Очередной саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) прошел на фоне беспрецедентной геополитической обстановки. Стремительная эрозия прежней модели глобализации, которую ускорила российская СВО, привела к тому, что и большой евразийский регион оказался в зоне турбулентности.
Показательным был даже тот факт, что пока на пышных мероприятиях в Самарканде подписывали очередные документы, отчитывались о новых успехах во взаимной торговле и сажали деревья в знак вечной дружбы, на границе между Киргизией и Таджикистаном шла стрельба, гремела тяжелая военная техника, а кое-где уже работала РСЗО. Конечно, это было случайное совпадение, но многозначительное.
Как заметил за несколько дней до начала саммита Мухтар Тлеуберди, министр иностранных дел Казахстана, ШОС «входит в свое третье десятилетие на фоне очень сложных мировых процессов». С этим трудно не согласиться — достаточно окинуть взглядом регион Большой Евразии.
Кризис на Украине. Заметная деградация обстановки в Тайваньском проливе. Непрекращающийся хаос в Афганистане — в стране, которая граничит с пятью членами ШОС. Очередные перестрелки на киргизско-таджикской и на афгано-пакистанской границах. Наконец, самое серьезное с 2020 года военное обострение между Азербайджаном и Арменией, в результате которого Никол Пашинян не смог приехать в Узбекистан.
Все это придавало самаркандской встрече специфический фон и несколько диссонировало с торжественными заявлениями, на ней прозвучавшими. Конечно, нельзя отрицать, что авторитет «шанхайской восьмерки», о чем говорили все участники саммита, если и не переживает стремительный рост, то как минимум остается высоким.
