балки и так далее. Дрон при помощи такого ПО все неровности «видит». Мы были тестерами такой программы: передавали разработчикам свои рекомендации, их программисты учитывали и корректировали ПО.
— Есть ли у вас собственные разработки?
— Во-первых, мы проводим совместные исследования со Всероссийским научно-исследовательским институтом риса. Смотрим, какие виды энтомофагов на каких сортах этой сельхозкультуры более эффективно уничтожают вредителей. Аналогичные исследования проводим и со Всероссийским НИИ биологической защиты растений.
Во-вторых, мы разработали и запатентовали два устройства — дозаторы для внесения на различные растения (соя, кукуруза, подсолнечник) яиц и куколок энтомофагов. Эти устройства позволяют не только точечно наносить «биопрепарат», но и экономить средства в среднем на 50 процентов. Дозаторы мы сами и делаем на небольшом производственном участке, устанавливаем их на дроны и вносим яйца и куколки насекомых-хищников по заявкам наших клиентов. Благодаря таким дозаторам удалось получить высокую эффективность работы энтомофагов на различных культурах. Например, на сое она составляет 95 процентов, на кукурузе — до 75, на подсолнечнике — до 70 процентов. Такая защита эффективна и на культурах, которые производятся в рамках других направлений АПК. В частности, высока эффективность работы энтомофагов на сахарной свёкле — не менее 85 процентов, а в садах — до 90 процентов.
Smart-подход для аграриев думающих
— С какими проблемами вы сталкиваетесь при работе с агропредприятиями?
— Главная проблема — низкий уровень образованности аграриев. Такое дикое фермерство. В России любой человек, который взял в аренду сельхозугодия и стал на них что-то выращивать, считает себя растениеводом. При этом далеко не каждый знает, как грамотно это делать. Потому и масса случаев несоблюдения правил севооборота, злоупотребления химией, укатывания полей грузовиками и другой наземной техникой (что разрушает почвенные капилляры). У европейского или американского фермера иное — бережное отношение к земле. И земля отвечает взаимностью. Например, в Сербии или Италии средняя урожайность пшеницы — 140 центнеров с гектара. А в России собирают 60-70 центнеров и считают, что это — успех.
Российский фермер, в массе своей, думает только о прибыли, и ему наплевать на землю, растение и фитосанитарный фон. И не понимает, что любой вредитель — это живой организм, который адаптируется к окружающей среде. Если вредителя травить, то он начинает приспосабливаться к новым условиям, у него вырабатывается устойчивость к определённым препаратам. Например, хлопковая совка, которая уничтожает в среднем 35 процентов посевов пропашных культур, устойчива к пестицидам. У совки 1039 видов и 35 тысяч подвидов. На большинство из них агрохимия не действует. Сейчас меняется климат, с каждым годом становится всё теплее. Хлопковая совка появилась в регионах, где её раньше не было, например, в Тамбовской области. Конечно, идут разработки новых, более эффективных препаратов. Однако на их создание, опыты и регистрацию уходит пять-шесть лет. Поэтому биологический способ борьбы с насекомыми-вредителями — это хорошая альтернатива.
Конечно, фермер должен быть образованным, но он не хочет учиться. Да и нет жёсткого контроля со стороны государства за деятельностью агропредприятий, за исключением некоторых регионов. Например, несколько лет назад в Белгородской области был принят закон о восстановлении земельного фонда, где закреплено, в том числе, и применение экологически чистых технологий обработки посевов, есть ограничения по применению агрохимии (только в тех случаях, где иными способами проблему не решить). Думаю, такую практику надо распространить на всю Россию.
В стране должна быть более качественная подготовка фермеров и агрономов. К сожалению, уровень образования у нас хромает. Например, агрономов-энтомологов вообще не готовят. Мы часто сталкивались с тем, что показываем насекомое специалистам в хозяйствах, а они только руками разводят. Не знают, что это — вредитель или питающийся им хищник.
В СССР уровень подготовки специалистов был выше. В 2019 году был такой случай: в садах на Кубани появилась гранатовая огнёвка и стала есть яблони. Четыре молодых энтомолога, дипломированные специалисты по насекомым, не могли определить, что это за «зверь» такой. И только пожилой профессор подсказал молодым коллегам, что это — гранатовая огнёвка, которая распространена в странах, где произрастает гранат. Но так как климат в Краснодарском крае теперь стал для насекомого подходящим, огнёвка перекочевала на Кубань. Граната здесь нет, но есть яблони — тоже подходящая пища. За один сезон яблони на Кубани обрабатывали химией 36 раз, чтобы избавиться от такой напасти. Но это — не smart-подход. Он плохо влияет на состояние садов и качество продукта.
— Есть мнение, что в агрохолдингах работают более подготовленные, открытые для инноваций кадры, чем в средних и мелких агропредприятиях. Вы разделяете это мнение?
— Не разделяю. Мы работаем с различными по масштабам деятельности агропредприятиями и видим, что наиболее технологически подготовлены средние хозяйства, у которых в обработке от 5 тысяч гектаров до 15 тысяч. С одной стороны, они весьма осторожные, поскольку боятся просчитаться. С другой, стремятся развиваться и применять всё новое, что может способствовать эффективному и динамичному развитию, без ущерба качеству и экологической чистоте продукции. Поэтому без труда выделяют для экспериментов тысячу гектаров, засевают, например, кукурузой или соей и смотрят, как наши хищники работают. Более мелкий фермер на такие эксперименты не соглашается, мотивируя тем, что у него нет лишней земли, времени и денег на такие эксперименты, а «покупать кота в мешке» такой мелкий хозяйственник не желает. Опять же, не хватает образования. С агрохолдингами иная сложность. Земля у них есть, ресурсные возможности — тоже. Но агрохолдинг — это крупная вертикально интегрированная структура. Принятие любого решения идёт через массу согласований. На бюрократию уходит много времени. И часто бывает так, что в какой-нибудь последней инстанции проект завернут. Например, потому, что считают, что лучшее — враг хорошего, что они и без наших насекомых эффективно защищают свои поля.
Продвинутый центр и консервативный Юг
— А есть регионы Юга, где более вдумчиво подходят к ведению агробизнеса?
— Могу выделить Кабардино-Балкарию. В этой республике аграрии неплохо освоили выращивание гибридных сортов кукурузы. Местные фермеры там учатся — изучают сортовой состав, новые удобрения, биотехнологии и другие современные методы.
В нашем домашнем регионе — Краснодарском крае — есть фермеры, которые открыты инновациям, но это скорее исключение, чем правило. Юг, в основном, консервативен, всё новое здесь внедряется с большим трудом, в отличие, например, от Поволжья и Центральной России. Аграрии в Белгородской, Саратовской или Самарской областях, в Татарстане более ориентированы на новые технологии. В этих регионах есть мощная поддержка со стороны власти. Причём не обязательно финансовая, но и методологическая, консультационная. Кстати, мы сейчас с рядом региональных минсельхозов ведём переговоры о разработке программы субсидирования аграриев, применяющих биотехнологии для обработки полей. Хорошо, если это будет во всех аграрных регионах России. Это станет хорошим стимулом для внедрения экологически чистых технологий, безопасных для здоровья человека.
Ещё один выход — грамотное регулирование рынка сельхозпродукции со стороны государства. Например, в Турции такой рынок чётко делится на органический и неорганический. Для них разные условия поддержки. В России такого деления ещё нет, но растущий спрос на органические продукты уже есть.
— Получается, что пока ваша технология — для избранных аграриев?
— Ситуация будет меняться. В России вступил в силу федеральный закон, ограничивающий применение опасных химических веществ в агропроизводстве. Есть уже первые судебные решения по сельхозпредприятиям, в продукции которых выявлены вещества, опасные для здоровья человека. Это должно стимулировать аграриев к постепенному переходу на биологически чистые технологии либо на разумное сочетание био и химпрепаратов. С другой стороны, мы верим, что аграрные вузы будут совершенствовать образовательный процесс, техническую базу, чтобы выпускать специалистов новых профессий: биотехнологов, инженеров-генетиков, агрономов-энтомологов, инженеров по беспилотным летательным аппаратам и так далее. Уже сейчас такие специалисты нужны, а в ближайшие пять лет спрос на них может вырасти кратно.
Вузам не хватает дронов
— Как вы решаете проблему кадров?
— Обучаем самостоятельно. Например, нам были нужны агрономы-энтомологи, которых вузы пока не выпускают. Мы находим агрономов с хорошим базовым образованием. У нас есть штатный специалист по насекомым, который и передаёт новичкам свои знания и опыт. У наших агрономов жёсткий режим работы, особенно в пик сезона, когда приходится мало спать и часто выезжать в поля, собирать и обрабатывать вал информации. Не все выдерживают. За последние два года у нас не смогли работать около 20 человек. Но есть и такие, кто пережил самый трудный, первый сезон и остался.
— Обращались ли вы в вузы? Действительно ли они готовы к тому, чтобы в ближайшие годы выпускать специалистов новых для АПК профессий?
— Мы работаем с вузами. Например, совместно с Кубанским государственным аграрным университетом ведём разработку системы интеллектуального зрения для беспилотных летательных аппаратов. Когда работаем против вредителя, то первая задача — определить начало лёта насекомых и его массовость. Сейчас в полях используются специальные ловушки для насекомых-вредителей. Чтобы определить, кто попался и каких последствий ожидать, агроном вынужден выезжать на место и открывать ловушки. Система интеллектуального зрения, которая устанавливается на беспилотник, может упростить и усовершенствовать этот процесс. Потому что дрон будет облетать поля, выявлять вредителей, передавать информацию на сервер. Сейчас совместно с коллегами из КубГАУ заканчиваем разработку программ и алгоритмов. В новом агросезоне начнём эту систему тестировать.
Второе направление работы с вузом — создание курсов пилотов дронов. Интерес к введению в образовательный процесс этой специальности проявили также Самарский и Тамбовский аграрные университеты. Но есть сложности. Если в домашнем регионе мы ещё можем содействовать в образовательном процессе, привозить студентов на предприятие, работать с беспилотниками, то в других регионах — вряд ли. Во-первых, своих специалистов мы не можем отправлять в такие командировки. У нас пилоты на вес золота, к тому же их труд, рабочее время высоко оплачивается. А работа в вузе такую мотивацию не предполагает. Своих преподавателей по этой специальности в Самаре и Тамбове нет. Во-вторых, у них нет и соответствующей технической базы. Правда, эти вузы предложили нам подарить им по беспилотнику, но мы считаем, что это — не выход, задачу по созданию новой специальности он не решит. Её надо решать комплексно и силами вуза. Либо государства, если вуз — федеральный.
